Вскоре должно было пробить семь. Танцы начнутся через полчаса.
Настало время впускать Ханса Кристиана. Поэтому нужно выманить оттуда конюших или хотя бы что-то сделать, чтобы произвести достаточно шума, который позволит провести его на праздник незамеченным. Молли ходила и вынашивала идею. Сейчас она увидит, сработает ли она.
Она прошла через кухню. Незамеченная занятыми поварами, она достала два кувшина пива и побежала к задней стороне особняка, пока никто ничего не видел. Молли пробежала через двор к большим угловым конюшням. Там все были заняты, люди принимали кареты, некоторые из конюших стояли вместе и расчесывали новых лошадей.
— Вот вам свежее пиво с приветом из кухни, — громко крикнула Молли и поставила кувшины на низкую карету в углу двора. — Налетайте. Там, откуда оно взялось, еще много пива.
Похоже, это сработало. Конюшие к такому не привыкли и на какое-то время оставили лошадей в покое, хотя это были очень красивые лошади, некоторые из них белые, как начищенный фарфор. Пара конюших чокнулась кувшинами и выпила за шумный вечер, расплескав пену в разные стороны. Молли нервно наблюдала за тем неприятным конюшим, на которого она натолкнулась у комнаты модистки, и заметила его в дальнем углу. Он ее не заметил. Она надеялась, что не наткнется на него где-нибудь.
Она быстро проскользнула в зловонную темноту конюшни и прошла мимо ряда стойл. Лошади с любопытством посмотрели на нее, ударяя в стены хвостами и прядая ушами. Одна из белых кладрубских лошадей, обычно запрягаемых в королевские кареты, поприветствовала ее громовым ржанием.
У предпоследнего загона она быстро открыла дверцу, вывела лошадь и привязала ее в загоне напротив. Это был ольденбургский мерин, выше ее ростом, с сильными ногами и белой отметиной на лбу. Молли хорошо ладила с лошадями. Она ухаживала за всеми животными. За ослами, мулами и лошадями, даже за коровами. Так было всегда, если ты растешь в Унсевике. Даже если ты девочка.
Снаружи раздались крики. Молли стояла у двери в конюшню и увидела, как два конюших сражались за то, кто принесет кувшин пива.
Она не знала, сколько было времени, но чувствовала, что уже поздно. Она быстро взяла метлу и смела с пола солому и лошадиный навоз, оттолкнув все это к стене, так что каменный пол и крышка люка стали видны. Она подняла ее и заглянула внутрь. Крышка издала тяжелый звук, и земля и лошадиный навоз посыпались ей на голову.
— Ты там? — шепнула она. Она встала на колени и посмотрела вниз в шахту.
Там никого не было. Не раздавалось ни звука.
— Ханс Кристиан! — позвала она его снова.
Сейчас она слышала, как скрипнула дверь конюшни. Немного спустя через средний проход провели лошадь. Раздался звук лошадиных подков по булыжникам.
Куда запропастился Ханс Кристиан? Он сейчас должен был быть под самой крышкой.
Или что-то случилось? С ним? Случилось что-то с Крошкой Мари? Молли хотела уже позвать снова, когда вдруг заметила неприятное лицо, вышедшее из темноты шахты. Это была маска из темной ткани, похожая на те, что разбойники с большой дороги используют, чтобы закрыть нос и рот.
Маска отодвинулась в сторону.
Это был Ханс Кристиан. Он почти испуганно смотрел на Молли.
— Ну ты и идиот, — шепнула она. — Ну ты меня и напугал.
— Это было старое платье, которое я нашел у тебя в комнате, — шепнул он в ответ. — У меня было не так много времени, и я…
Молли шикнула на него. Потом взяла его руку и осторожно помогла ему вылезти.
За их спинами раздался какой-то шум. Конюший заталкивал назад испуганную лошадь, так что она запрыгала по загону, и из-за этого другие лошади тоже подняли шум.
— Я знаю, кого мы ищем, — шепнул Ханс Кристиан в ухо Молли.
Она послала ему взгляд, пока они ждали, когда конюший выйдет из стойла.
— Пошли, — сказала она, прокравшись по коридору. — Гости начали прибывать. Мы с тобой пойдем с заднего входа, так что тебе не нужно будет представляться. Надень назад маску.
Они протиснулись в дверь. У конюших закончилось пиво. Двое из них, помоложе, дрались друг с другом, нанося удары каскетками, остальные галдели, а пара из них управлялась с угольно-черной фризской лошадью в огненно-красной сбруе.
Никто их не заметил, когда они пробежали мимо и выскочили на двор, откуда и прошли в замок.
Они прошли по служебной лестнице, и мимо них спешили караульные, одетые как вороны, и повара, наряженные свиньями. Они остановились у лестничной площадки, и Молли крепко схватилась за Ханса Кристиана, остановив его.
— Что это было? Что ты выяснил? — спросила она.
— Я знаю, кого мы ищем. Офицера.
— Как ты это выяснил? По следу у тебя на лбу?
— У него было кольцо, — пояснил Ханс Кристиан и рассказал о том, как они ходили к ювелиру, и о кольце с якорем, львиной лапой и кортиком. — Такие кольца делают только для офицеров королевского флота. Нам осталось только найти кольцо. И тогда мы найдем убийцу Анны.
