Наконец Судзуки объявил, что встреча в ресторане подошла к концу.
– Уверен, вы еще о многом хотите поговорить. Давайте продолжим в нашей школе. Нам разрешили сегодня там побывать, для переезда заказан автобус. Поделимся друг с другом своими воспоминаниями в родных стенах.
Но собравшиеся довольно вяло отреагировали на этот бодрый призыв. Не всем улыбалась перспектива ехать в школу, вместо того чтобы продолжить общение за выпивкой в каком-нибудь другом ресторане. Но раз уж автобус заказали, все погрузились в него.
Посещение школы началось со спортзала, потом были учительская, комната музыкальных занятий, медицинский кабинет – все вместе прошли по таким знакомым местам. Их сопровождали две девочки – ученицы восьмого класса. Девочкам, которым для этого пришлось идти в школу в воскресенье, все сочувствовали. Но они оживленно и старательно рассказывали о том, как все сейчас устроено в школе.
При посещении класса вызвал удивление большой монитор, установленный рядом с возвышением, на котором стояла кафедра учителя. Как объяснили девочки, на него можно было выводить изображения прямо с компьютера учителя. Оказалось, что и в глухой провинции информационные технологии уже проникли в сферу образования.
В коридоре Маё окликнула Ририка Коконоэ. Как всегда, рядом оказался и Кугимия.
– Харагути сказал, что вы просили остаться после того, как все это кончится. Не могли бы объяснить поподробнее? – Она говорила очень вежливо, но в ее интонации чувствовалась подковырка.
– Дядя сказал, что хочет поблагодарить всех за участие в поминальной ночи и похоронах. Но, честно говоря, не знаю, что он собирается делать.
Ририка Коконоэ слегка нахмурилась:
– Вообще-то мне и Кацуки не очень хочется. Ведь тут опять будет замешан господин Касиваги с друзьями… Я еще в ресторане поняла, что он хочет как-то с нами сблизиться. Я согласилась прийти сюда, поскольку Кацуки сказал, что хочет участвовать в поминании господина Цукуми, но раз поминание отменили, нам не стоило сюда приходить.
– Как тяжело быть менеджером у Кугимии! – Против воли Маё, эта фраза прозвучала иронично.
Конечно же, брови Ририки взлетели вверх.
– Я высоко ценю «Лабиринт виртуального мозга» и поэтому не хочу, чтобы его использовали в какой-то дешевке, только и всего. Я хочу найти проект, достойный этого произведения.
– Знаю. Но дядя очень просил… Это не займет много времени; побудьте чуть-чуть, пожалуйста. – Маё просительно сложила руки.
Ририка делано вздохнула и пошла, позвав за собой Кугимию.
Сфотографировались в аудитории со столами, расположенными амфитеатром, и на этом программа завершилась. Судзуки объявил, что ворота школы закрываются в пять часов и до этого все должны уйти. Было начало пятого.
Маё позвонила Такэси.
– Только что закончили.
– Хорошо. Быстренько собери всех в аудитории первой группы девятого класса.
– Понятно.
Маё сказала об этом немного настороженным на вид Касиваги и Макихаре, ну и Кугимии с Коконоэ.
– Эй, Камио, что это твой дядя задумал? – спросил Касиваги.
– Не знаю. Придешь – увидишь.
Аудитория первой группы девятого класса была на третьем этаже. Все поднялись по лестнице.
В помещении было темно, и Маё зажгла свет. На вид там не было ничего необычного.
Все устроились за столами, кто где. Только Касиваги уселся в первом ряду прямо на стол. Маё осталась стоять у кафедры в ожидании Такэси.
– Чего так долго? Сколько нам еще ждать? – сказал Касиваги с раздражением, посмотрев на наручные часы.
Тут из динамиков над доской раздался звонок к началу урока.
Дверь с шумом распахнулась, все повернули головы в ее сторону.
Увидев человека, вошедшего в класс, Маё чуть не закричала. Да и многие присутствующие вскрикнули от удивления. В дверях стоял Эйити Камио, отец Маё.
27
Конечно, это был не он сам. В его образе появился Такэси.
Но волосы с проседью, папка под мышкой, небольшая сутулость и легкий наклон головы влево – до мельчайших деталей внешности это был Эйити, и никто другой. Все много раз видели его в этом темно-коричневом костюме в елочку, когда он был учителем.
Этот человек подошел к кафедре. Походка у него была в точности как у Эйити. Сходство казалось еще бо́льшим из-за «фирменных» круглых очков и закрывавшей лицо маски.
Даже для братьев сходство было слишком разительным. А ведь от рождения у них были совершенно разные строение лица и тип фигуры. И ростом Такэси был сантиметров на десять выше, чем Эйити. Но оптическая иллюзия оказалась настолько точна, что не оставалось места никакому сомнению.
– Вот удивил так удивил, – первым подал голос Касиваги. – Я уж было решил, что это сэнсэй…
Он повернулся к одноклассникам, ожидая поддержки, и почти все согласно закивали.
Такэси, перевоплотившийся в Эйити, остановился и, коснувшись очков, повернулся к Касиваги.
– Касиваги, ты что, не слышал звонка? То, на чем ты сидишь, называется стол. Он предназначен для того, чтобы читать и писать, а не сидеть. Сидеть надо на том, что стоит сзади него, пониже. Это называется стул. Если не знал, то запомни.
Касиваги засмеялся и хлопнул в ладоши, но встал.
– Ничего себе, даже голос один в один. – С этими словами он сел на стул.
