— Нет, я не видела. Но я чувствовала тебя… Чувствовала тебя, каким-то образом…
— И ты убила его. Почему?
Дрю внимательно огляделась вокруг.
— Он собирался разболтать твой секрет.
— Но…
Дрю отмахнулась от него.
— Давай вытащим этих бедняг из этой проклятой клетки. — Она уже мчалась к связке цепей и тяжелому замку, висевшему на двери. — Кто-нибудь, найдите ключ от него! И пусть кто-нибудь приведет Фендрана. Возможно, у него найдется что-нибудь, чтобы открыть замок! — кричала она, оценивая устройство. Затем, уже более мягко обращаясь к людям внутри, она сказала: — Не волнуйтесь, теперь вы в безопасности. Мы вытащим вас оттуда, как только сможем.
Рейнджеры бросились исполнять ее приказ, и Талемир в очередной раз убедился, насколько уважаемой была Дрю — дворянка, ставшая охотницей на рейфов…
Пока они ждали, что произойдет раньше — Фендран или ключ, — Дрю оценивала захваченных.
— Гуса здесь нет, — тихо сказала она, когда Адриенна подошла к ней.
— Тогда мы найдем его.
Женщина в клетке протиснулась к решетке.
— Здесь не все, — прошептала она.
Талемир протянул ей флягу с водой и приказал остальным рейнджерам сделать то же самое.
Она сделала несколько благодарных глотков, прежде чем снова заговорить.
— Они забрали некоторых из нас в другое место, за пределы этой деревни.
— Кто? Зачем? — спросила Адриенна.
— Они спорили об этом, — слабо ответила она. — Кого забирать. Они говорили, что им нужен самый сильный среди нас, самый опытный. В чем именно, они не сказали. Они просто допрашивали нас, и каждый день забирали еще одного.
— Они сказали, куда? — спросила Дрю.
— В логово, — отозвался кто-то из задних рядов. — По крайней мере, я так слышал.
Талемир ухватился за прутья клетки.
— Они сказали, зачем?
Женщина лишь покачала головой.
Дрю похлопала рукой по ящику.
— Спасибо.
Изнутри послышался еще один голос.
— Что случилось? — спросил мальчик. — Как все потемнело? Как…
— Вы говорите, что расхитители давно работают с рейфами, да? — вмешался Дрю. — Логично, что монстры поделились с предателями частью своей магии… Похоже, расхититель вмешивался в то, что не мог контролировать.
В клетке послышался ропот согласия, но волосы на затылке Талемира встали дыбом. Дрю не только убила его, чтобы сохранить тайну, но и лгала собственному народу… Это было больше, чем он заслуживал. В его нутре шевельнулось недовольство, но он промолчал.
Подоспел Фендран и сумел открыть клетку. Пленники вырвались на свободу, крича от благодарности и облегчения, некоторые рухнули в объятия друг друга, некоторые просто упали.
Ночь была еще далека от завершения. Талемир и Уайлдер, обученные основам лечения на поле боя, помогали ухаживать за ранеными и пострадавшими, а Дрю и Адриенна занимались тем, что оставили после себя расхитители.
Прошло несколько часов, и Адриенна созвала всех в крепость. Клетка была снята, припасы расхитителей разграблены и разложены на нескольких столах.
— Победа за нами, — объявила она.
В ответ раздалось громовое ликование.
— Война еще не окончена, но битва выиграна, и сегодня мы пируем и празднуем, как короли!
Раздались еще более бурные аплодисменты, а где-то в углу зазвучали первые ноты мелодии. Судя по всему, расхитители жили хорошо. У них были припасы со всего Наарва и разные предметы роскоши, в том числе арфа, на которой, к удивлению Талемира, Баледор взял поиграть.
Видимо, наарвийцы отчаянно нуждались в чем-то хорошем, потому что вскоре пропитанный кровью склад наполнился музыкой, а бочки с вином и медовухой были вскрыты.
Талемир встретился взглядом с Дрю, и она улыбнулась. Она и не подозревала, как прекрасна, и при виде ее никакая победа не была так сладка. Несмотря на все, что его мучило, Талемир позволил себе оценить этот момент, насладиться тем, что хоть раз они вдвоем сражались с общим врагом, а не с чудовищами, которые были частью его самого. Он знал, что битва еще впереди, а пока…
К нему подошла Дрю, протягивая кубок с вином. Вместе они осмотрели праздник. Уайлдер танцевал с Адриенной в центре склада и выглядел немного более похожим на себя, чем после ранения Малика.
Грудь Талемира вздымалась. Он был счастлив за друга, за брата по оружию.
Почувствовав на себе взгляд Дрю, он повернулся к ней.
Она сияла.
И это сияние затронуло что-то глубоко внутри него. Его охватила волна ужаса. Он выронил вино и бросился к выходу.
Талемир выскочил из склада и увидел, что небо безлунно.
Боги — он и не заметил. Он был слишком поглощен всем происходящим.
Это была самая темная ночь месяца.
Тени внутри него снова зашевелились, требуя освобождения.
Заметив лестницу на крыше здания, Талемир бросился к ней, и сердце его болезненно забилось, пока он тащил себя на крышу, скрываясь из виду. Когда он добрался до вершины, то упал на колени, агония пронзила спину и кончики пальцев.
