В яростном бешенстве они парировали удары взад-вперед по прихожей. Каждый раз, когда он пытался нанести милосердный удар по одному из рейфов, Дрю блокировала его, а затем вырывалась и атаковала его заново.
Их клинки снова столкнулись, и каждый из них сблизился в битве на силу.
Боги, он не хотел причинять ей боль. Она была для него всем, причиной, по которой он, превыше долга и чести, должен был довести дело до конца. Должен существовать мир, в котором тьма не будет преобладать, мир, где она сможет жить, освободившись от теней.
— Я говорил тебе с самого начала, — умолял он, и сердце его разрывалось на части, когда мечи сближались. — Я не враг тебе.
Дрю скривила губы, отводя его клинок назад.
— Теперь ты враг.
Она крутанулась на носках, закрутила оружие и обрушила его мощным двуручным ударом.
Он лишь отклонил его. Отступив, он сделал несколько шагов назад, но Дрю только наступала, ее глаза были полны ярости.
— Остановите это безумие, — призвала Адриенна.
Уайлдер бросился между ними, но Талемир отшвырнул его в сторону, его сила каким-то образом увеличилась.
— Дрю! — Он снова попытался образумить ее, защищаясь от серии ударов, уколов и выпадов, которые сыпались на него.
— Я тебе верила, — прошипела она, уклоняясь вправо и нанося сильный удар ногой по его печени.
Он удивленно хмыкнул. Еще один прием, которому он ее научил.
— И ты предаешь меня? — На этот раз это прозвучало как полувсхлип, но ее атака от этого не стала слабее. — После того как я приняла каждую твою часть? Полюбила каждую часть тебя? И после всего этого ты убиваешь мой народ…
Слово, на котором она сделала ударение, резануло глубже любого клинка.
Все вокруг померкло.
— Они больше не твой народ. — Он заблокировал злобный удар по ноге.
— Они всегда будут моим народом.
Сталь снова встретилась со сталью, и на этот раз Талемир заставила их сблизиться, прижав свое оружие к его.
Ее дыхание коснулось его лица, и он заглянул в ее глаза, такие полные боли и смятения, такие прекрасные.
Голубой взгляд опустился к его губам. Она собиралась поцеловать его, и, несмотря на всю жестокость и ярость, он позволит ей это сделать, закроет свой рот и скажет, что тоже любит ее.
Вместо этого холодная сталь впилась в его кожу, впиваясь в грудь.
Талемир опустил взгляд и увидел, что ее клинок приставлен к его сердцу.
— Если ты еще раз попытаешься убить хоть одного из них, я покончу с тобой, — прошептала Дрю, ее нижняя губа дрожала.
Талемир не отрывал взгляда от меча. На протяжении всего их путешествия он чувствовал, что что-то в нем не так, но странный цвет сплава обманывал его.
Но когда металл прижался к его плоти, он понял, что это именно она.
Наарвийская сталь.
Оружие, запрещенное для всех, кроме Боевых Мечей.
Клинок, который вполне мог убить и воина, и того, кто в нем живет.
Его глаза расширились, когда она надавила еще сильнее.
— Ты нарушаешь законы Тезмарра, законы всех королевств, владея этим клинком.
— Разве ты не видел? Наарва — не королевство. В Наарве нет законов.
Талемир ослабил хватку на своем мече, его конечности онемели.
— Ты слышал меня? — прошипела Дрю, а затем повторила свои слова. — Если ты еще раз убьешь хоть одного из них, я покончу с тобой.
— Сделай это, — приказал ей Талемир. — Для меня нет надежды, как и для этих существ… — По его щеке скатилась слеза. — Я сказал тебе, когда мы только встретились, что ты сможешь вырезать мое сердце до конца.
Его кожа порвалась под давлением, и струйка крови потекла по груди и лезвию Дрю.
Она вздрогнула от этого зрелища, в ее глазах вспыхнула жестокость.
Дрю заколебалась.
На секунду между ними промелькнула истина.
Она не могла убить его, а он не мог заставить ее сделать это.
Он мог сделать только одно.
И Талемир сделал то, что должен был.
Он поддался тьме.
25. ДРЮ
Наступила темнота, и Дрю оказалась в свободном падении. Холодный ветер трепал ее открытые участки кожи, когда она кувыркалась в воздухе, размахивая руками и ногами, и крик застрял у нее в горле. Она не видела ничего, кроме черноты, и не чувствовала ничего, кроме поцелуя воздуха, когда падала сквозь него.
Казалось, это длилось целую вечность, как будто время и пространство искривились вокруг нее.
Аромат кедра и темных цветов спутался с тенью, легкое прикосновение перьев к каждому из ее чувств.
Затем она упала на землю, и мягкая трава облепила ее.
Какое-то время она только и делала, что дышала. Вдох и выдох, вдох и выдох, пытаясь подавить панику, горе и печаль, которые грозили выплеснуться изнутри.
Плащ тени сполз с ее тела, заливая его золотистым светом сумерек.
Прищурившись, Дрю огляделась вокруг.
— Как…? — Но остальные слова никак не складывались, ее кожа все еще гудела от магии, которая перебрасывала их из одного места в другое. Она никогда не знала, что рейфы способны на такое. Но с помощью Боевого Меча с ними это и произошло. Они преодолели значительное расстояние, не ступая ни ногой по земле.
