Лионелла вошла в зрительный зал и увидела, что на сцене репетируют Петрушанская и Анжелина Зорькина. Магит сидел за режиссерским столиком в проходе между рядами. Он видел Лионеллу, но сделал вид, что не заметил ее. Вероятно, ему позвонила жена и рассказала, что Лионелла их обманула.
Это было неприятно, но Лионелла, как всегда, держалась уверенно и решила так: если сегодня Магит пригласит ее репетировать – все наладится. Если не пригласит – ей будет трудно.
Судя по всему, Магит был по-настоящему зол. Лионелла просидела в партере несколько часов, но уйти не могла, ее в любую минуту могли вызвать на сцену.
В конце репетиции к ней подошла Терехина:
– Ваших сцен сегодня не будет. Можете идти на примерку. И поторопитесь, костюмерная скоро закроется.
Впервые за свою недолгую театральную карьеру Лионелла с желанием пошла на примерку. Ей до смерти надоело сидеть в зрительном зале, чувствуя, как ее ненавидит режиссер-постановщик.
Примерка туалетов была удачной. Лионелла увидела свое четвертое платье, и оно было великолепным: узкий шелковый лиф, украшенный искусственными цветами, и широкая многоярусная юбка с множеством подборов и рюшей.
Оглядев Лионеллу, костюмерша Тамара заключила:
– Такое платье мог придумать только влюбленный мужчина.
– Боже, как поэтично… – рассеянно проронила Лионелла и, помолчав, спросила: – Значит, Кропоткиной позвонила Вера Петровна?
– Уже знаете… – Тамара опустилась на корточки, чтобы прихватить на «живую нитку» подол юбки.
– Вы уверены, что это была Вера Петровна?
Тамара удивилась:
– А почему вы об этом спрашиваете?
– Я сомневаюсь.
– Сомневайтесь сколько угодно. Мне все равно. – Тамара сделала последний стежок и поднялась на ноги. – Можете раздеваться.
Но Лионелла не спешила переодеваться.
– Митрошников сказал, вы видели, как Вера Петровна задержалась у гроба Панночки.
– Я не собираюсь ничего обсуждать. Все, что нужно, я рассказала следователю. Хотите посмотреть свою шляпку?
– Вы хорошо ее разглядели?
– Шляпку?
– Веру Петровну.
– Шляпку смотреть будете? – упрямо повторила Тамара.
– Давайте…
Костюмерша достала с полки коробку и вынула из нее кружевную шляпку, украшенную цветами и фруктами.
– Вы только посмотрите на эту прелесть!
– Красиво, – сказала Лионелла и вернулась к прежней теме: – Когда Кропоткина рассказала вам, что ей звонила Вера Петровна?
– Да что вы прицепились ко мне?! – вскричала Тамара. – Я не помню!
– Вы врете, и я это вижу, – заключила Лионелла и твердо посмотрела в глаза Тамаре: – Зачем?
– Снимайте платье и уходите!
– Зачем вы это делаете? В чем перед вами провинилась Вера Петровна? Для чего вы на нее клевещете?
Костюмерша схватилась за платье и попыталась его снять, но Лионелла отстранила ее рукой и зашла за ширму. Там по-быстрому расшнуровала лиф и скинула юбку.
Когда Лионелла переоделась и вышла из-за ширмы, Тамары в комнате уже не было. Она собрала свои вещи и направилась к двери, но, как только открыла ее, столкнулась с мужчиной, в котором узнала Рудика.
– Тамара здесь?! – громко спросил он.
– Она вышла! – прокричала ему Лионелла.
Глава 25Он там был
Вернувшись в свой гостиничный номер, Лионелла позвонила Митрошникову.
– Опять вы, – устало сказал он.
– Костюмерша врет, я в этом уверена. Или же ее ввела в заблуждение сама Кропоткина.
– Все, что вы хотели сказать?
– Вера Петровна не звонила Кропоткиной и не откручивала крепления тросов.
– И зачем, по-вашему, врет костюмерша Колесниченко?
– Мне кажется, у нее с Верой Петровной старые счеты.
– Кто сказал?
– Я.
– У вас есть факты? – резко спросил Митрошников.
– Нет.
– Доказательства?
– Тоже нет.
– Возможно, кто-то из этих двоих делился с вами подробностями их взаимоотношений?
– Этого не было, – ответила Лионелла.
– В таком случае со всей ответственностью заявляю: вы легкомысленный, безответственный, праздный человек. Вам нечем заняться, вы придумываете все эти басни.
– Следите за выражениями.
– Дослушайте! – прикрикнул Митрошников. – Вы, как опытный провокатор, постоянно сбиваете меня с толку. Сталкиваете с прямой и ровной дороги на обочину или еще того хуже – в кусты!
– Довольно!
– Желаю вам приятного вечера, а себе – никогда вас больше не видеть. Прощайте!
Митрошников бросил трубку, оставив Лионеллу в недоумении. Она так и не поняла, что послужило причиной такой вспышки гнева.
День явно не задался, почему-то ее сегодня все ненавидели.
Но тем не менее нашелся человек, который искал в этот вечер ее общества. И этот человек постучал в номер Лионеллы.
– Кто там? – спросила она и, не дождавшись ответа, пошла к двери.
Открыв ее, увидела Мезенцева.
– Валерий Семенович?
– Позволите? – Он отодвинул ее в сторону и прошел в комнату.
