Тёплым летним вечером, после выполнения большой работы, слесарь изрядно выпил, пришёл домой и завалился спать. А рано утром жители соседних домов услышали душераздирающий крик: «Муж умер!». Горе. Поместили несчастного в гроб, оплакали, уложили вокруг белые хризантемы и через два дня похоронили. Скорбела жена, траур носила, как и положено, целый год. Но потом вышла замуж за бывшего помощника, ставшего теперь мастером. Оно и понятно — не стоять же мастерской без дела. Сложилась новая семья. Жили они дружно, с соседями были приветливы.
В те времена действовало правило, что через семь лет все старые могилы должны быть уничтожены. На их месте возникали новые захоронения. Могильщик задел киркой гроб, и ему открылся череп покойника, в который был забит ржавый гвоздь. При жизни у слесаря была густая шевелюра, и во время прощания с ним никто гвоздя не заметил. Могильщик рассказал обо всём, и стражники заточили бывшего слесаря и его жену в тюрьму. Они долго отказывались говорить правду, но пытка на дыбе развязала языки. Преступников обезглавили на площади при большом скоплении зевак. А дух убитого слесаря так и бродит по подвалам этого дома и оплакивает свою горькую долю. Говорят, если найдётся смельчак, который отважится вытащить злосчастный гвоздь из его черепа, то душа слесаря угомонится. Такой вод старочешский детектив, — развёл руками Войта.
— А вы, Вацлав, большой мастер веселить компанию «смешными рассказами», — вымолвила Мария. — После вашей истории так и хочется улыбаться, и радоваться жизни. Может, лучше бы тост произнесли?
Войта, поднял рюмку и выпалил:
— Желаю вам, дорогой шеф, дожить до ста лет, а в сто случайно найти под подушкой куль золотых царских червонцев и беспечно их прокутить с вашей пани!
— Вот это тост! — воскликнула Вероника Альбертовна. — Я согласна!
Ардашев рассмеялся по-доброму и сказал:
— Благодарю, Вацлав! Вижу, что подаренные мною два тома переписки Антона Павловича Чехова пошли вам на пользу.
— А куда деваться, шеф? В Чехии вообще не принято тосты произносить так часто, как привыкли в России. У нас либо «Na zdraví!»[23], либо «Za úspěch!».
— А мне кажется, что эта история неправдоподобна, — вздохнула Вероника Альбертовна.
— Вы правы, пани, это всего лишь легенда. Чехи любят придумывать небылицы, — согласился Войта и отправил в рот кусок телятины.
— Позвольте, Вацлав, я продолжу, — улыбаясь, выговорила Вероника Альбертовна. — Допустим, этот слесарь спал, но даже в этом случае невозможно забить в голову спящего человека гвоздь одним ударом молотка и убить его. Вы согласны?
— Конечно! — кивнула Мария.
— Никак невозможно! — подтвердил Войта.
Виновник торжества подлил дамам вина и наполнил водочные рюмки. Он никак не отреагировал на версию жены, и это не ускользнуло от её внимания. Она повернулась к мужу и спросила:
— Клим, ты со мной согласен?
— А так уж нужен мой ответ? — накладывая на тарелку солёные грузди, осведомился Клим Пантелеевич.
— Я хочу, чтобы ты подтвердил мою правоту, — настойчиво выговорила она. — Согласись, за эти годы я тоже научилась кое-что понимать в расследовании смертоубийств.
— Давай сначала выпьем за тебя. Терпеть меня столько лет — большое испытание!
— За вас, Вероника Альбертовна! — подняла бокал Мария.
— За вас, пане! — произнёс Войта.
— Спасибо, дорогие мои! — растрогалась Вероника Альбертовна.
Клим Пантелеевич выпил водку, промокнул губы салфеткой и сказал:
— Я, конечно, не доктор, и мои познания в медицине весьма скромны. Но, по крайней мере, мне известно, что самая тонкая черепная кость находится у виска. Поэтому самоубийцы чаще всего и стреляются в висок. Смерть, как вы понимаете, наступает не от того, что повреждён череп, а от того, что пуля разрушает мозг. Давайте представим, что слесарь заснул на боку. А жена, или её любовник, установили на виске гвоздь и, ударив по нему молотком, попытались его убить. Возможно ли это? Гвоздь должен был быть достаточно длинным, чтобы повредить стволовые структуры головного мозга, где и находятся жизненно важные центры. Если бы они выбрали этот способ убийства, и всё вокруг было бы залито кровью, гвоздь был бы виден и не думаю, что жена смогла утверждать, что муж умер во сне.
— Вот! А лобные кости ещё более прочные. И, если бы он спал на спине, они так же не смогли бы забить гвоздь в лоб спящему человеку одним ударом, — заключила супруга Ардашева.
— Минутку терпения, я уже заканчиваю. Затылочная кость состоит из четырёх частей. В месте соединения этих частей расположено большое затылочное отверстие (foramen magnum), соединяющее полость черепа с позвоночным каналом. Оно не защищено черепной костью. Именно через него спинной мозг переходит в головной. И в этом месте легко проникнуть внутрь черепа. Если бы преступники разбирались в анатомии, то, перевернув спящего слесаря на живот, они бы могли направить гвоздь в затылочное отверстие и ударить по нему молотком. Одного удара было бы достаточно, чтобы стальной стержень проник в стволовые структуры мозга, разрушил его и причинил мгновенную смерть. Если гвоздь не вынимать, то крови будет совсем немного, да и волосы покойника закроют его шляпку. Достаточно всего лишь обмыть место вокруг гвоздя и перевернуть покойника на спину, как он и должен лежать в гробу. И тогда никто ничего не заметит.
