– Ничего страшного, Пол, – ответил Тремейн. – Я уже знаю, что факт моего шапочного знакомства с инспектором Бойсом стал общеизвестным.
Он не сомневался, что именно данное обстоятельство стало определяющим в отношении к нему Полин Конрой, когда он встретился с ней и с Сержем Галески. Оно явилось причиной нежелания Полин продолжать разговор и ее старания оправдаться.
Ей хотелось избежать встречи с ним, поскольку она знала: все, что она скажет, может дойти и скорее всего дойдет до ушей инспектора из Скотленд-Ярда. Отсюда следовало, что Полин есть что скрывать. В Далмеринге каждому есть что скрывать, с грустью подумал Мордекай Тремейн.
Он посмотрел на Сандру Борн сквозь стекла пенсне, задержав на губах дружескую и подкупающую улыбку.
– Кажется, я догадываюсь, что вас тревожит, мисс Борн, и почему вы здесь. Вы сказали инспектору Бойсу, что, когда мисс Дэр не вернулась, несмотря на поздний час, вы как ни в чем не бывало отправились спать, считая, что она сама откроет дверь своим ключом. Это заявление… не совсем правдивое. Ведь так?
Карие глаза Сандры Борн широко раскрылись. Теперь в них мелькало удивление. Однако намек Мордекая Тремейна на то, что немалая часть истории ему уже известна, пробился сквозь ее ледяную сдержанность, придал ей смелости высказать то, что она собиралась.
– Верно то, что я легла в постель, – понизив голос, произнесла Сандра. – А все остальное – неправда.
– Хотите сказать, волновались за мисс Дэр?
Она кивнула:
– Да. И я… не просто волновалась. Мне было страшно.
– Потому что перед уходом мисс Дэр обещала вернуться к одиннадцати часам?
– Так вы знаете?
– Да, – подтвердил Тремейн. – А вот чего я не знаю, так это почему вы хотя бы не позвонили мистеру Воэну, когда мисс Дэр не вернулась домой.
– Вот поэтому я и пришла сюда. Чтобы… рассказать вам.
Эти слова дались Сандре с трудом. Казалось, она говорила вопреки воле, только из чувства долга.
– Я понимала, что инспектор не поверит мне. Наверное, потому, что он знал: Лидия предупредила меня, когда собиралась вернуться. А когда не вернулась, я не позвонила… и не забила тревогу. Я думала – она все еще с Мартином.
Последние слова вылетели у нее как вздох. Ей стоило немалых трудов выговорить их. Сандра сжалась, в глазах блеснули слезы. Тремейн постарался скрыть замешательство:
– Вы считали, она все еще с мистером Воэном? Но я не вполне понимаю…
– Мартин был влюблен в Лидию.
Присутствующие молчали. Наконец Пол Расселл проговорил:
– Вы уверены?
– Это правда, – промолвила Сандра. – Я давно об этом знала.
– Вы думали, что Лидия… осталась с ним по собственной воле?
Взгляд Расселла – недоверчивый, сомневающийся – был устремлен на нее. Сандра Борн кивнула, показывая, что поняла вопрос, и одновременно отвечая на него. Рассел переглянулся с женой, словно обращаясь к ней за утешением.
– Лидия… нет, не верю. Просто не могу поверить.
– Мисс Борн сообщила нам, что только подумала о том, будто мисс Дэр осталась у мистера Воэна, – вмешался Мордекай Тремейн. – Но, как нам известно, на самом деле она у него не осталась. Так что пока никаких объяснений мы не услышали.
– Понимаю, что вы имеете в виду, – произнесла Сандра. – Это я виновата. Я… сомневалась в Лидии. И позволила себе думать, что она способна остаться у Мартина. Я предала ее.
– Санди, не надо!
Но она уже решила высказаться и пропустила возглас Джин Расселл мимо ушей:
– Я догадалась, что Мартин влюблен в Лидию, несколько месяцев назад, но он, похоже, любил ее все время, с тех пор как мы приехали сюда. Поначалу я радовалась. За Лидию. Мы, все трое, всегда были хорошими друзьями. Мысль, что Мартин и Лидия поженятся, казалась естественной. А потом я узнала про Джералда. Странно… Можно жить рядом с людьми, быть их близким другом, думать, что знаешь про них все, а потом вдруг обнаружить, что на самом деле не знаешь про них самого важного. Вот так было и с нами. Я считала, что знаю о Лидии все: какую еду она любит, какие книги ей нравятся, как она предпочитает одеваться. Мы же были лучшими подругами. Но прошло немало времени, прежде чем я выяснила про Джералда. Лидия познакомилась с ним в Шотландии, когда ездила в отпуск. Она переписывалась с ним, встречалась в Лондоне. Говорила, что уезжает по делам или проведать давних школьных друзей. В Далмеринге Джералд не появлялся, потому я и не подозревала, что дела Мартина плохи, а Лидия влюблена в другого.
– Но мистер Воэн все-таки узнал об этом, верно? – спросил Тремейн. – Если не ошибаюсь, в деревне знали, что мисс Дэр выходит замуж за мистера Фарранта.
– Да. Их помолвку объявили два или три месяца назад.
– Как это воспринял ее мистер Воэн?
– Нормально. По-моему, мало кто догадывался, что он влюблен в Лидию.
– Я понятия не имел, каково ему пришлось, – произнес Пол Рассел. – Он же вообще не подавал виду. Казалось, Мартин искренне обрадован известием, как и говорил вам сегодня утром.
