десь не очень далеко.
– Боюсь, что я совершила ошибку, – задыхаясь, проговорила Зигрид. – В том смысле, что ушла из больницы. Не надо было сюда приезжать. Я… я плохо себя чувствую после травмы.
– Знаю, – успокаивающим тоном ответил незнакомец. – Но у меня здесь рядом машина. Я помогу вам дойти до нее. Всего несколько шагов. Я не мог оставить ее прямо у входа в вокзал.
Он протянул руку и схватил Зигрид за локоть.
Девушка в панике пыталась высвободиться, и хотя ее держали некрепко, она почувствовала себя пленницей.
– Да не глупите же, – уговаривал ее незнакомец. – Вы же доверяете мистеру Круку, верно? Тогда идемте.
В голове у нее мелькнула дикая мысль: закричать, позвать полицию, попросить помощи у проходящих мимо, и когда она открыла рот, ее собеседник снова заговорил:
– Вы ведь не хотите возвращаться туда, нет? – произнес он довольно громко. – Делайте, что вам говорят. Никто вам не сделает ничего плохого.
Двое людей, с любопытством наблюдавших за этой парой, понимающе улыбнулись друг другу и пошли своей дорогой. Обычное дело, говорили их улыбки. Жаль такую милую девушку, но никогда не знаешь, в чем же дело. От ужаса у Зигрид все поплыло перед глазами, когда внезапно через толпу двинулась еще одна фигура. Мужчина приблизился к паре и схватил девушку за другую руку.
– Что вы здесь делаете? – сердито спросил он. – По-моему, вы мне обещали не выходить из больницы, пока Крук за вами не пришлет.
– Черт подери, уж не знаю, кто вы такой, сэр, – заметил первый мужчина, – но я здесь по приказанию мистера Крука, чтобы привезти эту молодую даму.
Хилл смерил его взглядом, полным недоверия и отвращения.
– И когда же он вам отдал подобные приказания?
– Совсем недавно, если уж вам так интересно.
– Я получила телеграмму… прямо в больнице, – вмешалась Зигрид. – Я оставила вам записку.
– Я звонил в больницу справиться, как вы себя чувствуете. Там мне сказали, что вы уехали на вокзал Чаринг-Кросс, получив телеграмму. Сестра-распорядительница добавила, что собиралась мне позвонить. Вот ведь как интересно. – Хилл не обращал ни малейшего внимания на стоявшего рядом с Зигрид человека. – Кстати, телеграмма у вас с собой?
Зигрид вынула ее из сумочки и протянула ему. Хилл рассмеялся и передал листок незнакомцу.
– Возможно, вы ее узнаете, – произнес он. Затем снова повернулся к Зигрид. – Телеграмма отправлена с Трафальгарской площади в четыре тридцать. В половине пятого Крука в Лондоне не было. Я позвонил ему в контору, и мне ответили, что он уехал из города в половине первого и обратно его не ждут до восьми вечера. Так что сами видите, что Крук ее послать не мог.
Зигрид показалось, что она вот-вот рухнет ему на руки.
– Значит, вы хотите сказать?..
– Я же говорил, что тот, кто за вами охотится, предпримет еще одну попытку! – воскликнул Хилл с каким-то раздраженным нетерпением. – Смею предположить, что злоумышленник тоже звонил в контору Крука и решил, что, пока тот в отъезде, он поймает мышку.
Зигрид всю затрясло, и Грант обнял ее за плечи.
– Выходит, что этот человек… – прошептала она.
Мужчина рассмеялся и заявил:
– У вас на меня ничего нет. Позовите полицейского, если есть желание. Ну, что же вы медлите? – Он снова хохотнул. – Я вам отвечу, почему вы застыли. Потому что он велит вам отправиться домой и хорошенько выспаться. Вы покажете ему телеграмму. А кто докажет, что она послана мною? Я скажу, что на этой неделе даже не приближался к Трафальгарской площади. Я не Крук…
– Но вы знали, что он послал телеграмму, – торопливо перебила его Зигрид. – Вы сказали это, когда обратились ко мне.
Мужчина покачал головой.
– Только не я. Вы чуть не налетели на меня, когда я лишь открыл дверь.
– Вы мне говорили, что прибыли по его поручению. Сказали, что у вас тут рядом машина.
– Это кто так заявляет?
– Я.
– А где ваш свидетель? Послушайте, милочка, позовите полисмена, скажите, что я пытался вас похитить, и посмотрите, что из этого выйдет. Да, вместе с вашим другом-джентльменом. Сейчас в Лондоне пышным цветом расцвел шантаж, а это один из первых шагов вымогателей. Но на этом вы меня не возьмете.
Затем, сделав какое-то внезапное неуловимое движение, мужчина исчез.
– Куда это он подевался? – прошептала Зигрид.
– Не знаю, – ответил Хилл, всматриваясь в толпу. – Тем не менее можете быть уверены, что на какое-то время он от нас отстанет. Боже, да вы вся дрожите, милая.
– Хилл, – прошептала она, – это неправда.
– Что неправда?
– Что он от нас отстанет. Разве вы не видите, что теперь все даже хуже, чем раньше? Сейчас он станет нас обоих считать врагами.
– Вы только этого и боитесь? – пошутил он. – Вправду думаете, что я не смогу защитить вас… да и себя тоже?
