– Вы не помните, что такого сказали, отчего человек пригрозил застрелить вас из арбалета?
– Не помню.
– Итак, Найджел угрожает вам по каким-то непонятным причинам, а вы указываете на него, как на убийцу.
Сьюзен твердым взглядом смотрит Элли в глаза и с непоколебимой уверенностью говорит:
– Тело принес точно он.
Элли снова смотрит на часы. Если они привезут Найджа в участок прямо сейчас, у них еще останется больше двух часов на то, чтобы провести параллельный допрос обоих. Возможно, ему удастся пролить свет на все это. Если задуматься над тем, кто такая Сьюзен Райт и в чем ее подозревали в прошлом, то чего стоят ее слова? Элли оставляет подозреваемую под равнодушным присмотром дежурного адвоката и захлопывает за собой дверь комнаты для допросов. Тонкая трещинка в алиби Найджа – быстрый поход в паб – кажется ей сейчас глубокой пропастью. Его не было дома недостаточно долго, чтобы убить Дэнни, удалить следы с его тела, украсть лодку и бросить труп на пляже, однако времени его отсутствия хватило бы на то, чтобы совершить убийство, а потом еще раз вернуться туда, когда Фэй уже заснула, чтобы замести следы. Им нужно было жестче следить за ним. Элли трет место между бровями, где накапливается напряжение. Ей кажется, что кожа на ее голове двигается как-то слишком свободно.
Теперь, когда босса нет, она думает, кому обо всем докладывать, и тут, завернув за угол к отделу уголовных расследований, натыкается на инспектора Харди, который похож на привидение. Он выглядит еще более худым, чем обычно, и создается впечатление, что на лице у него бледно-зеленый макияж.
– Сэр, что вы здесь?..
Он отметает ее сомнения решительным взмахом руки, исколотой капельницей.
– С доктором я встречаюсь завтра утром, Миллер.
Ей не нужно спрашивать, что это означает. Все кончено. А вот что это значит для нее? Держать его в курсе или продолжать уже без него? Слова срываются с губ сами, еще до того, как она поняла, что приняла решение.
– События получили развитие. Есть показания свидетеля, который видел, как Найдж Картер вытащил труп Дэнни из лодки и оставил его на пляже. Я не знаю, насколько можно полагаться на эти показания, но…
Эти новости вызывают на лице Харди бледный румянец. Он по телефону дает распоряжение патрульным доставить Найджа Картера, и в голосе его появляется соответствующая твердость.
– Напомните, что нам известно про Найджа Картера, – просит он Элли, пока они ждут.
– После смерти отца пять или шесть лет тому назад он переехал жить со своей матерью, – говорит она. – В доме Латимеров он как предмет мебели. Постоянно толчется у них, приходит, уходит… Но я не верю, что он способен убить Дэнни.
– Все, кого мы допрашивали, способны на это, – говорит Харди. – Только при определенных обстоятельствах.
– В этом весь ваш взгляд на этот мир. Даже не знаю, как вы спите по ночам.
– А кто говорит, что я сплю?
Ворота участка распахиваются, когда на парковку въезжает полицейский фургон и патрульная машина. Элли и Харди выглядывают во двор из окна. Найдж выходит из фургона в наручниках. Даже отсюда Элли видит, что он плакал. Первый констебль, который выходит из машины, поднимает перед собой большой пакет для вещественных доказательств, показывая им. При виде находящегося там арбалета Элли тихо охает, но умолкает, когда открывается вторая дверца машины и женщина-полицейский выводит на веревочном поводке Винса.
– Вы берете Сьюзен, я возьму Найджела, – говорит Харди. – Посмотрим, что он теперь скажет насчет того, где был той ночью. И какого черта он забрал ее собаку.
«Интересно, – думает она, – знает ли Харди, как потеет? Все лицо блестит от капелек».
– Вы уверены, что в состоянии проводить допрос, сэр? Как вы себя чувствуете?
– Потрясающе, – говорит он.
Элли про себя обзывает его всеми обидными словами, которые приходят в голову.
Детективы ждут в конце коридора, пока Найдж делает положенный по закону один телефонный звонок. Он набирает номер, даже не глядя на кнопки.
– Марк, дружище… – Эхо под сводами высоких потолков участка еще больше искажает его и без того срывающийся голос. – Я хочу, чтобы ты услышал это от меня. Меня забрала полиция. Они думают, что я имею какое-то отношение к Дэнни. Но это не так. И ты сам это знаешь.
По лицу Найджа невозможно определить, проклинает его Марк на другом конце линии или успокаивает.
Харди изучает Найджа Картера, который сидит от него по другую сторону стола. Он только сейчас по-настоящему понимает, насколько тот молод. Бритая голова добавляет ему лет, но в его подчеркнутом желании угодить, в этих долговязых неуклюжих конечностях все равно чувствуется что-то ребяческое. Харди вспоминает небольшой арсенал, который был извлечен из гаража Найджа, и думает, что, возможно, роль счастливого идиота – это просто спектакль. Он корит себя за то, что вовремя должным образом не выловил несоответствия в первоначальных показаниях Найджа. Но свидетельства Сьюзен Райт в сочетании с арбалетом изменили все.
Время сильно поджимает Харди, и на долгие предисловия его просто нет.