Лионелла закрыла дверь.
– Не ожидала. Зачем вы явились?
– Мне нравится ваша прямота, – заметил Мезенцев.
– Надеюсь, вы пришли не за тем, чтобы рассыпаться в любезностях.
– Нет, не за тем.
Лионелла жестом предложила ему сесть и села сама.
– Слушаю вас.
– Скажу честно. Решение прийти к вам далось мне нелегко, – сказал Мезенцев, однако по нему было видно, что в любую минуту он может встать и уйти.
– Хватит ходить кругами, – отрезала Лионелла, и это подействовало.
– Я не все вам рассказал… Долго молчал, но больше не хочу хранить эту тайну.
– Стоп! – остановила его Лионелла. – Вы говорили об этом следователю?
– Нет, – сказал Мезенцев.
– Тогда объясните, почему выбрали меня, чтобы излить душу.
– Вы – первый человек, который за последние двадцать лет заинтересовался гибелью Снегиной. Следователю Митрошникову это не интересно. А вот вас задела эта история. Так неужели откажетесь узнать подробности?
Лионелла тряхнула головой:
– Не откажусь.
– Той ночью на сцене Снегина была не одна.
– Я об этом догадывалась.
– Раечка стояла посредине, ее хорошо было видно. А вот он все время ходил кругами по сцене, и мне долго не удавалось его разглядеть. Но потом, в один короткий момент, сквозь щель между брусьями я его разглядел.
– Кто это был? – спросила Лионелла.
– Виктор Харитонович Магит.
Выдержав значительную паузу, Лионелла проронила:
– Неожиданно.
– Я тоже ожидал увидеть кого угодно, только не его.
– На чердаке вместе с вами была Вера Петровна?
– Ошибаетесь, со мной в ту ночь была не она. Однако спустя несколько лет я рассказал об этом Вере Петровне. Вы, вероятно, знаете, что мы пытались сойтись, но прожили очень недолго.
– Как она отреагировала?
– Вернувшись к мужу, стала использовать эту информацию для достижения своих маленьких целей. Так сказать, непритязательный семейный шантаж.
– А мне показалось, что Вера Петровна шантажирует не только его…
– Вы про наш разговор? Да она просто ревнует, только и всего. На меня это не действует. Я никого не убивал.
– В отличие от Виктора Харитоновича? – спросила Лионелла.
– Я так не сказал.
– Вы думаете, что он убил Снегину?
– Могу только догадываться, – ответил Мезенцев.
– Вы осторожный человек.
– Театр многому учит.
– Снегина и Магит были любовниками?
– Судя по всему – да.
– В театре об этом знали?
– Никто даже не догадывался. Вероятно, они были очень осторожны. Вы наверняка знаете, кем был отец Веры Петровны. Узнай он об этом, Магиту как режиссеру пришел бы конец.
– Там, на сцене, они о чем-нибудь говорили?
– Да, но слов я не слышал. Сначала они пили вино, потом стали объясняться и в конце концов поругались.
– Постойте… – Лионелла удивленно замолчала, потом спросила: – Виктор Харитонович тоже пил вино?
– Они оба пили. Я даже видел бутылку. Пластиковая, широкой формы, совсем не похожа на винную.
– Как же вы все это рассмотрели?
– На сцене было светло. Прогон закончился, все разошлись, но свет почему-то не выключили.
– Что было потом?
– Магит ушел со сцены, и Снегина побежала за ним.
Лионелла достала из сумочки мундштук и вставила в него сигарету.
– Прошу… – Мезенцев щелкнул зажигалкой.
Она прикурила.
– Почему вы тогда же не заявили об этом в полицию?
– Я уже говорил, но повторю вам еще раз: со мной была замужняя дама.
– Могли бы соврать, что были на чердаке в одиночестве.
– Это было бы глупо. Все знали, что поодиночке туда не ходят. Ну, а когда сообщили, что Снегина покончила с собой, все потеряло смысл.
– И вы в это верите? – спросила Лионелла.
– У меня нет однозначного ответа, – отозвался Мезенцев.
– Я ведь знаю, почему вы рассказали про Магита.
– Я объяснил…
– Вы боялись, что Вера Петровна расскажет раньше.
– Да нет же…
– Знаете, что я вам посоветую? Расскажите об этом Митрошникову. Пусть он решает, что с этим делать.
– Думаете, ему это нужно?
– Я на это надеюсь.
Мезенцев вздохнул, словно о чем-то сожалея, поднялся с дивана и направился к выходу. Они сдержанно попрощались, и Лионелла закрыла за ним дверь.
Вернувшись в комнату, бросила взгляд на телефон, и тот, словно повинуясь ее желанию, зазвонил. Произошло то, чего она весь день ожидала: ей позвонил муж.
– Не спишь? – спросил Лев Ефимович.
– Еще слишком рано, – ответила Лионелла.
– Прости, не сориентировался по времени.
– Ты где? – напрямую спросила она.
– Венявский сказал тебе, что я отдыхаю на яхте.
– Как там с погодой?
– Тепло, – ответил Лев Ефимович. – Как у тебя дела? Как репетиции?
– То плохо, то хорошо.
– Уверен, что ты справишься. Тебя ждет оглушительный успех.
– Мне бы твой оптимизм.
– Не стану тебя отговаривать. На этой ниве я не преуспел. Просил, но ты в Москву не вернулась.