— Прошу, господа, — Александр Андреевич жестом руки указал на кресла. — Что вас привело в наши края? — Он открыл коробку с сигарами и предложил приехавшим, те отказались. Исправник же раскурил, и по гостиной поплыл запах дорогого табака.
— Господин Цехановский… — начал было Орлов, но его перебил полицейский чиновник.
— Александр Андреич.
— Александр Андреич, — продолжил штабс-капитан, — мы командированы господином Путилиным с целью продолжения следствия.
— Как здоровье Ивана Дмитрича? Передавайте поклон.
— Непременно.
— Так такого свойства следствие? — Цехановский закинул ногу за ногу, развалившись в кресле, и, словно вальяжный барин, лениво задавал вопросы.
— Дело касается государственных интересов.
— Василий Михалович, все мы служим нашему государю.
— Так точно, но наше дело связано с изготовлением фальшивых денег в порученном вами уезде.
Цехановский закашлялся, подавившись сигарным дымом.
— Фальшивки в моем уезде?
— Вы правильно поняли.
С исправника слетел напыщенный лоск, и он даже резким движением поднялся с кресла.
— Чем я могу помочь?
— Вы понимаете, что все сказанное мной относится к высшим государственным тайнам?
— Так точно, — теперь наступила очередь Цехановского внимательно прислушиваться к словам столичных полицейских.
— Александр Андреевич, мы установили, что в одном из имений уезда производится печать ассигнаций.
— Не может такого быть, я же почти всех владельцев знаю. Это вполне достойные люди.
— Давайте об их достоинстве судить после наведения справок.
— Да, — лицо исправника выражало озабоченность, он забыл о сигаре, что оставалась в руке.
— У деревни Вымово… — начал штабс-капитан.
— Там рядом имение господина Анисимова, если не ошибаюсь, с полгода тому или около того приобретенное у Сергея Ивановича Левовского, но, насколько я знаю, — Сергей Иванович сам является чиновником Экспедиции заготовления государственных бумаг. Вы думаете?..
— Александр Андреевич, нам не хотелось делать скоропалительных выводов, но есть некоторые факты, указывающие на причастность Петра Глебовича Анисимова к этому делу.
— Что вас интересует?
— Нам надо побывать в имении и желательно с не вызывающим подозрения визитом. Кроме всего прочего, нужны сведения. Что можете добавить об этом господине. Повторяю, любые, даже не заслуживающие внимания подробности.
— Непременно, я распоряжусь.
— Но, Александр Андреевич, помните о конфиденциальности нашей миссии.
— Это само собой разумеющееся.
Миша в молчаливом удивлении взирал то на новоладожского исправника, то на Василия Михайловича, который открылся совсем с иной стороны. Жесткий тон, даже можно было сказать — повелительный, но хранящий чувство меры, чтобы и не обидеть, но и дать понять о сугубо ответственном задании, с которым он с помощником приехали.
— Не хотите ли отобедать после столь долгой дороги? А я пока распоряжусь делопроизводителю о сведениях для вас.
— Василий Михайлович, не мешало бы, — подал голос Жуков.
Штабс-капитан метнул сердитый взгляд на Михаила, но не стал противиться, при этом добавил:
— От приглашения не откажемся.
— Моя супруга будет рада гостям из столицы.
— Александр Андреич, а кто приставом в третьем стане?
— Коллежский асессор Кириллов.
— Каков он?
— Сведущ в своем деле. В стане, наверное, каждую собаку в лицо знает, на должности пятнадцатый год…
ЖЕНА ИСПРАВНИКА ПРЕДСТАЛА в образе улыбающейся особы, не произнесшей и десятка слов за столом, а то только «да» и «нет». Взгляд Александра Андреевича теплел, когда он обращался к ней.
— Сашенька, голубушка, будь любезна, принеси чай ко мне в кабинет, — потом посмотрел на гостей, — думаю, мы продолжим разговор там.
— Вы правы, прежде чем принимать последующие шаги в нашем деле, необходимо их продумать.
— Прошу.
Кабинет оказался небольшим, но уютным. Было видно, что женская рука приложила к нему немало сил. Два кресла, находящиеся здесь, заняли старшие по должности, Михаилу достался стул с резными гнутыми ножками и бархатной обивкой.
— Я понимаю, что не вправе настаивать, но если предполагаемые преступники, — исправник выделил особо последнее слово, — расположились в уезде, порученном моему попечению, то хотелось быть полезным.
— Непременно. Без вашей помощи нам не обойтись.
— Делопроизводитель представит сведения об имении и хозяевах.
— Александр Андреевич, вы знакомы с Анисимовым?
— Чтобы близко нет. Правда, Петр Глебович несколько раз приезжал в город для знакомства.
— И каково впечатление от этих визитов?
— Общительный человек, без высокомерия, присущего нашим провинциалам.
— Откуда вы знаете?
— Он не скрывал, что родился в Тверской губернии, много шутил по этому поводу, что, мол, столица дает человеку многое, но отбирает взамен душу.
— Что-нибудь еще запомнилось?
— Увы, если бы я знал… — посетовал исправник.
— Как выглядит Петр Глебович?
— Высокий красивый мужчина, черные прямые волосы, лицо круглое.
