– К своей жене, – улыбнулся капитан, – и позовите ко мне Светлану Макаровну Лопыреву. Знаете такую?
– Еще бы мне ее не знать. Сейчас позову. До свиданья.
– Прощаться пока не будем, – согласился Турусов.
Кротов пожал плечами и скрылся за дверью.
Светлана Макаровна Лопырева в гостиную буквально влетела. Вся она была какая-то пестрая, начиная с ярко окрашенных рыжих волос, почти морковного цвета, пытливых коричнево-желтоватых глаз, тонких, высоко подведенных бровей, оранжево-красного платья, напоминающего то ли пожар, то ли листопад в кленовой роще. При этом каждая мелкая черточка ее лица выражала нетерпение и любопытство.
Капитан не успел и рта раскрыть, как она выпалила:
– Только не надо говорить, мне, что вы Турусов Виталий Сергеевич! Я и так уже все про вас знаю.
– Ну что ж, Светлана Макаровна, раз вы уже обо всем осведомлены, то обойдемся без вступительной части и сразу перейдем к делу.
– Переходите, – разрешила Лопырева. И спросила: – У вас уже есть подозреваемые?
– Пока нет, – ответил капитан.
– Жаль, – женщина положила ногу на ногу и покачала бордовой туфлей на высоченном каблуке.
«И как они ходят на этих ходулях и не ломают себе шею», – подумал Турусов и спросил:
– А у вас, Светлана Макаровна, подозреваемые имеются?
– Что вы, Виталий Сергеевич! – воскликнула Лопырева. – Как я могу подозревать кого-то из близких мне людей. Я всегда считала, что мы единая семья!
Турусов про себя изумлялся ее речам, но внешне своего удивления никак не проявлял, думая: «Пусть птичка поет, а я послушаю».
Но Светлана Макаровна уже замолчала и уставилась на капитана. Турусов понял, что к дальнейшим излияниям женщину нужно подтолкнуть.
– Захара Яковлевича вы тоже считали близким человеком? – спросил он.
– А как же! – чуть ли не радостно откликнулась женщина. – Разве вы не знаете, что Захар кровный брат Ефима?! А Ефимушка муж родной моей сестры Люсьены?! Ее, к сожалению, уже давно нет, но Ефим всегда тепло относился ко мне и моей дочери Даше! Ведь она его родная племянница!
«Трещит, как сорока», – подумал Турусов и подлил масла в огонь:
– Насколько я понимаю, дочь ваша родилась уже после гибели тетки?
– Уже успели насплетничать, – усмехнулась Лопырева.
– Нет, я сам сообразил, – покаялся капитан.
– А-а, – протянула женщина и бросила на капитана внимательный взгляд, будто бы прикидывая, насколько она недооценила полицейского. – Похвально, что вы такой умный, – наконец сказала она.
– Спасибо, – постарался скрыть улыбку капитан. – А теперь, Светлана Макаровна, расскажите мне, как часто вы встречались с Захаром Яковлевичем.
– Кто вам сказал, что я с ним встречалась? – вытаращила глаза Лопырева-старшая. – Не виделись мы с ним месяцами, а то и годами! Он жил как сыч! Редко, когда к брату из своего гнезда налетал.
– Как же так, – сделал вид, что удивился, капитан, – вы же сами мне сказали, что Захар Яковлевич был близким вам человеком.
– Это было фигуральное выражение, – начала сердиться женщина.
– Ах, фигуральное, – позволил себе улыбнуться капитан. – А теперь скажите мне, каким было реальное положение дел.
– Какое еще положение?!
– Насколько часто вы виделись с Захаром Яковлевичем? Какие были между вами отношения?
– Виделась я с ним, как я вам уже сказала, редко, – поджала губы Лопырева, – только когда он приезжал к Ефиму на семейные праздники! А отношений между нами никаких не было и быть не могло!
– Почему же не могло?
– Потому, что я порядочная женщина! – сделала вид, что оскорбилась, Лопырева.
– По-моему, я ни разу не усомнился в вашей порядочности и про отношения спрашиваю не интимные, а как вы сами выразились, родственные.
Смерив капитана подозрительным взглядом, женщина ответила уже без прежней словоохотливости:
– Отношения у нас с Захаром были ровными. Он не был общительным человеком, поэтому сблизиться с ним не было никакой возможности.
– Он не считал вас своей родственницей?
– Понятия не имею, – как можно равнодушнее ответила Светлана Макаровна. И капитан понял, что она лжет.
– Возникали ли когда-нибудь между вами и Захаром Яковлевичем ссоры? Споры?
– Да о чем нам с ним было спорить?! – всплеснула руками Лопырева.
– Хотя бы о наследстве.
– Я не понимаю, о чем вы говорите!
– Как же не понимаете, Светлана Макаровна, вы надеялись, что Ефим Яковлевич Масальский, помня о том, что ваша дочь – племянница его покойной жены, отпишет ей солидный кусок своего наследства.
– Да у меня даже в мыслях такого не было! – подскочила на стуле Лопырева. – Как у вас только язык повернулся!
– О ваших ожиданиях мне поведали свидетели.
– Врут! Нагло врут! Это они от зависти!
– То есть клевещут на вас, – уточнил капитан.
– Конечно, клевещут!
– Кто бы мог ожидать этого от близких людей, – обронил Турусов.
– Вот именно! – искренне возмутилась женщина.
