Со свойственным ему ледяным спокойствием Полянский объяснил, что если молодой человек в носках цвета наркоманского сна сию минуту не отойдет в сторону, Полянский не гарантирует, что у молодого человека не появятся проблемы со здоровьем. В ответ человек из ГУВД услышал не менее замысловатую тираду, что били и раньше, дело прошлое, но боль преходяща, а заработная плата – нет. И тут же, едва послышалось про боль, рядом с первым охранником появился второй. Весу в нем было поменьше, да и ростом страж был помельче, но одухотворенность на лице и пронзительный взгляд подсказали Сидельникову, что на службе этот старательный недавно. Когда кого-то из таких, старательных, принимают на работу в качестве личной охраны, первые два месяца они выглядят как личная охрана Рейгана. Для полной картины не хватает только бежевых плащей. Но проходит время, и их пронзительные взгляды становятся вяловатыми, и резиновая палка уже не постукивает по ладони, а болтается между ног, как хвост у пережравшей коровы.
Администрации казино следовало отдать должное – они сменили охрану. Видимо, поработали все те же профи-психологи. «Старичкам» из СБ вряд ли надо объяснять, что «красных» в зал не впускать нельзя. Те и в законах уже соображают: раз в неделю в казино шмоны – нормальное явление. И здоровье всегда дороже, чем зарплата. И «старики» после убийства полковника теперь в зал впускают всех, кто показывает удостоверение. Дошло до того, что уже не важно, какого те удостоверения цвета. Но ситуация выпрямлена – на входе новая охрана, значит, и в зале тоже. Скорее всего, и новый начальник службы безопасности, свяжись сейчас с ним, начнет растекаться мыслью по древу и выяснять, с какой целью сотрудники милиции прибыли.
Сидельников это сообразил быстро. Окинув взглядом тесное помещение, он уже почти приступил к действиям, как вдруг за спиной послышался звук открываемой двери и сопутствующий этому топот ног.
– Ваши входные… – начал охранник, но случилось неожиданное.
– Убрать со входа обоих, – велел стоящий спиной к операм мужчина, и четверо людей в штатском тут же приступили к исполнению команды. Врезав пару раз куда надо и перехватив руки охранников, четверка спутников неизвестного пригнула несговорчивых охранников к полу и вывела наружу.
Не замечая сыщиков, мужчина прошел в казино, и следом за ним двинулось еще человек шесть. Они появлялись из зеркальных дверей, как богатыри дядьки Черномора, и шли за старшим колонной, которая стала рассасываться по залу лишь тогда, когда были прорваны преградительные физические и технические рубежи службы безопасности.
– Кто это? – опешил Сидельников, беспрепятственно заходя в казино.
– Со спины не распознать, – пробормотал Полянский, разглядывая посетителей, от внимания которых небольшая сутолока в холле не ускользнула.
Людей в залах было много. Продолжался Новый год. Первая ночь, которую необходимо проводить с семьей, закончилась. Наступала другая ночь, которую лучше всего встречать с друзьями и в веселье. Окидывая взглядом помещение, капитан МУРа отметил, что в его первое появление в «Эсмеральде» не было и половины того количества посетителей, что присутствовало сейчас.
– Ищи Гринева, – буркнул он, поглядывая на Полянского, чье лицо горело и взгляд бегал. «Нервничает, – подытожил Сидельников. – Боится встречи, потому что встреча не из приятных. Гринев его тоже знает в лицо».
В зале, где стояли рулеточные столы, беглого опера не было. Из описания, переданного ему Полянским, муровец знал, кого нужно искать, однако ни один из тех, кто находился за столами или просто рядом, под устную ориентировку не подходил. Не нашлось похожего и у кассы. У бара сидели проститутки и четверо каких-то накачанных спиртным под завязку «карасей»[8]. Девахи обхаживали их, раскручивая на новую порцию выпивки, ту, что никогда не заказали бы себе сами, разрешали гладить себя по коленям, выше и все чаще заглядывали в тугие портмоне, пытаясь понять, стоит вести собеседников в номера или нет. Раскуражившиеся подпитые малые заказывали – капитан слышал – то «Кровавую Мэри», то странный коктейль под названием «Небесная ваниль», то двойное виски.
Сидельников, обойдя зал по периметру, бросил взгляд на спутника. Полянский, уже давно ожидая этого, покачал головой и указал глазами в смежное помещение. Там располагался зал с игровыми автоматами, где от ловкости рук крупье не зависит ничего, а вот от настройки техником аппарата – все. Если в зале, где стояли столы, слышался свист шарика по рулетке, то это помещение производимыми звуками напомнило Сидельникову механосборочный цех, где он еще в далеких восьмидесятых проходил на заводе практику. Непрерывный грохот, вращение барабанов, цокот монет по металлическому приемнику. Все сливалось воедино, и муровец уже через минуту понял, что не смог бы высидеть здесь и четверти часа, даже если бы кто-то одарил его сотней бесплатных жетонов.
Ловко уворачиваясь от девочек с подносами и мальчиков с деньгами, напарник Сидельникова шел вдоль рядов, стрелял глазами, но за все время этого путешествия не остановился ни на мгновение. Обойдя все ряды, Полянский подошел к напарнику, выбил из пачки сигарету и вполголоса отметил:
– Или «человек» Кряжина дал маху, или Гринев овладел мастерством перевоплощения. Его и здесь нет.
