Хаттон кивнул. Он вынул из кармана какую-то бумажку и начал внимательно ее рассматривать. Стэнхоуп вышел из кабинета и по привычке взглянул на часы: без трех минут час!
Глава II
Первыми с обеда вернулись Джулиан Стэнхоуп и низенький бородатый священник-художник в сером костюме с белым галстуком — преподобный Джеймс Кершоу. Джордж Уилкинс, также отлучавшийся на свой законный обед, только что вернулся в офис и выглянул в окно. Там он увидел двух мужчин, явно направлявшихся в соседний колледж; как только они вошли туда, внимание нашего героя переключилось на каких-то вновь прибывших незнакомцев.
Тем временем, обсуждая утренние дела, Стэнхоуп и Кершоу частично обошли главный двор и прошли через арку во внутренний дворик, где резко свернули к лестнице. Здесь они ненадолго остановились — Стэнхоуп хотел закурить трубку. Двое рабочих все еще были у лестницы, один из них в раскопанной яме.
— Минуточку, — сказал он остановившимся мужчинам. — Прошу прощения, сэр, я поставлю доски, чтобы вы смогли пройти, — продолжил рабочий, обращаясь к Кершоу. — Господа, сегодня перед уходом отсюда никто из вас ничего не обронил?
— А почему вы спрашиваете?
— Когда мы вернулись с обеда, я нашел эту штуку в яме. Но когда мы уходили, там ничего не было, я точно это помню.
С этими словами он вынул находку из кармана.
— Господи! — воскликнул Стэнхоуп. — Да это же «канцелярский» нож Хенлоу! Я сегодня разрезал им книгу. Вы говорите, что нашли его здесь?
— Да, сэр, — ответил рабочий. — Он лежал на дне ямы присыпанный рыхлой землей. Я б его и не нашел, если бы не копнул чуть глубже, ведь мы уже начали ее заполнять.
— Очень странно, — заметил Кершоу, забирая у рабочего нож и рассматривая его. — Интересно, как он туда попал. Стэнхоуп, ты сказал, что уже пользовался им?
— Да. Но я, конечно, не уносил его с собой, — с нервным смешком сказал Стэнхоуп. — Я оставил его на столе.
— Там был еще кто-нибудь?
— Да. Хаттон. Он принес обед с собой и остался писать письма.
— Ну, вероятно, он все еще там. Пойдем и расспросим его обо всем.
Мужчины поднялись по лестнице к кабинету Хенлоу. Стэнхоуп открыл дверь, и они с Кершоу вошли.
— Здравствуй, Хаттон, — начал Стэнхоуп мы хотим знать…
Он резко смолк, заметив в одном из кресел у камина полулежащего и укрывшегося газетой товарища.
— Уснул! — засмеялся Кершоу. — Ну, ленивец, подъем!
Он шагнул вперед и потряс Френсиса Хаттона за плечо, но тот никак не отреагировал. Стэнхоуп, выкрикнув пару крепких слов, склонился над его лицом.
— Что происходит?
В комнату вошли каноник Рашмер и сэр Джон Литтлпорт. Стэнхоуп обернулся к ним одним из своих быстрых дерзких движений.
— Кажется, Хаттон упал в обморок. Мы думали что он спит, но…
— Без сознания! — перебил его сэр Джон. — Какого черта… Дайте я взгляну на него: он белый как простыня.
В голосе сэра Джона промелькнуло что-то зловещее, что заставило всех переглянуться друг с другом.
— Расстегните ему воротник, — предложил Стэнхоуп. Сэр Джон согласно кивнул и, отбросив газету в сторону, расстегнул жилет Хаттона.
— Господи Боже мой! — воскликнул он. — Что это такое?
На белой рубашке «спящего» выступило темно-красное пятно. Сэр Джон разорвал окровавленные рубашку и майку и приложил руку к груди бездыханного товарища. Подняв руку, он с ужасом обнаружил, что и она вся была в крови.
— Он мертв! — объявил сэр Джон. — Кершоу! Что ты делаешь с этим ножом?
Кершоу все еще вертел в руках найденный рабочим нож. На несколько секунд в воздухе повисла напряженная тишина — вопрос сэра Джона пробудил страшную мысл, но лишь на несколько секунд.
— Стэнхоуп вам расскажет, — спокойно ответил Кершоу. Он прекрасно понял намек этого вопроса.
Стэнхоуп коротко объяснил.
— Конечно вы никогда бы не подумали… — начал он.
— Нет, нет, конечно, нет, — оборвал его сэр Джон. — Но спросить человека с ножом в руках было естественно — ведь сами видите… Хаттона зарезали. Нам нужно бежать по горячим следам.
— Я сбегаю вниз и поговорю с привратником, — сказал каноник Рашмер.
— Да, будьте добры, — распорядился сэр Джон, инстинктивно взявший на себя роль командира. Внимание сюда: в его каморке есть телефон, позвоните в полицию и срочно вызовите врача. И еще, каноник, скажите привратнику запереть вход и ни под каким предлогом не выпускать никого из колледжа до прибытия полиции.
— Есть! — воскликнул Стэнхоуп. — Очень мудрое решение! Какой кошмар, какой ужас! — судорожно протараторил он.
С обеда начали возвращаться остальные члены комитета, и все как один буквально немели от свалившейся на их головы трагедии. О дальнейшей работе не могло быть и речи. Все в ужасе прижались друг к другу и ждали. Вернулся каноник Рашмер.
— Полиция уже едет сюда, — объявил он. — Сэр Джон, привратник запер вход, как вы и сказали. С этого момента никто не покинет колледж.
