— Это действительно очень важно, мистер Финмер.
Эмброуз вытащил сигарету и начал шарить в кармане в поисках спичек, а Финмер тем временем закурил трубку и подтолкнул свой коробок по столу в сторону сержанта.
— Ладно, — решительно сказал сквайр, — последую вашему совету. Пойду распоряжусь, чтобы собрали мои вещи.
— Отлично!
Эмброуз взял со стола спичечный коробок (один из популярных с плоским держателем, в которых хранят бумажные спички). Он был набит плоскими красными спичками, на каждой из которых виднелось какое-то слово.
DE LA FONTAINE
TABACS
CIGARETTES
Сержант-детектив не подал виду, но все это вызвало у него жгучее любопытство. Он тут же вспомнил полусгоревшую спичку, которую нашел в спальне Хенлоу, с отрывком слова «TAINE» на уцелевшей части.
Не навешал ли Финмер ему лапшу на уши? Не был ли его визит к художнику хорошо продуманной профанацией, чтобы сбить следствие с толку?
Эмброуз небрежно сломал одну из спичек с надписью «DE LA FONTAINE», а свою сигарету зажег другой и как бы между прочим сказал:
— Компактные спички, особенно хороши для жилетных карманов. Всегда ими пользуетесь, мистер Финмер?
— Нет. Просто вчера я купил немного английского табаку, и продавец дал мне этот коробок.
— Английского табаку? — повторил сержант-детектив. — Мой мешочек как раз пустеет. Не подскажете, где здесь можно его найти?
— По пути отсюда на станцию первый поворот направо выведет вас на маленькую узкую улицу. Буквально в нескольких шагах от начала этой улочки стоят табачный и канцелярский магазинчики. Там я все и купил.
— Спасибо. О, кстати, сэр, во время встречи с мистером Хаттоном вы курили?
— Нет, не курил. Почему вы спрашиваете?
— Изучаю найденные на месте преступления окурки, — вежливо ответил Эмброуз.
— Никогда не курил ничего кроме трубки, — сказал Финмер. — Хм, итак, уже десять часов. Вы сказали, что поезд отходит без пятнадцати час. Мы встретимся с вами прямо на станции или как?
— Я зайду за вами, сэр, к половине первого. Вам удобно?
— Прекрасно. Возьмем такси до станции.
Как только Эмброуз вышел из отеля, сидящий на берегу озера мужчина встал и направился прямо к нему.
— Пардон, мсье, — сказал он, приподнимая шляпу, — мсье комиссар дал мне задание узнать у вас, как продвигается дело. Мужчина слегка развернулся, и на отвороте его плаща был отчетливо виден металлический бейдж.
— Передайте мсье комиссару поклон и скажите, что мсье Финмер сегодня возвращается со мной в Англию.
— Он будет в восторге, мсье.
— Мы отправляемся на поезде в 12:45. Обязательно скажите мсье комиссару, что решение мсье Финмера об отъезде совершенно добровольное. Но, — немного подумав добавил Эмброуз, — я зайду за ним в «Lion d'Or» к половине первого, и я должен быть уверен, что к назначенному времени он точно будет на месте.
— Можете быть совершенно уверены, мсье, — с улыбкой ответил собеседник. — Мсье Финмер не покинет это место без вашего сопровождения.
— Передайте огромное спасибо мсье комиссару.
— Непременно, мсье!
Эмброуз отыскал табачную лавку на той самой маленькой улочке и зашел купить упаковку табака.
— Et des allumettes,[10] — добавил он.
— Bien, monsieur,[11] — сказал мужчина за прилавком, доставая спичечный коробок.
Эмброуз набил трубку и зажег ее новой спичкой.
— Ага, — сказал он, — ваши собственные спички? Я заметил вывеску «De la Fontaine» над входом. Их делают специально для вашего магазина?
— Не совсем, мсье. Это очень популярные во Франции спички. Производитель предоставляет возможность печатать на них названия в качестве рекламы.
— Интересно, — ответил Эмброуз. — И полагаю, никто не может купить такие с вашим названием где-либо кроме вашей лавки?
— Вы правы, мсье: это исключено.
Эмброуз попрощался с продавцом и уже было собирался выйти из магазина, как вдруг кое-что вспомнил. Восьмилетняя девочка, дочка его домовладельцы, собирала открытки с картинками, которых в этой лавочке оказалось навалом. Он выбрал одну и, зная как сильно дите будет ценить открытку, пришедшую по почте, нацарапал на ней пару слов и даже поставил печать — в табачных лавках всегда продаются печати. Выйдя на улицу, он опустил ее в почтовый ящик.
Вернувшись в отель, сержант-детектив собрал свой небольшой чемоданчик, перекусил и в 12:15 направился в сторону отеля «Lion d'Or». Разговаривавший с ним утром мужчина все еще сидел на лавочке. Увидев Эмброуза, он встал, дружелюбно помахал ему и поспешил удалиться.
У входа уже ждало такси, и через пару минут в дверях появился собранный Финмер. Он был в гораздо более лучшем настроении, чем при первой встрече с сержантом-детективом.
— Вот уж не думал, отправляясь в путешествие, — со смехом сказал он, — что возвращаться из него буду в сопровождении полиции.
