– Прости, кто-то звонит. Позже наберу. – И это не было ложью, как только муж отключился, она ответила на входящий звонок: – Слушаю…
– Лионелла Баландовская? – спросил женский голос.
– Да, это я.
– Здравствуйте! Меня зовут Светлана, я редактор местного радио. Хочу пригласить вас на прямой эфир. Как вы? Не возражаете?
– Когда? – осведомилась Лионелла.
– Сейчас.
– Вы, вероятно, шутите… – холодно проронила она. – Через полчаса начинается репетиция. И, чтобы вы знали, о таких вещах предупреждают заранее.
– Если бы вы были рядом, я встала бы на колени… – неожиданно проговорила редактор.
– Что за чушь!
– Прошу вас, спасите!
– Я не понимаю…
– По моей вине срывается эфир. Еще полчаса – и случится катастрофа.
– Кто-то не пришел, и вы хотите мной заткнуть дыру в вашем эфире? – догадалась Лионелла.
– Мы планировали пригласить вас во вторник. Естественно, я бы сообщила вам об этом заранее…
– Повторяю: у меня – репетиция.
– А если я договорюсь с руководством театра?
– У меня не то положение, – по-честному предупредила Лионелла.
– Тогда я вам признаюсь…
– В чем?
– Я договорилась с Виктором Харитоновичем.
– Он разрешил?
– Сказал, сегодня вы не нужны.
– Это обидно слышать, – усмехнулась Лионелла и спросила в лоб: – Когда пришлете такси?
Городское радио располагалось в помпезном, сталинской постройки, административном здании. Главный вход был поистине царственным, с застекленным витражом в несколько створок и вращающейся тяжелой дверью.
Войдя в холл и ожидая сопровождающую, Лионелла разглядывала сводчатые потолки с умопомрачительно красивой лепниной.
– Вы Баландовская? – За турникетом стояла невысокая женщина, которая протянула ей руку. – Я Светлана.
Лионелла подошла, протянула свою, и они закрепили знакомство рукопожатием.
Предъявив паспорт, Лионелла преодолела турникет и вместе с редактором поднялась на третий этаж по широкой мраморной лестнице.
Далее они прошагали по тихому коридору. Ощущение у Лионеллы было таким, как будто кто-то заложил ее уши ватой.
У двери студии их поджидала девушка-фотограф, она несколько раз щелкнула Лионеллу и предупредила:
– Увидите снимки на нашем сайте.
– Идемте в студию, через несколько минут начнется эфир, – проговорила Светлана и открыла тяжелую дверь.
В небольшой комнате, обитой дырчатой плиткой, по центру стоял стол с компьютером и двумя микрофонами. Из-за стола встал пожилой мужчина в сером свитере ручной вязки. Не только свитер, но и он сам был домашним и совершенно располагающим.
– Меня зовут Александр. – Голос ведущего оказался на редкость звучным и молодым.
– Меня – Лионелла.
– Заочно с вами знаком. Приятно видеть вас здесь. Моя программа называется «Алекс-Студия». Ежедневно я встречаюсь и говорю с интересными людьми.
– Где же вы их столько берете? – удивилась Лионелла.
– Это нелегко, здесь вы правы. Сегодня, например, эфир едва не сорвался. Спасибо, что нас выручили.
– Если не секрет, кто не явился?
– Московский бизнес-тренер.
– Причина?
– С утра выпил больше обычного. Элементарно не смог встать.
– О чем будем говорить? – спросила Лионелла.
– А это будет экспромт, живая, непринужденная беседа. Разумеется, я успел подготовиться, но только в общих чертах. – Он предложил: – Присаживайтесь!
Лионелла села за стол напротив него, Светлана придвинула микрофон и пожелала:
– Ни пуха вам ни пера.
Из динамиков послышалась бравурная музыка, Александр надел наушники и произнес в микрофон:
– Добрый день, друзья. В эфире программа «Алекс-Студия». Как обычно в это время, с вами автор и ведущий Александр Тимофеев. В драматическом театре открылся творческий сезон, труппа приступила к репетициям пьесы Чехова «Дядя Ваня», премьера которой состоится накануне Нового года. Сегодня в нашей студии, не побоюсь этого слова, звезда, актриса Лионелла Баландовская. Здравствуйте, Лионелла!
– Здравствуйте, Александр, здравствуйте, дорогие радиослушатели, – поздоровалась Лионелла.
– Вы, как я знаю, исполните одну из главных ролей?
– Это правда. Я репетирую роль Елены Андреевны.
– Как продвигаются репетиции?
– По-разному. Чехов – это всегда сложно.
– Поскольку репетиционный процесс еще в самом начале, давайте поговорим о вас, – сказал Александр. – Когда я готовился к встрече и читал про вас в интернете, узнал, что у вас есть секрет.
– Какой? – Лионелла слегка напряглась.
– Лионелла Баландовская – ваш псевдоним?
– Ах это! – у нее отлегло от сердца. – Конечно, псевдоним, но я с ним уже свыклась.
– Недавно в прокат вышел фильм «Варвара Воительница», в котором вы исполнили главную роль. Я видел эту картину и должен сказать – впечатлило. Как вы оцениваете свою работу?
– Это было интересное приключение.
– Даже так?
– Съемки проходили на Селигерских озерах, там очень красивые места.