– Расскажите нам вкратце, где вы были в ночь, когда убили Дэнни Латимера.
На лице Найджа появляется туповатая нервная улыбка.
– Мы ведь уже говорили об этом несколько недель назад. Когда вы задержали Марка. Я был дома, с мамой, смотрел телевизор.
– Что именно вы смотрели?
– Что-то по кулинарии. Мама обожает такие вещи.
Харди через стол двигает к нему фотографию Сьюзен Райт.
– Вы знаете эту женщину, Найджел?
Найдж едва смотрит на нее.
– Не думаю.
– Это ваша собака?
– Не совсем.
Щека у Найджа нервно дергается.
– Не совсем? – насмешливо говорит Харди. – Это как? Иногда ваша, иногда не ваша? Или это пес на неполный день?
Найдж улыбается.
– Да нет.
– Вам это кажется забавным?
Улыбка его мгновенно исчезает, как будто ее выключили кнопкой.
– У меня нет собаки.
– Почему же на вашем заднем дворе была найдена собака?
Найдж пытается увильнуть.
– Кое-кто попросил меня пока присмотреть за ней.
– Кое-кто – это владелец. Владелец – эта женщина. Сьюзен Райт. Которую, по вашим словам, вы не знаете.
Найдж всячески избегает смотреть на фотографию. Харди вздыхает.
– Если уж собрались врать, нужно быть последовательным. Потому что есть же еще ваше алиби на ночь смерти Дэнни Латимера. То самое, о котором вы сообщили нам, когда мы допрашивали Марка. Тогда оно прошло. Но не теперь. Ваша мать уже рассказала нам, что вы были дома не всю ночь. На последний вызов вы выехали в полдесятого. Так где же вы все-таки были, Найджел?
Рот Найджа открывается, но с губ не срывается ни звука. Харди решает сменить тактику. Он приносит арбалет, запечатанный в прозрачный полиэтиленовый пакет.
– Ваша вещь?
Глаза Найджа бегают, но он ничего не отрицает.
– Да. Я держу ее у себя в гараже.
– Вы играли с Дэнни в видеоигры?
Такой резкий переход на другую тему сбивает его с толку.
– Да, в «Чувство долга». Иногда с ним, иногда с его приятелем Томом.
– Как часто вы оставались с ним наедине?
Глаза Найджа округляются.
– Не знаю. Никогда об этом не думал. Это же просто парнишка Марка и Бэт. Я виделся с ним, когда заходил туда.
Харди делает вид, что сверяется с файлом, который лежит на столе.
– Откуда вы знаете Сьюзен Райт? – вдруг спрашивает он.
– Я не хочу о ней говорить! – Видимо, ярость Найджа была где-то близко у поверхности, раз прорвалась наружу так быстро. – Вы должны арестовать ее, а не меня, и ее задержать за преследование. Она вцепилась в меня с момента своего приезда – теперь уже, должно быть, где-то месяцев пять. Я не могу больше этого выносить! Я уже говорил ей, просил оставить меня в покое, но она не унималась. Про это вам не интересно узнать?
– А с чего ей вас преследовать?
Найджел, видимо, выдохшийся во время этого всплеска эмоций, молчит.
– Сьюзен Райт рассказала нам, что считает, будто это вы убили Дэнни Латимера. Она говорит, что видела вас на пляже в лодке, когда вы выволакивали тело Дэнни на берег.
– Она лжет! – На губах Найджа надувается пузырь из слюны. – Мальчишка был моим лучшим приятелем. Зачем мне было делать это?
– Почему же тогда Сьюзен Райт утверждает обратное? И за что она вас преследует?
Найдж почти незаметно пожимает плечами, как будто смиренно признается самому себе в поражении. Губы его начинают беззвучно шевелиться. Харди уже столько раз видел такое, что точно знает: сейчас последует признание. Однако даже он потрясен, когда Найдж говорит:
– Она утверждает, что она моя мать.
55
Бэт и Марк едут в больницу практически молча, лишь время от времени обмениваясь несмелыми заверениями, что все эти дела с Найджем – просто какая-то ошибка, еще одно подтверждение тупости полицейских и очередное темное пятно на репутации детектива-инспектора Харди, приговаривают, что ко времени, когда они доберутся до Бродчёрча, Найджа уже отпустят. Но они не в состоянии убедить друг друга. Да и как они могли бы это сделать, если каждый из них не может убедить в этом самого себя? Для них обоих сейчас подозрение – первое прибежище.
Когда показывается здание больницы, для Бэт наступает момент, которого она боялась. Они не были здесь с тех пор, как родился Дэнни. Она буквально парализована.
– Я чувствую себя предательницей, – говорит она, берясь за пряжку ремня безопасности. – И я уже не знаю, хочу ли увидеть его. Я хочу хотеть, но не могу. Мое сердце по-прежнему занимает Дэнни. И в нем нет места для другого ребенка.
– Там будет… – начинает Марк.
– Марк, прекрати рассказывать мне, что я должна чувствовать, – перебивает она. – Потому что ты не имеешь об этом ни малейшего понятия и просто не в состоянии это понять. Я не могу по своему желанию убрать это боксирование в животе. Я должна носить в себе эту жизнь. Носить еще шесть месяцев. Он будет кормиться от меня, дышать от меня, разделять со мной мою кровь. А я не могу отпустить Дэнни.