— Милая, да я фонарик положила куда-то и не запомнила, искала. Пока искала, не успела в окно выглянуть.
Мама почему-то внимательно и хмуро смотрела на дочь.
— Почему ты на меня так смотришь? Что-то не так?
— Милая, ты ничего не заметила? — беспокойно спросила она.
— Нет. Что такое?
— Когда я посветила фонариком, за твоей спиной стоял мужчина. Он быстро от света опустил вниз лицо. Чтобы, видимо, я его не рассмотрела, и скользнул в темноту, под лестницу.
По спине Нади пробежал холодный пот, крупными каплями стекая по позвоночнику, её резко затошнило, желудок свернулся в тугой ком.
— Этого не может быть. Не может! Слишком быстро. Так никак не могло получиться!
У Нади заработала мысль: «Так, на дверях пружины… мужик на углу дома… я слышала хлопок закрывающейся за мной двери, буквально через пару секунд!! Я не слышала шагов!! Господи… не мог так быстро… не мог… так тихо… так быстро… как… кошка!» — резануло мозг. Тут она вспомнила свой ночной кошмар. На нее навалилась слабость. Она медленно, еле волоча ватные ноги, добралась до своей кровати. Какая-то тяжесть упала на все тело. И Надя провалилась куда-то в темноту. Она резко уснула. Мать, глядя на ее реакцию, сняла трубку телефона и позвонила в милицию.
Посиделки затянулись. В семейном кругу так было хорошо, что не хотелось расставаться. Родители предложили молодым заночевать, но те твердо решили скоро выехать домой. У Сергея зазвонил мобильный. За столом разговоры прекратились. Родные с Машей притихли. Сергей слушал и становился мрачнее и мрачнее.
— Да. Я понял, сейчас буду. Адрес, фамилия потерпевшей. Какой-какой?! — на его лице сначала появилось удивление, потом шок. Но он быстро взял себя в руки.
— Срочно нужно ехать. Маш, собирайся быстро.
Мария встала. Но Антонина Ивановна остановила ее.
— Сына, ты поезжай, а за Машу, не переживай, мы сами отвезем ее.
— Хорошо, спасибо.
Сергей быстро оделся и вышел из квартиры.
Когда он подъехал по адресу, машина оперативной группы стояла уже у подъезда. Он спустился в подвал. Ребята поздоровались. Поздоровалась и представитель ЖЭКа.
— Арсений, почему тут осматриваете? — спросил Сергей.
— Мама потерпевшей рассказала, что, после того как она позвонила в милицию, какое-то время она слышала грохот в подвале, как будто ломают что-то, такой шум стоял. А так как преследовавший спрятался под лестницей, когда мать вышла встречать свою дочь, видимо, он спустился сюда и дал выход эмоциям, громил тут все. Бесился, наверно, урод, что ему девчонка не досталась. Злость нужно куда-то выместить? Вот мы и решили, может, найдем что-нибудь. Может, этот гад ниточку какую к себе оставил.
— Что потерпевшая?
— Очухалась, Пашка показания у нее берет. Завтра в отдел ее. Фоторобот составим.
— Нет, сегодня, — решительно отрезал Сергей.
— Не поедет.
— Поедет, обязательно, договорюсь. Это подруга моей жены.
Арсений присвистнул. Сергей обратился к экспертам:
— Иннокентий Павлович, ну что? Есть новости?
— Нет пока, Сереж, он точно заведомо готовился, в перчатках работал. Мы ищем, ищем. Каждый сантиметр проверим. Не мог же он совсем не наследить.
— Да, вы правы. Когда-то и он должен оступиться.
— Оступился то он уже давно, — по-философски заметил Павлович.
— Давайте, родные, давайте. Нам важно определить, Оборотень это или очередной псих. Первый раз живой свидетель. Мы не должны такую возможность упустить.
Сергей повернулся к представителю ЖЭКа:
— Дверь подвала была закрыта? — строго спросил он. — Только не врите, это очень важно для следствия.
Тетка вся затряслась, плача, напуганно проговорила:
— Закрыта, закрыта точно. Вот те крест. Все двери обязательно закрываются. Если что не так, жильцы нам сообщают о взломе, мы сразу, сразу же, — тараторила она так, будто сама себя пыталась в этом же убедить, — сразу чиним дверь и закрываем на замок. Что мне теперь будет? — чуть не плача, охала она.
— Да вам за что? — удивился Сергей. — Если все как положено, то ничего.
— Ребята, — обратился Сергей к экспертам, — ну дайте женщине успокоительного. Человек весь на нервах, белая как полотно стоит. Замок тоже на экспертизу заберите. А вы, — он обратился снова к женщине с ЖЭКа, — успокойтесь, подождите, пока ребята закончат, составите акт, закроете подвал, и свободны. Да, пока тут не прибирайте. Пусть будет пока так, как есть. Вдруг нам понадобиться еще вернуться. Ваших работников предупредите, чтобы сюда пока не ходили, а то лишнего наследят. Мы скажем вам, когда этот подвал нам уже не нужен будет.
Женщина быстро закивала головой.
— Арсений, я наверх, к потерпевшей.
— Хорошо.
Сергей вошел в квартиру, поздоровался с мамой Нади, та пригласила его на кухню. Заплаканная Надя увидела Сергея.
— Сережа, — крикнула она и подалась к нему навстречу, обняла его и зарыдала. — Меня… он… я… — плача, Надя не могла начать говорить.
— Тихо-тихо, Нюш, успокойся.
