Молли поймала взгляд Ханса Кристиана и попыталась заставить его посмотреть вниз, на руку Кригера и на веревку, но Ханс Кристиан ее не понял и вместо этого уставился на принца, который выглядел так, будто сейчас упадет в обморок. Нож был приставлен к шее, воротник больше не в нескольких пятнах, а залит кровью.
Вдруг насильственным жестоким движением Кригер поставил принца на колени.
Среди людей короля раздался крик, и солдат с пистолетом в руке выстрелил в море, при этом раздался такой громкий звук, что у Молли зазвенело в ушах. Пара матросов сделала выпад в сторону Кригера, но все же не достала. Принц закричал.
Командир почти столкнул солдата с пистолетом.
— Сохраняйте спокойствие, оставайтесь на ваших местах. — Он повернулся к Кригеру. — Только не делайте ничего… не делайте глупостей, принц, — сказал он с сомнением, стоя на месте.
Той рукой, в которой не было ножа, Кригер обернул веревку вокруг своей ноги. Теперь он был привязан к якорной цепи.
— Что он делает? — шепнула Молли Хансу Кристиану.
— Стреляйте, — закричал один из матросов.
— Нет, ничего не делайте, — отдал приказ командир.
Кригер снова поднялся. Он крепко вцепился в рубашку принца, все еще держа нож у его горла.
— Спускайте якорную цепь. Сейчас же, — прошипел Кригер.
Никто не отреагировал. Кригер заставил принца посмотреть вверх, на небеса, на мачты, на пару чаек, летавших между верхушками как белые носовые платки.
— Сделайте… это, — сказал принц и попытался посмотреть на своих солдат. — Спустите якорную цепь.
Командир кивнул своим матросам, стоявшим у леера.
— Сейчас же, — взвизгнул Кригер.
Матрос опустился на колени, другой помогал ему. Винты, крепившие якорь на цепи к кораблю, были отвинчены. Если якорь упадет в море, цепь последует вслед за ним и исчезнет в морских глубинах.
Затем Кригер сделал шаг в направлении якоря.
Молли начала понимать, что происходит.
Пара солдат подалась вперед, поближе к Кригеру и принцу на коленях. Принц выл, он потерял всю свою храбрость и походил на одного из тех мужчин, которых Молли видела опускавшимися на лестницу на Улькегаде после похода по домам терпимости и просящими прощение за то, что они только что делали.
Кригер ударил ногой по засову якоря. Небольшой шплинт, державший цепь в собранном виде, теперь был убран, и якорь сполз по краю корабля и задел воду с легким плеском. Цепь тронулась с места и начала падать, цилиндр завертелся, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее.
Вдруг Молли увидела смысл в происходящем. Вдруг она поняла, чего он хотел.
Он хотел утопиться. Он был накрепко привязан к якорной цепи, цилиндр вращался, выпуская цепь все больше и больше, пока якорь тонул, опускаясь на морское дно. Бог знает, сколько он будет опускаться до него? А он будет крепко держаться за принца, утаскивая его в глубину.
Если он сам не получит принца, то никто его не получит.
Никто из солдат, да и сам командир, кажется, этого не понимал. Они застряли в борьбе глазами с Кригером, и только солдат, который снова возился с пистолетом, кажется, понял, что что-то назревало.
Цилиндр вертелся все быстрее и быстрее. Принц косился на цепь, исчезавшую за леером. Кригер держался крепко. Веревка была крепко завязана вокруг его лодыжки, и через несколько секунд его утянет прочь в глубину, где утонет и он, и принц.
Ветер раздувал паруса, цепь скрипела, принц ныл, чайки кричали.
Неожиданным рывком Кригера и принца рвануло, когда последний кусок цепи исчез, и их бросило о леер. На секунду Кригер взревел, может быть, его нога застряла в веревке, но принца он держал крепко. Кровь с его шеи текла струей.
Принц попытался схватиться за леер. Он понял ситуацию, а может, и видел, что Кригер оказался за бортом. Его руки скользили, пытаясь ухватиться, а якорь был слишком тяжел. Паника пробежала, как трещина, по его лицу.
В ту же минуту Молли ухватилась за свой узел волос. Это еще даже не была мысль, а скорее что-то ближе к инстинкту. Это был вопрос выживания, вопрос жизни и смерти, света и тьмы. И чувство того, что все закончится здесь.
Прямо сейчас.
Это была она, булавка для волос, которую дала ей Анна. Сабля гулящей.
Длинная булавка в руке и быстрый шаг вперед. Она подошла к Кригеру сбоку. В толпе кто-то кричал, звал ее, просил быть осторожнее, может быть, это был Ханс Кристиан, может быть, матрос.
Кригер посмотрел вверх.
Все происходило с необыкновенной скоростью, но Молли была уверена, что он узнал ее. Убийца в момент распознал сестру своей жертвы, когда она вышла вперед с булавкой и рассекла ею воздух.
Она прошла как раз между мертвыми грудями, пронзила грудную клетку и исчезла где-то в теле этого существа, женщины, мужчины, которое когда-то звалось Кригер. Булавка вошла так глубоко, что Молли почувствовала тепло и биение сердца убийцы, который обескураженно смотрел на нее и на встретившуюся с ним Молли.
