х лепестками черного летнего трюфеля и горьким кофе и сочетание вкусов было просто невероятным.
К традиционному эспрессо подали по рюмке «трамонто» – хотя этот напиток подается на закате, отсюда и его название, хозяин крохотной траттории решил угостить им после обеда. Tramonto удивило неожиданным сочетанием клюквенного сиропа, базилика, кампари и просекко.
– Наш ответ аперолю, – засмеялся хозяин. – Когда солнце опускается за горы, нет напитка лучше.
Пора было собираться в обратный путь, который Марко проложил через городок Баньо ди Романья, утопающий в зелени в крохотной долине, куда сходились горные склоны.
– Не надо ехать в Тоскану в природные термы, – Марко ехидно покосился на Соню, – теперь поняли, зачем я велел вам взять купальники и почему легко пообедали!
Около двух часов девушки отмокали в термах, правда насчет обеда по легкому Марко погорячился.
Домой они вернулись уже затемно, пока Соня ворковала с Марко у входа в отель, Саша поднялась в номер и сразу упала на кровать. Соня вернулась довольно скоро, и тоже сразу свалилась в постель и спали они без задних ног. День оказался настолько насыщенным красотами и удовольствиями, что Саше снились лишь густые каштановые леса над старинной крепостью, а совсем не Гвиневеры с Артурами.
Глава 15.
Никколо проворочался пол ночи, недоумевая, на что могла обидеться Алессандра, и как теперь налаживать отношения и надо ли извиняться. Действительно, на что обижаться? Он не мог не встретиться с Джиневрой, они сохранили хорошие отношения, и между ними не было сейчас даже искры ушедших чувств, оба только удивлялись, как они вообще могли сойтись, да еще и пожениться.
Джиневра была вполне счастлива в семейной жизни, растила двух дочек и обрадовалась за бывшего мужа, сразу поняв, что в его жизни кто-то появился, хотя капитан в этом никак не признавался, отмахиваясь, что пока не о чем говорить.
Правда надолго размышлений Никколо не хватило, ведь мужчины, какими бы проблемами не мучились, прекрасно засыпают и редко страдают бессонницей.
На следующий день карабинеры продолжили по горячим следам опросы близких знакомых погибших девушек. Впервые забрезжила надежда, что серийный убийца будет пойман, а капитан был намерен доказать, что способен раскрыть до сих пор нераскрытые дела. Одно дело до него, и совсем другое- под его руководством.
Анализ ДНК оказался разным, что снова заставило засомневаться, связаны ли убийства. Анализ следов ДНК полученный с места преступления на дороге показал, что убийца с большой вероятностью женщина. А вот в квартире был мужчина, это четко установили эксперты.
– Значит мы имеем дело с двумя убийцами. И преступления разные. Но почему отрезаны пряди у Моники?
Капитан сам съездил к психотерапевту в Равенне, которого посещала одна из девушек, ничего интересного врач не рассказал, заметив лишь, что до него девушка посещала другого специалиста. Но что-то там не заладилось, и она перешла к нему.
Рассказывая о визите к другому врачу, починенный доложил капитану, что ничего особенного врач не рассказал, он совсем недавно начал работать с девушкой, до этого она наблюдалась у другого специалиста.
Капитан набрал номер врача, и поинтересовался, к какому специалисту девушка ходила до него. Врач назвал фамилию.
Карабинеры обзвонили остальных психологов и психотерапевтов. Оказалось, что все девушки начинали лечение у одного и того же врача, но потом перешли к другим. Врач был хорошо известен, времени у него не хватало, и он передавал пациенток коллегам, кто-то ушел сам, объяснив, что не устраивал график приема, кто-то пропустил сеансы из-за командировок врача, а потом так и вернулся к нему. Кто-то нашел специалиста ближе к дому, чтобы не тратить время на дорогу в Равенну.
Капитан прекрасно знал имя врача, и даже недавно общался с ним. Ничто не свидетельствовало, что он может иметь какое-то отношение к погибшим девушкам. Но любая зацепка может привести к нужному результату. И капитан набрал номер.
Секретарь в приемной врача сообщила, что дотторе отъехал, и появится уже только завтра. Может, и к лучшему, за это время должны поступить списки тех, кто приобретал снотворное, вколотое убитой Фабиане, за последние полгода, перестраховавшись, он даже попросить прислать сведения за весь год.
Глава 16.
– Ты нормальная, нет? – возмущалась Сонька, выслушав подругу. –Человек спокойно и нормально все объяснил, а ты устроила истерику. Да-да, настоящую истерику. Придралась к имени бедной женщины. На Нико написано, что он к тебе серьезно относится, а ты без повода начала сцены устраивать.
– И что теперь делать? –всхлипнула Саша.
– А вот ты мне скажи: с графом понятно, тебе жалко замок и Кастельмонте, ты привыкла там хозяйкой приезжать, а теперь станешь просто туристкой. Я б тоже взбесилась, если честно. С Лукой и так все давно закончилось, и не возражай! Вы какие-то танцы фламинго друг вокруг друга танцевали, он хоть раз сказал тебе о любви?
– Нет… но он заботился, прибегал, когда были проблемы.
– Ну, во-первых, всего один раз, в Умбрии. А все остальное время никуда он не прибегал, и последние два года, а то и больше, вы вообще не виделись. Про Бальони твоего – или как его там, Бальери? – вообще молчу, сама придумала, сама влюбилась, сама страдала. Помнишь ту фразу умную, что если не можешь выбрать, то уже сам вопрос о выборе говорит, что ни тот, ни другой тебе не нужны. Ты и металась то к Луке, то к графу, потому что не могла выбрать. А были б настоящие чувства, что там выбирать?
– Ишь, как ты заговорила! А давно ли сама нос воротила от всех!
– Сань, я серьезно. Если ты собираешься очередной раз поводить за нос капитана, пофлиртовать-поиграться и все, то лучше не звони ему Он парень серьезный, видно же. И к тебе относится серьезно.
– Ну да, ну да, как же, – скривила физиономию Санька.
– Дослушай меня. Если ты опять хочешь так, несерьезно, то не звони ему. Не показывай даже интерес. А если правда зацепило, и у тебя тоже все серьезно- подожди день и позвони сама, да смс в конце концов отправь. Прямо так и скажи- прости, была не права. Он и растает. А теперь пошли гулять, мы давно хотели до храма добраться, там, на дальнем холме. Вот и вперед, нечего сидеть и страдать.
Усложнив себе задачу- гормоны счастья рождает физическая активность – девушки дошли до центра деревни, и отправились к часовой башне по крутым и длинным лестницам с деревянными перилами.
Несколько раз хотелось отдохнуть, присесть на скамеечки заботливо расставленные по бокам лестницы, но они, собрав волю в кулак поднимались без отдыха. Стыдно было: их то и дело обгоняли бодрые старички, совершавшие утреннюю пробежку.
– Монстры они здесь все, монстры- физкультурники, еле выдыхала Санька, с трудом заползая на очередную ступеньку.
С одной стороны лестницы, ярусами поднимавшейся вверх, были каменные стены заросшие плющом и прочими растениями, на ступеньках лежала листва, занесенная сюда ветром.
В самом конце по обеим сторонам лестницы возникли высокие старые сосны, закрывающие горячее летнее солнце. Дальше ступеньки пропали, извилистая булыжная дорожка полого побежала вверх. В стене обнаруживались закрытые наглухо дверцы, к которым вели старые выщербленные, а порой полуразрушенные ступени.
Наконец, они вышли к часовой башне, откуда открывались действительно впечатляющие виды на всю округу. На окружающие Сентинеллу горы, на храмы и церкви, на ленту железной дороги вдали, узенькую речку-ручеек на окраине. И крыши, крыши, крыши.
Из трех «колле»– хребтов, возвышавшихся над долиной, холм часовой башни был самым высоким. Но именно отсюда была легко добраться до остальных хребтов.
К сожалению, замок был закрыт на реконструкцию, но девушки обошли его вокруг, и нажали кнопку установленного у ворот устройства.
Тут же послышались звуки театрализованного радио представления об истории замка, гудели трубы, били барабаны, шло сражение- а они стояли на вершине холма у запертых ворот старой крепости, словно оказавшись в другом мире, внизу жила своей провинциальной жизнью Сентинелла, но реальная жизнь осталась где-то далеко-далеко…
Ударил колокол на башне, отозвался колокол на Храме- Святилище, отозвались колокола церквей в деревне, пока девушки спускались вниз от замка по другой, более простой лестнице и все время останавливались полюбоваться видами.
Внизу оказалось, что зря они спускались от замка. До Храма-Святилища проще было добраться полевым дорогам, поверху холма. А казавшаяся простой дорога вдоль трассы заканчивалась крутой тропой под названием «Трудный путь искупления грехов».
Делать было нечего, девушки переглянулись, и решили, что им этот путь точно не помешает и храбро зашагали по грунтовой дороге вверх, под закрывшими все небо кронами старых деревьев.
Руки замерзали от сырости, казалось, что ноги промокли, по стволам деревьев нарос мох. Вдоль тропы стояли каменные столбики с изображением сцен Страстей Христовых, сквозь листву не было ни просвета, и казалось тропа никогда не закончится.
– Ндаааа, труден путь искупления грехов, – задыхаясь пробормотала Сонька.
– А ты не греши, и не надо будет лезть по таким тропам, – злобно отозвалась Санька и добавила: – если мы встретим тут маньяка, то он может брать обеих голыми руками сразу, сопротивления мы не окажем, а скорее всего вымрем еще до встречи с ним.
Но вот наконец деревья расступились, девушек облаяли две собаки «при исполнении» в небольшом садике в подсобных зданиях прямо у стен храма, с заборчика лениво спрыгнули два полосатых кота и гордо удалились в заросли. Шевельнулась на окне кружевная занавеска – все стихло, лишь желтый каменный фасад очень простого храма, безо всяких украшений, лишь синее небо над головой.
Они зашли в храм. Присели на скамьи. Откуда-то сбоку вышел пожилой священник, вопросительно посмотрел на девушек.