Но она не могла остановиться.
— Тихо! — прикрикнул он. — Ну-ка, возьми себя в руки, родная, ты нам нужна.
Мама Нади подала дочери очередной стакан воды с валерианой. Надя выпила, села на стул, чуть всхлипывая. Глядя на Сергея красными опухшими глазами от слез, она слушала его.
— Милая, ты сейчас успокоишься, просто попытайся сначала ровно дышать. Дыши.
Надя пыталась выровнять свое дыхание. Сергей подбадривал, она кивала в такт дыханию, старалась контролировать себя и спокойно дышать.
— Успокоилась? — спросил Сергей.
— Вроде да.
— Точно? Мы можем сейчас с тобой поговорить?
Надя положительно кивнула в ответ.
— Сейчас мы с тобой посидим, ты мне расскажешь весь свой день, до мелочей и желательно по часам, до того момента, хорошо?
Надя, видимо, снова вспомнила недавнее событие и всхлипнула.
— Нюша, Нюша, — строго сказал Сергей, — держись, нам надо поговорить.
Надя принялась выравнивать свое дыхание, пытаясь остановить свою вновь нарастающую истерику. Мама Нади захлопотала, налила чаю. Сергей отказался, но она настояла.
— Так надо, для душевности, — тихо сказала она.
Надя отхлебнула несколько раз горячего, душистого чая и вроде стала приходить в эмоциональную стабильность.
— Ну, что, поговорим? — спросил Сергей, она кивнула. — Рассказывай Нюш.
И Нюша начала. Рассказывала все. От утренней прогулки с Машей, вечеринки в клубе и про свой страшный сон. Сергей не перебивал, дал ей выговориться полностью и иногда что-то писал в свой блокнот. Когда Надя закончила свой рассказ, он сказал:
— Надюш, ты должна с нами поехать. Помочь нам. Нужно составить фоторобот преследователя.
— Может, завтра? — возразила её мать.
— Чем быстрее, тем лучше. Мы её сами доставим домой, не переживайте.
— Я поеду, мама. Это очень важно. Я уже в норме.
— Вот и хорошо. Поехали. Паш, иди прогрей машину. Надя, умойся и спускайся, покажешь мне, какой дорогой шла домой. Как убегала от него. Пока ребята тут работают, мы успеем сделать свое и вернуться обратно.
— Да-да, конечно.
Она быстро умыла лицо прохладной водой, чтобы сбить одутловатость и красноту от слез. Быстро оделась и выбежала из квартиры.
На улице Сергей изучал путь преследуемой мужиком Нади. Надя снова и снова, с той же быстротой, как ей казалось, повторяла свой путь, а Сергей пытался ее догнать до того, как закроется дверь на пружине, и оказаться в нужном месте за ее спиной. Удалось ухватить дверь до хлопка с седьмого раза.
— М-да… ну и прыть у него, ловкий, — удивился Серега.
— И тихий, — добавила Надя, — я его не слышала, а ты топаешь как медведь, что оглянуться хочется, — и улыбнулась первый раз после такого события.
— Может, ты на нервах была и просто не слушала внимательно? Думала поскорее домой добраться. Нюш, точно дверь за тобой хлопнула только раз?
— Точно, Сереж, точно. Я в подъезд влетела, мне так страшно было, что я держала ухо востро. На ходу соображала, что я буду делать, если не успею до дома добраться, как защищаться буду. Мне важно было его слышать. Я точно помню, дверь хлопнула один раз. А успеть проскочить у него, думала я, нет возможности. Это какую прыть надо иметь! Поэтому я очень была шокирована, когда мне мама сказала, что мужчина у меня за спиной стоял. Представляешь, если бы мамы не было дома? Это же все. Один удар — и я катилась бы вниз по лестнице в подвал. Там один шаг влево и спуск. Ты же видел.
Окрик Павла прервал их разговор. Он, активно махая рукой, приглашал сесть в машину.
— Машина прогрета, поехали в отделение.
Фоторобот был готов через сорок минут.
— Да. Он мало чем поможет. Много одежды. Лица почти не видно. Губы, скулы, нос. Знаешь, сколько людей можно под этот фоторобот найти? — с сожалением сказал Сергей, глядя на распечатанный лист. — Одежда почти все лицо закрывает. Нюш, а тот кретин, что в клубе на тебя напал, не может быть им?
— Нет-нет, — замотала головой Надя. — Никак не может.
— Это почему же? Почему ты так уверена? — заинтересованно спросил Сергей.
— Ну, во-первых, комплекция. В клубе был плотный, а вернее, толстый мужчина. Этот выше и стройный. Во-вторых, характер разный. В клубе был явно озабоченный сексуально псих. А этот охотник, понимаешь? Охотник. Спокойный, уверенный, совершенно не эмоциональный. Перед ним ощущаешь себя его добычей. Я теперь понимаю, почему он не отреагировал на мою ругань. Я для него как мышь в предсмертной агонии была. Он просто рассматривал меня уже как будущий труп. И был на сто процентов уверен в своем успехе. Я для него была как мелкий, жалкий грызун, попавший в клетку и опасности не представляющий для него. — Надя замолчала, потом схватила голову руками. — Бог меня миловал, сейчас валялась бы в подвале, уже мертвая. — Печальная и усталая Надя, смотрела куда-то вдаль. — Вот так живешь, а потом кто-то приходит и считает, что имеет право отнять у тебя жизнь. Это мерзко.
— Почему ты так решила, может он насильник, а не убийца?