– А Свету за что?
– За то, что спуталась с Генкой и бросила её брата.
– А я слышала, что отец Игоря живёт за границей, – осторожно заметила Мирослава.
– Так это он уже после развода с женой туда уехал, отмахнулась женщина.
– Понятно. Вот только я сомневаюсь, что Климов хотел от жены избавиться…
– Это точно! Тот ещё неумеха и лодырь. Если б Света компанию ему оставила, он бы всё по ветру быстро развеял и сам бы остался с голым задом и мальчишку бы без ничего оставил.
– Жалко Эвелину, – тихо сказала Мирослава.
– Оно, конечно, жалко, – согласилась Клава, – но в то же время она и сама виновата! Незачем было бегать за женатым мужиком.
– Подруги и тётка говорят, что это было просто наваждением каким-то, – проговорила Мирослава.
– А я в журнале одном читала, что это называется любовной зависимостью. Но вот моя бабушка объясняла это очень просто.
– Как же?
– Говорила, что моча в голову ударила.
Мирослава тихо рассмеялась.
А потом сказала, – Клава, вы поможете мне уговорить бабу Тоню держать язык за зубами.
– Запросто, – сказала та, – а зачем?
– Чтобы не подставлять Анжелу, да и самого Долгоносикова. Я же обещала ему.
– О, да! И что должна сказать баба Тоня?
– Что она увидела Долгоносикова в тот день в первый раз в жизни. Сначала она удивилась тому, что мужчина среди бела дня лезет по пожарной лестнице, а потом увидела его спускающимся с котом и успокоилась.
– В этом убедить её мне будет не трудно.
– Вы уверены?
– На все сто! – заверила Клава.
Проводив Мирославу, женщина спустилась к соседке и проинструктировала её. И надо сказать, что сделала она это вовремя.
Баба Тоня обещала не подвести.
Во второй половине дня приехала полиция. Наполеонов решил лично выяснить, видела ли старая женщина на пожарной лестнице в день убийства Долгоносикова с котом.
На звонки в дверь старушка не отвечала, поэтому Наполеонов решил обойти соседей, так он вышел на Клаву, которая сказала, что у неё есть ключ от квартиры соседей. Но оставить их наедине со старой женщиной не может, поэтому откроет дверь только при условии, что ей разрешат присутствовать при разговоре.
– Чёрт с вами, присутствуйте! – в сердцах обронил Наполеонов.
Они спустились вниз, Клава открыла дверь, нашла слуховой аппарат бабы Тони и объяснила, кто это такие и зачем пришли.
– Старуха-то, оказывается, глухая, – подумал Наполеонов. – Хорошо, что мы взяли соседку. А то уехали бы не солоно хлебавши.
– Уважаемая Антонина Самсоновна! – начал свою вступительную речь Наполеонов.
– Баба Тоня я, – прервала его старушка.
– Хорошо, – согласился следователь, – мы подозреваем, что вы являетесь важным свидетелем по делу об убийстве вашей соседки Светланы Климовой.
– Милок, говори толком, чего тебе от меня надо?
– Вы помните тот день, когда была убита ваша соседка?
– Ну, помню, склерозом я не страдаю, разве что малость девичьей памятью, – хихикнула баба Тоня.
Следователь решил не реагировать на шпильки старушки и спросил, – вы видели кого-нибудь из посторонних в этот день?
– Я из дому в этот день не выходила.
– А за окном?
– За окном видала, – кивнула баба Тоня.
– Расскажите об этом поподробнее.
– Оно можно и поподробнее, – покладисто согласилась баба Тоня.
Следователь перевёл дух.
– Сижу я, значится, у окна, – начала задушевно свой рассказ баба Тоня, – птичками любуюсь, и вдруг, вижу, мужик какой-то точно очумелый кидается к лестнице и лезет вверх!
Она обвела взглядом сотрудников правоохранительных органов, точно ища их поддержки.
И они невольно все, как один закивали головами.
– Ну, – думаю, что творится! И это среди белого дня! Испугалась я, – баба Тоня весьма натурально поёжилась, изображая страх, – думаю, а вдруг это грабитель?! Или вообще маньяк какой! Ведь что ему стоит всех нас тут беззащитных зараз поизнасиловать?!
Кто-то из сотрудников не выдержал и фыркнул.
– Я уже хотела к телефону кинуться, – проговорила Баба Тоня и протянула руки к полицейским, – вас голубчиков на помощь звать. Наша советская милиция всегда на защите сирот стояла! – добавила баба Тоня с пафосом.
Естественно, никто не попытался поправить бабу Тоню, наполнив ей, что советской милиции давно нет, а есть российская полиция.
Вместо этого следователь спросил, – что же вам помешало вызвать полицию?
– Да, как же кто, соколик ты мой? – перевела на него взгляд баба Тоня, – сам маньяк и помешал!
– Значит всё-таки маньяк? – уточнил следователь.
– Да, ну тебя, – отмахнулась от него баба Тоня, – что ты к словам вяжешься! Просто пока я пугалась, раздумывала и собиралась звонить, мужик это с лестницы спрыгнул! И ни один!
– А с кем? – удивился Наполеонов.
– С котом!
– С котом? Выходит он украл кота?
– Черныша? Да кто ж его украдёт? Этот кот любому глаза выцарапает.
