— Кажется, я пыталась убить тебя.
Талемир рассмеялся.
— Женщина по мою душу.
— Что-то вроде этого, — прошептала она. Тяжесть того, что они сделали, навалилась на нее, как тяжелое одеяло. То, что было между ними, усилилось, превратилось в нечто неузнаваемое, не поддающееся здравому смыслу.
Талемир осторожно вышел из нее, и следы его удовольствия потекли по бедрам Дрю.
Но ей было все равно. Вместо этого она наблюдала за его лицом, за жесткими чертами и сильной челюстью, на которых отражалась целая гамма эмоций, которые она не могла определить. Она обхватила пальцами его подбородок, как он делал это с ней, и снова поцеловала его.
22. ТАЛЕМИР
Всегда существовала магия, способная свести с ума самого здравомыслящего человека, и это были не тени и тьма, а любовь: глубокая, бесконечная любовь.
Когда Дрю целовала Талемира, медленно и тщательно, он понял это.
Он любил ее и все, чем она была.
А то, чем она была… было всем.
Она была светящимся маяком в обсидиановой гавани.
Она была мерцанием пламени, которое встречало его тени.
И он любил ее. Он и раньше подозревал это. Он танцевал на грани этого чувства, но теперь… теперь он знал.
Когда ее язык коснулся его языка, а руки нежно прошлись по его коже, слова забурлили на его губах, требуя, чтобы их произнесли.
Вместо этого он поцеловал ее в ответ, и его член уже снова возбудился, когда он осторожно поднял ее с бочки, отнес к куче мехов, оставленных каким-то сторожем, и положил на землю.
Талемир лежал рядом с ней, не в силах отпустить ее, и постепенно мир возвращался к нему. Мелодии и веселье с хранилища все еще доносились до них. Он не знал ни часа, ни того, сколько времени они провели вдали от остальных, и ему было все равно. Все, что его волновало, — это женщина в его объятиях, женщина, которая не боялась его тьмы, а принимала ее.
— Ты в порядке? — спросил он, не сводя глаз с ее раскрасневшихся щек и вздымающихся и опадающих грудей, словно она еще не оправилась от его прикосновения. Он надеялся, что она никогда не оправится.
Медленная улыбка расплылась по прекрасному лицу.
— Да. А ты?
Талемир чувствовал себя хрупким, словно она разбила его на миллион осколков и собрала заново. Он чувствовал себя сырым и живым, испуганным и эйфоричным одновременно.
— Я твой, — сказал он.
Я твой, сказал он ей. Он практически преподнес ей свое темное сердце на серебряном блюде.
Глядя на нее сейчас, все еще обнаженную среди мехов, он бы сделал это снова в одно мгновение. Он вообще многое сделал бы в одно мгновение.
Он приподнялся на локте, его вытекающий член уже был твердым и пульсировал для нее.
Ее глаза опустились туда, и на губах заиграла ухмылка.
— Готов снова так скоро?
— Ты явно никогда не трахалась с Боевым Мечом, — сказал он ей.
— Я буду рада просветиться.
— Спасибо Фуриям. — Он перекинул ее ногу через свои бедра и снова прижался к ней, их дыхание смешалось в хрустящей ночи.
Глаза Дрю расширились, и она вскрикнула, когда Талемир вошел в нее, а его руки впились в ее спину и притянули ее к себе.
Он смотрел на ее губы, раскрытые в наслаждении, когда он двигался внутри нее, и чувство ее тела было совершенно пьянящим. Поднеся рот к ее соску, он прикусил его, отчего она застонала и схватила его за волосы.
Боль пронзила кожу головы, но это лишь усилило шелковистое тепло ее тела.
Талемир застонал, увеличивая темп и снова и снова входя в нее.
Она задыхалась и сжималась, впиваясь когтями в его спину.
Отчаянный крик наслаждения вырвался у нее, и она неконтролируемо задрожала: освобождение явно накатывало на нее волна за волной. И Талемир отдал ей все, что у него было.
Бледные лучи рассвета разбудили Талемира, и он взглянул на женщину, прижавшуюся к нему, завернутую в его объятия. Боги, он бы все отдал за роскошь будить ее медленно, пальцами, языком, членом… Но их не было достаточно долго. Талемир удивился, что Уайлдер не послал за ним поисковый отряд — разве что Адриенна провела ночь, развлекая его.
Талемир глубоко вздохнул, вдыхая аромат Дрю, и еще секунду наслаждался моментом, прежде чем осторожно отстраниться от нее.
Она сонно потянулась к нему.
— Еще не утро, — пробормотала она.
В груди у него разлилось тепло, и он наклонился, чтобы поцеловать ее в висок.
— Как бы мне ни было больно, но сейчас определенно утро.
Дрю натянула меха на голову.
В неярком свете рассвета Талемир собирал их одежду и обувь на крыше. Его рубашка была в полосках от того, что крылья пронзили и плоть, и ткань. Это будет интересное объяснение.
Когда Дрю поднялась, ее обнаженное тело позолотили пробивающиеся сквозь облака мягкие лучи, Талемир поспешно натянул штаны, чтобы не выпустить член.
Слишком поздно. Он уже был тверд для нее.
Тихо ругнувшись, он бросил одежду Дрю, и она оделась.
