— Убивец! А-ну, вылазь…
Из будки сначала что-то раздалось невнятное, а когда в ответ удары в будку усилились, там сделалось тихо-тихо.
Конвойные выскочили из автозака:
— А ну, разойдись!
Монахи и послушники урча отошли.
— Да где ж Силуан? — метался Мортынов, и, видя, что вахтер не возвращается, сам вошел в монастырь.
Нашел игумена.
— Отец Мелхиседек… Нужно показать Аверина Гаджикасимову Олег Юсуф-оглы… Он же видел человека в шинели…
Игумен воспротивился:
— При всем желании. Но это невозможно…
— Почему?
— Он болен…
— Неужели так тяжело?
— Да, не может покинуть постель…
Из-за ворот заревела сирена.
— Хорошо… Я позже приеду, и мы проведем опознание по фотографиям… — предчувствуя что-то недоброе, Мортынов кинулся к выходу.
Выбегая из ворот, увидел, как толпа паломников и монахов вплотную подступила к автозаку и раскачивала его, грозя перевернуть, а милиционеры с порожков УАЗа махали пистолетами и кричали:
— Отойти!
— Буду считать нападением…
В автозаке закрылись конвойные…
Ревела сирена…
Мортынов прыгнул в «Волгу» и махнул рукой: сматываемся…
«Автозак» хотел рвануть с места, но проворные паломники и кто-то из монахов перегородили ему путь, тогда он с ревом сдал назад, развернулся, накренившись набок и чудом не перевернувшись, на полянке, и газанул по проселку. Следом рванул УАЗ с грозящими из дверц пистолетами милиционерами, за ними «Волга» с бледным, как простыня, Мортыновым.
Вслед летело:
— Банда!
Мелхиседек наблюдал за происходящим из ворот и хватался от смеха за живот.
В Калуге Мортынов сразу доложил Еркову:
— …Чудом самосуда избежали…
Ерков почему-то вздохнул.
«По нему лучше судили бы Аверина монахи своим судом, — понял вздох шефа Мортынов. — А обо мне-то он и не подумал».
И в уголовном деле появилась справка:
«…Опознание гражданином Гаджикасимовым гр-на Аверина не проводилось в связи с тем, что гр-н Гаджикасимов в настоящее время болен и служители монастыря отказались допустить работников прокуратуры и… милиции к больному, сославшись на то, что последний не в силах покинуть монастырь.
Опознание гр-на Аверина гр-ном Гаджикасимовым будет проведено позднее по фотографиям».
Мортынов снова попытался провести опознание Гаджикасимовым 16 июня. На этот раз решил не рисковать и поехал без Аверина, но удача снова не посетила следователя.
Монах Силуан
И в деле появилась новая справка:
«…16 июня 1993 года был осуществлен выезд в Козельск… с целью проведения опознания по фотографиям гр-ном Гаджикасимовым (монах Силуан) гр-на Аверина. Однако следственное действие проведено не было в связи с тем, что я не был допущен к Гаджикасимову служителями монастыря, сославшимися на тяжелую болезнь опознающего. Опознание будет проведено после улучшения состояния Гаджикасимова…»
Монахи не желали связываться с властями, для них важнее было молиться и молиться, а там боженька сам все управит.
Но Мортынов не сдавался… Снова выехал в Козельск, и 29 июля в деле появилась очередная справка:
«28 июля 1993 года был произведен выезд в Козельск с целью проведения следственных действий… Во время бесед со служителями монастыря стало известно, что комендант монастыря монах Силуан (Гаджикасимов) находится на излечении в одной из больниц г. Москвы. Какой-либо информации о том, в какой больнице находится… и когда он вернется в монастырь, получено не было…»
Монах Силуан уклонялся от встречи со следователем, а может, его прятали, и это наводило на разные мысли: не причастен ли он или кто-то из обители к трагедии в Оптиной.
Часть седьмаяДел непочатый край
1. Осмотры 15 июня 1993 года
Между поездками в Козельск Мортынов работал в Калуге.
В его кабинете сидело двое студентов юридического факультета — юноша и девушка, которых послали в прокуратуру на практику, и их использовали здесь в качестве понятых. Будущие юристы воочию познавали то, с чем пришлось бы столкнуться в практической работе.
Мортынов порылся в углу среди сваленных мешков, обрубков труб, коробок, связок книг, всякой изъятой с мест преступления всячиной и вытащил завязанный сверток:
— Вот, «Одежда Татарникова», — прочитал на бирке.
Отвязал бирку со свертка, отмотал веревку и вывалил на стол черные платья, рубашку. На столешницу хлопнулся ремень.
Спросил студентов:
— У кого хороший почерк?
— У Алены, — ответил студент. — Она круглая отличница.
Мортынов сказал студентке:
— Алена, я буду говорить, а вы пишите.
— Да, конечно. — Девушка послушно подсела к столу и под диктовку принялась писать.