— Это тебе за Анну, — выпалила Молли.
Кригер выпустил кинжал, и принц упал.
В этот момент якорная цепь рванулась в последний раз. Лицо Кригера на секунду наполнилось удивлением, болью, почти похожей на сочувствие к самому себе. Так и утащила его цепь на бок корабля, раздался его дикий крик, но он быстро утонул в шуме.
Вся команда выбежала вперед, матросы толкали Молли сзади, чтобы достать ее из-за леера. Молли посмотрела вниз в воду. На мгновение показалось, что Кригер лежал на поверхности воды, как будто само море отвергало его и не хотело забирать.
Но потом оно его взяло, сомкнулось над ним и забрало его целиком и полностью.
Вода была прозрачной, и было видно, как Кригера быстро тянуло вниз. Лицо исчезло под толщей воды и посылало им только непонимающий взгляд, как будто удивленный тем, что море стало наконец-то принадлежать ему.
Ханс Кристиан откуда-то вышел и встал рядом с Молли. А принц подполз вперед и посмотрел в волны. Он походил на нищего, за которым тянулась по мостовой одежда богача, которая была для него слишком велика.
Молли могла слышать, как стучало ее сердце. За справедливость. И за Анну.
Этот стук почти заглушал вой ветра и шум парусов. А еще шум от корабля, поворачивавшего назад. Перекличку голосов матросов и солдат за ее спиной. Кто это такая, какого черта здесь произошло, откуда она взялась? И милый, глупый Ханс Кристиан, который пытался им всем ответить, обучить их своей теории о людях, которые мечтали стать кем-то, кем они не являлись. Она слышала, как он все еще объяснял командиру, что Кригер должен был чувствовать особую связь с принцем, как единение между двумя существами, скучавшими друг по другу. Но командир не пожелал об этом слушать и исчез под палубой вместе с принцем, завернутым в покрывало.
Молли посмотрела вниз. И ей показалось, что она видит его, или ее, или нечто, существо, повернувшееся в последний раз, опускаясь на самое дно морское.
Глава 14
Утром пришло сообщение. Один из людей Козьмуса положил его на письменный стол.
Одиннадцать часов, отель «Ройяль».
Никакого «с уважением». Никакого объяснения.
В любом случае он не будет встречаться с директором полиции в Доме Суда.
Ханс Кристиан протер зеркальце карманным платком.
Он изменился. Он стал старше. Глаза были красные, кожа зеленая, как у моряка, которого тошнило в качку, а рана заставляла его нос казаться еще больше и причудливее. Если бы только у него была пара скиллингов на визит к парикмахеру. Губы были красными. От морской воды. От удушья. От недостатка сна. Он не спал, когда наконец-то пришел домой. Вместо этого он просто лег вздремнуть, не в состоянии понять, почему стояла такая тишина, почему дул такой теплый воздух, почему сальная свечка осторожно светит. Он попытался связать все события одно с другим, провести связи между всеми главами этой ужасной истории.
Он посмотрел на часы. Время настало.
У него болели спина и ноги, но он все же с трудом сошел по лестнице, немного постоял у ворот и вдохнул запах Нюхавна, смолы и соли. Он шагал мимо домов, избегая людских взглядов. Ветер и дождь наполнили весь Копенгаген дыханием осени всего за одну ночь.
Булыжники мостовой были мокрыми, деревья сбрасывали листья. Кузнец и сапожник работали уже не на улице, а под навесом у ворот. В конце Вингорьстреде он уже видел площадь Хёйбру и там же черную фигуру, стоявшую под липами у отеля «Ройяль».
Это был Козьмус. Ханс Кристиан думал, что они здесь встретятся, чтобы поужинать в благородных интерьерах отеля. Его соблазняла мысль съесть большую яичницу с жареным луком и беконом. Или горячее рагу из кролика. А, и еще немного вина к еде и дружеские приветствия за бокалом. После участия в спасении жизни принца и своей собственной можно было много чего просить.
Он уже собирался поздороваться, когда увидел, что Козьмус был не один. Молли тоже стояла там, а за ней два городовых. Он не понимал, почему они там и куда они все пойдут. Когда их с Молли высадили на сушу и повезли в город на дрожках, он несколько раз осознал, что они пережили это. Что ему лучше не ломать голову над тем, чтобы это понять. Но, конечно же, он ломал голову. Конечно же, он пытался понять. Разве это не получалось у него лучше всех?
Один из городовых проводил Ханса Кристиана к дверям.
— Господин Х. К. Андерсен, — сказал Козьмус с холодком, когда Ханс Кристиан подошел к нему. — Вы двое определенно знакомы.
Козьмус сразу повернулся спиной и начал прохаживаться. Ханс Кристиан посмотрел на Молли. Та пожала плечами. Затем их обоих подтолкнули в спину городовые, и они последовали за директором полиции. Они прошли мимо отеля «Ройяль», и Козьмус не выказал никакого желания посетить ресторацию. Прощай, рагу и белое вино.
Вместо этого Козьмус посмотрел на свою трубку и стал что-то бормотать, закуривая ее.
— Вот это история, — сказал Козьмус самому себе и ветру, качая головой. Он повернулся и посмотрел на Молли. — Фрёкен Хансен?