— Ну без наручников же, сэр! — весело ответил Эмброуз. — Все же примите мои извинения за то, что так резко прервал ваш отдых. И кстати, вы когда-нибудь раньше бывали в Эвиан-ле-Бан?
— Много раз, — ответил Финмер. — Местные воды для меня лучше самых дорогих спа. Я был здесь еще около трех месяцев назад. Как только мои старые кости начинают скрипеть, я тут же собираю манатки и приезжаю сюда лечиться.
— О! — ответил Эмброуз и продолжил молчаливые размышления. Эти спички можно было купить только в этой табачной лавке в Эвиан-ле-Бан!
Глава XI
По возвращении в Эксбридж Эмброуз доложил суперинтенданту о результатах своей поездки в Эвиан-ле-Бан.
— Хм, — сказал супер, — кажется Финмер действительно все честно рассказал, хотя от этого все равно толку мало. В любом случае я очень признателен, что вы убедили его вернуться. Нам все же лучше понаблюдать за ним какое-то время.
— Загвоздка в его истории — вот эта спичка, — ответил Эмброуз. — Судя по словам Финмера, весьма вероятно, что он привез с собой из Эвиан-ле-Бан коробок с такими, когда был там в последний раз.
— Вы действительно думаете, что в этом что-то есть?
— Но, сэр, гравировка на спичке…
— Я знаю. Но на ней всего несколько букв, и они вполне могут быть не от «De la Fontaine». Существуют сотни видов этих спичек с надписями, и они могут быть у любого члена комитета. И даже если конкретно эта принадлежала Финмеру, он вполне мог закурить трубку, когда был с Хаттоном.
— Он сказал, что не курил там.
— Возможно. Но он может и не помнить — сам же признался, что был не в себе в тот момент. К тому же есть еще кое-что: предположим он зажег спичку. Вряд ли он бы обронил огарок у гардероба в спальне, не правда ли? Нет ничего, что заставило бы Финмера вообще заходить в эту комнату.
— Не уверен, — вставил Эмброуз.
Суперинтендант пожал плечами:
— Не понимаю почему. Я долго гонял эту мысль и пришел к выводу, что вы придаете слишком большое значение этой спичке.
— Но сэр, вы забываете о порванном шнурке на ботинке.
— На что мне это помнить?
— Возможно это притянутое за уши замечание, но всему же есть причина. Один ботинок без шнуровки и отрывочек шнурка в обувном ящике рядом. Почему? Очевидный ответ: кто-то обнаруживает, что на его ботинке порвался шнурок, и ему срочно нужно найти новый. Где же? За дверью находится спальня холостяка, в которой с большой вероятностью можно найти пару ботинок. Человек осматривается — вокруг никого. Затем открывает нижние дверцы шкафа, и при наклоне из кармана выпадает спичка, — на дне ящика очень темно, и он не замечает этого.
— Прелестно! — пробубнил Плестоу, — но, как вы и сами заметили, это немного надуманное развитие событий. Думаете, убийце есть дело до порванного шнурка, когда рядом лежит бездыханное тело? Сомневаюсь! Если вы еще раз обдумаете свою идею, то поймете, что именно так и поступили со шнурками, но только это был сам мистер Хенлоу прямо перед своим отъездом за границу. А что касается спичечного огарка, он мог лежать там недели, и вероятнее всего лежал!
— В любом случае мне нужно будет опросить всех членов комитета на предмет пользования этими спичками.
— Думаю, вам стоит это сделать. И кстати, пока вас не было, каждый из них прислал ответ по поводу той вечерней газеты. Оказалось, никто ее с собой на собрание не приносил!
— Это еще больше усложняет дело, сэр. Эта газета ни с чем не состыкуется в моей голове.
Суперинтендант откинулся в своем кресле и погрузился в размышления.
— Полагаю, вы и сами уже об этом думали, Эмброуз, — на самом деле вы даже об этом однажды упоминали, — что только у одного человека могла быть эта газета и все возможности совершить преступление.
— Кто же это, сэр?
— Сторож.
Эмброуз медленно кивнул.
— Понимаете, — продолжил суперинтендант, — вы судите о его действиях лишь по его словам. Если Финмер рассказал правду и действительно покинул колледж в 1:25, то у сторожа было времени аж до двух часов — до возвращения рабочих. Все, что он говорил о входящих и выходящих людях вполне могло быть правдой, но это совсем не значит, что сам он все это время находился на своем посту — да и ему потребовалось бы всего несколько минут, чтобы дойти до кабинета Хенлоу, убить Хаттона и вернуться обратно. Более того, этот человек как никто другой был осведомлен о всех передвижениях членов комитета. Он также помнил о том, что они обычно возвращаются в колледж не раньше половины третьего и точно знал, что рабочие отлучились на обед до двух часов.
— Это действительно так, сэр, но где мотив? Зачем ему убивать Хаттона?
— Зачем вообще кому-либо понадобилось его убивать? — ответил суперинтендант. — Это вопрос, на который мы столько времени тщетно пытаемся отыскать хоть какой-нибудь ответ. Если бы нам только удалось выяснить причину, по которой кому-то понадобилось убрать Хаттона, мы бы смогли выйти на след преступника. Но даю голову на отсечение — я не вижу ни одной. А вы?