Мортынов поднял рубашку:
— …безрукавка… черного цвета из сукна… с накладным карманом… на семи пуговицах… Размеры пуговиц… — Достал из стола раскладную линейку, померил: — Два сантиметра. Длина безрукавки 80 сантиметров, — мерил, — ширина сорок пять… нижняя часть сзади обильно пропитана веществом, похожим на кровь…
Студентка ойкнула, а студент попросил:
— Покажьте…
— Вот… — развернул шире безрукавку, положил. Поднял платье: — Подрясник из полушерстяной ткани… Воротник типа «стойка»… Высота подрясника 139 сантиметров, ширина в плечах 46,5 сантиметра. Длина рукавов 68 сантиметров… В 66 сантиметрах от ворота поперечное повреждение линейной формы длиной 4,5 сантиметра…
— От чего дырка? — спросил студент.
Мортынов:
— От ножа…
— Ой, — снова ойкнула студентка.
Мортынов:
— Нижняя часть обильно пропитана подсохшей кровью…
Положил подрясник, взял другое черное платье:
— Ряса… повреждение… низ задней части рясы обильно пропитан веществом, похожим на кровь…
— Значит, стекала, — тихо произнесла студентка.
— Лилась, — произнес Мортынов.
— За что ж их так? — снова прозвучал голосок студентки.
Мортынов задумался, а потом проговорил:
— За веру…
— Мученик, — тихо-тихо произнесла Алена в возникшей абсолютной тишине.
Мортынов как прозрел:
— Да, му-че-ник…
Он вспомнил рассказ брата погибшего про инока Трофима, как тот шел к вере, был помощником машиниста, солдатом, рыбаком, скотником, фотографом, сапожником, путешественником, строителем, послушником при храме.
Помолчал.
Потом описывал ремень.
Студентка молча писала.
Затем Мортынов вывалил на стол содержимое другого пакета. Осматривали вещи, изъятые с места осмотра.
Студентка неслышно швыркала носом и писала под диктовку:
«Шинель солдатская без знаков отличия… На кармане имеется надпись, выполненная травлением, белого цвета: “Тухбатуллин НЮ 8133888”. Над этой надписью имеется надпись, сделанная красителем синего цвета: “Иордания”. При осмотре шинели пятен, похожих на пятна крови, обнаружено не было… сумка матерчатая… материала типа вельвет… сумка хозяйственная… из синтетического материала синего цвета… кепка из вельвета… не имеет козырька…»
Студент спросил:
— Чьи это вещи?
— Убийцы… — ответил Мортынов и посмотрел на студентку: она плачет, но вроде нет.
Нашел в углу длинный сверток, снял бирку, развернул.
На свету заблестели лезвия ножа и тесака.
— Нож… — поднял клинок, — по типу кинжалов… общая длина 301 миллиметр… длина клинка 188 миллиметров… на клинке клеймо в виде трех «6»… — Положил, взял тесак: — Нож, изготовленный по типу мечей… длина 628 мм… длина клинка меча 400 мм… На клинке надпись: «Сатана 666»… рукоятка покрыта клейкой лентой…
— Как у римского легионера! — воскликнул студент.
Мортынов поднял с пола коробку и вывалил на стол патроны.
— Откуда это? — спросил студент.
— А он пострелять успел.
— Убил? — перехватило дыхание у Алены.
— Нет, здесь обошлось, — сказал Мортынов.
Мортынов вытащил из шкафа оружие:
— Обрез двухствольного охотничьего ружья 16-го калибра… ударные механизмы… цевье с защелкой рычажного типа… на месте среза выжженная надпись «666»…
Студентка писала через силу.
Дальше Мортынов держал в руке железку:
— …метательная звездочка, изготовленная в виде шестилучевой звезды….
— Ею тоже убивают? — спросил студент.
— Еще как!
Мортынов взял толстенную книгу без обложки:
— Остатки книги «Библия» представляют собой прошитые заводским способом листы с печатным текстом… имеются листы с 801 по 1376…
Ручка в руке девушки тряслась.
Потом осмотрели листок из тетрадки с текстом…
«Прощай, надежда… Безвозвратно для меня все доброе погибло. Зло, лишь ты моим отныне благом будь. Благодаря тебе… я властвую над миром… полмира, может быть, покорным станет власти Сатаны…»
Когда студенты расписались в протоколах осмотра, девушка вдруг не сдержалась и расплакалась.
— Что ты? — хотел успокоить Мортынов.
— Да я, да я…
— У нее деда-священника расстреляли в тридцать седьмом, — сказал студент.
Когда Мортынов предложил:
— Приходите еще…
Студентка спросила:
— Можно, я не буду?.. Я не могу…
«Впечатлительная».
Хотел позвать Грищенко, чтобы та рассказала Алене, как сама переживала первые впечатления, но подумал: такая прокуренная только еще больше отпугнет.
И лишь проговорил:
— Вы успокойтесь… Работа у юриста не сладкая…
— Да, да, — утирала слезы девушка.
— Все пройдет. Я тоже, когда первый раз выехал на труп, в обморок упал…
Студентка закачалась.
Когда практиканты ушли, Мортынов продолжил разбирать бумаги.
«Заключение…
На месте преступления обнаружен нож… Дома изъята пластина…
Представленный на экспертизу нож является изделием кустарного производства, изготовлен с помощью обработки на наждаке и напильником, и сверлением. Нож изготовлен из металлической пластины, идентичной пластине, изъятой в доме Аверина…»
— Все четко… Из пластины сделал нож…
Вина Аверина подкреплялась многочисленными доказательствами.