ы три креста с надписью”».
«Вот видишь, три креста… А ты умрешь, что и где поставят», — подумал Мортынов, и у него защемило в груди. Вспомнились похороны его коллег. Его однокурсника, помощника прокурора области, жена из морга даже не позволила занести домой, и поминки организовывали друзья, а другого вообще похоронили чуть ли не как БОМЖа — скидывались не только на поминки, но и на гроб, и на крест.
А тут Патриарх, монахи, богомольцы…
«Да хоть бы твоя могила не сразу заросла ковылем», — чуть ли не простонал он.
2. Бессилие врачей
Казалось бы, что еще выяснять, разбираться?.. Убийца пойман, о нем уже растрезвонили газеты… Но следовательская дотошность «доверяй, но проверяй» приучила докапываться до мелочей. Выражаясь языком следователей, дело вылизывали, чтобы комар носа не подточил.
28 апреля 1993 года члены следственной бригады пахали в две лопатки.
Приехал из Калуги Сенищев.
— Чем мне заняться? — спросил у Мортынова.
— Разберись-ка с медициной… Как оказывали медицинскую помощь…
Сенищев начал с Оптиной пустыни.
В 11 часов допрашивал монастырского врача.
— Старчак Владимир Викторович… — отвечал длинноволосый послушник. — Родился в 1963 году в селе Шпаковское Ставропольского края… работаю в монастыре Оптина пустынь врачом-стоматологом… проживаю в Оптиной пустыни… 18 апреля 1993 года после окончания праздничной Пасхальной службы примерно в 5 часов 10 минут я пошел в трапезную (братскую), где разговелся. Побыл там минут 15 и с послушником Лукьяновым Евгением, он проживает в настоящее время в Москве, пошли за медикаментами на склад. Склад расположен справа от скитских ворот. Забрали медикаменты Лукьянову, я попрощался с ним и пошел мимо кирпичных блоков в свою келью. Она находится в старом братском корпусе рядом с центральными воротами… На территории монастыря было немного людей. Рассветало. Я зашел в келью. Когда ложился отдыхать, слышался звон. Когда засыпал, ко мне забежал паломник и позвал оказать медицинскую помощь. Мы побежали к звоннице. Когда подбежали, у звонницы никого не было. На полу на спине без сознания лежал отец Ферапонт. Рядом с ним находился врач Виктор из военного госпиталя в Козельске. Фамилию не знаю. Насколько мне известно, он в госпитале заведует неврологическим отделением. Виктор делал Ферапонту искусственное дыхание. Я пощупал у Ферапонта пульс, пульс не прощупывался. Поняв, что ситуация тяжелая, я побежал тут же в медпункт за аптечкой. На этот момент, что произошло, я не знал. Труп отца Трофима в звоннице не заметил. Все произошло очень быстро. Отбегая от звонницы… заметил, что группа людей склонилась невдалеке от скитских ворот на дорожке. Недалеко от ограды бывшего Владимирского храма. Когда я вернулся с медикаментами, я узнал, что пострадавших трое: отец Ферапонт, отец Трофим и отец Василий. Отец Ферапонт оставался лежать в звоннице, а отца Трофима и отца Василия перенесли во Введенский собор. Когда я вошел в собор, отец Трофим был мертв, а отцу Василию оказывали помощь, так как в это время он был жив. Он лежал в храме рядом с мощами преподобного Амвросия. Рядом с ним был отец Мелхиседек, врач из госпиталя и врач Владимир Новицкий. Он проживает в Москве. Я присоединился к ним, и мы стали оказывать медицинскую помощь отцу Василию. Он находился в сознании. От сильной боли он свершал беспорядочные движения, лежа на правом боку.
«Адская боль, наверно», — пронеслось в голове Сенищева.
Старчак:
— Я уже был в курсе… у него колото-резаное ранение в области спины. Буквально через несколько минут подъехала карета «скорой помощи». Врач «скорой» попыталась сделать отцу Василию внутривенный укол, но вены от большой кровопотери не прощупывались… Его на машине «скорой» отвезли в хирургическое отделение Козельской РТМО. Больницы. Вместе с отцом Василием в больницу поехали отец Мелхиседек, врач из военного госпиталя, Новицкий, я и еще не знакомый мне врач из паломников… Во время оказания медицинской помощи и по пути в козельскую больницу отец Василий был жив, но находился в забытьи. Приходилось давать ему нюхать нашатырь. Об обстоятельствах причинения ему телесных повреждений он ничего не говорил. Всю дорогу молчал. В больнице отца Василия раздели и возвратили нам вещи. Вещи вернули в узле, что там было, я не видел…
Сенищев писал показания в протокол.
Им овладело странное чувство, что будто отец Василий еще жив.
«Да, жив… А как же иначе?..»
Допросив стоматолога, Сенищев решал ехать в Козельск в РТМО. На милицейской машине его доставили на край города.
На территории козельской райбольницы
В хирургическом отделении Сенищев допрашивал врача-ординатора.
