– Конечно, – кивнул Скай.
Дядина тревога если и не заразила его, то во всяком случае, заставила насторожиться.
Остальные волшебники разбрелись кто куда. Одни, видимо, решили воспользоваться предложением осмотреться, кто-то мечтал умыться с дороги, а кому-то наверняка не терпелось добраться до выделенной комнаты и разложить вещи.
Господин Арли подождал, пока сотрудник Приюта, приведший сюда гостей, отдаст последние распоряжения, перепоручив почтенных гостей коллегам, и поинтересовался:
– Где я могу найти господина Фарна? У меня есть пара вопросов, на которые сможет ответить только он.
Любезный, но непреклонный тон главного библиотекаря сделал свое дело, и настойчивого гостя с увязавшимся следом племянником провели в левое крыло Приюта, где, судя по солидным табличкам на дверях, располагались кабинеты администрации.
– Прошу сюда.
Тяжелая створка с красивой металлической ручкой в виде виноградной лозы гостеприимно отворилась, и волшебники вошли в кабинет.
Темные старомодные шкафы и комод с медными ручками, петлями и декоративными узорами, глубокие темно-синие кресла с высокими подлокотниками, тяжелые портьеры в тон роскошному ковру оттенка грозового неба, украшенному волшебными знаками. Скай заметил чары успокоения, чары, отгоняющие вредителей и грызунов, и сигнальные заклинания.
За солидным столом из дорогущего черного дерева восседал господин Фарн. Вблизи была заметна легкая проседь на висках, глубокие морщины, пролегающие от крыльев носа до уголков рта, и сумрачный взгляд утомленного заботами чиновника средней руки.
– Господин Арли, мое почтение… – Фарн глянул на Ская, но, видимо, так и не понял, как обращаться к молодому волшебнику, потому ограничился многозначительной паузой.
– Позвольте представить вам моего племянника, Ская. Мы приехали, как только закончилась весенняя конференция: он выступал там с докладом о Подземном Страже и доказал, что это существо вовсе не миф! – полным гордости тоном представил родственника господин Арли.
Скай слегка поклонился господину Фарну, стараясь не краснеть слишком уж явно: дядюшка то ли пытался выдать его за настоящего ученого, то ли попросту хвастался его достижениями. И то и другое было в высшей степени неуместно.
– Похвально, похвально, – кивнул управляющий. – Приятно, когда подрастающее поколение идет по стопам старших. Вот, например, внук нашего почтенного постояльца Бирна блестяще защитил диссертацию и трудится в архиве Гильдии. А правнуки уважаемой Рены – вы их, наверное, знаете – прекрасные артефактеры, и старший, и младший. Или вот ученик господина Орли…
Управляющий с воодушевлением предавался воспоминаниям, то и дело повторяя, как, мол, замечательно, когда молодежь достойно продолжает дело старших.
Дядюшка кивал с самым довольным видом.
– Жаль, что мы встречаемся при таких печальных обстоятельствах, – вздохнул наконец Фарн. – Увы, это один из немногих недостатков моей работы… Итак, что вы хотели обсудить, господин Арли? У вас есть пожелания по проведению церемонии?
– Нет, я уверен: вы лучше знаете, как провести прощание, – покачал головой дядюшка. – Меня все же интересуют обстоятельства смерти учителя Хенна. Уверен, Приют заботится о безопасности своих обитателей, так что вряд ли возможно случайно перевалиться через ограждение.
Управляющий вздохнул еще раз, теперь невыразимо печально, помолчал, перебирая аккуратно разложенные на столе письменные принадлежности, и наконец произнес:
– Надеюсь, это останется между нами, господин Арли, – он перевел взгляд на молодого волшебника, – господин Скай… Не то чтобы это тайна: мы ничего ни от кого не пытаемся скрыть. Просто не хотелось бы досужих сплетен и пустых разговоров… Вы правы, это был не несчастный случай. Дело в том, что господи Хенн покончил с собой.
Глава 3
Дядюшка Арли озадаченно нахмурился:
– Вы хотите сказать, что учитель Хенн… Нет, это невозможно! Я прекрасно знаю… знал учителя. Он никогда бы не наложил на себя руки.
Во взгляде управляющего Скаю почудилось что-то вроде «ох, сколько раз я это слышал!», но голос господина Фарна прозвучал на удивление мягко и участливо:
– Господин Арли, я понимаю ваши чувства. Вы негодуете, вам кажется невозможным то, что я сказал, вы, вероятно, даже подозреваете меня лично или весь Приют в ужасных злодеяниях, но поймите, вы хорошо знали учителя Хенна несколько лет назад. Да, я знаю, что вы вели переписку, и не сомневаюсь, что учитель вам доверял. Но, уверен, он не стал бы жаловаться.
Скай бросил взгляд на дядю: кажется, господин управляющий не ошибся и старый учитель не был из тех, кто постоянно ворчит и сетует на все на свете.
