Обвинение доставило в зал суда целую фалангу знакомых Хантера, которые вспоминали яростные словесные перепалки между ним и Кейси, когда те были на публике.
— Эти двое имели привычку с пеной у рта спорить по любому поводу. В первую очередь о политике. Кейси была убежденной либералкой. Ее жутко злило, когда Хантер называл ее вудстокской хиппи. Бывало, не успели за столом подать закуски, а между ними уже идет очередная баталия… Например, ей нравились фильмы Майкла Мура[4]. Он же считал, что работы Джексона Поллока похожи на детские рисунки, намалеванные пальцем. И тогда эти двое с пеной у рта доказывали друг другу свою правоту, как будто не сидели дома за столом, а присутствовали на слушаниях в Конгрессе. Это оттолкнуло многих друзей Хантера, о чем они откровенно говорили на суде. Чего эти друзья — да и мой отец тоже — не понимали, так это что они получали от этих стычек огромное удовольствие. Для них это было чем-то вроде партии в теннис.
— Споры по поводу кино и живописи вряд ли можно рассматривать как мотив для убийства.
— Боюсь, вы не видите самого главного, Лори. Кейси не вписывалась в установленные рамки. Как мне кажется, мой отец считал ее недостаточно сдержанной.
— Заранее прошу извинить меня за резкость, но в наши дни странно ожидать от женщины, что она будет молчаливой тенью своего мужа.
— Увы, как я уже сказал, мой отец — человек старой закалки. Жене политического деятеля — к примеру, моей матери или бабушке — никогда и в голову не пришло бы перечить мужу. Кроме того, до Кейси у Хантера был серьезный роман с одной светской львицей. Та особа была из влиятельной семьи, так что отец одобрял его выбор. Кейси просто не могла с ней тягаться.
— То есть вы утверждаете, что ваш отец не одобрял Кейси.
— Не одобрял — это мягко сказано. Во-первых, он настоял на заключении жесткого предварительного брачного контракта в расчете, что это отпугнет Кейси. Я же ничуть не удивился, когда она как ни в чем не бывало выдала: «Скажите, где я должна поставить свою подпись? Чтобы вы не подумали, будто я позарилась на Хантера из-за его высокого положения и всех тех благ, которые оно несет с собой». Но моему отцу этого было недостаточно. Он принялся активно отговаривать Хантера от брака с ней.
— Вы хотите сказать, что Хантер намеревался разорвать свою помолвку с Кейси?
Такова была версия обвинения.
— Не знаю. Не берусь утверждать. Зато могу сказать другое: в отличие от Хантера, я всегда был не прочь разочаровать отца.
Рискуя забежать в своих мечтах слишком далеко вперед, Лори уже рисовала Эндрю — его дородную фигуру, его легкий южный акцент — на телеэкране, и ей нравилось, что она видела. Такое шоу она бы с удовольствием смотрела сама.
— Вы упомянули, что Кейси захлопнула перед вашим братом дверь, после того как он на неделю исчез и не звонил ей. Это единственный раз, когда вы стали свидетелем проявления ревности с ее стороны?
— Нет конечно. Она была в курсе репутации Хантера и отдавала себе отчет в том, что все ее предшественницы были ее диаметральной противоположностью. Думаю, Кейси всегда ждала, образно выражаясь, когда же, наконец, упадет второй ботинок. В результате она бывала страшно ревнивой и давала окружающим понять, что не потерпит, если ее станут считать очередной мимолетной пассией. Она не стеснялась на публике бросить ему в лицо фразу типа: «С которой из нас ты сегодня?» Ее коронной фразой была следующая: «Ты, наверное, хочешь дождаться, когда мы поженимся, и лишь тогда перестанешь вести себя как завидный жених?»
Эндрю описывал ту сторону Кейси, с которой Лори ни разу не сталкивалась.
— Возможно, вы правы, и Кейси виновна. — Лори скорее обращалась к себе самой, чем к своему собеседнику. — Наша передача известна своей непредвзятостью. Мы задаем жесткие вопросы любому из участников. Для меня важно, чтобы ваша семья была представлена в этом выпуске. Я могу дать вам свое слово, что наша передача уважительно относится к памяти жертвы. Мы лишь хотим, чтобы зрители поняли: рассматриваемый случай не сводится лишь к подшитым к делу уликам. Чтобы они уважали жизнь и имя того, кого больше нет.
Эндрю отвернулся и кашлянул. Когда он заговорил, южного акцента как не бывало.
— Мой брат был выдающийся человек, Лори. Второго такого, как он, я не встречал. Его уму не было равных. Я едва прошел в университет штата Техас; Хантер же окончил Принстон и Уортонскую школу бизнеса. У него было поразительное деловое чутье. На фоне его сделок с недвижимостью наше семейное богатство казалось сущей мелочовкой. Но он вступал в новую фазу жизни. Теперь он направлял данные ему Господом таланты на благо общества. Например, консультировался с мэром по поводу того, как на основе принципов свободного рынка увеличить доступность жилья… Наша мать всего в пятьдесят два года умерла от рака груди. Я тогда улетел на Карибы и не просыхал целый год. За это время Хантер в память о ней направил деятельность фонда в новое русло.
Лори вновь поймала себя на том, что ее так и тянет задать своему собеседнику пару жестких вопросов. Судя по его словам, Эндрю боготворил брата, однако долгие годы жил в его тени. Обычно в братьях и сестрах такое вызывает озлобленность. Что, собственно, и имело место, по словам Кейси. И еще: что известно Эндрю о возможных финансовых злоупотреблениях со стороны директора фонда? С другой стороны, не дай бог спугнуть единственного из семейства Рейли, кто счел возможным ответить на ее звонок.