– Мне страшно, – ответила она. – Такого со мной никогда еще не случалось. Когда немцы вторглись в нашу страну, я разъярилась, сгорала от стыда, но не боялась. Когда заговорили о том, что немцы захватят и эту страну, которая меня приютила, дала работу и позволила жить мирной жизнью, я рассвирепела, потому что это хорошая страна, тепло принявшая несчастных беженцев, но мне не было страшно. Даже когда я наткнулась на труп той старушки, то испытала шок, меня тошнило, но страха не было. А вот теперь я за себя боюсь.
Он еще крепче обнял ее.
– Посмотрите на меня, Зигрид, и скажите: вы меня боитесь?
Она покачала головой.
– Тогда сможете вы сделать нечто странное и не совсем обычное? Позвольте отвезти вас сегодня вечером ко мне домой, зная, что со мной вы в такой же безопасности, как за стенами крепости? Вот вы говорите, что боитесь. Скажу вам, я тоже опасаюсь того, что может с вами случиться, как только вы исчезнете у меня из поля зрения.
– Я сделаю, как вы скажете, – пообещала Зигрид. – Но… только не покидайте меня, Хилл. Я чувствую, что он меня подстерегает, и как только вы исчезнете…
– Я не исчезну, – ответил Хилл. – Можете рассчитывать на меня с этой минуты и до самой смерти.
Когда они вышли из здания вокзала, Зигрид показалось, что все вокруг внезапно сделалось незнакомым. Сгущавшийся туман окутал окрестности, словно занавесом, что придавало зданиям какой-то неземной вид. Хотя до включения фонарей оставалось еще полчаса, водители проезжавших машин решили не рисковать, и вдоль дороги медленно двигались блуждающие огоньки.
Хилл закричал:
– Такси! Такси!
– Куда мы едем? – спросила Зигрид, когда они усаживались в машину.
– Ко мне домой. В любом другом месте я не могу быть уверен в вашей безопасности. Даже в гостинице есть прислуга, которую можно подкупить. К тому же рядом со мной вы не так сильно смущаетесь.
Такси потихоньку двинулось сквозь тьму.
– А вы думаете, что утром он вернется? – пробормотала Зигрид. – Ему известно, где вы живете?
– Не знаю, – медленно ответил Хилл. – Однако вот что я вам скажу. Как только мы приедем, я начну звонить Круку до тех пор, пока его не застану. Он так гордится этим делом – так пусть же примет на себя часть ответственности. К тому же он смог бы опознать того субъекта.
Зигрид похолодела.
– Конечно, – прошептала она. – Я и забыла.
– Что забыли?
– Крук говорил мне, что знает, кто убийца.
– Так почему же он ничего не предпринимает? – с жаром спросил Хилл.
– Наверное, предпринимает, и именно поэтому уехал из Лондона.
– А тем временем в Лондоне на вас совершается второе покушение.
– Крук не может быть везде одновременно, – логично рассудила Зигрид, – и, разумеется, он не мог догадаться о телеграмме.
Так они разговаривали, и Хилл подбадривал перепуганную девушку. За ними неотступно следовала маленькая черная машина, в которой сидел человек, готовый на любые риски. Один раз он упустил такси из виду, когда сменились огни светофора, а потом прибавил газу и снова его нагнал. Незнакомец все время думал о работе, которую должен закончить до рассвета.
Глава 12
Наилучшие пожелания трупу.
Такси медленно двигалось, делая повороты то вправо, то влево, поднималось в гору в сгущавшейся темноте. Зигрид казалось, что они забрались очень далеко, хотя на самом деле проехали небольшое расстояние. Ее охватило какое-то странное чувство легкости. Завтра, думала Зигрид, снова начнутся тревоги, но нынешним вечером она была в безопасности. Наконец такси остановилось, Хилл быстро вышел и открыл ей дверь.
– Вот мы и на месте, – сказал он. – Это, конечно, не Букингемский дворец, хотя дом походит на него куда больше, чем вы могли бы себе представить. Кажется, Гитлер не очень жалует пригороды.
В полумраке она разглядела совершенно черный участок земли.
– Здесь разбомбили два дома, – произнес Хилл, ответив на ее немой вопрос. – Теперь это место зовется «Тихие воды». Прекрасное название, как вы думаете? – Он расплатился с шофером и подхватил девушку под руку. – Надеюсь, вам уже лучше. Тут много ступенек.
Лестница оказалась узкой и с изгибами, там было очень темно. Они миновали черную дверь, из-под которой не пробивалось ни лучика света, и поднялись на второй этаж. Хилл достал ключ.
– Не обращайте внимания на обстановку. Предыдущий жилец, очевидно, работал заведующим барахолкой.
– Барахолкой? – повернулась она к нему, слегка улыбнувшись. – А что это такое?
– Лавка древностей. Там масса всякой всячины. Можно найти разнообразные штуковины – от револьверов до фарфоровых фигурок. Мой предшественник специализировался на фигурках.
С этими словами он включил свет.
– Осмотритесь, – предложил он, а сам пошел задергивать светомаскировочные шторы.
Зигрид оглядывалась по сторонам, едва веря своим глазам. На столах и тумбочках, на табуретках и даже на полу теснились разнообразные фигурки и статуэтки, словно диковинные наросты на стенах древнего храма. Фарфоровые и гипсовые, деревянные и каменные – они смотрели и впивались в нее угрожающими взглядами.