— Слушаю и повинуюсь, о госпожа! — уступчиво ответила Эйприл, вынимая из ящика сигареты.
— Принеси также газету, — напомнила Дина.
— А если мамочка проснется и захочет прочитать газету?
— Мы купим другую в городе, — ответила Дина. — А теперь пойдем!
— Слушаюсь! — сказала Эйприл, засовывая газету под мышку. — Ты слышала об идиотке, которая пришла в школу и сказала…
— А ты слышала, что сделала одна старшая сестра, когда младшая сестра слишком много болтала? — спросила Дина. — Нет? Ну, тогда проси Господа Бога, чтобы ты никогда не испытала это на собственной шкуре. — Внимательно ступая с коробкой в руках, она добавила: — Ужасно трудно удержать эту коробку в равновесии.
— И это моя родная сестра, — пробормотала словно про себя Эйприл. — Неуравновешенная коробка.
Когда они вошли в шалаш, Уолли Сэнфорд уже побрился, умылся и надел чистую рубашку. Увидев их, он почти улыбнулся. Лицо у него все еще было очень бледное, но он уже не походил на испуганного, сломленного физически и психологически беглеца, скрывающегося в кустах и питающегося украденным молоком.
— Что скажете об этом завтраке? — спросила Дина, открывая коробку и демонстрируя ее содержимое.
— Здесь есть все, даже кофе, — добавила Эйприл, ставя перед ним термос. — Прислуга в этом отеле функционирует идеально. Официантка не забыла принести также утреннюю газету и сигареты.
— Если вы действительно так голодны, как нам кажется, — сказала Дина, — может, мы лучше будем стоять, повернувшись к вам спиной, пока вы все не съедите?
— Я так голоден, — ответил Уолли Сэнфорд, намазывая маслом блинчик, — что даже ваши взгляды меня не остановят.
Когда он проглотил последний блинчик, Эйприл, взяв термос в руку, спросила:
— Вы позволите налить вам кофе?
— Наливайте кофе, усыпайте розами, — ответил Уолли Сэнфорд и взорвался неудержимым смехом.
— Мы охотно вас засыплем, хотя и не розами, — резким тоном сказала Дина, — если вы немедленно не успокоитесь.
Уолли Сэнфорд спрятал лицо в ладонях.
— Я явлюсь в полицейское управление. Меня разыскивают. Я сдамся. Я не выдержу этого больше.
— На, что, собственно, вы жалуетесь, сэр? — поинтересовалась Эйприл. — На еду или на обслуживание?
— На это ожидание, — ответил он. — На то, что я скрываюсь, как преступник Допустим, меня посадят в тюрьму. Они не смогут держать меня там долго, потому что я невиновен. В конце концов они убедятся в этом. Они найдут истинного убийцу Флоры, а меня тогда освободят.
— Вы сможете потребовать возмещения ущерба за необоснованный арест, — сказала Эйприл. — Неглупая идея. — Немного подумав, она обратилась к Дине: — Знаешь, возможно, это неплохая мысль. Может, он должен явиться добровольно?
— Что? — изумилась Дина. — Теперь, когда мы потратили столько сил, чтобы его спрятать?
— Он мог бы отрастить бороду и уехать в Южную Америку, — предложил Арчи.
— Сиди тихо и не мешай мне думать, — сказала Эйприл. Она наморщила лоб. — Допустим, мистер Сэнфорд явится в полицию. Они подозревают его в убийстве миссис Сэнфорд. Когда он окажется у них в руках, они успокоятся, и мы получим возможность найти истинного убийцу без помех с их стороны.
— Да, но если нам не удастся найти истинного убийцу, — задумчиво спросила Дина, — что тогда будет с мистером Сэнфордом?
— Что ж, нужно рискнуть, — ответила Эйприл и тут же добавила: — В конце концов у него есть алиби. Он сидел в поезде, когда мы услышали выстрелы.
— Это верно, — согласилась Дина. — Но риск все же велик.
— Я должен это сделать, — сказал Уолли Сэнфорд. — Должен!
— Ну, не знаю… — начала Дина. Внезапно она что-то вспомнила: — Нет! Подождите с этим хотя бы до завтра. Может, только до сегодняшнего вечера. Обещаете?
Уолли Сэнфорд непонимающе уставился на нее.
— Зачем? — спросил он.
— Не спрашивайте, — сказала Дина. — Пожалуйста, доверьтесь нам. Мы знаем, что делаем. Сидите здесь тихо, пока мы не придем снова.
— Но… — Уолли Сэнфорд нахмурился. — Вы ведь всего лишь дети. Неужели вы воображаете, что можете чего-то добиться?
— Мы можем исключить какой-либо мотив убийства с вашей стороны, — с большой уверенностью в себе сказала Дина. — И тогда, даже если вы явитесь в полицию, они не смогут обосновать свои подозрения. Вы понимаете? У вас будет алиби и не будет мотива. Им придется освободить вас.
— Как вы это сделаете? — спросил Уолли Сэнфорд. — Как такое возможно?
— Это неважно, — ответила Дина. — Достаточно, что мы знаем, как это сделать.
В конце концов он дал им обещание ждать в укрытии, пока они не придут вторично.
— Я пришлю Арчи, — обещала Дина, — с сандвичами и горячим кофе. Мы постараемся также раздобывать вам что-нибудь для чтения. А теперь до свидания, держитесь!
Тройка сразу вернулась домой. Дина приготовила сандвичи из остатков индюшатины, налила в термос кофе. Эйприл тем временем нашла целую кипу иллюстрированных журналов. Все это Арчи отнес в шалаш, в то время как девочки мыли посуду после завтрака.
— Ну, как там? — с некоторым беспокойством спросила Дина, когда Арчи снова вошел в кухню.