— Скажите, Хантер подумывал о политической карьере?
— Еще как! Причем со всей серьезностью. Например, присматривался к креслу мэра Нью-Йорка, тем более что у тогдашнего истекал срок полномочий. Останься в живых, он был бы из той редкой породы политиков, которые, проснувшись утром, спрашивают себя, что еще они могут сделать для простых людей. Короче, его любили, и он заслужил эту любовь. И если я могу сказать это вашим зрителями, в таком случае я буду только рад принять участие в вашей передаче. Скажите мне только, где и когда.
— Мы надеемся в ближайшее время приступить к съемкам. Хотим снять сцену с участием шести человек. Они будут сидеть за тем же столом, где сидели в тот вечер. В «Чиприани» уже согласились предоставить в наше распоряжение зал. Насколько я понимаю, вы унаследовали загородный дом вашего брата. Не знаю, как вы отнесетесь к тому, если мы попросим вашего разрешения воспользоваться…
— Считайте этот вопрос решенным. Более того, что касается банкетного зала, наш фонд до сих пор пользуется им для проведения самых разных мероприятий. Например, в следующее воскресенье там состоится чествование наших самых главных доноров. Разумеется, оно будет гораздо скромнее нашего ежегодного банкета, но если вы решите сделать кадры с этого вечера, я мог бы это организовать.
— Неужели? Это было бы просто чудесно!
Этим утром представитель «Чиприани» заявил Джерри, что съемку придется производить или до десяти часов утра, или же ждать как минимум еще два месяца, чтобы снять зал на целый день. Записав дату, которую назвал ей Эндрю, Лори задумалась, успеют ли они за оставшееся время подготовиться к съемке. Если б не Бретт, она могла приступить к ней прямо сейчас.
— Скажите, а какое решение, на ваш взгляд, может принять ваш отец?
Эндрю вытянул шею, стараясь выглянуть в коридор, после чего шепотом ответил:
— Я бы предположил, что Мэри Джейн даже не сказала ему о вашем звонке. Ничего страшного, я поговорю с ним сам. Главное, чтобы это не отразилось на репутации Хантера…
— Нет конечно.
— Попробую даже уговорить его сесть перед вашими видеокамерами. Сейчас он денно и нощно работает над мемуарами, однако, думаю, сможет уделить вам несколько минут.
— А что вы скажете про Марка Темплтона? Насколько я понимаю, он был в числе близких друзей вашего брата и в тот вечер тоже присутствовал на банкете. — Лори не стала упоминать подозрения Кейси по поводу бывшего финансового директора их семейного фонда.
— Я не разговаривал с ним вот уже несколько лет, но попробую что-нибудь предпринять.
— Не хочу испытывать на прочность мое везение, но не могли бы вы также найти подход к Мэри Джейн Файндер? Как я понимаю, она в тот вечер сидела за вашим семейным столом. Хотелось бы пригласить в нашу передачу как можно больше потенциальных свидетелей. Мисс Файндер наверняка могла бы рассказать нам о том, как вела себя Кейси в тот вечер.
Эндрю театрально передернулся, как будто по его спине пробежал мороз.
— Боюсь, ваши видеокамеры не уловят даже ее тени, но я постараюсь.
— Огромное спасибо вам, Эндрю. Ваша помощь была бесценной.
Не успели черные ворота захлопнуться за ее спиной, как Лори набрала номер Бретта.
— Вижу, ты звонишь мне с сотового, — сказал он, как только Дана соединила его с ним. — Опять не на работе? — Вопрос был задан саркастическим тоном.
— На этот раз ты это одобришь. Я только что вышла из таунхауса семейства Рейли. Брат дал согласие на участие. Он считает, что сумеет уговорить и отца.
— Отлично! Нам хотя бы одного из них, и все будет в порядке. Начинай готовить бумаги и график съемок. Нужно как можно скорее раскрутить это дело.
Лори уже собралась положить телефон назад в сумочку, когда тот снова завибрировал. Судя по высветившемуся номеру, звонила Шарлотта.
— Слушаю, — ответила Лори. — Что случилось?
— Я как раз собралась встретиться с Анжелой за коктейлем. Не хочешь составить нам компанию?
— Вообще-то я видела ее пару часов назад в моем кабинете; она была со своей кузиной. Кейси тоже будет с вами? — Лори только что пообещала Эндрю Рейли, что постарается сохранять непредвзятость в том, что касается фактов смерти его брата. Нехорошо, если ее увидят за коктейлем в одной компании с женщиной, которую суд признал виновной в его убийстве. Не говоря уже о том, что она вполне могла быть реальной убийцей.
— Разумеется, нет, — ответила Шарлотта. — После встречи с тобой Кейси проводила Анжелу до работы, и у меня была возможность поговорить с ней. Анжела жутко переживала по поводу того, что Кейси пришлось идти в торговый центр, чтобы купить себе одежду, и мы решили позволить ей покопаться в наших образцах. Теперь ей спортивных костюмов хватит на полтора десятка лет вперед. У меня сложилось впечатление, что за эти несколько дней она уже устала от внимания к своей персоне. Чтобы ей не ехать домой в Коннектикут поездом, Анжела вызвала ей такси. В общем, приходи к нам в бар «Булю», это как раз напротив Линкольн-центра.