Ли начала свои попытки с того, что лоббировала избранных представителей Нью-Гэмпшира: сенаторов Стайлса Бриджеса и Чарльза Тоби, а также депутатов Фостера Стернса и Честера Морроу. Она добилась помощи от Фултона Льюиса — младшего, известного вашингтонского радиоведущего. Появление общественной поддержки стало важным элементом продвижения закона о судмедэкспертизе. «Считая вас самым влиятельным голосом радио, я призываю вас принять участие в этой работе», — писала она Льюису[273].
В конце концов, закон, регламентирующий работу офиса судмедэксперта в округе Колумбия, был вынесен на обсуждение в Конгрессе в 1945 году. Ли принялась активно работать с конгрессменами: «Мое желание повлиять на вашу поддержку законопроекта невозможно переоценить, ведь он принес бы неизмеримую пользу округу Колумбия. Конечно, лучшие ученые умы станут немедленно доступны Вашингтону, в первую очередь для определения причин необъяснимых смертей, которые отныне не будут попадать в руки неуклюжих и требующих слишком больших затрат работников коронерского офиса»[274].
Законопроект так и не дошел до голосования. Несмотря на эту задержку, Ли не падала духом. Она никогда не признавалась в разочаровании или поражении. Чего Фрэнсис не могла принять, так это бездеятельности и смирения перед казенной рутиной. Главным для нее было двигаться вперед, один небольшой шаг за другим. Даже когда Ли искала способы продвинуть свою повестку в каком-то из штатов, она не забывала присматривать и за тем, что происходило по всей стране. Иллинойс, например, так и не приблизился к системе судмедэкспертизы за то десятилетие, что она отслеживала новости. Ли поняла: если цель создать общую структуру судмедэкспертизы нереалистична, значит, надо повышать подготовку и образование коронеров и коронерских медиков, изменяя существующую систему изнутри. Как сделать это наилучшим образом? Стать одной из них!
Хотя она уже не жила в Чикаго, в декабре 1941 года 64-летняя Ли была назначена консультирующей помощницей коронера округа Кук, в который входит и Город ветров. Ей назначили символическую зарплату в один доллар, чтобы придать назначению официальный вид[275].
Объектом ее критики стал Оскар Шульц, который, по мнению Ли, отступил от попыток провести реформу в Иллинойсе. «Пусть это и не для печати, — писала она Морицу, — но он тратит очень много времени и энергии на то, чтобы объяснить, почему он ничего не делает, хотя на то, чтобы просто все сделать, ушло бы куда меньше времени и энергии»[276].
Другие специалисты были в курсе взглядов Ли и ее активной деятельности. Когда вопрос о коронерах поднялся в Оклахоме, доктор Флойд Келлер, патолог и выдающийся член Клинического общества Оклахомы, обратился к Фрэнсис за советом. Существующий закон Оклахомы требовал, чтобы мировой судья, не обладавший ни медицинской, ни научной подготовкой, исследовал смерти в роли коронера[277]. Чтобы отменить коронерскую систему, требовалось отменить этот закон. Ли призывала Келлера придерживаться его курса несмотря ни на что.
«Я искренне надеюсь, что ваш закон примут в январе, но, если этого не произойдет, не позвольте неудаче остановить вас…
То, что мы знаем из опыта других штатов, подсказывает: надо до самой последней минуты продолжать и даже, если возможно, усиливать последовательные попытки добиться перемен. Я уверена, что в этом вопросе важно активно привлекать на свою сторону всех потенциально заинтересованных лиц…
В некоторых штатах введения судмедэкспертизы пытались добиться медики, но после всей усердной работы они падали духом, ведь их первые попытки провалились. Активисты ощущали, и не без оснований, что больше не могут уделять свое ценное время этой задаче. И тогда, разочарованные, они отступали, решая вернуться к вопросу в более подходящее или удобное время. Но на самом деле из-за этой паузы они не успевали воспользоваться инерцией момента. Энтузиазм сторонников угасает очень быстро, если перестать даже на короткое время напоминать им о преимуществах реформ. База распадается, и к тому времени, как наступает, кажется, подходящий момент, приходится начинать сначала и проделывать всю работу заново»[278].
Попытка реформы в Оклахоме провалилась. Однако в Оклахома-Сити было достигнуто соглашение между городом и чиновниками округа, а также Медицинским центром Оклахомского университета: они создали местную команду по расследованию всех спорных и насильственных смертей, которую газета Daily Oklahoman назвала «отрядом следопытов»[279]. Практику коронерских расследований приостановили. Мировой судья все еще исполнял обязанности коронера, но на каждое дело его сопровождал врач из Медицинского центра Оклахомского университета, чтобы первым осмотреть и покойного, и место смерти.
Реформирование законов оставалось текущей задачей. Медицинскими вопросами занимался Гарвард, а затем и другие медицинские школы. Третьей частью трехногого табурета судебной медицины была полиция.