— А доктор? — спросил Кершоу.
— Полиция привезет его с собой. Ах, кажется, кто-то идет.
Снаружи раздался звук шагов: кто-то поднимался по лестнице. Через мгновение открылась дверь, и в проходе показался человек в форме суперинтенданта полиции. Пару секунд он стоял молча и не шевелясь. За ним виднелись еще двое человек в штатском.
Офицер Плестоу был типичным современным полицейским высшего звания: никаких округлостей — прям и строен как стрела. Черты лица его были не грубы, а, наоборот, неожиданно приятны: с первого взгляда он создавал впечатление интеллигентного человека. Можно даже сказать, что суперинтендант был весьма красив: небольшие аккуратные усы, широкий лоб с тонкими бровями над парой добрых серых глаз. Голос его был мягок и учтив, но манера говорить с первого слова обнаруживала в этом человеке бдительного полицейского.
— Кто из вас, джентльмены, обнаружил тело? — спросил он.
Стэнхоуп и Кершоу вышли вперед.
— Скажите мне, пожалуйста: с тех пор здесь что-нибудь передвигали?
— Нет, думаю, что нет, — ответил Кершоу. — Разве кроме того, — добавил он, указывая на лежащее в кресле тело, — что мы расстегнули жилет и рубашку, чтобы посмотреть…
— Конечно, — прервал его офицер, ступая в кабинет. — Я прекрасно понимаю. А помимо этого?
— Мы ничего не двигали.
— Когда вы нашли его, он был уже мертв?
— Насколько мы можем судить, да.
— Прошу, припомните, в котором часу это было?
— Насколько я помню, это было за пару минут до половины… половины третьего.
Офицер кивнул.
— Доктор, — обратился он к одному из своих спутников, — будьте добры, проведите обследование. Я подожду, пока вы закончите. Джентльмены, я хочу, чтобы вы все также ненадолго задержались, — добавил он.
Высокий худой врач пересек комнату и склонился над телом Хаттона. Остальные стояли молча. Проницательные глаза суперинтенданта внимательно осмотрели комнату и на пару мгновений задержались на ноже для бумаг, оставленном Кершоу на столе.
Врач обернулся и выпрямился с мрачным и серьезным выражением лица. Он покачал головой.
— Ничего нельзя сделать, — медленно сказал он. — Должно быть он умер почти мгновенно. Говоря простым языком, суперинтендант, заколот в сердце. Я хотел бы провести более тщательное обследование позже, а сейчас… — Доктор пожал плечами.
— Давно ли он умер, доктор? — спросил офицер.
— Совсем недавно. Не более часа назад.
— Джентльмены, кто из вас последним видел его в живых?
— Я, — отозвался Стэнхоуп.
— Как давно?
— Незадолго до часу дня.
Полицейский ненадолго задумался, а затем сказал:
— Спасибо, доктор Фарнборо. Не смею больше вас задерживать. Джентльмены, я не хочу беспокоить вас дольше, чем это потребуется — из уважения и к вам, и к себе. Но все же должен попросить вас, сэр, и вас, — сказал он, кивая по очереди в сторону Стэнхоупа и Кершоу, — ненадолго задержаться. Итак, никто из вас случайно не занимает эти комнаты? — полицейский взглянул на дверь за книжным шкафом. Он кое-что знал об устройстве колледжа и точно догадался, что за дверью находится спальня.
Каноник Рашмер, как председатель комитета, вызвался ответить:
— Нет, — сказал он. — Они принадлежат мистеру Сидни Хенлоу, он сейчас за границей. Вероятно я должен пояснить вам, суперинтендант, что все мы — члены епархиального комитета, учрежденного епископом. Мы встречаемся ежемесячно для решения всевозможных возложенных на нас вопросов, а мистер Хенлоу предоставляет нам для собраний эту комнату.
— Спасибо за информацию, сэр, — поблагодарил Плестоу. — А этот несчастный джентльмен тоже был членом комитета?
— Так точно.
Офицер обратился к Стэнхоупу:
— Вы сказали, что видели его последним. Это так? Вы были с ним наедине?
— Да.
— Как все происходило?
Каноник Рашмер вновь взялся объяснять:
— У нас есть перерыв на обед, обычно мы ходим в городские ресторанчики. В этот раз ушли все, кроме мистера Хаттона и мистера Стэнхоупа.
— Понятно, — ответил Плестоу. — Ну, джентльмены, не буду больше вас задерживать, но сначала я должен записать ваши имена и адреса.
Все вынули свои визитные карточки, а Пеннингтон сказал:
— Вы позволите мне задержаться и собрать чертежи и прочие документы? — он указал на груды бумаг на столе и на полу.
— Да. Но пока, пожалуйста, не трогайте их. Эмброуз, — офицер обернулся к своему второму спутнику, — проводи этих джентльменов вниз и скажи констеблю Форду, что они могут выйти из колледжа. Позвони из сторожки привратника — вызови фотографа и санитаров. Всего хорошего, господа. Извините, но больше ничего я пока сказать не могу. Пожалуйста, проследуйте за сержантом.
Отпустив всех, кроме Стэнхоупа, Кершоу и Пеннингтона, офицер обратился к оставшимся мужчинам:
— Понимаете, в подобных делах большое значение имеет время, — начал он. — Я хочу провести тщательный осмотр места преступления, но сначала я должен задать вам несколько вопросов. Сэр, — обратился он к Стэнхоупу, — вы сказали, что последним видели несчастного джентльмена живым. Пожалуйста расскажите, кем он был?