— А особые приметы?
— Нет, он ни усов, ни бороды не носит, если можно отнести к приметам, то он обладает обаятельной улыбкой.
— Ясно.
— Анисимов дружен с кем-нибудь в уезде?
— Насколько знаю, нет, хотя он и предстал передо мною общительным человеком, но ни к кому из соседей не сделал визита с целью знакомства.
— Он сейчас в имении?
— Да, он получил отпуск по случаю болезни и живет в Вымове с августа, если не ошибаюсь.
— Прекрасно, — произнес Михаил, но умолк под пристальным взглядом штабс-капитана, так и не продолжив начатое.
— А с управляющим Анисимова вы знакомы?
— Видел один раз, да и то мельком, боюсь, что, встретив его, я даже не смогу признать.
— Может быть кто-нибудь из ваших чиновников знаком с управляющим?
— Петр Петрович точно.
— Петр Петрович?
— Ах да, это пристав третьего стана Кириллов.
— Хотелось бы с ним поговорить.
— Нет ничего проще, сорок верст до Манихино.
— А если он в поездке по стану?
— Не думаю, скоро Рождество, а Петр Петрович все годы проводит этот день с семьей.
— А от Манихино до имения сколько пути?
— Что от Новой Ладоги, что от Манихино тридцать верст.
— Сперва надо с приставом поговорить.
— Это само собой, может, с утра на стан.
Орлов на минуту задумался, зимним днем быстро темнеет. За окном черная стена.
— Вы правы, лучше выехать с утра.
Раздался стук в дверь.
— Я вам не помешаю? — вошла жена исправника с подносом в руках, за ней кухарка с самоваром.
— О, нет, — штабс-капитан поднялся с кресла.
— Если что-нибудь вам понадобится, я у себя, — и женщины удалились.
— Так на чем мы остановились? — Александр Андреевич разливал по чашкам чай.
— На рассвете нам в путь, — Орлов пригубил напиток.
— Я на минуту, — исправник поднес руку к своему лицу и быстрым шагом скрылся за дверью.
— А у вас какие соображения? — Михаил заерзал на стуле.
— Какие могут быть соображения в данной ситуации? — Василий Михайлович сжал губы и прищурился, посмотрев в черный провал окна. — Наш пострел везде поспел, вот Петр Глебович, согласно паспортному талону, уже пять месяцев лечится на итальянском берегу, Александр же Андреевич нас уверяет, что Анисимов находится безвыездно в имении. Можно сделать выводы, что наш новоявленный хозяин занят некими деяниями, которые не должны вылезти наружу.
— Думаю, надо бы взять десяток полицейских и сделать обыск в доме Анисимова.
— Просто сказать, да трудно сделать. На основании одних только подозрений прокурор не даст разрешения.
— И то верно.
— Вот поедем к Петру Глебовичу, денек-два погостим, посмотрим на поведение, осмотримся на месте, вот тогда, может быть, удача не ускользнет из наших рук.
Дверь распахнулась, и в кабинет вошел улыбающийся исправник.
— Вот и делопроизводитель нам составил справку, — он передал несколько листов штабс-капитану, тот сразу же углубился в чтение.
— Откровенно говоря, — он пожевал ус, — я ожидал именно такого.
— Что? — не понял слов Орлова исправник.
— Эти бумаги, — он потряс ими, — ничего нового не дают.
— Чем богаты.
— Я не имею претензий, надеюсь, пристав нам поможет больше.
— Наверняка, Петр Петрович больше знаком со своим станом.
— Вы сами, Александр Андреевич, бывали в вымовском имении?
— Увы, не был приглашен, вот при старом владельце Сергее Ивановиче мне довелось там гостить несколько дней, — и словно бы в оправдание добавил: — Тогда ливень прошел сильнейший, развезло дороги так, что по неволе пришлось стать гостем господина Левовского.
— Каким он вам показался?
— Это был очень образованный человек, нет ни одного предмета, которого он не знал. С ним можно было разговаривать на различные темы, кроме, пожалуй, службы. Она была под запретом, сами понимаете, Экспедиция заготовления государственных бумаг, тайны, секреты.
— Там этого добра хватает.
Глава двадцать пятаяЧто имеем, не храним…
С САМОГО УТРА день не заладился. Дома за завтраком Путилин разбил облюбованную чашку, из которой привык пить чай, потом поскользнулся на крыльце собственного дома. А на службе встретил дежурный докладом, что в Нарвской части на пустыре недалеко от домов найден мертвый молодой мужчина, так что вместе с Иваном Ивановичем и недавно принятым агентом Путилин направился к месту убийства.
Ехать пришлось недолго, слава богу, что хоть мороз не слишком беспокоил своей декабрьской суровостью. Мертвый молодой человек лежал на снегу в одних хлопчатых подштанниках. Путилин присел подле него, даже позабыв поприветствовать пристава, его собеседника в партикулярном платье и присутствующих здесь же полицейских. Голова несчастного была раздроблена тяжелым предметом, то ли дубинкой, то ли обухом топора, но более поразило лицо — с таким спокойным выражением, что казалось, он прилег и заснул, если бы не рана повыше виска. На безымянном пальце левой руки блестело золотое кольцо с небольшим крас