— Расскажи мне, что там случилось, — попросила она, смачивая край своего шейного платка каплей слюны. Она промокнула его глаз, губы, щеки. Она положила свои теплые руки ему на плечи.
Он рассказал ей все. С того момента, как он пришел в порт, до того, как проснулся в покойницкой.
Пока он рассказывал, он заметил, что глаза Мари были слегка приоткрыты. Она притворялась, что спит, а сама лежала и слушала его рассказ от начала до конца. Он немного замялся, когда дошел до описания трупов в покойницкой, и видел, что тело девочки дрожало в нервной тревоге.
— Как выглядел этот человек? Ты смог его рассмотреть? — спросила Молли.
— О да, я его видел, — сказал Ханс Кристиан. — Но рассмотреть не смог. Он ударил меня сзади. Рукой. Очень сильно. Как будто он бил чем-то железным или молотком.
— Думаешь, у него было какое-то бревно или дубина? — предложила Молли.
Ханс Кристиан обдумал это предположение.
— Я видел его руку. Сжатый кулак.
Ханс Кристиан снова и снова видел это перед собой. Сейчас это было, словно он заставил время застыть в том моменте. Увидел руку, висевшую в воздухе и занесенную для удара.
— А ты весьма глуп, — заметила Молли и сказала ему прямо в ухо: — Вот так прибежать в то место, где, как ты знал, мог находиться убийца. — Она поднялась, чтобы наглухо закрыть окно.
Мари воспользовалась возможностью, выползла из своего ящика и приползла к нему под бок.
— Хитрая лисичка, — удивленно сказала Молли, когда увидела девочку сидящей на его коленях.
— Все в порядке, — сказал Ханс Кристиан.
— Нет, — возразила Молли. — Она должна спать.
— Тебя кто-то ударил в глаз? — спросила Мари и изучила его. Маленькие острые ноготки и любопытные глазки.
Он кивнул.
Молли повернулась спиной, поискала в вещах и достала треску в жирной бумаге.
— А теперь ты должен меня спросить, как все прошло в замке.
Ханс Кристиан посмотрел на Мари и перевел взгляд на Молли.
— Как все прошло в замке?
— Я полировала столовые приборы для двух сотен гостей и застелила более тридцати кроватей, — ответила она и послала ему сверлящий взгляд. — И да, я все-таки нашла эту загадочную женщину, ее зовут Юханна. И она — личная модистка принцессы.
Молли обяснила свое открытие. Рассказала про жестокую принцессу, про модистку в золотом платье, о тайной встрече на потайной лестнице и о фруктах, разбросанных повсюду. Ее любовником, скорее всего, был принц Фредерик, которого выслали в Йегерсприс, но Молли не была уверена в этом до конца. Это и правда все объясняет? Она еще не понимала до конца, как были связаны прачка и модистка, но кое-что указывало на то, что Марен-Белильщица спала в кровати модистки и, возможно, была из-за этого убита. Теперь модистка опасалась за свою жизнь. Она боялась, что станет следующей жертвой. Она думала, что это произойдет завтра, на празднике.
— Получается, убийца придет на праздник? — спросил Ханс Кристиан и почувствовал острый укол боли, когда Мари тронула пальцем рану на лбу.
— Там кто-то есть, — сказала Мари. — Какое-то лицо.
Молли кивнула. Поднесла свечку к лицу Ханса Кристиана.
— Она права. Там что-то есть. Какой-то отпечаток. Похож на след от наконечника трости.
— Этот человек на тебя обиделся? — спросила Мари. — Потому что ты хотел его найти? Убийцу моей мамы?
Молли молчала. Ханс Кристиан смотрел на Мари. Она только кивнула.
Молли наклонилась вперед и снова посмотрела на рану.
— Похожа на печать, которая прочно отпечаталась у тебя на лбу. Можешь вспомнить, когда это случилось? Он ударил тебя тростью, палкой или чем-то подобным?
Он покачал головой. Вспомнил четыре сустава и что-то сверкнувшее на них.
— Рука была похожа на какое-то дикое животное, метнувшееся ко мне, — вспомнил он. — И к тому же на рогах была какая-то отметка, которая ударила как гром и молния.
— Это было кольцо? — догадалась Молли. — Он носит кольцо?
— Может быть, — согласился Ханс Кристиан и погладил Мари по волосам.
— Ну, лисичка, отправляйся обратно в свою кровать.
Молли помогла племяннице взобраться обратно на солому в ее кровати. Девочка немного пошуршала, как поросенок, а потом затихла. Молли поцеловала ее в лобик и потушила сальную свечку, так что комната погрузилась в серую темноту. Свет проникал только с улицы, где все еще горели фонари.
Ханс Кристиан погрузился в обдумывание того, что сказала Молли.
— Ты сказала, что модистка боится за свою жизнь. Она думает, что убийца охотился за ней, а не за Марен-Белильщицей?
— Она написала это в дневнике, — ответила Молли.
— В этом есть смысл, — сказал Ханс Кристиан и представил себе это как яркую театральную пьесу, что-то, что он сам написал. Поднимается занавес, входит принц Фриц и показывает свое продырявленное сердце. И Юханна. Он безответно влюблен в модистку своей жены. Его любовь была раскрыта его женой, его могущественным тестем, который выслал принца в Йегерсприс, чтобы, как говорится, умерить его аппетиты.
— Вообще это получится хороший королевский скандал, — заметил Ханс Кристиан. — Подумай только, если досужие сплетни дошли до нужных ушей. Что у принца есть интрижка. И, более того, не с титулованной особой, а с какой-то простой модисткой.