Закончив, они посмотрели друг на друга, и Талемир покачал головой. Волосы Дрю были взъерошены, наряд в беспорядке, выражение лица овечье, а по тому, как она двигалась, он понял, что ее кожа все еще липкая от него.
— Как я выгляжу? — спросила она, приподняв брови.
Талемир сдержал смех.
— Как всегда, прекрасно.
Дрю сложила руки на груди.
— Но?
Он усмехнулся.
— Но ты также выглядишь так, будто тебя трахнули на боку.
Дрю разразилась хохотом.
— Отлично. — Она провела пальцами по волосам. — Я никогда не услышу конца этого.
— Скорее всего, нет.
Ее взгляд блуждал по его обнаженному торсу, полный предложения, заставляя его член снова дергаться.
— Хорошо, — твердо сказал он, сжимая в руках испорченную рубашку. Ему нужно было двигаться, пока он снова не раздел ее догола и не перегнул через штабель поддонов.
— Я найду остальных и узнаю, каков план. А ты иди и…
— Приведи себя в порядок?
— Именно.
— Ты не совсем готов к дебатам…, — рискнула она.
— Я справлюсь.
Ухмыльнувшись и проведя кончиками пальцев по его груди, Дрю пересекла крышу и спустилась по ступенькам.
Талемир подождал несколько мгновений, вдыхая бодрое утро и надеясь утихомирить разгорающееся внутри него пламя.
Ему не повезло. Только одно могло успокоить его сейчас.
— Черт, — пробормотал он, поправляя штаны и натягивая изорванную рубашку, прежде чем спуститься по лестнице.
Талемир не был готов к тому, что, когда он вошел в склад, на лице Уайлдера появилась ехидная ухмылка, а рубашка была разорвана в клочья.
— Тяжелая ночка, Тал? — Уайлдер похлопал его по плечу, слишком самодовольный.
— Не твое…
— Звуки, которые я слышал с крыши, сделали это моим делом…
Талемир внутренне сокрушался, принимая запасную рубашку, которую Уайлдер достал откуда-то из своего рюкзака, и сбрасывая свою рваную, вызвавшую несколько взглядов со стороны.
Когда он закончил застегивать рубашку — она явно принадлежала Уайлдеру и была немного тесновата, — Уайлдер сжал его плечо.
— Я рад, что ты нашел утешение перед нашим возвращением в Тезмарр, — сказал он более серьезно. — Фурии знают, что мы в этом нуждаемся.
Это был один из первых случаев, когда Уайлдер заговорил о своих трудностях после последней битвы при Наарве, и Талемир почти попытался добиться от него большего, пока слова не задели его за живое.
Утешение? С Дрю это было гораздо больше, чем просто утешение. Невинное замечание было для Талемира как ведро холодной воды, вылитое на голову. Внезапно блаженство, в котором он пребывал, разрушилось, и реальность обрушилась на него.
Возвращение в Тезмарр… Конечно. Он был Боевым Мечом гильдии. У него были обязанности, ответственность… Он думал только о Дрю. Все остальное казалось таким незначительным на фоне того, что их объединяло.
Только десятилетия тренировок помогли ему сохранить нейтральное выражение лица.
— Каковы дальнейшие планы? — спросил он.
Уайлдер слегка нахмурил брови, словно хотел сказать что-то еще на эту тему, но не стал. Вместо этого он осмотрел комнату, и Талемир проследил за его взглядом до того места, где в дальнем конце были расставлены столы, а Адриенна изучала кучу карт.
— Адриенна ждала Дрю… — Уайлдер понимающе ухмыльнулся.
Сама Дрю вошла на склад, расправив плечи и высоко подняв подбородок. Она выглядела совершенно невозмутимой, как будто хорошо выспалась и готова к новому дню… Он явно не справился со своей работой.
— Полегче, брат… — Уайлдер усмехнулся рядом с ним. — Держу пари, что она только-только смогла…
— Даже не заканчивай это предложение, — оборвал его Талемир.
Издалека они наблюдали за тем, как Дрю встречает за столом лукаво улыбающуюся Адриенну. Судя по взгляду, которым Дрю окинула подругу, Талемир понял, что ее ждет та же участь.
— Что я пропустил прошлой ночью? — спросил Талемир свою протеже, когда они направились к женщинам.
— Многое, — ответил Уайлдер. — Кто-то обнаружил экстракт огня, и рейнджеры принялись ожесточенно копаться в нем. Адриенна выбила все дерьмо из этого придурка, Колтана…
— Что? Адриенна избила Колтана?
Уайлдер с энтузиазмом кивнул.
— Скорее, повалила его на землю.
— Почему?
— Он говорил гадости о Дрю. Адриенна просто вышла из себя. Избила его и выгнала из армии.
— Вовремя.
— Адриенна так и сказала. Видимо, он уже много лет действует ей на нервы.
— Хотел бы я это увидеть.
— Она знает, как нанести удар. Скажем так.
Боевые Мечи подошли к женщинам, и Талемир снова принял нейтральное выражение лица.
— План по-прежнему состоит в том, чтобы найти логово? — спросил он.
Дрю ответила без колебаний.
— Да. Адриенна сказала мне, что после освобождения некоторые из пленников стали более открытыми. Они подробно рассказали о том, что обсуждали при них расхитители. Суть в том, что, как известно, в логове есть еще клетки, и в них содержатся живые пленники. Гус может быть там — возможно, еще есть надежда…