— Саламатин Владимир Федорович… родился в 1954 году… работаю врачом-ординатором хирургического отделения козельской районной больницы… РТМО… Проживаю в Козельске… В ночь с 17 на 18 апреля 1993 года я дежурил по хирургическому отделению… Примерно около 7 часов утра на машине скорой медицинской помощи в отделение поступил монах отец Василий с колото-резаной раной ниже лопатки слева и по передней поверхности по средней… линии слева. В области проекции шестого ребра.
Сенищев физически ощутил это место на своем теле.
— Раны были закрыты сгустками крови. Кровотечения из ран в момент поступления уже не было, однако одежда была обильно пропитана кровью. Практически вся грудь и живот. Больной был резко бледный, давления и пульса на периферии не было… агональное состояние больного. Госпитализирован в палату реанимации. Больше я к больному не касался… Перед помещением в палату с него была снята одежда и возвращена прибывшим с ним монахам. В палате реанимации больным занимался врач-реаниматолог Бедросов. Медицинской карточки на больного не заводилось, так как после госпитализации в отделении он находился не более пяти минут.
Хирургический корп
Следователя Сенищева не покидало чувство, что отец Василий еще жив… Жив…
Сенищев попросил найти врача Бедросова.
Теперь допрашивал врача-реаниматолога.
— Бедросов Алексей Владимирович… родился в 1966 году в Самарканде… — говорил мужчина в белом халате. — Образование высшее, медицинское… врач-анестезиолог-реаниматолог Козельского РТМО… проживаю в Козельске… 18 апреля 1993 года во время моего дежурства по больнице около 7 утра в палату реанимации был доставлен монах отец Василий из монастыря Оптина пустынь (со слов сопровождающих). При поступлении состояние агональное, кожные покровы бледные, с сероватым оттенком, цианоз (синюшная окраска. — Примеч. авт.) носогубного треугольника. Зрачки широкие, на свет не реагируют. Без сознания, неконтактен.
«Жуть…»
Бедросов:
— Дыхание остановлено, экскурсия легких снижена. Начата внутривенная инфузия в центральную вену… растворов. Сразу после начала инфузии зафиксирована остановка сердца. Начата ИВЛ методом АМБУ, непрямой массаж сердца… Реанимационные мероприятия безуспешны… В 7.10 зафиксирована биологическая смерть. Следует заметить, что при катетеризации центральной вены — центральное венозное давление резко отрицательное; при пункции сердца получено не более 2 мл алой крови, что может говорить о резкой… вызванной массивной кровопотерей…
Вход в реанимацию
В голове следователя Сенищева запульсировало: в 7.07 18 апреля 1993 года отец Василий был жив, в 7.08 — жив, 7.09 — жив. В 7.10 — мертв. И чуть не помутилось в голове.
Он одернул себя: «что ты такой впечатлительный?»
Но надо было допрашивать…
Привели медсестру…
— Матей Елена Ивановна… родилась в 1970 году в Козельске… — рассказывала блондинка в белом халате, — работаю медсестрой-анестезистом… проживаю в Козельске… 18 апреля … во время моего дежурства… около 7 часов утра в реанимационную палату РТМО поступил монах из монастыря Оптина пустынь с колото-резаным ранением… В палате его полностью раздели. Состояние у него было крайне тяжелое… Я помогала врачу делать искусственное дыхание. Больной в сознание не приходил. Все реанимационные мероприятия оказались неэффективными.
«Эх, медицина…»
— Через короткий промежуток времени он скончался… Сняли… рясу, шерстяной свитер темного цвета, темную хлопчатобумажную рубашку и что-то… майки… Одежду вынесла в коридор… Ее забрали сопровождавшие больного в больницу служители церкви…
На территории райбольницы
Вот и все. Отца Василия не стало…
На душе не успокаивалось: не спасли ни одного!
Следователь Сенищев собрал протоколы и поехал в военный госпиталь, который находился на территории военного городка. Спустившись в центр Козельска, поднялись в горку и остановились около ворот части.
Маленькие формальности… и подъехали к госпиталю.
Военный городок
В госпитале сразу нашли врача по имени Виктор, о котором говорил врач Оптиной пустыни.
Сенищев его допросил.
— Ситков Виктор Николаевич… родился в 1957 году в Кишиневе… — рассказывал офицер в форме майора медицинской службы, — образование высшее медицинское… начальник психоневрологического отделения госпиталя воинской части 68538… беспартийный…
«К чему он это сказал?» — подумал Сенищев.
Майор Ситков:
— …проживаю в Козельске… Я как верующий в Бога человек часто бывал в монастыре Оптина пустынь.
«Ах, вот почему, верующий».
Ситков:
— В лицо знаком со многими монахами монастыря. Отца Трофима и Василия я знал в лицо, но лично знаком не был. С иноком Ферапонтом я был лично знаком, так как он несколько раз приезжал ко мне в отделение лечиться от заболевания позвоночника. С 17 на 18 апреля в праздник Пасхи я находился в монастыре Оптина пустынь. Присутствовал на праздничной службе, которая началась около 24 часов 17 апреля 1993 года и окончилась около 5 часов утра 18 апреля. После службы я вместе с помощником Вячеславом (фамилию и адрес жительства не знаю) пошел в келью к своему знакомому отцу Ипатию.
«Сосед отца Василия».
Ситков продолжал: