– Если это поможет невиновному избежать наказания – действуйте. Комиссар, давайте срежем путь, эти пробки так выматывают. Можно поехать через Вильфранш по объездной дороге, подбавив скорости. Пользуясь моментом, я всё же спрошу: что вы собираетесь найти в доме? После убийства прошло уже достаточно много времени…
– Особо ничего, Урфе. Единственное, я точно знаю, что мне нужно туда попасть. И не думайте, что на смерти одной лишь старухи закончится вся эта свистопляска.
– Конте, вы намекаете на то, что будет ещё одно убийство?
– Да. Но не уверен, что только одно. Нужно торопиться.
Выехав в сторону перевала Вильфранш, старенькое Пежо заревело, набирая скорость по извилистой горной трассе, обгоняя редких встречных на пути. Конте поначалу даже удивился, что его старушка выдала почти все 80, но вот когда перевалило далеко за 90, его радость сменилась напряжением. Витиеватые повороты сменялись один за другим, и на каждом зигзаге колёса заносило со свистом – на последнем сантиметре чудом удавалось выравнивать машину, возвращая обратно на свою полосу.
Когда удалось избежать очередного столкновения с ограждением пропасти, мсье Урфе не выдержал:
– Комиссар, давайте не будем так разгоняться на поворотах, а то вскоре вы сможете напрямую допросить Елену. Лично у меня нет желания видеть её снова ни живой ни мёртвой.
– Держитесь крепче, Урфе. Я не могу пока сбавить скорость.
– Вы же не хотите сказать, что у вас отказали тормоза?
– Мсье Урфе, как ваше имя?
– Эрцест.
– Как?
– ЭР-ЦЕС-Т!
– Я дважды кретин.
– С чего бы это?
– Первое – потому что не спросил этого раньше. И второе, что не проверил тормоза этой клячи перед выездом. Не пренебрегайте ремнём и держитесь крепче. Нам предстоит аттракцион похлеще американских горок.
Машина подскакивала в воздухе на возвышениях, и при очередном сужении дороги потеряла боковое зеркало, оборвав его об выступ скалы. Эрцест Урфе вцепился в открытый оконный проём, и напряжённо уставился на дорогу впереди.
– Комиссар, вы пробовали надавить на тормоз?!
– Чёрт побери, я похож на маразматика?!
– Но нужно же что-то сделать!
Эрцест в холодном поту схватился за ручной тормоз, но Конте смог вовремя отбросить его в сторону:
– Что ты делаешь, совсем с ума сошёл?! Это самое неподходящее место для таких манёвров, тем более что на такой скорости машина совершит кувырок в воздухе и нас попросту раздавят на встречке или выбросит в пропасть! Нужно выехать отсюда!
Получив отрезвительный втык, Эрцест вспомнил о спасательном круге:
– Конте, нам нужно съехать с этого пути до того, как мы окажемся на дороге к Кап-Ферра, в противном случае, расшибёмся насмерть! Дорога будет всё время идти вниз, и мы ещё больше наберём скорость, в конце концов оказавшись на дне бухты. Одна проблема – нужно держаться как можно ближе к встречной полосе! Съезд со стороны встречки!
– Это прекрасная новость, учитывая, что нам на встречу едет бензовоз на пол дороги, а у этой колымаги сорвало люфт!
– Святая Дева Мария, Конте, осторожно!!!
Перегревшийся двигатель Пежо выбросил вверх пелену густого дыма, неудачно размыв обзор. Обалдевший водитель бензовоза непрестанно сигналил и даже пытался что-то орать взбесившемуся Пежо цвета средиземноморской лазури после шторма, но роковое лобовое столкновение было неизбежным. Возможно, Дева Мария действительно проявила милость, потому что комиссару удалось напрочь свернуть руль, съехав на просёлочную дорогу. Скатываясь по ухабам, пулями выскакивал гравий из-под практически стёртых колёс, барабаня по стеклам.
– Возможно удастся съехать в какое-нибудь поле в конце дороги…
– Комиссар, ничего не выйдет – впереди выезд на автобан!
– Значит, была ни была – приготовьтесь к жёсткой посадке!
– Постойте, Конте!..
Это была одна из тех жизненных ситуаций, когда нерешительность вполне могла убить. Благо, за рулём был не Эрцест. На последнем дыхании Конте резко дёрнул за ручной тормоз – машина подскочила вверх, словно поскользнулась на банановой кожуре, после завалилась с грохотом на бок, протерев собой добрый отрезок пути, попутно заискрившись и задымившись. Копошившиеся у сухих виноградников люди поспешили к месту аварии…
Где-то полтора часа потребовалась спасателям, чтобы извлечь бедолаг из зажатой и начисто разбитой машины…
В БОЛЬНИЦЕ СЕН-СЮЛЬПИС
Прийдя в сознание, комиссар Конте и мсье Урфе обнаружили себя перебинтованными на больничных койках обители Сен-Сюльпис в пригороде Ниццы. Небольшая палата была рассчитана на 10-12 страждущих, но, к счастью, была заполнена менее чем на половину почти безжизненными пациентами под капельницами.
Чудом выжившие и отделавшиеся хоть и не только испугом, но в целом, относительно легкими травмами, двое разговорились…
– Я не настроен враждебно ни к вам, ни к вашей сестре, Эрцест. И даже к тому парню, вашему несостоявшемуся родственнику, который угрожал моему другу. – Конте догадался, что тот взъерошенный бродяга с пистолетом и был мсье Франком Моро.