Ли заинтересовалась полицейскими в конце 1930-х годов. Ей было особенно интересно работать с полицией штата, которая действовала по всей юрисдикции, а не только на ограниченной территории округа или города. Полицейские штата, как правило, были более образованы, дисциплинированы и регулярно проходили переподготовку, так что по уровню, способностям и организации превосходили местные силы.
В коттедже Ли в «Рокс» был установлен приемник полицейской радиоволны. Она проводила бесчисленные часы, слушая переговоры полицейских диспетчеров. Она смогла поймать частоту полиции штата Вирджиния, которую включала так часто, что начала на слух различать участников и разбираться в жизни полицейских казарм. Бестелесные голоса полицейской волны были ей почти как семья.
«Я была совершенно очарована полицией штата Вирджиния, начиная с суперинтенданта, его милой жены и двух очаровательных маленьких дочек, — написала Ли Вудсону в Вирджинию. — Должна признаться, что из всех подразделений пятое — мое любимое, а центральное и номер один — следующие в списке!»[280].
Ее отношение к полиции помогло составить план по улучшению судебно-медицинских навыков полицейских. Она начала с полковника Ральфа Косвелла из полиции штата Нью-Гэмпшир. Косвелл был серьезным копом. Уроженец Стаффорда, в 1922 году он был назначен главой отделения, занимавшегося внедрением сухого закона. Когда этот период завершился, Косвелл стал следователем в генеральной прокуратуре штата, создал базу отпечатков пальцев и оказался одним из первых детективов полиции штата Нью-Гэмпшир, когда ее основали в 1937 году[281].
Косвелл также состоял в комиссии штата по контролю за оборотом спиртных напитков, которая курировала розничные цены на алкоголь в Нью-Гэмпшире[282]. Обнаружив однажды на своем крыльце несколько ящиков спиртного, подарок от дилеров, желавших его задобрить, Косвелл собрал пресс-конференцию. Он объявил, что разбил каждую бутылку, и предупредил, что любому дилеру, который впредь попытается его подкупить, будет запрещено работать с нью-гэмпширскими магазинами, торгующими алкоголем.
Ли была знакома с Косвеллом через своего брата Джорджа, который активно участвовал в политике Нью-Гэмпшира. Когда Косвелла в 1937 году назначили суперинтендантом полиции штата, полковник всерьез занялся подготовкой своих подчиненных.
Ли организовала семинары, чтобы свести вместе руководство полиции и преподавателей гарвардской кафедры судебной медицины. Семинары продолжались один-два дня, местом встречи была библиотека Маграта в Гарварде, головной офис полиции штата в Конкорде, а порой и дом Ли в «Рокс». Обсуждения касались оружия и боеприпасов, насильственной смерти, отравлений, сохранения улик на месте преступления и смежных тем. Мориц часто проводил сессии, детально описывая процесс вскрытия.
Благодаря подготовке, полученной на семинарах Ли, полицейские стали более грамотными и эффективными. В знак признательности Косвелл объявил Ли руководителем отдела образования и присвоил ей звание капитана полиции штата Нью-Гэмпшир. Так Фрэнсис Глесснер Ли в 66 лет стала первой женщиной в США, заслужившей это звание. Она получила «общие полномочия в области исполнения всех уголовных законов штата в осуществлении уголовного процесса и проведении арестов при наличии соответствующих ордеров во всех округах»[283].
Некоторые считали, что должность Ли в полиции штата Нью-Гэмпшир была сугубо почетной, но ничто не могло быть дальше от истины. «Это не была почетная должность, — сказал позже Косвелл. — Ли на самом деле стала полноценным капитаном и обладала всей полнотой власти и ответственности, которую означал этот пост»[284].
За время своей полицейской карьеры Ли никого не арестовала, но с тех пор она всегда носила золотой жетон в своей сумочке и называла себя капитаном Ли.
По мере того как рос ее интерес к правоохранительной деятельности, Ли обдумывала создание новой специальности в рамках полиции. Как в медицине существуют специальности (кардиология, неврология и так далее), так и в правоохранительных органах есть свои сферы специализации, например сбор отпечатков пальцев или техническая экспертиза документов. Она полагала, что расследование убийств должно быть особой сферой, которой должен заниматься специально обученный персонал.
Она назвала должность, о которой думала, «судебно-медицинским следователем», сегодня это следователь отдела убийств. Хотя к тому моменту в некоторых отделениях полиции уже существовали подобные подразделения и служили офицеры, которых называли оперативниками убойных отделов, ни у кого из них не было продвинутой подготовки в судебной медицине, которую предлагала Ли. По мере того как у нее формировалось представление о масштабах деятельности такого подразделения, она стала обдумывать предложение по подготовке специалистов среди полицейских на кафедре судебной медицины. Капитан Ли составила следующий план