30 июля судебный следователь Наметкин заметил на березе зарубку, а на ней химическим карандашом надпись: «Горный техник И.А. Фесенко 11 июля 1918 г.».
Этот Фесенко был отыскан Алексеевым и, по моему поручению, им допрошен.
Фесенко показал[118], что ему летом 1918 года было поручено производить в лесной даче изыскания руды. Он делал эту работу в июне и июле. Был он и в урочищах Четырех Братьев и там у рудника сделал на березе указанную заметку, не отдавая себе отчета, для чего он это делает.
Дальше он говорил Алексееву: «Однажды во время работы в местности около Четырех Братьев он увидел ехавших верхами на лошадях Юровского и с ним двух неизвестных лиц, одного из которых рабочие называли Ермаковым, а другой был пленный австриец, мадьяр или кто другой, он не знает.
Юровского он знал до того, он занимал какое-то видное место при большевиках и был многим известен, а Ермакова и пленного видал в первый раз в жизни и до этого их совершенно не знал.
Встретясь с ним, они спросили его сначала, чем он тут занимается. Он объяснил им, что занимается разведкой руд.
Тогда они спросили его, можно ли будет проехать по этой дороге на Коптяки и далее на автомобиле-грузовике, и при этом объяснили ему, что им нужно провести 500 пудов хлеба…
Разговор с ним вел более Юровский.
Повстречались они с ним под вечер, приблизительно часов около 5. Было это около 11 июля или после этого числа, он хорошо не упомнит, но только знает, что в те именно числа.
После проезда Юровского и Ермакова он еще работал сколько-то времени – день или два в означенной местности, а затем работы были прекращены, так как красноармейцы начали выгонять из той местности людей под предлогом военных действий».
Фесенко и Волокитин говорят о разных фактах: о двух разных встречах с Юровским.
15 июля, встретясь с Волокитиным, Юровский ехал расчищать уже известную ему дорогу, по которой он собирался везти трупы.
Встретясь с Фесенко, он эту дорогу еще пока высматривал.
Я приму снова положение, самое благоприятное для Юровского: один день отделял встречу с Фесенко от первой встречи с Волокитиным.
14 июля Юровский искал путь к руднику.
Его работа была более ответственна, чем Ермакова. Но она носила такой же характер «черной» работы.
Он ли был тем лицом, кто решил судьбу царской семьи?
Юровский сел в дом Ипатьева 4 июля и через несколько дней привел туда палачей.
Очевидно, в этот промежуток времени между 4 и 15 июля какие-то иные люди, решив судьбу царской семьи, пробудили преступную деятельность Юровского.
Глава XXV
Роль Свердлова и Голощекина
Судьба царской семьи была решена не в Екатеринбурге, а в Москве.
24 мая 1919 года на той же поляне с сосновым пнем я обнаружил под прошлогодними листьями и травой два обрывка газеты.
Ею воспользовались для тех же целей, как и листиками от врачебного пособия.
Газета – на немецком языке. Из сохранившегося текста можно понять, что сибирское движение трактуется в ней, как служение интересам «Антанты».
Только два слова напечатаны на русском языке: «Третий Ин…» (Интернационал).
Газета имеет дату «26 июня 1918 года» и издана в Москве.
Как попала в лесные уральские трущобы эта московская газета?
Чекист Шая Голощекин играл на Урале гораздо большую роль, чем Яков Юровский.
Один из старых членов коммунистической партии, он был связан личными отношениями с председателем цика Яковом Мовшевым Свердловым.
Когда Яков Юровский внедрился в дом Ипатьева, Шая Голощекин отсутствовал из Екатеринбурга. Он в это время находился в Москве и жил на квартире у Свердлова.
Но Белобородов в тот же день сообщил ему телеграфно[119] о происшедшей в доме Ипатьева перемене.
Телеграмма Белобородова имела следующее содержание[120]:
МОСКВА.
Председателю ЦИК Свердлову для Голощекина.
Авдеев сменен его помощник Мошкин арестован вместо Авдеева Юровский внутренний караул весь сменен заменяется другим точка. – 4558.
4/VII Белобородов.
Телеграмму принял Комиссар (подпись неразборчива).
Из целого ряда других документов точно видно, что 8 июля Шая Голощекин находился еще в Москве и должен был пробыть там еще некоторое время.
Он мог возвратиться в Екатеринбург и действительно возвратился из Москвы около 14 июля.
Его возвращение в Екатеринбург и ряд мер, коими Юровский подготовлял убийство царской семьи, – как раз совпадают по времени.
Шая Голощекин был на руднике, когда там уничтожались трупы.