Он задыхался, глаза слезились, но, подняв голову, обнаружил, что за ним последовала Дрю. Она стояла и смотрела на него расширенными глазами.
Все это время он пытался убедить ее — убедить себя, — что не является этим существом, этим монстром.
Но он был им.
Когда проклятие звало, он отвечал.
И он ненавидел себя за это.
Он задыхался, не в силах отвести от нее взгляд, не в силах скрыть свой стыд, свою собственную тень.
— Прости меня, — вздохнул он, и тут же его поглотила тьма.
21. ДРЮ
Дрю отступила на шаг, прикрыв рот рукой, наблюдая, как Талемир преображается в свете факела. Она и раньше видела эти изменения мельком, но ничего подобного, ничего похожего на неконтролируемый сдвиг, происходивший прямо на ее глазах. Глаза Талемира потемнели, став почти черными, как и вены, проступившие на его висках. Его красивое лицо исказилось от боли, когда огромные перепончатые крылья вырвались из его мускулистой спины, разорвав рубашку, и она в клочья повисла на его грузном теле.
Острые когти вырвались из кончиков пальцев, на их остриях заплясали тени, а от боевого меча потянулись волны силы.
В беззвездной ночи Дрю не сводила с него глаз. Она застыла на месте, когда герой превратился в чудовище: между лопаток у него распахнулись крылья, которые протянулись на внушительное расстояние по обе стороны от него, ленты обсидиана обвились вокруг него и потянулись к ней…
Проклятие, лившееся из Талемира, усилилось. Оно пыталось полностью окутать его своей тьмой, клубящейся массой, которая боролась с ним, ища принятия, ища свободы. Он пел и для нее, но ни кошмары, ни видения прошлого не приходили.
Дрю видела, как его когти врезаются в ладони, когда он сопротивлялся объятиям силы, как сухожилия на шее вздуваются от силы воли.
И все же она не двигалась.
Ибо то, что она увидела в этих глазах, был не Боевой Меч, не рейфом, но очень близким человеком… Это был страх. Яркий, ничем не прикрытый ужас, когда Талемир боролся со своей внутренней природой.
Мужчина все еще был там.
Человек, которого она узнала, человек, которого она…
Словно узнав что-то в ее взгляде, Талемир замерцал, но в темноте новой луны он не мог контролировать его, как бы ни старался.
Тени наказывали его, а тьма требовала расплаты.
Сердце Дрю болело за него, он понимал, что не только физические муки смены заставляют страдать Боевого Меча, но и нечто гораздо более глубокое, гораздо более темное: ненависть к себе и к тому, кем он теперь является.
Именно это осознание заставило Дрю потянуться к нему, сокращая расстояние между ними, и ее рука мягко обхватила его черное предплечье, кожа была холодной на ощупь.
Но при этом прикосновении его форма снова стала мерцать между воином и рейфом.
— Дрю… — пробормотал он, с трудом переводя дыхание и глядя на нее так, словно видел впервые.
— Все в порядке, — сказала она ему.
Он покачал головой в недоумении.
— Как получилось, что в мире, лишенном красок, я вижу тебя ярче солнца?
— Что ты имеешь в виду?
Талемир вздрогнул всем телом, снова переключаясь с одной формы на другую.
— Когда я.… такой, — медленно произнес он. — Я вижу мир вокруг себя в черно-серых тонах… Нет цвета, только оттенки тьмы. Но ты…
Дрю сократила расстояние между ними.
— Скажи мне.
Талемир потянулся к ней, но отшатнулся при виде черных когтей, торчащих из кончиков его пальцев.
Дрю вздохнула и прикрыла когти рукой.
— Скажи мне, — повторила она.
Темный взгляд Талемира встретился с ее взглядом.
— Ты — цветовой спектр в тени. Ты тянешь меня обратно к свету…
Слова подвели ее.
На секунду сердце Дрю замерло, остановившись на середине пути, а затем начало колотиться без остановки. Кожу покалывало, а колени грозили подкоситься, когда она осознала, что тоже жила во тьме, а Талемир…
Медленно его облик исчезал.
Когти под ее рукой дематериализовались, и теперь ее рука встретилась с обычными, гладкими, обрезанными ногтями. Порыв холодного ветра овеял ее лицо, когда огромные крылья на его спине исчезли, и он повалился вперед, потеряв равновесие.
Дрю подхватила его и поддержала.
Полосы испорченной рубашки упали с его плеч, оставив золотистый торс обнаженным под звездами.
Лазурные глаза встретились с ее глазами, напряженные и пронзительные.
Последние ленты теней исчезли, растворившись в ночи, как клубы дыма на ветру.
В этот момент мир вокруг них снова ожил. До них доносилась музыка со склада, смех и веселье.
Талемир посмотрел вниз, где они прижались друг к другу.
— Мы могли бы потанцевать, — прошептал он.
Дрю проследила за его взглядом, не желая отпускать его.
— Я думала, ты не танцуешь…—
Боевой Меч положил руку ей на талию и сцепил пальцы, притягивая ее к себе, его тело оказалось вровень с ее телом, и он закружил ее в медленном вальсе.
— Есть много вещей, которые я не делаю, но которые я с радостью сделаю для тебя, — пробормотал он.