— А людям бы это понравилось. Она дала принцу пощечину, и не он там все решал. — Молли рассказала обо всем, что она видела, о Фрице, который ел Юханну, которая была наполовину женщиной, наполовину ужином.
— Да, — шепнул Ханс Кристиан. — Все сходится, все знают о принце. Он неуправляемый, как медведь на рынке, где продают мед. А теперь он распробовал Юханну. Но, к несчастью, король хочет, чтобы их не видели. Его изгоняют в скучный замок в далеком городе, и он сможет приезжать редко, соблюдая все меры предосторожности. К тому же у короля повсюду дознаватели, которые следят за всеми, кто работает в замке. Никто не должен бродить повсюду по ночам.
— Но, но, но, — сказала Молли, которую внезапно осенила догадка. — Юханна нашла кого-то похожего на нее. Может быть, увидела ее на рынке или встретила в прачечной.
— Именно. Она походила на нее достаточно, чтобы лежать в ее кровати, пока она потихоньку бегала на встречи с принцем. Юханна приводила Марен-Белильщицу через потайной ход, который заканчивался в конюшнях, и вскоре укладывала Марен в кровать. Может быть, — сказал Ханс Кристиан, представляя, как театральная пьеса волнуется и бурлит на сцене, а публика смотрит ее не отрываясь, — может быть, модистка делала это несколько раз, платя белильщице тем, что подвернулось под руку. Может быть, красивой щеткой для волос. Но пару ночей спустя… твою сестру тоже убили.
— Анна, — шепнула Молли и посмотрела на Мари, которая наконец-то крепко уснула.
Ханс Кристиан продолжил.
— …Марен-Белильщицу вытащили из кровати модистки. Убийца не понял, что ошибся, пока один из караульных, кто-то из королевских солдат, не увидел его с Марен на руках. Стражник его окликнул, убийца сразил солдата и сбежал.
— Золотарь видел именно это? — спросила Молли.
— Да, — ответил он. — Золотарь как раз выходил из дворца с королевской уриной. Может быть, он видел, как убийца ударил караульного, и попытался ему помочь. Но принцесса, которая проснулась от шума, увидела только золотаря, который склонился над трупом охранника. Она закричала: «Ловите его, ловите убийцу!» Золотарь сбежал, а что ему оставалось делать? Кто поверит дурачку, который только то и делает, что говорит стихами? Вместо этого он попробовал выследить убийцу, на расстоянии, весь путь до пакгаузов. Он прокрался мимо ночных теней и тайных залов, пока не поднялся и не увидел кровь в сахаре, девушек, которым отрезали…
Молли его прервала.
— Нет, стой, не надо больше. Это слишком…
Ханс Кристиан так возбудился, что не мог остановиться.
— Он видел, как осквернили этих девушек. Убийца сбросил Анну в воду и отвез бочку с телом прачки на свалку. Все было ранним утром, и городские ворота были еще открыты, когда убийца катил свой груз по Амагерспорту. Золотарь следовал за ним и видел, как убийца сбросил тело Марен-Белильщицы в море фекалий. Вскоре все надзиратели и городовые города открыли на него охоту, а принцесса решила его судьбу. Он попытался объясниться, как умел. Но никто его не послушал, никто не понял его странные вирши. Никто не догадывался, что он на самом деле видел.
— Никто, кроме тебя, — сказала Молли.
Должно быть, это единственная положительная рецензия, которую Ханс Кристиан когда-либо получил.
— Но почему? — спросила Молли, хорошо обдумывая вопрос, который она не очень понимала. — Зачем убийце была нужна Юханна? И почему Анна?
Ханс Кристиан подумал. Убийца жаждет, он жаждет, но чего именно?
— Я не знаю, Молли, — наконец ответил Ханс Кристиан.
— Но он оставил след. И очень заметный след, — сказала Молли и поднялась.
— Где? — спросил Ханс Кристиан.
— У тебя на лбу, — ответила Молли и поднесла к ране зеркальце. В слабом свете Ханс Кристиан мог различить припухлость вокруг раны. — Если только мы выясним, чем он тебя ударил, мы сможем найти убийцу Анны.
Глава 10
Время было послеобеденным, погода была пасмурной, а по-осеннему тусклое солнце еле светило из-за туч, когда Ханс Кристиан спустился по лестнице на улицу. Он был не один. Старуха Саломина куда-то запропастилась, и Молли пришлось убедить Ханса Кристиана взять малышку с собой.
— С ней легко поладить, она ничего не делает, — настояла Молли, по всей видимости, забыв, что девочка любопытнее всех вокруг. Она останавливалась, кажется, на всех углах, только чтобы разглядеть табличку на магазине шляпника или посмотреть, как мелкий торговец размахивает парой дешевых деревянных башмаков.
— Вон там, вон там, — все время кричала Мари.
— Нет, маленькая кукушка, — говорил он и срывался с места. — Мы ищем ювелира.
Вначале, увидев пару городовых на Свертегаде, Ханс Кристиан крепко взял девочку за руку. Тепло ее руки напомнило ему о матери и заставляло мечтать, что однажды он заведет семью. В свои самые ясные моменты, между каплей шнапса и полной чашей крепкого вина, она могла схватить его за шею и спросить: «Кристиан, тебе нужно продолжить фамилию, не правда ли?» Под этим она подразумевала семью. Жену и детей, много детей.