Талемир тенью провел их из логова чудовищ в безопасное место…
— Какого черта? — успела подумать Адриенна, прежде чем у нее пересохло в горле.
Они с Уайлдером стояли неподалеку, выглядя одинаково потрясенными и шокированными. Их вернули на окраину леса, где наарвианским войскам было приказано ждать. Вокруг рейнджеры в ужасе кричали от того, чему они только что стали свидетелями. Некоторые были в ярости, на их устах звучали крики мести.
А Талемира все не было.
Дрю издала придушенный крик и упала на траву, скрючившись от боли в груди. Рука широко раскинулась на груди, словно это могло как-то сдержать все, что бушевало внутри, но боль не утихала. Она почувствовала, что проваливается внутрь. Все, что в ней происходило, оказалось слишком сильным.
Она задрала голову к небу и закричала. Она не могла спасти их. Она не смогла убить его. Она потерпела поражение во всех смыслах. Ничего не осталось.
Крепкая рука схватила ее за плечо.
— Дрю? — Голос Адриенны звучал издалека, далеко от этого забытого богами места, от этого кошмара.
Перед глазами промелькнуло помещение за входом, от зловония заложило нос до рвотных позывов. Вид ее людей с облезлой кожей и когтями, вид Гуса, его разодранная кофта, черный и пустой взгляд.
Адриенна встряхнула ее.
— Дрю, я здесь.
— Но Гуса нет, — пролепетала Дрю. — И Талемира тоже нет. Он ушел.
— Что значит, он ушел? — Уайлдер ворвался к ним. Он выглядел растрепанным и не в себе, в нем кипела та самая ярость, которую он носил в себе с момента их встречи.
Это, как никакое другое, задело Дрю.
Она не помнила, чтобы плакала, но лицо было мокрым от слез, и она смахнула их рукавом. Талемиру Старлингу было не до ее слез. Не после того, что он сделал. Не после того, как предал ее и бросил.
Дрю повернулась к младшему Боевому Мечу, давая волю своей ярости.
— Он бросил нас. Бросил нас.
— Я тебе не верю, — прорычал Уайлдер.
И тут Дрю поняла, что все смотрят на них. Рейнджеры ждали вестей от Терренса, а вместо этого на их глазах их предводители падали с неба в плаще тени.
Теперь над головой кружил ястреб, пронзительно крича о беде.
Дрю мгновенно поднялась на ноги. У нее был момент слабости, и теперь настало время силы.
Она вызывающе подняла подбородок и окинула Уайлдера осуждающим взглядом.
— Правда?
Боевой Меч открыл рот, словно собирался спорить, готовый к драке. Дрю не отступила, она была готова к этому. Поединок с Талемиром едва ли затронул поверхность ее ярости.
Но, к ее удивлению, Уайлдер сделал шаг назад.
Она наблюдала, как он движется по лагерю, подхватывая свой вьюк10 и взваливая его на плечи, а затем забирает своего жеребца у запуганного конюха.
Она поняла, что лошадь Талемира тоже пропала.
Это был еще один удар.
На самом деле от него не осталось и следа, словно его вообще здесь не было. Если бы только боль в груди позволила ей в это поверить.
Уайлдер вскочил на ноги, и Дрю, покачав головой, посмотрела на него.
— Ты такой же, как все Боевые Мечи. И снова ты бросаешь народ Наарвы, когда мы нуждаемся в тебе больше всего.
Ноздри воина раздулись, и он пронзил ее яростным взглядом.
— Я бы никогда.
— Тогда куда ты, черт возьми, собрался? — вклинилась Адриенна, костяшки ее пальцев побелели на рукояти меча.
— Я собираюсь вернуть его, — прорычал Уайлдер. — Без него нам не победить.
— Следи за нами, — прошипела Дрю.
Но конь Уайлдера взревел, возвышаясь над всеми, и пустился в галоп по равнине.
Рейнджеры смотрели ему вслед.
— Чертовы Боевые Мечи, — пробормотала Адриенна.
Но у Дрю не хватило духу поддержать ее слова. Ее сердце лежало в желудке, израненное и разбитое.
Наарвийцы расположились лагерем на краю жуткого леса, а Дрю и Адриенна пытались перегруппироваться.
Уединившись в палатке Адриенны, Дрю положила голову на руки, ее тело отяжелело от горя и усталости.
— Что, черт возьми, там произошло? — тихо спросила Адриенна.
— Ты видела, что произошло, Адри.
— То, что я видела, не похоже на всю правду…
Дрю вздохнула.
— Он хотел убить их всех.
Адриенна ждала.
Дрю всхлипнула.
— И он был прав, не так ли? Это было бы милосердием.
Адриенна обняла ее и притянула к себе.
— Не простому рейнджеру решать. Но я поняла, к чему он клонит.
— Значит, я лишила их милосердия? Облегчения?
— Я не могу ответить на этот вопрос, — ответила Адриенна.
Горячие слезы обожгли глаза Дрю, и она больше не могла их сдерживать. Она так долго сдерживала эту часть себя, ту, что могла разрушить и создать заново. Теперь слезы полились сами собой, и она зарыдала, прижавшись к подруге.
— Значит, все они действительно потеряны? После всего, что мы сделали, чтобы попасть сюда… Гус и остальные ушли?