– Значит, вы все эти годы навещаете Ефима Яковлевича исключительно в благотворительных целях?
– При чем здесь благотворительность?! – Лопырева буквально впилась в лицо капитана своими рассерженными глазами.
– Я имел в виду чувство сострадания к одинокому мужу вашей старшей сестры.
– Что-то типа того, – немного подумав, решила согласиться Лопырева.
– Снимаю шляпу, – пробормотал капитан.
– Что? Какую еще шляпу?
– Я хотел сказать, что ваше отношение к Масальскому заслуживает уважения.
– Ах, это. Да, конечно, – приосанилась Светлана Макаровна, не заметив иронии в голосе капитана.
– Ваша дочь испытывает к дяде такие же чувства?
– Естественно! Даша очень добрая девочка. Это вам любой скажет.
– А я слышал, что она не очень-то рвалась в эту поездку, – решил проверить свое предположение капитан.
Женщина поморщилась от его слов, как от зубной боли, а потом принялась за разъяснение:
– Тут, видите ли, какое дело… Даша собралась замуж. И молодые надеялись провести праздник наедине. Но я поговорила с Костей. Это жених Даши. Объяснила ему ситуацию. И он согласился со мной, что не стоит огорчать своим отказом тяжелобольного дядю. И Костя все понял правильно. Как видите, в этом вопросе нет никаких интриг.
– Действительно, – согласился капитан. И неожиданно для Лопыревой спросил: – Вы не знаете, Светлана Макаровна, составил ли Ефим Яковлевич Масальский завещание?
– Понятия не имею, – ответила женщина, облив Турусова ледяным взглядом.
– Если завещание имеется, – не обращая внимания на гнев Лопыревой, продолжил капитан, – основным наследником в нем, скорее всего, назначен Захар Яковлевич Масальский.
– Возможно, – прошипела женщина, – но вы забываете, что у Ефима еще есть родная сестра Мария и внучка Ираида!
– Внучка его вроде бы и так обеспечена, да и Мария Павловна не бедствует.
– А с чего вы взяли, что Захар бедствует?! – налетела на капитана Светлана Макаровна.
– Материальное положение Захара Яковлевича правоохранительным органам пока неизвестно. Но я в своих предположениях исхожу из того, что Захар Яковлевич мог надеяться, что брат передаст ему бизнес.
– Передавать нечего! Все продано! Зато та же Ираида весьма ловкая особа и вполне способна начать дело с нуля, если будет иметь достаточный начальный капитал!
– Я вас услышал, – улыбнулся Турусов.
– Вы что, женоненавистник? – неожиданно спросила женщина.
– С чего вы это взяли? – искренне изумился капитан.
– С того, что вы до сих пор не женаты! – она посмотрела на правый безымянный палец Турусова.
Перехватив ее взгляд, он проговорил:
– Далеко не все женатые мужчины носят обручальные кольца.
– Не все, – согласилась Лопырева, – но вы точно не женаты.
– Ладно, оставим в покое мое семейное положение. И вы можете пока быть свободны. Пригласите сюда вашу дочь.
Суровый тон капитана остудил пыл Лопыревой, и она сказала:
– Меня не волнует ваше семейное положение. Мне просто обидно, что большинство мужчин уверены в том, что женщины ни на что не способны, кроме стирки пеленок и варки щей.
Турусов мог бы сказать ей, что теперь никто не стирает пеленки, да и борщи мало кто из молодых женщин варит. Но он не собирался увязать в мелочном споре со свидетельницей, поэтому ничего не ответил.
– Вот и Ефим все время хотел наследника мужского пола, – с обидой в голосе продолжила Светлана Макаровна. – А его нет!
– Кого нет? – машинально спросил капитан.
– Наследника мужского пола!
– Понятно. Пригласите сюда свою дочь, – повторил он.
– Вы бы еще взяли меня за шкирку и выволокли вон! – обиделась Светлана Макаровна за его настойчивость.
– Я что, похож на мужлана? – обезоруживающе улыбнулся капитан.
Светлану Макаровну точно ураганом подхватило и вынесло за дверь.
Турусов едва успел облегченно перевести дух, как в дверь постучали не громко и не тихо и девичий голос спросил:
– Я войду?
– Да, входите.
Вошла симпатичная девушка среднего роста, поправила упавшую на лоб прядь русых волос и внимательно посмотрела на капитана серыми глазами:
– Я Дарья Ульяновна Лопырева. Мама сказала, что вы хотите меня видеть.
– Да, действительно хочу. Я Виталий Сергеевич Турусов, что не является для вас новостью.
– Не является, – согласилась она и неожиданно призналась: – Мне очень жаль дядю Захара. Я ума не приложу, кому он мог помешать.
– Например, вам, – обронил капитан небрежно, при этом мысленно укорив себя за эти слова.
– Мне? – серые глаза девушки широко распахнулась.
Ему очень не хотелось этого делать, но он все-таки кивнул.
– И чем же, интересно, мне мог помешать дядя Захар? – спросила девушка, не отводя взгляда от его лица.
– Он мог быть главным претендентом на наследство своего брата.
– Не думаю, – ответила она.
– О чем вы не думаете?
– О том, что дядя Ефим сделал бы дядю Захара своим основным наследником. А о моих притязаниях и говорить нечего. Даже если дядя Ефим что-то оставит мне, я откажусь.