Однако Арчи успокоил ее.
— Он курит сигареты и читает газету, — доложил он.
— Ну, наверное, он будет сидеть тихо, — сказала Дина. — По крайней мере, я на это надеюсь… — Внезапно, поставив наполовину вымытый кофейник, она добавила: — Было бы ужасно, если бы оказалось, что это все же сделал он!
Арчи, лакомящийся какими-то крошками в коробке из-под печенья, спросил:
— Что сделал?
— Украл двенадцать пончиков, которые я спрятала в коробке из-под муки, — объяснила Эйприл.
— Я их не брал! — тоном оскорбленной невинности воскликнул Арчи. — И потом, не в коробке из-под муки, а в пакете с картошкой, и не двенадцать, а только два, и один уже и так был надкушен.
— Тихо, дети! — сказала Дина. — Давайте говорить серьезно. Предположим, что это все же Уолли Сэнфорд убил Флору…
— Это невозможно, — заявил Арчи. — У него есть алиби. Эйприл пошла взглянуть на часы, не пора ли уже ставить картошку…
— Арчи! — вскричала Дина. Арчи умолк.
— Нет, Дина, — сказала Эйприл, — он не лгал, когда говорил нам, что не делал этого. Кроме того…
— Подумай, — ответила Дина. — А если окажется, что это он… Ох! Мы будем отвечать как соучастники!
— Кому мы будем отвечать? — спросил Арчи.
— Прекрати надоедать, Арчи! — потеряла терпение Дина. — Возьми лучше мусорное ведро и вынеси его!
— Ехидина! — буркнул Арчи. — Всю работу взваливаете на меня!
И выходя, он со злостью хлопнул дверью.
Дина повернулась к сестре и, глядя ей в глаза, сказала:
— Эйприл, я в самом деле очень этого опасаюсь.
— Почему? — деланно небрежным тоном спросила Эйприл.
— Как, почему? — ответила Дина. — Мы прячем его у себя. А если это он убил Флору Сэнфорд? А если он также убил вчера этого человека?
— Это не он,— сказал Арчи, входя в кухню и с грохотом бросая на пол пустое ведро. — Вы ведь велели ему сидеть в гроте и не высовывать оттуда носа во время нашей вечеринки. Кто-нибудь из Банды постоянно стоял на страже поблизости, чтобы полицейские туда не забрели. — Арчи извлек пальцем остатки сиропа из кувшинчика и с наслаждением облизал палец. — Он не мог выйти из шалаша. Его стерегла Банда. — Он засунул другой палец в кувшинчик. — Кстати, я им не сказал, в чем дело.
— Оставь в покое этот кувшинчик! — приказала Дина. — Ты уверен, что Уолли Сэнфорд ни на минуту не выходил оттуда?
— При том, что его стерегли два лучших парня из Банды? — с искренним возмущением спросил Арчи. — Ты что, спятила?
— Действительно, чуточку спятила, — заметила Эйприл. — Не обращай на нее внимания, Арчи. Теперь нужно решить, что мы сделаем прежде всего: съездим в город за подарком ко Дню Матери, вымоем тарелки, замочим белье для стирки или прочтем наконец те документы, которые нашли вчера вечером?
Дина, казалось, не слышала ее слов. Задумчиво нахмурив брови, она сказала:
— Как ты думаешь, этого гангстера действительно убили на вилле Сэнфордов?
Сестры посмотрели друг на друга, потом подошли к окну и выглянули наружу. Вилла Сэнфордов, которая была хорошо видна за широким газоном, дышала тишиной и спокойствием. Ее охранял только один полицейский, сидящий на крыльце во дворе, с развернутой на коленях газетой.
— Нужно наконец прочесть эти документы, — сказала Эйприл, — раз уж мы раздобыли их такой ценой!
Дина покачала головой.
— Нет, сперва займемся кое-чем другим. Смотри, сейчас туда можно попасть безо всякого труда! — Она обратилась к брату, который гладил Дженкинса: — На крыльце виллы Сэнфордов сидит полицейский. Ты сможешь отвлечь его, чтобы он не заметил, как мы с Эйприл влезем внутрь по обвитой виноградом решетке?
Арчи в завершение ласк шлепнул кота, оттолкнул его и приблизился к окну.
— Больше полицейских нет? — спросил он.
— Насколько нам известно, нет, — ответила Дина.
— И вы хотите проникнуть на виллу?
— Что-то в этом роде. Ты угадал, — сказала Эйприл.
Арчи молча размышлял.
— А я должен буду сегодня вытирать тарелки? — спросил он.
— Ты не будешь сегодня вытирать тарелки, — поспешно дала обещание Эйприл.
— Ну, хорошо, — согласился Арчи. — Вы сможете войти на виллу обычным путем, в кухонную дверь, потому что полицейский отойдет оттуда. — На пороге он остановился: — Но помните, сегодня я не вытираю тарелки! — И с этими словами он исчез.
— Будем надеяться, что все пройдет гладко, — прошептала Эйприл.
Девочки выбежали из дома и под прикрытием живой изгороди подкрались как можно ближе к кухонной двери виллы.
Внезапно раздался пронзительный крик. Полицейский, дежурящий на крыльце, вскочил с места, бросив газету на пол, спрыгнул с крыльца и помчался по газону вслед за бегущей маленькой фигуркой. Он схватил мальчика за рукав. Они начали о чем-то быстро говорить, но Дина и Эйприл не слышали слов и догадывались о содержании беседы только по жестам. Потом полицейский побежал через сад Сэнфордов и напрямик по газону в сторону зарослей, окружающих весь участок. Арчи, показывая куда-то пальцем и что-то крича, сопровождал его.