В последний раз он поехал туда вечером 18 июля и возвратился в Екатеринбург утром 19 июля, пробыв на руднике всю ночь.
Сторожиха на переезде № 803 Екатерина Привалова[121] показала на следствии: «В этот день (18 июля) прошел к Коптякам легковой автомобиль. На нем сидело три или четыре человека. Из них я разглядела только одного Голощекина. Я раньше его видела и в лицо знала. На другой день (19 июля) рано утром на зорьке, когда я корову выгоняла, этот автомобиль назад прошел. В нем опять сидел Голощекин с несколькими людьми, но этими или другими, не знаю. Он сидел в автомобиле и спал».
Видели этот автомобиль и в Верх-Исетске, когда он возвращался в город.
Зубрицкая и священник о. Иуда Приходько показали:
3убрицкая: «В автомобиле были какие-то люди. Я ни костюмов, ни наружности их не разглядела. Они все сидели понурые, головы свесили, как бы пьяные или сонные, не выспались».
О. Приходько[122]: «В первом ряду с шофером сидел человек блондин, а в кузове – четыре человека еврейского типа, и все, развалившись, спали».
Рудник связал Шая Голощекина с Яковом Юровским.
Но есть иные факты, которые связывают Голощекина с Яковом Свердловым.
21 июля официальное большевистское «Бюро Печати» отправило из Москвы в Екатеринбург областному совету телеграмму № 6153. Она датирована 19 июля[123].
Вот ее содержание:
«19 июля. Состоявшемся 18 июля первом заседании президиума ЦИК советов Председатель Свердлов сообщает полученное прямому проводу сообщение от областного Уральского совета расстреле бывшего царя Николая Романова точка Последние дни столице красного Урала Екатеринбургу серьезно угрожала опасность приближения чехословацких банд точка То же время был раскрыт новый заговор контрреволюционеров имеющий целью вырвать рук Советвласти коронованного палача точка Ввиду всех этих обстоятельств президиум Уральского областного совета постановил расстрелять Николая Романова что было приведено в исполнение 16 июля точка Жена сын[124] Николая отправлены надежное место точка Документы раскрытом заговоре посланы Москву специальным курьером точка Сделав это сообщение Свердлов напоминает историю перевода Романова из Тобольска Екатеринбург когда была раскрыта такая же организация белогвардейцев целях устройства побега Романова точка Последнее время предполагалось предать бывшего царя суду все его преступления против народа только развернувшиеся сейчас события помешали осуществлению этого суда точка Президиум обсудив все обстоятельства заставившие Уральский областной совет принять решение расстреле Романова постановил ЦИК лице своего президиума признать решение Уральского областного совета правильным точка Затем председатель сообщает что распоряжении ЦИК находятся сейчас важный материал документы Николая Романова его собственноручные дневники которые он вел последнего времени дневники его жены детей переписка Романова точка Имеются между прочим письма Григория Распутина Романову его семье точка Все эти материалы будут разобраны опубликованы ближайшее время точка продолжение следует».
Свердлов лгал, когда так говорил.
17 июля после 9 часов вечера он имел у себя телеграмму такого содержания[125]:
МОСКВА
Кремль
Секретарю Совнаркома Горбунову обратной проверкой
3934354229353649262737284033305027262349341351284134
3142335145343425483942372347254228382602302341461554
3843314221132636172128313335384434274034332834502843
29442628493833342237342628262919
Расшифровывается она следующим образом.
Весь шифрованный текст делится на двенадцать двузначных групп, расположенных одна под другой. Тогда шифр принимает следующий вид:
Каждая буква зашифровывается двенадцатью ключами, т. е. каждой букве соответствует двенадцать двузначных цифр в зависимости от ряда, в котором находится буква.
Ключи эти следующие:
Расшифровывая таким способом содержание телеграммы, имеем следующее:
Вот с сохранением орфографии содержание телеграммы: «Передайте Свердлову что все семейство постигла та же участ что и главу оффициално семия погибнет при евакуации».
Скажу о ней более подробно.
Она сразу приковала к себе мое внимание и отняла у меня много времени и хлопот. Она задержала мой отъезд из Омска в Екатеринбург, что лишило меня возможности самому допросить Медведева: я застал его в сыпном тифу.
24 февраля я передал ее содержание опытному лицу при Штабе Верховного Главнокомандующего, 28 февраля – в Министерство Иностранных Дел, позднее – Главнокомандующему союзными войсками генералу Жанену. Результаты были плачевны.
В Европе мне удалось найти то русское лицо, о котором всегда было известно как о человеке совершенно исключительных способностей и опыта в этой области. 25 августа 1920 года он получил содержание телеграммы. 15 сентября того же года я имел ее у себя расшифрованной.