– Знаю, бывал. Но ведь фильм исторический. Любите историю?
– Пожалуй, да.
– Что еще вам нравится? – спросил Александр. – Есть увлечения?
– Стихи.
– Тогда поговорим о любимых поэтах. Кто нравится вам?
– Борис Пастернак, Бродский, – сказала Лионелла и вдруг оживилась: – Я знаю, что у вас на радио готовится передача. Стихи Бродского читает артист драмтеатра Платон Строков.
– Впервые об этом слышу, – удивился Александр и, взглянув на монитор, предложил: – Давайте прервемся, у нас есть вопрос радиослушателя. Здравствуйте!
В динамиках раздался нерешительный женский голос:
– Меня слышно?
– Да-да! Говорите.
– Это не вопрос, я просто хочу сказать…
– Слушаем вас!
– В театре погибла артистка. Ее убили.
– Об этом говорить преждевременно, – заметила Лионелла.
– Двадцать лет прошло… Сколько еще ждать?
– О ком вы говорите?
– Снегина. Была такая актриса. Я знаю имя убийцы…
– Кто вы? – спросила Лионелла, но в динамике была тишина.
Редактор включила музыку, Александр снял наушники и с облегчением отвалился на спинку кресла:
– Ни один эфир не обходится без идиотов. Звонят одни и те же, я даже знаю их голоса.
– И эту женщину тоже узнали? – спросила Лионелла.
– Эта звонит впервые.
Музыкальная вставка закончилась, и Лионелла включилась в дальнейшую беседу, хоть и чувствовала сильную досаду из-за прекращенного звонка. Александр мастерски провел эфир, переключаясь с темы на тему и поговорив обо всем понемногу. Лионелла ответила на несколько звонков, и они вписались в отведенные для передачи сорок минут.
В коридоре к Лионелле подошла редактор Светлана:
– Прекрасный эфир! Спасибо, что выручили!
– Послушайте, – заговорила Лионелла. – Можно ли узнать номер телефона, звонившего в студию?
– Нет, не думаю.
– Ах как жаль…
– Вас что-то взволновало?
– Да, пожалуй. Первый звонок женщины.
– Она понесла несусветную чушь, и я ее отключила. А что?
Лионелла решила не вдаваться в подробности:
– Вы меня проводите к выходу?
– Идемте… – Светлана двинулась вперед и на ходу обернулась: – А вы действительно любите Бродского? Как интересно…
– На днях у вас была запись программы, его стихи читал артист Строков.
– Этого не было.
От удивления Лионелла остановилась:
– Вы в этом уверены?
– Я точно знаю. – Светлана тоже остановилась: – У нас стихов не записывали, и Строкова здесь не было.
Глава 15Счет один-один
На улицу Лионелла вышла взволнованной, все ее мысли были о Строкове. Свое отсутствие на первой читке в день смерти Кропоткиной он объяснил записью на городском радио. Теперь было ясно, что это неправда. Но для чего он соврал?
Лионелла свернула к набережной и пошла вдоль реки.
Ну хорошо, думала она, соврал и соврал. Но, поскольку его не было на читке, он не услышал о замене Костюковой на Кропоткину. Строков сам подтвердил, что узнал об этом только тогда, когда увидел Кропоткину на сцене во время спектакля. Значит, если он был причастен к смерти Кропоткиной, то на самом деле смерть была уготована не ей, а Костюковой?
– А ее, в сущности, убивать не за что, – сказала вслух Лионелла.
Она шла по набережной, вдоль которой тянулся желтеющий сквер с зарешеченными площадками для тенниса. Оттуда слышались тугие звуки ударов по мечу: пух-пух, пух-пух…
Лионелла шагала медленно, в такт этим ударам.
Причастен ли Строков к смерти Кропоткиной, спрашивала себя она и отвечала: такая вероятность существует.
Достаточно вспомнить настойчивость, с которой Строков предлагал ей ощупать крепеж на гробе. Оставалось лишь удивляться, как хитро все было рассчитано.
Подумав так, Лионелла мысленно себя отрезвила: спрогнозировать то, что она уляжется в гроб, мог только сумасшедший.
От этих размышлений ее отвлек звонок мужа:
– Слушаю.
– Где ты? – спросил Лев Ефимович.
– Гуляю по набережной.
– Венявский не звонил?
– Нет, не звонил. Что случилось? – поинтересовалась она.
– Боюсь, у меня не слишком хорошие новости.
– Ну, говори.
– Тот артист… Как его? Строков! Он дал плохие показания.
– Что значит плохие? – уточнила Лионелла.
– Сказал, что долго отсутствовал, пока ты оставалась в гробу.
– Но это неправда!
– Успокойся. Мы все утрясем. Однако сам по себе факт неприятный.
– Что же мне делать?
– Гуляй по набережной и дыши воздухом, – сказал Лев Ефимович и вдруг вспомнил: – Ах да! Насчет той актрисы…
– Что?! – с готовностью отозвалась Лионелла.
– Узнали пока немного. Во-первых, кроме переохлаждения было еще отравление. Во-вторых, дело Снегиной расследовал не кто-нибудь, а наш друг Митрошников.
– Это все?
– Пока все. А теперь успокойся и погуляй. Это тебе на пользу.
Войдя в театр, Лионелла сняла плащ, засунула его в сумочку и, не з