– А Захар? – спросил капитан. Несмотря на то что он уже был знаком с цепочкой родственных связей Масальских, ему хотелось услышать это от Марии Павловны.
– Захар брат только Ефима. Когда наша с ним мать умерла, Яков Петрович женился на другой женщине, некой Гелене Владимировне Утконос.
– Утконос? – переспросил Турусов.
– Да, представьте себе, у нее такая фамилия была. Естественно, выйдя замуж за моего отчима, она стала Масальской. Через год родила ему Захара, а потом сбежала.
– То есть как сбежала?
– Обычно, – усмехнулась Климова, – как сбегают от нелюбимых мужей.
– Зачем же она выходила за него замуж?
– Товарищ капитан, вы задаете странные вопросы. Мадам не сообщала мне, зачем она вышла за Якова Петровича замуж. Может, ей жить было негде или нечего есть.
Капитану верилось в это с трудом, но спорить с Климовой, критически настроенной к своей мачехе, он не собирался.
– Ваш отец, простите, отчим остался с тремя детьми на руках?
– Вроде того, – ответила Мария Павловна, – но я уже не была ребенком и могла присматривать за братьями. Хотя готовить на всю семью и обстирывать всех было тяжело, никаких стиральных машин у нас в доме в ту пору не было. Я ведь еще училась в школе. Мне нужно было к тому же готовиться к экзаменам.
– И поэтому вы позвали на помощь свою тетю.
– Отчим позвал. Я только намекнула ему, что тетя могла бы пожить у нас.
– Потом вы все выросли и покинули отчий дом? – предположил Турусов.
– Да, примерно так и было. Только тетя до конца оставалась с моим отчимом. Ефим постоянно помогал им деньгами. Потом, когда он разбогател, и вовсе захотел взять отца к себе. Но старик отказался, не захотел уходить из своей квартиры.
– Ваша тетя переселилась к Ефиму Яковлевичу уже после смерти вашего отчима?
– Да. Но сначала она потеряла дочь и зятя, осталась с внучкой на руках. Тогда и приняла предложение Ефима.
– А почему вы не взяли тетю к себе?
– Куда? Я сама живу в малогабаритной двушке и в средствах ограничена.
– У вас есть дети?
– Была дочь, потом мне пришлось в одиночку растить внучку. Теперь она замужем, – ответила Климова и поджала губы точь-в-точь, как это делала ее тетя, – только зятю теща не нужна. Да я и сама не хочу жить с ними.
Капитан сообразил, что зятем Климова называет мужа внучки и спросил:
– Почему?
– Потому, что предпочитаю сама себе быть хозяйкой, – огрызнулась женщина.
«В отличие от тетки», – подумал про себя капитан и поинтересовался:
– Какие у вас отношения с Ефимом?
– Прекрасные!
– А у вашей внучки с дядей?
– Ефим любит мою Ираиду, как родную дочь. Ведь своих детей у них с Люсьеной не было, царство ей небесное, – Климова истово перекрестилась.
– Вероятно, именно ваша внучка и станет теперь наследницей Ефима Яковлевича?
– Почему теперь? – удивилась женщина.
– Потому, что брата Захара Яковлевича уже нет в живых.
– Ефим и так не стал бы оставлять свои деньги и имущество Захару.
– Почему?
– Потому, что Захар ненадежным был человеком.
– В смысле?
– В том смысле, что он в одночасье спустил бы все, что Ефим десятилетиями наживал.
– Вы не ладили с Захаром? – быстро задал капитан следующий вопрос.
– Почему сразу не ладили? – сердито отреагировала Климова.
– Судя по вашему отзыву о Захаре Яковлевиче, вы не слишком-то жаловали его.
– Я относилась к нему спокойно, – ответила женщина. – Нам с ним нечего было делить.
– Ой ли, – не поверил капитан.
– Вы можете спросить у кого угодно, и вам ответят, что Захар не мог составить конкуренцию мне или моей внучке в получении наследства. Вам это и сам Ефим может подтвердить.
– Он не знает о смерти брата.
– Да, я знаю, Дианка подсуетилась. Уже и врач Ефима приехал.
– А у вас имеются возражения?
– Ну что вы! Конечно, нет! Все мы хотим, чтобы Ефим прожил как можно дольше. Но ведь смерть Захара долго скрывать не получится.
Капитан пожал плечами. Этот вопрос должны были решать родственники, и он не собирался ворошить муравейник еще и по поводу извещения одного брата о смерти другого. Пусть сами разбираются. Климову, судя по всему, такое отношение правоохранительных органов устраивало.
Турусов же вспомнил о своем начальнике полковнике Кочубееве и подумал: «Неизвестно еще, что Николай Егорович скажет». Говорить об этом Климовой он раньше времени не собирался.
Внимательно посмотрев на женщину, капитан спросил:
– Вы заходили в комнату к Захару Яковлевичу?
– Заходила, – кивнула Мария Павловна.
– Вместе с теткой?
– Почему с теткой? – удивилась женщина. – Одна.
– Зачем?
– Как то есть зачем? Мы с Захаром какие-никакие, а все-таки родственники. Не виделись мы с ним давно. И неизвестно, когда еще увидимся. – Тут она спохватилась: – Видите, как оно вышло. Получается, что для меня наш разговор с Захаром оказался последним.
– Получается, – согласился капитан. – Когда вы к нему заходили?