Последние слова чуть не заставили Молли упасть. Она была там. С другой стороны двери. Убийца Анны. Среди самых богатых и могущественных людей города. Она не знала, сможет ли она встретиться с ним, вынести его вид. Что она сделает? Схватит его? Громко закричит?
— Они все переодеты? — спросил Ханс Кристиан.
Молли кивнула и попыталась представить, какая маска надета на преступнике. Он одет в костюм Смерти? Он Дьявол? Или, напротив, он ангел в белом, любимом одеянии зла?
— Мы разделимся и встретимся через час, — сказал Ханс Кристиан. — Я поищу кольцо, а ты понаблюдай за модисткой. Если все так, как я думаю, он придет, чтобы убить ее. Марен-Белильщица погибла по ошибке. Сегодня вечером он найдет ту, что ему нужна. Поэтому он, очевидно, будет разыскивать модистку.
Молли кивнула. Она до сих пор не знала, как одета модистка, но надеялась узнать ее в толпе по силуэту или по волосам.
— Ты поняла? — спросил он, через секунду-другую встретив ее взгляд.
Она снова кивнула.
— Пойдем отсюда, — ответила она и почувствовала тревогу, заползающую под кожу. Она смогла только позвать его. — Ханс Кристиан?
Он повернулся. Серо-голубые глаза под черной маской.
— Береги себя, — шепнул он.
Он открыл дверь и исчез за ней.
Сама она пошла в подвал, через кухню, мимо толпы других девушек, среди лебедей и белых перьев. Танцы будут до девяти часов в парадном зале, а столы будут накрыты в рыцарском зале.
Повара из последних сил заканчивали готовить еду и следили, чтобы она оставалась горячей. Раздался крик, по подвалу разносились команды, раздававшиеся направо и налево. Постоянно доставлялись наверх все новые и новые блюда, высокие бокалы шампанского, бокалы пониже с вином и большие кружки пива для тех, кто не выносил французское и немецкое пойло. Молли почувствовала облегчение от того, что удалось провести Ханса Кристиана в замок и провести его незамеченным мимо всех людей. Вдруг экономка крепко схватила ее, заставив остановиться.
— Это еще что? — гневно спросила она, показывая на платье. Молли только сейчас поняла, что оно все черное, да вдобавок на груди и шарфе большие черные пятна. Это был навоз и грязь из конюшен.
— Церемониймейстер через меня послал пару кувшинов пива для конюших, — сказала Молли и осторожно посмотрела на инспекторшу, похожую в своем костюме на толстого голубя.
— Ты же не возлегла с кем-то из гостей прямо на сене? — спросила надзирательница и посмотрела на шею и живот Молли.
— Нет, фру инспектриса.
Инспекторша крепко схватила ухо Молли и вывернула его.
— Я слежу за тобой, Катрине Йенсен. Вон отсюда вместе со стаканами, — прошептала она. — И маску не забудь.
Первой мыслью Молли было защититься. Жизнь учила ее это делать. Она никогда не была в таких обстоятельствах. Раньше она била проституток, валила их на пол и душила, защищаясь. В тот раз она только начинала работать на Улькегаде. И вдруг это случилось. Но Анна научила ее управлять собой, Анна учила ее идти своим путем вместо того, чтобы драться.
— Хорошо, фру инспектриса, — сказала она и натянула маску на глаза, взяла поднос и поднялась вверх по лестнице. В направлении музыки.
Она прошла за спиной другой девушки в большой зал и уже собиралась поставить поднос, как у нее закружилась голова от громких звуков оркестра и зрелища, представшего перед ней. Увидеть что-то через небольшие отверстия для глаз, за свисавшими перьями, было трудно. Но то, что она все-таки разглядела, было поистине захватывающим. Прекрасным, сбивающим с толку и пленительным. Все это было для нее таким совершенно новым и необычным, чего она желала и боялась.
«Модистка», — подумала она и попыталась сохранить спокойствие. Сначала нужно было найти ее.
Парадный зал был роскошным, пока не прибыли гости. Теперь же он стал клокочущим, истеричным и хмельным. Высокие колонны между окнами и большие зеркала между ними увеличивали зал во всех измерениях.
И еще эти гротескные маски с омертвелыми выражениями на ужасных лицах. Много аляповатых костюмов, собранных под одной крышей. Самая беспокойная музыка, скрипки, виолончели и трубы одновременно с резкими клавесинами, почти как звук колоколов или грозы. Новый и пробуждающий беспокойство в ее ушах. Она знала только звучание простых скрипок в трактире и музыку с городских парадов. Но этот оркестр словно сильной рукой сжал ее сердце и выбросил в окно.
И вот наконец танец. Люди, кружившиеся вокруг друг друга во все убыстрявшемся ритме. Тела, вертящиеся вокруг друг друга, руки, менявшие место, легкие касания по пояснице, бедрами. Иногда это было так красиво и сильно, что Молли чувствовала реакцию своего тела.
Ее взгляд поймал мужчина в черном плаще и маске, покрывавшей большую часть его лица. Глаза большие и голубые, губы окрашены в черный цвет. Он был тощий, быстрый, как насекомое, и двигался в танце прямо к ней. Проскользнул через танцующие фигуры, через толпу, почти никого не касаясь. Она посмотрела вниз на пол, и когда подняла глаза, он исчез.