– Вы тоже верите, что Франк не виновен ни в убийстве, ни в ограблении?
– Не просто верю, а совершенно уверен в его невиновности. Возможен такой вариант, что его целью было защитить вашу сестру. Он думал, что видел именно ее в ночь убийства Елены, потому довольно скверным способом «нанял» моего друга охранять её.
– Значит он свидетель. Тогда кого он мог увидеть? Из женского пола помимо моей сестры в доме остались только моя жена и двоюродная сестра.
– Вы сами и ответили. Одна из двух, если исключить вашу сестру. А мне пока сложно это сделать, тем более после того, что вы мне рассказали. Эрцест, я даже сквозь вашу подбитую черепную коробку слышу, как вы думаете, кем вам проще пожертвовать. Не так ли?
– Не буду скрывать, Конте, вы угадали мои мысли. И мне за это стыдно.
– Слушайте, не берите пока в голову. Здесь слишком много деталей, которые указывают как минимум на нескольких человек замешанных в убийстве старухи. Потерпите, и не делайте скоропалительных выводов. В любом случае, официально я не веду это дело. И меня больше интересует не личности убийц, а мотив убийства – он для меня пока не совсем ясен.
Волнующий разговор прервала медсестра, вошедшая в палату:
– Кто из вас комиссар Конте? К вам пришли.
Из-за её спины юрко метнулась Вик с букетиком фиалок и кулёчком с апельсинками.
– Боже, комиссар, как вы себя до такого допустили?! – с ужасом воскликнула Дюкетт, опустившись на стул рядом с кроватью комиссара.
– Пустяк, бывает – перепутал газ с тормозом.
– Я принесла вам немного фруктов для иммунитета и цветы для настроения.
– Спасибо, Вик, но моё настроение придёт в норму только когда я схвачу за глотку того подлеца, что подстроил аварию.
– То есть, вы хотите сказать, что вас… Вас хотели убить, комиссар?
– Ну не убили же, так что выдохни и успокойся. В участке что-то слышно?
– Комиссар, у меня плохие новости: дело об убийстве Елены Жако окончательно закрыто. Подозреваемого по фамилии Моро задержала полиция, его готовят к суду. Это всё сообщил мне доктор Сири, буквально через пару часов после вашего отъезда.
Услышавший дурную весть Эрцест схватился за голову:
– Чёрт, мы опоздали! Ему уже ничем помочь…
– Поправляйтесь, комиссар, очень печально видеть вас здесь.
– Спасибо Вик. Пока я здесь ошиваюсь, приглядывай за делами и не повторяй моих ошибок – будь на чеку.
– О, за это даже не переживайте. Кстати, ваша машина, точнее, то, что от неё осталось, сдано на экспертизу.
– Передай парням из центра что она может там и оставаться.
– А вообще, – сказала напоследок шёпотом Дюкетт. – Я считаю, что здесь замешан тот, кому достанется наследство. Подумайте на досуге. Если что, я на связи. И вот – фотография с места преступления. Сири передал. – Вик тихаря сунула свёрток под подушку Конте, подоткнула одеяло, и также юрко убежала.
Конте задумался: «Наследство? Нет, она неправа. Это слишком банально. Но может она и права, может всё намного проще, чем кажется?».
– Эрцест, вы не обмолвились мне о наследстве покойницы. Что там?
– Наследство? Ах, это такая дичь…
В этот момент медсестра завела посетителей, жаждавших увидеть мсье Урфе:
– Мсье Урфе, к вам пришли мэтр Лавроне и ваша жена. Мэтр, прошу не нагружайте больного, ему нужно отдохнуть перед операцией. Не более 5 минут.
– Не беспокойтесь, сестра, разговор будет кратким.
Сегодня мэтр был подобен гусеничной махине, пробивавшей стены: его лицо свела какая-то суровая оскомина, скулы немного похаживали, глаза как-то странно горели ненавистью. К кому бы это?
Жена Эрцеста, Ровенна, больше заботилась о назойливой мошке, вроде моли, что прицепилась к её норковому манто. Она как-то сухо бросила взгляд в сторону забинтованного практически с головы до ног мужа, и сразу же отвела взгляд. Хотя бы она сегодня не была ненавистной, скорее, искренне равнодушной.
– Вы зря беспокоились. Ничего серьёзного, но нужно будет задержаться на повторный рентген для уточнения диагноза после небольшой операции. Думаю, это вопрос пары недель…
– Эрцест, – строго начал мэтр, – я похлопочу, чтобы тебе выделили отдельную палату без этих бродяг и привезу нашего врача, доктора медицинских наук.
Обмолвившись о бродягах, мэтр зыркнул в сторону Конте, одной рукой пытавшегося поджечь сигарету. Всё-таки, местечко у самого окна – грех не воспользоваться случаем.
Эрцест был спокоен, и выдержанно ответил:
– Спасибо, но этого не нужно. Мне достаточно комфортно, к тому же, здесь неплохие врачи. Кстати, вон тот человек с перебитой рукой – комиссар Госс Конте.
Но это не смягчило презрение мэтра, напротив, только распалило его негодование:
– Вот как, значит, комиссар Госс Конте! Так это вы чуть не угробили моего зятя?!
Конте не повёл и бровью, но ради приличия буркнул:
– Тот самый случай, когда вместо одного зайца в капкан попадает два, но оба вырываются под носом у охотника…