– А я знала, – тихо проговорила Джин. – Мартин прекрасно умеет скрывать свои чувства, но это удается ему далеко не всегда.
Мордекай Тремейн задумчиво посмотрел на Сандру Борн:
– Вероятно, втайне вы были не совсем довольны, мисс Борн. Я имею в виду, что вы отчасти сомневались, правильно ли поступает мисс Дэр.
– Да, – кивнула она, – я сомневалась. Может, потому, что в моем представлении Лидия всегда ассоциировалась с Мартином, и мне казалось, что я вижу, как она начинает отвечать на его чувства – в мелочах, в том, как говорила с ним, смотрела на него. Даже после объявления помолвки меня не покидало ощущение, что Лидия сама не вполне уверена в своем решении и Мартин занимает слишком много места в ее мыслях.
– Она говорила с вами об этом?
– Вообще-то Лидия не обсуждала свою личную жизнь, по крайней мере, напрямую. По-моему, сделав решительный шаг: объявив о своей помолвке с Джералдом, – она вдруг всерьез задумалась о Мартине. Понимаю, это звучит нелогично, но такое у меня сложилось впечатление. Когда она сказала, что собирается поужинать с Мартином наедине, я невольно задалась вопросом: неужели она все-таки передумала? Вот почему я не стала ничего предпринимать, когда не дождалась ее. Я предположила, что между ними что-то произошло. Решила… что Лидия осталась у Мартина на ночь.
Сандра Борн замолчала и с испугом посмотрела на присутствующих, словно ожидая, что вызвала у них неприязнь своим признанием. Затем она торопливо продолжила:
– Конечно, я ошиблась. Не следовало мне так думать – это некрасивый поступок, предательство. Утром, узнав, что Лидия мертва, я поняла, какого превратного мнения была о ней. И я… мне стало стыдно. Не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал, как мало я доверяла ей и как была к ней несправедлива. Вот почему я сказала, что ушла спать, предоставив Лидии открывать входную дверь своим ключом. Мне не хотелось, чтобы ее память была запятнана из-за моих необоснованных подозрений. Я знаю, инспектор не поверил мне. По его поведению было заметно: он решил, будто я что-то скрываю. Но мне пришлось настаивать на своих словах. Я чувствовала себя как в ловушке… я была в отчаянии. Я должна была загладить вину перед Лидией. И потом…
– И потом, – произнес Мордекай Тремейн, – если бы вы сказали правду, мистер Воэн попал бы под подозрение.
Сандра Борн бросила на него быстрый взгляд, словно его слова вызвали у нее непроизвольную нервную реакцию.
– Да, – согласилась она, – да, Мартин попал бы под подозрение. Поначалу я не могла думать ни о чем, только что ошибалась насчет Лидии, и все время, пока считала, что она с Мартином, на самом деле она лежала мертвая в темноте. Вскоре я сообразила, что еще это может означать. Догадалась, что, если скажу правду, почему не стала ничего предпринимать, когда не дождалась возвращения Лидии, полицейские поймут, что я знала о любви Мартина к ней. Я знала, что они скажут. Решат, будто Мартин убил ее из ревности – мол, если уж он не сможет жениться на ней, значит, она не достанется никому!
Сандра Борн сидела прямо, ее тонкая фигурка выглядела напряженной и сжавшейся.
– Видите, как все получилось! – в отчаянии воскликнула она. – Я просто не могла сказать правду! Мне пришлось и дальше притворяться, будто мне безразлично. А теперь полиция начала расспросы, и я испугалась… испугалась, что…
Сандра Борн закрыла лицо ладонями. Пол Рассел поднялся, подошел к ней и обнял за плечи:
– Все в порядке, Санди. Вам не в чем упрекать себя.
– Я должна была прийти к вам, Пол! Больше я не могла молчать. И в полицию обратиться не могла. Нельзя же было объяснить им, что Мартин…
– Полиция должна узнать правду, – серьезно произнес Расселл, – чем бы это ни обернулось. Если Мартин невиновен, он так им и скажет.
– Неужели вы хотите… Не может быть, чтобы вы считали Мартина…
Пол не ответил, и Сандра порывисто зажала рот ладонью.
– Нет, нет! – прошептала она. – Только не Мартин!
Долгое время после ухода Сандры Борн Мордекай Тремейн сидел на прежнем месте в затемненной комнате, уставившись на пылинки, кружившиеся в единственном солнечном луче.
Мартин Воэн был последним, кто видел Лидию Дэр живой. Он мог последовать за ней и убить ее в роще. Уже известно, что орудие, которым совершили убийство, принадлежало ему. Воэн любил Лидию Дэр. В нем кипели сильные страсти, раньше он вел бурную жизнь – Пол Расселл рассказывал о том, как сложилась карьера Воэна, о мрачных обстоятельствах, каким он обязан своим состоянием. В сильном стрессе Воэн мог взяться за старое.
Он поглощен изучением жизни, которую вели люди в древности. И наверняка усвоил немало странных и ужасных знаний, в том числе о жестокой мести, кровавых жертвоприношениях, первобытной ненависти. А Лидия Дэр собиралась выйти за другого.
Все складывалось. Как же все точно складывалось, черт возьми!
Глава 8
Расположившись в неприметном углу деревенского клуба, Мордекай Тремейн наблюдал за репетицией постановки «Для убийства есть мотив». Поймав вопросительный взгляд Пола Расселла, он кивнул. Тремейн был доволен. Желая увидеть и изучить представителей далмерингской «колонии», он не мог бы выбрать более подходящего места.