Потом Такэси перевел взгляд на Маё.
– Маё Камио, ты собираешься вести урок?.. Ну, тогда я сяду за парту.
– Ой, извините. – Маё отошла от кафедры и села у окна. В школе Эйити действительно всегда обращался к ней по имени и фамилии – Маё Камио. Если звать ее только по фамилии, такой же, как у него самого, это выглядело бы смешно, а называть учеников только по имени в школе было не принято.
Такэси прошел несколько шагов и поднялся на кафедру. Повернувшись к классу, он раскрыл свою папку. Там оказался список присутствующих.
– Так, проведем перекличку, – сказал он строгим голосом. – Кодай Касиваги.
– Это еще что? – Касиваги хихикнул от растерянности.
– Кодай Касиваги. Отсутствует? Его сегодня нет в классе?
– Есть, есть, здесь я. Вот тут. – Касиваги поднял руки, всем своим видом показывая, что не понимает, что происходит, но готов поучаствовать в развлечении.
– Маё Камио.
Маё откликнулась и подняла руку.
– Кацуки Кугимия.
Кугимия отозвался.
Потом Такэси по очереди называл другие имена из списка – Ририка Коконоэ, Кайто Сугисита, Синсукэ Нумакава, Кохэй Харагути, Момоко Хомма, Сатоси Макихара – и все они откликались. То, что он вызвал Момоко по девичьей фамилии, объяснялось, видимо, желанием воспроизвести обстановку того времени.
Окончив перекличку, Такэси закрыл папку.
– Ну что ж, все присутствуют. Очень рад.
– Камио-сэнсэй, – Касиваги поднял руку, – что вы собираетесь делать?
Такэси, снова оглядев присутствующих, вернулся взглядом к Касиваги.
– Неужели за эти пятнадцать лет вы забыли, какой предмет я веду? Жаль…
– Что, будем заниматься японским языком? Прямо сейчас?
Такэси обвел взглядом аудиторию.
– Меня тоже позвали на сегодняшнюю встречу выпускников. Из-за непредвиденной случайности мне пришлось покинуть этот мир. Но очень хотелось увидеть ваши лица, и я решил устроить этот внеочередной урок. Времени у нас немного, так давайте проведем его вместе.
Один человек поддержал его с места, подняв руку. Это был Харагути.
– А что мы будем делать на уроке? У нас и учебников-то с собой нет.
– Об этом нет нужды беспокоиться. Учебники не понадобятся. Тема сегодняшнего урока – письмо.
У всех на лицах отразилось недоумение, послышался невнятный шепот. Маё тоже не понимала, к чему идет дело.
Такэси голосом Эйити призвал к тишине.
– Почему письмо? Прежде чем объяснить это, хочу кое-что сказать. Сегодня планировали помянуть Наою Цукуми, но, насколько я знаю, решили этого не делать. Однако, раз уж мы тут собрались, предлагаю нам самим вспомнить о нем. Так, где у нас Кугимия? А, вот ты где… Встань, пожалуйста.
Кугимия, сидевший в центре комнаты, поднялся со своего места.
– Вчера мама Цукуми связалась с Маё Камио. Она сказала, что недавно, в который раз разбирая вещи Цукуми, нашла старый конверт. Внутри него, как ей показалось, было толстое письмо. Конверт был запечатан, а в качестве адресатов указаны Кугимия и я. Маё Камио спросила, что с ним делать, и тогда мама попросила передать его Кугимии.
Маё изумилась. Она впервые слышала об этом разговоре. Если уж дядя решил рассказывать эту вымышленную историю, почему не предупредил ее заранее?
– Знаю. Перед тем как идти на сегодняшнюю встречу, я заехал к ней забрать конверт.
Этот уверенный ответ Кугимии еще больше удивил Маё. Вчера про этот конверт никто не говорил. Значит, мама нашла его позже? Но тогда откуда об этом знает Такэси?
– Меня интересует, что там в конверте. Он у тебя с собой?
– Да, вот он. – Кугимия достал конверт из внутреннего кармана пиджака.
– Если он адресован тебе и мне, могу я ознакомиться с содержанием письма?
– Разумеется. Только это не письмо.
– Не письмо? Тогда что?
– Посмотрите.
Кугимия вышел вперед и протянул Такэси конверт.
Тот достал его содержимое. Это были сложенные в несколько раз листы, форматом значительно больше, чем почтовая бумага. Даже издалека Маё поняла, что это бланки для сочинений.
– А, сочинение!.. Называется «О товарище». Понятно, почему он хотел передать его тебе… Извини, Кугимия, ты не мог бы немного почитать?
– Прямо здесь?
– Вот именно. Чего стесняться? Писал не ты, а Цукуми. Может быть, он и стесняется на том свете, но нам-то можно потерпеть. Прочитай, пусть все послушают.
Такэси вернул сочинение Кугимии. Тот повернулся лицом к классу и, откашлявшись, начал читать:
– «О товарище», вторая группа восьмого класса, Наоя Цукуми. «Когда меня спрашивают, сколько у меня товарищей, я отвечаю, что много. С самой начальной школы вокруг меня всегда были товарищи. Веселые, забавные, надежные – их было много. В каждом было что-то хорошее. Если происходило что-то приятное, мы могли вместе порадоваться, если бывало трудно, старались как-то помочь друг другу. Это называется дружбой. Поэтому мнетрудно ответить, когда меня спрашивают, кто мой лучший товарищ. Я не хочу расставлять их по ранжиру»… Дальше читать? – спросил Кугимия у Такэси.