– Вечером, часа за три до Нового года. Он еще и обедать не спускался.
– Как долго вы у него пробыли?
– Время я не засекала, может, полчаса, может, минут двадцать.
– О чем вы с ним говорили?
– Можно сказать, ни о чем, – погрустнела Климова, – я рассказывала ему, как живу. О внучке своей Ираидочке. О зяте. – При произнесении последних двух слов на лице женщины появилось выражение, которое Турусов перевел на словесный ряд как «будь он неладен». «Чем-то не угодил ей внучкин муж», – подумал капитан и спросил:
– Захар Яковлевич что-нибудь рассказывал вам о себе?
Климова задумалась на несколько секунд, потом покачала головой:
– Нет, Захар ничего о себе не рассказывал.
– Он что же, сидел и молчал? – усомнился капитан.
– Можно сказать, и так. Просто слушал меня и кивал головой. Хотя один вопрос он мне все-таки задал.
– Какой?
– Долго ли протянет Ефим, – горько усмехнулась женщина.
– И что вы ему ответили?
– Ответила, что надеемся на то, что брат протянет год, а там, может, врачи еще что-то придумают.
– Как на это отреагировал Захар Яковлевич?
– Да никак, – в сердцах воскликнула Мария Павловна, – опять только кивнул и ушел в себя. Я больше не стала оставаться в его комнате, поднялась с кресла, сказала: «Ладно, Захарушка, пока», – и ушла. А он мне вслед ни гугу!
– Но после этого вы еще раз видели брата?
– Конечно, видела. Мы же все вместе провожали старый год и встречали новый. Правда, Захар ушел из гостиной раньше всех.
– Куда ушел?
– К себе в комнату, – ответила Мария Павловна тоном, каким взрослый человек что-то втолковывает несмышленышу-малолетке.
Капитан про себя усмехнулся.
– Больше вы Захара Яковлевича живым не видели?
– Ни живым ни мертвым. Я не поднималась к нему утром. Будить его отправилась Анна Федотова. И Дашка за ней увязалась. Они его и нашли.
– Дашка?
– Да, Дарья Лопырева. Дочка Светы Лопыревой, младшей сестры Люсьены, жены Ефима.
– Они тоже считаются родственниками вашего брата?
Климова пожала плечами:
– Не знаю даже, как вам сказать. Судите сами, если б Люсьена была жива, то Дарья приходилась бы ей племянницей. Вот Ефим и возомнил себя в некотором роде дядей Даши.
– Вы имели что-то против?
– Боже меня упаси! – воскликнула Климова и выставила руки вперед в таком жесте, словно что-то отталкивала.
– Вы не исключаете того, что Дарья упомянута в завещании вашего брата?
– Не исключаю, – спокойно ответила Климова.
«По-видимому, она уверена, что много Ефим Яковлевич племяннице своей покойной жены не отпишет», – подумал капитан. И он был прав. Мария Павловна не думала, что Дарье Лопыревой перепадет много.
– А как к такой перспективе относилась сама девушка? – спросил Турусов.
– К какой перспективе? – не поняла сразу Климова, занятая обдумыванием своих собственных мыслей.
– К перспективе получения наследства, – с нажимом в голосе разъяснил Турусов.
– Не буду врать, – хмыкнула Климова, – Дашка ерепенится.
– В смысле?
– В том смысле, что не желает получать что-то из рук Ефима.
– Почему?
– Молодая еще. К тому же теперь у нее богатый жених.
– И жених тоже не рассчитывал на деньги вашего брата?
– Константин Долевич, он и есть Дашкин жених, насколько я могу судить о нем, во всем рассчитывает только на себя.
Турусову импонировала в людях такая черта, и он заранее благосклонно отнесся к парню.
– Зато Светлана Лопырева очень хочет хоть что-то получить от Ефима.
– Светлана Лопырева?
– Ну да, мать Даши, младшая сестра Люсьены.
– Она вашему брату приходится свояченицей? – спросил Турусов.
– Вроде того, – кивнула Климова.
– Вы не упомянули Анну Федотову. Она тоже родственница?
– Нет, что вы! Анна была подругой Люсьены.
– И она ни на что не претендует?
– Нет.
– Почему же она тоже среди гостей вашего брата?
– Потому, что Ефим сам ее пригласил.
– Зачем?
– Как-то так вышло, она поддержала его после гибели Люсьены, и Ефим стал к ней тянуться.
– У них был роман?
– Нет, не было никакого романа. Анна замужем и браком своим довольна. С Ефимом у них чисто дружеские отношения. Никакой подачки от брата Анна не возьмет. Да и муж ей не позволит. Иван Васильевич Федотов человек обеспеченный. И серьезный. Весьма серьезный, – добавила она многозначительно.
– То есть родственники у нас кончились, – проговорил капитан вслух, при этом больше обращаясь к себе.
– Можно сказать, и так, – ответила Климова, приняв его вопрос как обращение к ней.
Капитан с интересом посмотрел в ее сторону и хотел еще о чем-то спросить, но она опередила его, произнеся весомо:
– Осталась еще Диана.
– Диана?
– Да. Домоправительница Диана Артемьевна Овчинникова. И сынок ее, Артемий Ефимович.
– У него отчество вашего брата?
– Брата или нет, не знаю. Я им свечку не держала. Но только он Ефимович. Диана же всем домом командует.