— Все будет хорошо, пока мы здесь, — говорит он, а затем целует меня в лоб. — Мне кажется, тебе понравится Фредрик. Он умеет себя контролировать. — Он снова меня целует, теперь только в переносицу. — Он подождет, пока мы закончим, а только потом помастурбирует.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что знаю его уже давно, — отвечает он.
Я даже не верю, что участвую в таком разговоре. Или все это фарс. Не понимаю, почему мы устраиваем шоу для всех, когда никто не смотрит. Но что пугает меня больше, так это то, как быстро я забыла, что это всего лишь шоу. Либо мне нравится играть в эту опасную игру с Виктором, либо что-то серьезно не так со мной.
Виктор проводит большим пальцем по моей брови, и я полностью растворяюсь в его глазах.
— Что ты собираешься делать со мной? — кокетливо спрашиваю я. — Ты говорил, что я хороша.
Он, слегка касаясь, целует мою бровь.
— Все что захочу, — говорит он спокойно, контролируя голос.
Он касается большим пальцем другой моей брови и проводит по её линии.
Я медленно закрываю глаза и вдыхаю его запах, наслаждаясь близостью и стараясь не верить правде, которая состоит в том, что все, что он говорит мне, нереально.
Его губы касаются моих.
— Тебя что-то не устраивает, Изабель?
— Нет, — прерывисто отвечаю я, глаза по-прежнему закрыты.
Но они открываются, когда Уильям Стефенс возвращаются к нашему столику.
— За предоставленные неудобства, — говорит он, протягивая Виктору конверт. — Здесь четыре куска.
Виктор забирает конверт и прячет его в потайном кармане пиджака.
Затем Уильям Стефенс достает из кармана другой квадратный конверт и передает его Виктору.
— Мистер Гамбург хотел бы также извиниться, пригласив вас в свой особняк завтра вечером, — говорит он.
Виктор осторожно берет конверт, смотря на него сначала скептически и без интереса.
— Это личное дело, — продолжает Уильям Стефенс. — Я уверяю, если Вы решите присутствовать на вечере, то мистер Гамбург обещает сделать так, что потраченное Вами время окупиться в достойном размере.
— Понадобится ли мне помощь финансового консультанта по той или иной причине? — спрашивает Виктор, притворяясь оскорбленным таким замечанием.
Уильям Стефенс качает головой.
— Вовсе нет, сэр, — отвечает он. — Но ни для кого финансов не бывает слишком много. Согласны?
Виктор обдумывает этот момент и тянется к моей руке. Я беру его под руку, и мы выходим из кабинки.
— Я подумаю, — говорит Виктор, и мы покидаем ресторан.
***
— Откуда ты знал, что это сработает? — спрашиваю я взволнованно, как только мы садимся в Родстер .Я больше не могу сдерживаться. Надеюсь, что сейчас уже можно выйти из образа.
— Я не знал, — отвечает он.
— Но как?
Он смотрит на меня, одной рукой небрежно держась за руль.
— Все столики в ресторане прослушиваются, — говорит он и снова смотрит на дорогу. — Гамбург сидит в своей приватной комнате, наблюдая за тем, кто входит и выходит, выбирая пары из толпы, основываясь в первую очередь на их внешности. Когда он видит пару, которая ему приглянулась, следующая фаза - прослушать их разговор.
Теперь я понимаю всё.
— Почему ты не сказал мне об этом раньше? Я, возможно, сыграла бы свою роль лучше, если бы знала, что он слушает.
— Что ж, технически я не знал, подслушивает ли он. И не рассказывал тебе некоторые моменты, потому что хотел посмотреть, как ты импровизируешь под давлением и при отсутствии полной информации о том, что происходит.
— Это объясняет твой разговор с Фредриком, — говорю я, и теперь, когда я уже снова веду себя как Сэрай, его имя на моём языке наталкивает меня на другую тему для разговора. — Это хоть его настоящее имя? — Я делаю паузу. — Он же не собирается к нам в отель, не так ли?
Взгляд Виктора полон изумления.
— Нет, Сэрай, он не собирается ждать нас в отеле.
Какое облегчение. Но сама мысль о Викторе…
— Кто же он тогда? Очевидно, он знал больше меня о происходящем.
Мы повернули на другую освещенную улицу и проскочили на желтый, как раз, когда на светофоре зажегся красный.
— Его имя Фредрик и он действительно швед. Он работает на меня, хотя и не делает того, что делаю я. Просто время от времени помогает в подобных делах.
— А та женщина, Арья?
— Я уверен, это случайная женщина, которую Фредрик где-то подцепил, — Виктор улыбается мне. — Он хорош в этом деле.
Я краснею и отвожу взгляд.
— Ты разочарована? — спрашивает Виктор.
Я снова смотрю на него, взволнованная его вопросом. В его глазах пляшут черти.
— Хм, нет, — отвечаю я. — Почему ты спросил?
Виктор смотрит на дорогу.
— Разве ты не находишь Фредрика привлекательным?
Мне кажется, он играет со мной.
— Да, я бы солгала, если буду отрицать его привлекательность, но у меня нет к нему влечения, если ты об этом.
Я увлечена тобой, Виктор, и только тобой…
Он улыбается мне и больше ничего не говорит.