– А ведь почтенный Хенн, увы, терял и здоровье, и волшебные силы… – грустно продолжал управляющий. – Он ведь был очень и очень старым волшебником. Сто восемьдесят пять лет – возраст более чем почтенный. Представьте, каково ему медленно, но неотвратимо переставать быть собой? Нет, он и здесь не жаловался. Ни другим постояльцам, ни сотрудникам. Но невозможно скрыть ни подавленное настроение, ни дрожь в руках, ни возрастающую забывчивость. Если хотите, вы можете поговорить с целителем, который опекал уважаемого Хенна, и с женщиной, которая поддерживала чистоту в его домике.
– Буду признателен, – кивнул дядя. – А могу я… можем мы взглянуть на тело учителя?
– Если вас это утешит… – вздохнул Фарн. – Некоторые из учеников почтенного Хенна уже простились с его бренным телом, так что не вижу никаких препятствий. Что ж, если вопросов больше нет, то после обеда вас проводят в холодный зал.
– Благодарю.
Дядюшка и Фарн обменялись положенными любезностями, и вскоре главного библиотекаря и его племянника препроводили в отведенный им домик, ненавязчиво напомнив, что через десятую часть свечки будет обед.
– Вот видишь! Они что-то скрывают, – заявил господин Арли, едва они с племянником остались наедине на крыльце дома. – О каком самоубийстве может идти речь, если учитель ждал меня после конференции?
В домике волшебников поджидали Пит и Ник, явно не сидевшие без дела: одежда была развешана, обувь вычищена, комнаты проветрены.
Дядюшка несколько рассеянно поблагодарил помощников, затем сотворил Купол тишины и сказал:
– После обеда пойдем смотреть на тело учителя. Ник, ты с нами. Пит?
– Вы подозреваете, что со смертью господина Хенна что-то нечисто? – вопросом на вопрос ответил тот.
К счастью, в присутствии господина Арли не было необходимости притворяться обычным слугой.
– Управляющий Фарн поведал, что учитель Хенн покончил с собой. Якобы из-за того, что его начали покидать силы. Я в это не верю: учитель никогда бы так не поступил. Ну ладно, допустим, это очень субъективное суждение, но! – дядюшка поднял указательный палец. – Но есть и объективное: если бы он собирался самостоятельно завершить свой земной путь, зачем он стал бы писать мне, что хочет что-то обсудить, и приглашать к себе?
Ник с легким смущением предположил:
– А что, если ваш учитель хотел обсудить именно это? Закончить все дела и объясниться с вами, ну, попрощаться… Или дать напоследок распоряжения, кому достанутся его книги и всякие памятные вещицы?
Все уставились на Ника, и он, смутившись еще больше, исправился:
– Хотя нет, тогда бы он дождался приезда господина Арли…
– Именно так, – кивнул дядюшка.
– А версию с несчастным случаем вы тоже отметаете? – уточнил Пит.
– Да. Как я уже сказал господину Фарну, не думаю, что в Приюте можно случайно погибнуть. Заметьте, самому управляющему версия о несчастном случае тоже кажется не слишком убедительной, иначе он ее и придерживался бы. Значит, остается одно…
Господин Арли сделал паузу и обвел внимательным взглядом слушателей.
Скай вздохнул:
– Остается умысел.
– Именно так! И поскольку я очень сомневаюсь в том, что это был умысел самого учителя, мне понадобится ваша помощь, чтобы узнать, кто же убийца.
Скай переглянулся с Питом. Поездка в Приют Почтеннейших уже перестала казаться молодому волшебнику скучным выполнением долга перед старшим родственником. Если учесть не слишком убедительные объяснения управляющего и письмо, полученное дядей, дело действительно походило на убийство.
– А можно задать глупый вопрос? – подал голос Ник.
– Конечно, – кивнул дядюшка.
Он так и не уселся в кресло, а продолжал стоять, но, удивительное дело, не нависал над молодежью глыбой непререкаемого авторитета, а напоминал скорее встревоженного посетителя лазарета. Может быть, потому, что впервые на памяти Ская дядюшка нуждался в помощи племянника.
Ник тем временем спросил:
– А что, если уважаемого Хенна вынудили совершить самоубийство? Ну, например, обращались с ним так плохо, что он не смог дождаться вас?
– С волшебником? – усомнился Пит. – Вряд ли.
– Но он же был уже старым и совсем одиноким, – развивал мысль травник. – Еще на корабле я слышал, что у господина Хенна не было ни детей, ни внуков. А Гильдия далеко…
– Насколько я знаю, Приют содержится на средства Гильдии. – Пит вопросительно взглянул на волшебников и, дождавшись подтверждения, продолжил: – То есть скрыть от волшебников то, что здесь творится, практически невозможно. Значит, систематические издевательства над пожилыми волшебниками исключены: сюда ведь приезжают и из Гильдии с проверками, и новые постояльцы, и гости. К тому же здешним обитателям не запрещено писать письма, так что хоть кто-то уже пожаловался бы.
Пит сделал паузу и задумчиво закончил:
– Конечно, это не значит, что никаких серьезных трений между теми, кто тут живет, и теми, кто тут работает, не бывает. Хотя, конечно, где люди, там и простые человеческие ссоры. На почве скверности характера или личной неприязни, например. Кстати, а персонал тут из волшебников?
– Все ответственные лица – волшебники, – кивнул дядюшка. – Целители, конечно, тоже. Что касается сиделок и разнорабочих, то они, насколько мне известно, обычные люди. Местные, полагаю.