Клим Пантелеевич посмотрел на жену и сказал извинительным тоном:
— Прости дорогая, но эта легенда вполне могла бы быть явью.
Вероника Альбертовна собиралась ответить, но у столика возник кельнер. В руках он держал прямоугольный свёрток в цветной бумаге, размером с шахматную доску.
— Прислали подарок для пана Ардашева.
Клим Пантелеевич поднялся, взял в руки свёрток и замер, точно приговорённый. Он всё понял: тяжёлая посылка при небольших размерах не соответствовала геометрическому центру тяжести «подарка», а наличие маслянистых пятен на углах и едва уловимого, но специфического запаха, говорили о том, что у него в руках была самая настоящая бомба, готовая взорваться в любую минуту.
— Послушайте, любезный, у вас есть подвал? — ледяным спросил Ардашев.
— Да, мы храним там продукты.
— А колодец в подвале имеется?
— Есть. А что надо пану?
— Ведите меня туда скорее. Всё остальное объясню по дороге.
Войта встал из-за стола и шагнул к Ардашеву.
— Нет! — не оглядываясь, приказал Клим Пантелеевич. — Оставайтесь здесь!
Сыщик повиновался.
Мария вздрогнула и сжалась в комок.
Вероника Альбертовна вдруг всё поняла, она глядела на мужа неподвижными, широко раскрытыми глазами. Ардашев шёл к дверям, держа перед собой смертельную ношу. Рядом семенил кельнер с безумными от страха глазами.
— Вацлав, это бомба? — чуть слышно прошептала Вероника Альбертовна.
— Дорогая пани, Господь его спасёт.
Он налил в рюмку водки и выпил залпом.
Через некоторое время раздался глухой звук, будто откупорили деревянную бочку. Пол качнуло, и в бокалах заколыхалось вино. Публика шумно загалдела, но так ничего и не поняла.
Вероника Альбертовна вскочила на ноги и понеслась к выходу. За ней ринулся Войта, следом Мария…
Гости ресторана, поднимающиеся на второй этаж, останавливали взгляды на уже не молодой паре, застывшей в объятии на ступеньках лестницы. Дама тихо плакала на груди высокого господина, который гладил её волосы и что-то ласково нашёптывал.
Глава 17Исчезнувший
В Праге установилась на удивление тихая и относительно тёплая погода. Вроде бы и Бабье лето прошло и на исходе осень, но солнце светило так ласково, что тянуло на улицу. Одному Богу было известно, сколько продлится этот, без сомнения, короткий райский период. Именно поэтому Ардашев и Войта возвращались из полицейского управления в контору пешком мимо витрин дорогих магазинов, обосновавшихся в старых домах.
Почти час Клим Пантелеевич отвечал инспектору Яновицу на вопросы, связанные со вчерашним происшествием в ресторане «У Донату». Слава Богу, никто не пострадал. Лишь колодец обрушился из-за сильного взрыва. Это был единственный вред, нанесённый злоумышленником. Сам начальник пражской полиции выразил благодарность пану Ардашеву за проявленное хладнокровие. Окажись на месте бывшего присяжного поверенного другой человек и неизвестно, сколько бы жертв было вокруг.
— Шеф, вы весьма доходчиво объяснили инспектору, признаки, по которым вы достаточно легко определили, что у вас в руках бомба. Но сдаётся мне, инспектор не понял, как признаюсь и я, природу возникновения маслянистых пятен и появление специфического запаха.
— Видите ли, мой друг, динамит имеет свойство «потеть». Он представляет собой абсорбирующий материал, вымоченный в нитроглицерине. Затем его оборачивают в лощеную бумагу. Со временем капли жидкого нитроглицерина выступают на его поверхности и тогда бруски динамита представляют собой некое жирное месиво со свойственным только ему запахом. Как раз оно и проявилось в виде мокрых, жирных пятен на подарочной упаковке.
— Одного понять не могу. Откуда у бывшего адвоката такие познания в теории взрывчатых веществ?
— Это длинная история, Вацлав, расскажу как-нибудь.
Ардашев остановился и, указывая на вывеску пивного заведения «У Козла», сказал:
— А не выпить ли нам по кружечке?
— С большим удовольствием!
— Тогда идём!
В зале со сводчатыми потолками за нарочито грубыми дубовыми столами сидело совсем немного людей. Ардашев и Войта расположились у окна с видом на проезжую часть. Кельнерша, симпатичная и смешливая брюнетка, принесла две кружки «Пильзнера», пожелала приятного отдыха и исчезла.
Войта отпил глоток и крякнул от удовольствия.
— Замечательно!
— Я бы сказал, божественно! Но послушайте, Вацлав, помните, в легенде об убийстве слесаря, упоминая похороны, вы сказали, что в гробу вокруг покойника уложили белые хризантемы?