– Но этому лже маньяку он глаза не выцарапал. Почему?
– Потому, что учуял его добрую душу.
– Добрую душу? – опешил следователь.
– А то, как же! Сам посуди, сидит кот и кричит дурным голосом. Что, по-твоему, подумает добрый человек?
– Ну, не знаю, – растерялся следователь.
– Добрый человек подумает, что кот залез наверх, а слезть назад не может и взывает о помощи. Вот мужик и бросился его спасть.
– А кот, в самом деле, не мог слезть?
– Как же не мог он! – хмыкнула баба Тоня. Это Черныш своих соперников на бой вызывал!
Следователь вытер пот со лба и перешёл к конкретике, – что сделал мужик с котом?
– А что он может с ним сделать? – удивилась баба Тоня, – опусти на землю и ушёл.
– Сразу ушёл?
– Нет. Постоял немного. Мне не очень хорошо было видно его, но, по-моему, лицо у него как-то изменилось.
– Как изменилось?
– Точно его из-за угла огрели мешком с песком.
– Понятно, сказал следователь.
– Вы до этого видели когда-нибудь этого мужика?
– Ни разу в жизни, не моргнув глазом, солгала баба Тоня.
– А после?
Тут она сказала чистую правду, – нет.
– Хорошо, распишитесь, пожалуйста, на каждой странице.
Баба Тоня покряхтела для солидности и выполнила просьбу следователя.
– Ну, баба Тоня! Ну, артистка! – рассказывала потом Мирославе Клава, – будь я Станиславским, не прекращая бы кричала, – верю! Верю!
– Главное, что Наполеонов поверил, – констатировала Мирослава.
– А куда ж ему было деваться, – весело рассмеялась Клава.
Если Мирославу, Белозерского и Коваль показания полученные следствием от Долгоносикова и бабы Тони очень радовали. То следователя нет. У него не осталось улик, дающих возможность и дальше удерживать Эвелину Потапову.
К тому же медицинская экспертиза показала, что жертва была застрелена в упор.
Предполагалось, что убийца с силой притянул женщину к себе, видимо именно в этот момент и разорвались бусы. И уже потом он отшвырнул её на диван.
Сын Климовой застал Потапову с оружием в руках, но на её руках не было следов пороха, а на одежде следов крови.
Нужно было узнать, каким образом убийца испарился, ухитрившись не столкнуться ни с Эвелиной, ни с сыном Климова.
На всякий случай проверили и одежду Долгоносикова. Всё чисто. Да и следов проникновения через окно в квартиру Климовых не обнаружено.
Исходя из показаний бабы Тони, Долгоностиков, взобрался на лестницу, схватил орущего кота и тут же стал спускаться.
Сам Долгоносиков сказал, что невольно заглянул в окно, увидел убитую, входящую в комнату и поднимающую оружие Эвелину и ворвавшегося вслед за ней Игоря.
Из всего из этого выходило, что убийца надел шапку невидимку и скрылся.
Но следователь уже давно не верил в сказки.
Глава 10
Мирослава решила нанести визит Маре Ильиничне Гореловой.
Может быть женщине известны, какие-то детали из жизни Климовой. И судя по её отношению к Геннадию, она с удовольствием выложит весь компромат на него.
Старый дом с лепнинами, в котором жила Горелова находился всего в нескольких метрах от старого городского парка.
Мирослава с ностальгией вспомнила, как дедушка с бабушкой возили её в детстве в этот парк.
Летом в нём располагался гастролировавший цирк Шапито.
Особенно ярко ей запомнились медведи, бьющие в бубен и ездившие на велосипеде.
Мирослава толкнула дверь подъезда, незащищённую домофоном, поднялась по лестнице и нажала на звонок.
Через некоторое время она догадалась, что её рассматривают через глазок и проложила к нему своё удостоверение.
– Вы из полиции? – спросил её молодой голос с лёгкой хрипотцой.
– Нет, я частный детектив, Мирослава Волгина.
– И чего вы хотите?
– Поговорить с Марой Ильиничной Гореловой.
– По поводу?
– По поводу убийства её бывшей снохи.
Дверь открылась. Ладно сложенная женщина с аккуратной причёской, без макияжа в светло-сером хлопковом халате внимательно рассмотрела Мирославу. Потом сказала, – так ведь убийца задержана?
– Не совсем так. По подозрению была задержана любовница Климова, но её вот-вот отпустят или уже отпустили.
– Отчего же?
– Нашлись свидетели, подтверждающие её невиновность.
– Вот как? Интересно. Заходите.
Мирослава вошла в прихожую и столкнулась с ещё двумя обитателями квартиры, которые изучали её не менее тщательно, чем хозяйка.
– Привет, – улыбнулась им Мирослава.
Семицветный кот сделал вид, что он ничего не слышал. А огромный пёс довольно засопел.
– Не бойтесь, они не кусаются, – сказала Маара Ильинична.
– Да я и не боюсь, – отозвалась Мирослава, проходя следом за хозяйкой в небольшую уютную гостиную.
– Садитесь.
Волгина выбрала небольшое кресло, обитое золотисто-жёлтым плюшем и удобно на нём устроилась.
Кот забрался на диван, и Мирослава насчитала семь цветов в его шерсти.
Пёс расположился недалеко на коврике.