Трапеза состоялась не в формальной обеденной комнате, а в оранжерее со стеклянной крышей. В воздухе витал аромат роз и орхидей, прозрачные стены защищали от холода, при этом открывая вид на акры земли вокруг. У Рейфа даже было собственное озеро – оно блестело, словно поверхность моего всевидящего зеркала.
Прежде мне не приходилось обедать с вампиром, и я немного переживала о том, какую еду нам подадут. Уильям принес поднос, и, к счастью, на нем оказались вполне обычные блюда: различные сэндвичи, мясное ассорти, тунец в маринаде, салаты. Уильям предложил мне выбрать напиток: вино, газировку, чай или кофе. Я остановилась на минеральной воде. После прогулки по огромному дому я изрядно проголодалась и тут же наполнила тарелку: чтобы выдержать еще и экскурсию по обширному саду, стоит подкрепиться. Рейф положил себе щедрую порцию сырого лосося и немного салата; пил он тоже воду с газом.
– Ваш дом так прекрасен! – улыбнулась я, приступив к еде. – Как вы его называете? «Замок Крозье»?
Рейф покачал головой.
– «Вудбриджский дом». Таково его изначальное название, и менять его я не стал. Предпочитаю сохранять анонимность, насколько возможно.
Обед завершился кофе и вкуснейшим лимонным пирогом, который приготовил сам Уильям. Рейф же ограничился еще одним стаканом воды и наблюдал, как я ем.
– Мне так стыдно, что Уильям испек лично мне целый пирог.
– Напротив, думаю, он рад, что есть для кого готовить. Моя пища не столь разнообразна.
Я немного замялась, но все же спросила:
– А он знает?..
– Да-да. Его семья служит мне уже несколько веков. Каждое поколение обучают этому, и все они оставались преданными мне и не раскрыли моего секрета. Сестра Уильяма – главная садовница, а его двоюродный брат отвечает за ремонт. При необходимости они приглашают других специалистов, но управляют всем они втроем.
– Звучит как отличное место работы.
– Согласен. Я тоже предпочитаю работать здесь.
Я отодвинула тарелку и слизнула с губ последние крошки. Рейф протянул мне руку и помог встать.
– Пойдемте, покажу вам сад и окрестности, пока не похолодало.
Так мы и сделали: обогнули озеро и прошли через лес.
– Здесь издавна существует проезд, – сказал Рейф, показывая на протоптанную дорожку. – Поэтому он всегда открыт для путников и всадников.
– А вы не против?
Рейф казался ярым защитником личного пространства.
– Не было бы смысла. В Англии столько общественных дорог, которые пересекают частные владения. И лично я тоже не против – рад делить земли с теми, кому они по душе.
Мы вернулись в дом. Я отправилась поблагодарить Уильяма за угощение и обнаружила его на очень современной кухне с новейшей техникой и гранитными столешницами. При этом деревянный пол выглядел старинным, а за окном виднелся огород, полный трав, которые, скорее всего, посадили еще сотни лет назад.
– Спасибо вам за обед, Уильям! Было очень вкусно.
– Рад, что вам понравилось.
Мужчина протянул мне корзинку.
– Что в ней?
– Остаток пирога. Вам он, кажется, пришелся по вкусу.
– Нет, он ваш! Вы ведь его приготовили!
Уильям покачал головой и погладил живот.
– Рейф не любит сладкое, и мне придется съесть пирог в одиночку. Пожалуйста, заберите его – так будет только лучше для меня.
Что мне оставалось, кроме как согласиться?
– Спасибо, – сказала я Рейфу по пути в Оксфорд.
Рейф взглянул на меня, и уголки его губ приподнялись.
– За что?
– За весь сегодняшний день. Но в основном за то, что не сказали ни слова об убийстве. Как же хорошо о нем забыть!
К сожалению, длилась моя радость недолго.
Глава 14
Утром в понедельник я, как обычно, открыла магазин.
– Чем могу помочь? – спросила я вошедших четырех пожилых дам.
Я узнала их: это были те самые женщины, которые пили чай в тот судьбоносный день, когда умер полковник Монтегю. Мисс Эверли, как и в прошлый раз, вела себя как главная в компании. Выглядела она снова стильно: сегодня она надела верблюжье пальто и сапоги на каблуках. Остальные три дамы казались такими же невзрачными, как и тогда.
– Нам всегда нравился этот магазин, не правда ли, девочки? – улыбнулась мисс Эверли, шагнув вперед.
Как мило, что она называла подруг «девочками» – и это несмотря на то, что им было за семьдесят или даже за восемьдесят!
Мисс Эверли повернулась ко мне:
– «Кардинал Клубокси» раньше принадлежал вашей бабушке, верно? Агнессе Бартлетт? О, какой прелестный снимок на стене! Она была очень доброй женщиной. Мне так жаль, что ее не стало.
Когда я начинала работать в магазине, от соболезнований у меня каждый раз щемило сердце. Теперь же они вызывали у меня тревогу: я знала, что моя бабушка – вампир, страдающий бессонницей. Если бы приезжие или туристы заметили в магазине немного бледную и очень заспанную старушку за восемьдесят, было бы еще терпимо. Но если бы пришел кто-то, кто знал бабушку при жизни… От одной этой мысли меня пробрала дрожь. Да, заклинание, что я наложила на Агату, спасло меня на прошлой неделе, однако слишком полагаться на только-только пробудившиеся силы мне не хотелось. Оставалось надеяться, что чары на люке окажутся надежными.