– Во второе я не верю, а в первое не верю еще больше. Скорее Гринев переоделся в официантку и побрил ноги, чем люди советника сунут ему шнягу. А ты что зарозовел, как поросенок?
– Первый раз в казино.
– Смотри, – съязвил Сидельников, подзывая к себе «мальчика» с пепельницей, – не втянись. Один из ГУВД уже доигрался.
Остался зал для карточных игр и второй этаж с бильярдной, административными помещениями и номерами.
Еще через десять минут выяснилось, что ни бридж, ни вист, ни покер Гринева не интересовали. Туалет в этом крыле пуст не был. Из стоящих капитан МУРа никого похожего на человека Крыльникова не увидел, но несколько кабинок были заперты изнутри, и муровец добросовестно мыл руки до тех пор, пока не вышел человек из последней.
Длинный коридор на втором этаже заканчивался бильярдной, и по обе стороны этого коридора располагалось восемь комнат. Предназначены они были для деловых встреч, отдыха состоятельных игроков, заранее заказывающих апартаменты, однако использовались как обычное пристанище для игр несколько иного, несвойственного казино характера. Сюда приводили клиентов проститутки, заранее проплатившие номера. В зале девочки старались вовсю, так как деньги уплачены, и чем дольше пустует номер, тем больше убыток. Клиента нужно найти – раз, уболтать – два, понять, сколько у него денег, – три. Час занятого номера стоит двадцать долларов, и не важно, есть в нем кто или нет.
– Посмотри в административных помещениях, – велел Сидельников напарнику. – Там всего три комнаты и офис. Если там чисто – возвращайся ко мне.
В первом номере была тишина. Более того, он был не заперт, и это позволило Сидельникову пройти в него и убедиться в причине тишины воочию. Но через его стенку слышались звуки, похожие на то, как если бы собака молча рвалась с цепи. Прежде чем войти в него, капитан толкнул дверь напротив. Там тоже была тишина, объясняемая пустотой.
Сидельникову повезло. В номере, где собака рвалась с цепи, замок был закрыт, но не на фиксатор. Покопавшись в портмоне, Сидельников вынул банковскую карту, на которую ему ежемесячно перечислялась заработная плата, и собрался было приступить к действию, как вдруг рядом с ним, как из-под земли, выросла приятной наружности девочка лет восемнадцати.
Высокий крепкий мужчина, да еще и с банковской картой в руке… На пластиковых картах не пишут – «собственность МУР». На ней значится название банка, какой-нибудь орел – чем паршивее банк, тем орел больше – и волшебная магнитная лента, дающая право доступа ко всем благам жизни.
– Милый, – сказала девочка, – я тебе нравлюсь?
– Естественно. – И опер выпрямился, пропуская милое создание.
Но если он надеялся, что разговор на этом закончится, то ошибался. Девица шагнула вперед ровно настолько, чтобы занять образовавшийся просвет в коридоре, и положила ладони на куртку сыщика.
– Кто ты, мой герой?
– Я – твой герой, – занервничал Сидельников. – Спустись вниз, крошка, закажи нам по бокалу «Небесной ванили» за счет Капитана Америки. Я сейчас буду.
– Что-то, кажется мне, – засомневалась крошка, – ты не очень похож на Капитана Америку. На капитана похож, на Америку – нет. И одет не так, и мысли свои излагаешь не так.
– Зато ты, – окончательно потерял терпение Сидельников, – и одета, и мысли свои излагаешь так, что очень похожа на то, что мне кажется.
Крошка разочарованно фыркнула и пошла по коридору, как по подиуму. Дождавшись, когда она дойдет до лестницы, сыщик сунул карту в дверную щель и, водя ею, как пилкой, отвел в сторону язычок английского замка. Вошел, так же бесшумно прикрыл дверь и выглянул из-за угла.
Номера были маленькие, не больше восьми квадратных метров, и от коридора их отделяло пространство, называемое «прихожей». Она была настолько крошечна, что Сидельников испугался, что свет из коридора скользнет по полу и привлечет внимание тех, что находились внутри. Но через несколько секунд, прислушавшись, он понял, что обитателей этого номера, больше похожего на каюту эконом-класса теплохода, отвлечь от дела может разве что ядерный взрыв.
Картина, представшая взору Сидельникова, когда он выглянул, ошеломила его сознание и убедила в полном отсутствии у него фантазии при общении с женщинами.
Посреди огромной кровати, занимающей из восьми имеющихся квадратов комнаты метров шесть, стоял на четвереньках мужик. На нем было кожаное седло, в зубах – настоящая конская уздечка, перешитая рукой оригинального кутюрье под конфигурацию человеческой антропометрии, при этом мужчина был гол, как арабский скакун, и задняя часть его и круп были красны и оцарапаны. Причину таких телесных повреждений легкой степени понять было нетрудно, стоило бросить взгляд на снаряжение амазонки, сидящей в седле. Абсолютно голая баба в сапогах со шпорами и с арапником в руке прыгала на спине скакуна, тот подбрасывал зад, и это родео изредка прерывалось ржанием.