Она ненадолго отлучилась, а вернувшись, поставила на стол у окна маленький бронзовый бюст старой женщины и раздвинула шторы. В холодном утреннем свете бронзовая голова вмиг преобразилась. Аллейн поразился чистоте и изяществу линий, простой, но вместе с тем горделивой торжественности, исходившей от работы скульптора. Голова словно дышала.
– «Распалась связь времен», – сам не зная почему, пробормотал Аллейн.
– Вот именно, – кивнула Трой, нежно поглаживая бюст длинными пальцами. – Гарсия подарил мне ее.
– Да, такое впечатление, будто его вдохновляют сами боги, – сказал Аллейн.
– Увы, этот шедевр создан руками развратного, наглого и совершенно бессовестного мошенника. Но гениального. И все же… – Голос Трой предательски задрожал. – Осудить и приговорить к смерти человека, создавшего такой шедевр…
– О господи, я все понимаю! – вырвалось у Аллейна. Он встал и беспокойно заходил взад-вперед по комнате. Затем подошел к Трой: – Не плачьте, умоляю вас.
– Господи, а вам-то что до моих слез?
– Да, вы правы, конечно, – сокрушенно покачал головой Аллейн.
– Выполняйте свою работу, инспектор, – сказала Трой. Отвернув от него заплаканное лицо, она чем-то походила на мальчика. Порывшись в кармане, достала платок, неприлично выпачканный краской. – О, черт! – в сердцах выругалась она и швырнула платок в корзинку для мусора.
– Возьмите мой, – поспешно предложил Аллейн.
– Спасибо.
Аллейн отвернулся и облокотился о камин. Трой шумно высморкалась.
– Моя матушка просто влюбилась в ваш, а точнее, мой портрет, – произнес Аллейн, обращаясь к камину. – Говорит, что за всю жизнь не получала лучшего подарка. А она неплохо разбирается в живописи. Кстати говоря, она сразу же узнала сюжет Поля де Лимбурга в той иллюстрации, что передрал Малмсли.
– Что?! – воскликнула Трой.
– Как, а разве вы не заметили? – спросил Аллейн, не поворачивая головы. – Что ж, это делает честь нашему семейству. Я имею в виду рисунок с изображением трех косцов на фоне средневекового замка; собственно говоря, это Сент-Шапель. Помните?
– О господи, а ведь вы правы, – с силой сказала Трой. Она всхлипнула, еще раз высморкалась и спросила: – Там, на камине, случайно, не лежат мои сигареты?
Аллейн протянул ей сигареты и поднес зажженную спичку. При виде прелестной распухшей мордашки Трой ему вдруг остро захотелось ее поцеловать.
– Вот ведь змей! – процедила Трой.
– Кто – Малмсли?
– Кто же еще. С такой окладистой бородой, весь из себя благообразный и изрощенный.
– Такого слова нет, Трой.
– Почему это?
– Может быть, вы имели в виду – изощренный?
– Возможно. Не занудствуйте. Лучше скажите – вам удалось пригвоздить Малмсли к позорному столбу?
– Да. Он покраснел как рак.
Трой расхохоталась:
– Звонкая оплеуха нашему Седрику.
– Я должен продолжать свою грязную работу, – вздохнул Аллейн. – Могу я воспользоваться вашим телефоном?
– Да, разумеется. Нам ведь еще предстоит официальный допрос, да?
– Завтра, должно быть. Не беспокойтесь, особых хлопот вам не причинят. До свидания, мисс Трой.
– До свидания.
Уже в дверях он обернулся и сказал:
– Леди Аллейн вам кланяется и просит передать, что будет счастлива, если вы примете ее приглашение посетить Дейнс-Лодж.
– Леди Аллейн очень добра, – ответила Трой, – но боюсь, что вынуждена отказаться. Я очень признательна вашей матушке, мистер Аллейн. Передайте ей это, пожалуйста.
Аллейн огорченно поклонился.
– И… вам я тоже очень признательна, – добавила Трой.
– В самом деле? Это рискованная фраза, мисс Трой. До свидания.
Глава 15Дама из ансамбля
Прежде чем покинуть Татлерз-Энд, Аллейн позвонил суперинтенданту Блэкману и спросил, нет ли чего нового про Гарсию. Новостей не оказалось. В утренних газетах появилось довольно расплывчатое объявление, да и по Би-би-си прошло выдержанное в осторожных тонах обращение. Полицейские из участков, расположенных в радиусе пятидесяти миль от Боссикота, искали пропавшего скульптора по приметам.
– Похоже, он не слишком рвется связаться с нами, мистер Аллейн. Погода стоит прекрасная, и если он и в самом деле собирался порисовать на природе, то вряд ли забрался бы далеко. Нет, боюсь, что наша пташка упорхнула.
– Не исключено, – согласился Аллейн. – Хотя я вполне допускаю, что он мог передумать и махнуть куда-нибудь на поезде или на автобусе. Придется охватить все вокзалы и станции. Муторная, конечно, работа. Благодарю вас, мистер Блэкман. Я непременно дам вам знать, если мы сдвинемся с мертвой точки. Дознание завтра?
– Нет, в четверг. Завтра наш коронер занят по уши. Дознание состоится послезавтра, в одиннадцать утра, в здании городской управы.
– А как насчет вскрытия?
– Да, я как раз собирался вам сказать. Она была беременна. Чуть больше месяца, по словам доктора.