Я согласилась, что потерять бабушку было очень грустно, и подтвердила, что я ее внучка – Люси. После этого дамы отправились бродить по магазину, словно обычные посетительницы – заглядывали в корзины, листали каталоги.
Люди, посещавшие «Кардинал Клубокси», делились на два типа: «зеваки» и «покупатели». «Покупатели» обычно уже знали или хотя бы примерно представляли, что хотят создать. Например: «Я тут думаю связать толстый теплый свитер для внука. Его любимый цвет – синий». Или: «Моя дочь ждет ребенка. Это будет мой первый внук, а я мечтала связать кофту для малыша с тех пор, как научилась рукоделию! Пожалуй, возьму желтую или зеленую пряжу – пол крохи мы пока не знаем».
«Зеваки», напротив, бродили по магазину, разглядывая то один, то другой товар. Иногда они покупали что-то спонтанно, но обычно просто тратили время. Заглянувшие сюда четыре женщины определенно принадлежали к этому типу.
Моей же задачей, разумеется, было пытаться превратить «зевак» в «покупателей».
Мисс Эверли притворилась, что читает книгу об исландских свитерах, а затем резко отложила ее.
– Кажется, я видела вас в чайной. В тот день, когда не стало бедолаги полковника Монтегю.
Я кивнула:
– Верно. Просто ужас какой-то!
– Знаете, я была с ним знакома.
Я прекрасно осведомлена об ее отношениях с полковником. Однако мисс Эверли знала меня лишь как юную Люси с той стороны океана, которая никак не могла получить всей той информации, что передала мне бабушка. Я изобразила вежливый интерес:
– Как жаль, что вы лишились друга.
Женщина подозрительно на меня посмотрела. Может, я слишком подчеркнула слово «друг»?
– У меня уже голова пухнет от размышлений о том, кто мог желать полковнику зла. Я сидела к нему ближе, чем вы, но спиной. А вот вам его хорошо было видно, не правда ли?
Она что, тоже вела любительское расследование? Она действительно считала, что у меня может быть какая-то информация? Или проверяла, попытаюсь ли я ее запутать? Этого я узнать никак не могла, но ответила честно:
– Да, наверное, мне было видно его лучше, чем вам. Однако я общалась с другом и не особо обращала внимание на полковника.
– А вы заметили ту очень неприятную сцену, когда ему подали не тот чай? Я все думаю: не был ли этот напиток предназначен кому-то другому?
Три ее подруги, рассматривавшие вязальные крючки, нервно захихикали.
– И в таком случае предполагаемой жертвой может быть любой из посетителей. Наводит на размышления, не так ли?
– А может, он отравился случайно? Например, некачественной едой.
Мисс Эверли покачала головой:
– Я работала биохимиком – на симптомы пищевого отравления не похоже. Нет, его намеренно убили.
Я посмотрела на компанию женщин. Четыре старушки – на вид невинные, добрые дамы, которые всего лишь хотели выпить чашечку чая в тишине и покое после похорон подруги, а стали свидетельницами столь ужасной смерти.
Однако возрастом меня не одурачишь. Моя бабушка и ее подруга Сильвия были в числе умнейших моих знакомых.
Я пригляделась к пожилым дамам.
– А у вас есть враги?
Вроде как у убитых обычно есть желавшие им смерти враги.
Ответ мисс Эверли поразил меня.
– Думаю, они есть у всех нас. Важно лишь знать, как далеко они готовы зайти.
К моему облегчению, открылась дверь и в магазин вошла молодая женщина, толкая перед собой коляску со спящим младенцем. Конечно, все четыре дамы тут же переключились в режим бабушек и принялись умиляться дремлющей крохе. Мать же, выглядевшая очень уставшей, посмотрела на меня.
– У вас есть схемы детских покрывал?
Женщина относилась к категории «покупателей». Я не знала, сколько продлится сон малыша, но подозревала, что прогулки по магазинам для этой женщины заканчивались ровно с его пробуждением. И если я не хочу, чтобы ребенок начал кричать, или потерять часть прибыли, стоит поспешить!
Я отвела женщину к схемам и буклетам, а затем подобрала для нее три довольно простых узора, еще один – немного сложнее и один продвинутого уровня. Покупательница выбрала тот, что попроще, и растерянно посмотрела на меня.
– Я уже не знаю, что делать. Раньше я работала в банке, была начальницей отдела из восьми человек. Я каждую неделю ходила на ноготочки, ездила в командировки в Цюрих, Франкфурт и Париж. А теперь я едва успеваю помыться! А когда младенец наконец засыпает, я сама так устаю, что лишь хочу занять руки чем-то простым.
Да, женщина совсем не напоминала счастливую мать из рекламы. Она казалась ужасно измученной: под глазами темнели круги, одежда была забрызгана молоком и чем-то, напоминающим слюни ребенка.
– От этого узора особой нагрузки на мозг не будет, – улыбнулась я.