Мое лицо становится красным каждый раз, как я вижу его улыбку или ухмылку, потому что не привыкла к такому, и просто вспыхиваю еще больше. Такое ощущение, словно тысяча пьяных бабочек устраивают оргию в моем животе.
— Так какой наш следующий шаг? — спрашиваю я.
— Будем наслаждаться отдыхом до завтрашнего вечера, — отвечает он.
Это мы и делаем.
Виктор покупает мне новое платье на четыре тысячи, полученные обманом от менеджера ресторана. Мы возвращаемся в отель после долгой прогулки, чтобы переодеться. Я непроизвольно засматриваюсь на него, когда Виктор появляется передо мной при полном параде. На нем тонкий облегающий серый кардиган с V-образным вырезом поверх белой рубашки с длинными рукавами. Рубашка неряшливо торчит из под кардигана поверх синих джинс. На ногах красуется пара черных кожаных ботинок со шнурками. Я всегда видела его только в дорогом костюме и выходной обуви, поэтому появление Виктора в чем-то другом вводит меня в легкий ступор. Хотя даже в этом наряде он умудряется подчеркнуть свою утонченность, богатство и безупречность.
Я одета в шелковое летнее платье и в пару дорогих плоских сандалий, довольная, что это не те мучительные каблуки.
В конце концов, мы встречаемся с Фредриком, хотя все это вышло совершенно случайно. Мы втроем пошли на коктейльную вечеринку в другом фешенебельном отеле и, несмотря на то, что я продолжала изображать из себя Изабель Сайфрид, кажется, Фредрик в курсе того, что на самом деле я не такая сучка, которой пытаюсь казаться. Я нахожу его забавным и чем дольше я и Виктор находимся с ним рядом на протяжении ночи, тем больше мне нравится его компания.
Все это ощущается почти… нормальным, словно я нашла какой-то практически незаметный способ наслаждаться окружающими меня вещами и событиями, как и все вокруг, нашла путь вписаться в общество. Я прекрасно понимаю, что это не продлиться долго, но, по крайней мере, я проживаю эти моменты без необходимости постоянно оглядываться через плечо.
С Фредриком мы расстались сразу после наступления полуночи, когда Виктор решил, что лучше вернуться в отель и немного отдохнуть. Завтрашняя ночь будет совершенно иной и мне следует волноваться. Но я уже играю в игру. Я увязла так глубоко, так сильно сжилась с моим Альтер-эго, у которого одна ночь была куда интереснее, чем вся жизнь Сэрай. Я беспокоюсь и пребываю в некоем восторге касательно завтрашнего дня, но не боюсь и не сомневаюсь, чего, полагаю, Виктор втайне от меня ожидает.
Нет, этот подпольный мир, который он постепенно открывает для меня, не оказывает на меня того влияния, которого он предполагал.
Этот мир просто заставляет меня хотеть большего.
Глава 33
Виктор
— Фредрик рассказал мне, что с тобой девушка, — говорит Николас по телефону. — Изабель, так ведь?
— Да, — отвечаю я. — Очевидно, так было нужно.
Он знает. Меня еще никогда так ни разрывало на части. Николас или Сэрай?
Сейчас я ощущаю жуткую потребность в тщательном подборе того, что говорить ему. Но я не могу врать ему о том, что Изабель и Сэрай - это одно и то же лицо, потому что существует слишком много способов, которыми Николас может узнать правду. Скорее всего, у него уже есть все необходимые доказательства. Если ему солгать, он поймет, что я не доверяю ему относительно этой девушки, а это может вовлечь Сэрай в еще большую опасность.
— Я дал Сэрай выбор, где жить, и она выбрала Калифорнию. Это единственная причина, по которой она рядом со мной.
Я слышу тяжелое дыхание Николаса.
— Ты взял её на дело. Почему?
— Потому что ее присутствие в этом деле очень уместно, — отвечаю я. — Учитывая наличие ограниченного количества времени для подготовки, у меня просто не было возможности найти кого-то другого.
Понимаю, что это не самое лучшее объяснение. В Лос-Анджелесе есть несколько женщин, работающих на Ордер, как и Фредрик, и одна из них легко могла бы сыграть партию Сэрай, сделав это безупречно, как сыграл свою партию Фредрик. Но надеюсь, Николас примет мои объяснения. Он не принимает участие в полевых операциях, как я. Он не умеет себя вести в реальном деле, как я. Он так же, как и я, убивает людей, но не на таком же уровне мастерства и у него нет моего опыта.
— Она просто сама идет в лапы смерти, — говорит Николас.
— Да, ты прав, — я делаю паузу, обдумывая его слова, а затем решаю использовать другой подход. — Если тебе хочется знать, поэтому я и взял её.
Могу прямо сказать, что его приоритеты меняются, так как я наконец-то предлагаю ему такое объяснение, которое может его удовлетворить.
— Я не могу заставить себя убить её, — продолжаю я, окончательно признаваясь ему. — Я сделаю это, если буду вынужден, но ты был прав, Николас, думаю, она оказала определенное влияние на меня. Просто ты заметил это раньше меня или даже раньше, чем я позволил себе подумать об этом. Девушка должна исчезнуть.
— Я могу убить её за тебя, — искренне предлагает Николас, без какой-либо ненависти или злости для разнообразия. Он переживает за меня и мой план работает. — Несмотря на твою природу, Виктор, ты человек. Я понимаю и могу помочь. Позволь убить её вместо тебя.