– Так я и думал, – вздохнул Аллейн. – Послушайте, мистер Блэкман, я, пожалуй, съезжу в Лондон. Нужно потолковать по душам с подружкой Сони Глюк, пока она никуда не исчезла.
– Да, это верно. Желаю удачи, мистер Аллейн. Жду вас в четверг.
Разыскав Фокса, который беседовал с Хипкинами и Сэйди, Аллейн повез его в Дейнс-Лодж позавтракать. Дождь лил не переставая.
– Мне удалось немного поболтать с Этель Джонс, – сказал Фокс.
– Этель? Ах да, служанка из Боссикота. Что она вам поведала?
– Довольно много, – торжественно произнес Фокс. Затем открыл записную книжку и водрузил на нос очки.
– Что-то у вас подозрительно важный вид, Братец Лис. Неужели что-то пронюхали?
– Я узнал вот что, сэр. В пятницу вечером, около половины двенадцатого, Этель со своим парнем прогуливалась по аллее. Они возвращались домой из кино. Проходя мимо студии, Этель заметила, что внутри горит свет, хотя шторы были задернуты. Наша парочка прошла мимо, но в конце аллеи, в тени развесистого дерева, влюбленные остановились. Ничего удивительного. Этель не помнит, сколько времени они там простояли, но в какой-то миг, подняв голову, она заметила, что снаружи, под окном студии, кто-то стоит.
– Ого! И она разглядела кто?
– Нет, сэр, она видела его не слишком отчетливо.
– Его?
– Да. Она уверена, что видела мужчину. Ей показалось, что на нем были плащ и берет. Он стоял прямо под окном. Лица она не разглядела. Воротник плаща был поднят, и, как ей показалось, руки мужчина держал в карманах. Да, на берете было светлое пятнышко.
– Это, скорее всего, от света, проникавшего через дырочку в шторе. А какого он был роста?
– По словам Этель, среднего. Она сказала своему парню: «Смотри, там кто-то торчит. Нас могут заметить». И хихикнула. Знаете, сэр, как хихикают девчонки.
– Вам лучше знать, Братец Лис.
– Возможно, сэр. Затем, по ее словам, незнакомец повернулся и растворился в темноте. Они слышали только скрип шагов. Я, конечно, попытался разыскать хоть какие-то следы, но вы сами видели, сэр, кроме следов, оставленных шинами фургона, там ничего не осталось. К тому же с тех пор там побывало множество людей, и все безнадежно затоптано.
– Да, это точно.
– Словом, как я ни старался, я ничего не нашел. Потом я попросил Хипкинов, Сэйди и Этель еще раз описать мне внешность Гарсии. Ничего нового я не узнал. Он вечно ходит в стареньком дождевике, а пиджаком, как им кажется, до сих пор не обзавелся. Мисс Трой подарила ему серый свитер, который он носит не снимая. Неизменные потрепанные брюки. Мисс Трой также подарила ему несколько рубашек, а мистер Пилгрим – нательное белье. Головной убор он носит не всегда, но время от времени появлялся в черном берете. По словам Сэйди, он похож на разбойника с большой дороги. Этель сразу заявила, что незнакомец под окном, скорее всего, и был Гарсия. Так, во всяком случае, она сказала своему парню. Однако после того, как мы с ней побеседовали, она немного утратила уверенность. Сами знаете, сэр, как легко люди домысливают то, чего на самом деле не видели.
– Да, конечно. А не было ли у таинственного незнакомца рюкзака за спиной?
– Они ничего не видели. Впрочем, если это был Гарсия, он мог еще и не забрать свои вещи.
– Вполне возможно.
– Я рассудил так. Он мог вылезти из окна, чтобы сократить путь к гаражу, а под окном приостановился, чтобы в последний раз посмотреть, все ли готово для погрузки скульптуры.
– Через дырку в шторе? Должно быть, зловещая была картина, Фокс. А они не слышали, как он выбирался из окна?
Фокс нахмурился.
– Вряд ли он мог раскрыть окно и выпрыгнуть, не наделав шума.
– Да, – кивнул Фокс. – Да, это верно.
– Что еще?
– Все. Они отправились домой. Ой, куда вы, сэр?
Аллейн резко притормозил и начал разворачиваться на узкой дороге.
– Извините, старина, но мы должны вернуться. Я хочу сам посмотреть на эту дырку.
Они возвратились в студию. Аллейн измерил расстояние между подоконником и дыркой – треугольной прорехой. Затем определил, на каком расстоянии от пола находится светильник, после чего, вскарабкавшись на плечи Фоксу, привязал к светильнику нитку, которую пропустил через прореху в шторе. Фокс выбрался наружу и, натянув нитку, держал ее в районе своего солнечного сплетения.
– Видите? – спросил Аллейн.
– Да, – кивнул Фокс. – Мой рост – шесть футов и два дюйма, а нитка попадает мне…
– В самый конец грудины, – подсказал Аллейн.
– Да, сэр.
– Это уже кое-что. Вечером перепроверим. А теперь поедем все-таки и позавтракаем.
– Могли бы предупредить, что удерете спозаранку, – пожаловался Найджел.
– Воспитание не позволяет мне будить спящих красавцев, – ответил Аллейн. – А где моя мама?
– Она только что позавтракала. Просила передать вам, что вы сможете найти ее в мастерской. Она вяжет мне жилетку к охотничьему костюму.
– Восхитительное создание, не так ли? Что ты успел накатать для своей желтой газетенки?
– Сейчас покажу. Мисс Трой я, между прочим, даже не упоминаю. Я написал просто о группе художников, обитающих в милом бакингемширском особнячке.