Скай рассказал, что они собираются ехать к горе Хадан, что он немного пообщался с Беллом и планирует поговорить и с другими рыцарями, упомянул о знакомстве с Нэгэл, а также о Зимнем зале, где, видимо, коротает дни Рейнард. Последнее почему-то заинтересовало Пита больше всего. Он долго расспрашивал волшебника о том, что именно сказал юный Фортитус, как посмотрел и какое о нем сложилось впечатление у Ская.
– Он странный малый, – пожал плечами Скай в ответ на последний вопрос. – Но кто вырос бы обычным, будучи окруженным волшебниками и не обладая даром?
В дверь постучали. Пит впустил слугу с большим подносом, уставленным тарелками. Тот вручил поднос кучеру, поклонился и сообщил, что основной обед будет у горы Хадан, а предварительный – через свечку.
Когда слуга удалился, друзья посовещались и решили, что каждый продолжает заниматься своим делом: Скай пытается познакомиться поближе с Фортитусами и рыцарями, Ник следит за ними со стороны, а Пит общается со слугами – раз поездка к горе Хадан планируется верхом, а не в повозках, то кучер останется в замке.
– А теперь давайте перекусим перед предварительным обедом! – предложил Скай, снимая Купол.
Через четверть свечки Пит ушел, унося опустевший поднос. Волшебник взялся проверять запасы писчей бумаги и письменных принадлежностей. Наверное, уместно будет начать описывать гору прямо там, на месте.
Ник достал из шкафа дорожный костюм Ская, убедился, что с ним все в порядке. Затем вынул и придирчиво оглядел свой.
К обеду их проводил другой слуга, постарше знакомого Рика, но такой же неприметный. Предварительный обед подали в Малом зале. Густого наваристого супа с тефтельками и цыплят в пряном соусе как раз хватило, чтобы хорошо подкрепиться, но не переесть.
После обеда Скай и Ник вернулись в гостевые апартаменты и переоделись. В окрестностях Гарт де Монта не было снега, да и вообще весна уже не за горами, но их предупредили, что в горах холодно. Так что шерстяные подштанники и зимние плащи будут как нельзя кстати. А также теплые носки и перчатки на меху.
Готовых к путешествию гостей все тот же слуга, ожидавший за дверью, проводил к конюшням.
Скай не очень-то уверенно чувствовал себя верхом, но надеялся, что поездка в полторы свечки окажется не слишком тяжелой. Внутренний голос нашептывал, что полторы свечи – это только в одну сторону и что с отвычки будет не просто тяжко, а очень-очень тяжко. Но Скай старался не обращать на него внимания.
У конюшни волшебника и его помощника ожидал сюрприз. Во дворе стояли, тряся лохматыми головами, оседланные тсарлаки, а не кони. Бурые, черные, пятнистые и даже один белый. Рога каждого быка украшали разноцветные ленты, а на спинах под седлами лежали пестрые шерстяные попоны.
Рядом с животными сновали слуги, хлопотал Фларинен, раздавая распоряжения. Стоя чуть в стороне от тсарлаков, переговаривались между собой Белл и Рорт, а в паре шагов от них подпрыгивала от нетерпения Розалинда, похожая на девочку из сказок в ярко-красном плащике.
К Скаю, протиснувшись мимо тсарлаков и людей, подошла Фрин, одетая в дорогу: теплый плащ с капюшоном, удобные штаны и высокие сапоги. За ней по пятам следовала Нэгэл, также облаченная в дорожный костюм.
– Лошадям в горах не по себе, – пояснила девушка. – Так что едем на тсарлаках. Ты быстро привыкнешь!
Она с некоторым сомнением оглядела Ская и добавила:
– Ну, наверное…
Скай, в свою очередь, с сомнением взирал на тсарлаков. Кажется, быки отвечали ему взаимностью, бросая на чужака косые взгляды из-под длинных челок.
– О, вот и Рейнард идет, – отметила Фрин. – Значит, скоро поедем: остальные уже тут.
Фрин и Нэгэл отошли к двум бурым зверюгам. Рорт подхватил на руки девочку и направился к белому тсарлаку с алыми лентами. Белл легко вскочил в седло черного зверя, чьи рога были украшены длинными темными лентами.
Рейнард остановился у ближайшего быка и громко сказал:
– Матушка не поедет. Ей нездоровится. Отец тоже останется в замке.
Затем он повернулся влево и пошел к крупному темно-серому быку с белыми лентами на рогах, приговаривая:
– Тс-са, тс-са, Гром, тс-са.
За Рейнардом, словно тень, следовал Медведь – видимо, личный слуга и телохранитель молодого Фортитуса. Его бык был копией хозяйского, только ленты на рогах были красными.
Ская окликнул Фларинен:
– Господин Скай, прошу вас сюда. Вас повезет этот тсарлак, его зовут Одуванчик.
На маленький желтый цветочек здоровенный пятнистый бык походил меньше всего. Он фыркнул и с подозрением уставился на волшебника из-под длинной густой челки. На рогах быка трепетали под легким ветерком темно-синие ленты с белыми узорами.
– А для вашего помощника оседлали Искорку. – Фларинен показал на темно-бурого зверя с алыми лентами, стоящего справа от Одуванчика.
Распорядитель махнул рукой – и к нему тут же подскочил слуга с небольшой лесенкой на две ступеньки, с подпоркой.
– Прошу, господин Скай, становитесь вот сюда. Так вам будет удобнее забраться на Одуванчика.
Скай видел, что все остальные волшебники садились в седла ездовых быков без скамеечек. Но, пожалуй, он отказываться не будет: здешние обитатели все-таки привычны и к высоко расположенному стремени, и к широченным спинам тсарлаков, а он нет.
Залезть на быка и сесть в седло удалось без проблем, хотя Скай и опасался, что Одуванчик проявит норов и взбрыкнет – или что там делают тсарлаки, когда недовольны? Пришлось, правда, изрядно поерзать, принимая удобную позу: спина зверюги оказалась даже шире, чем предполагал Скай, и мышцы бедер сразу же отозвались на непривычную нагрузку. Еще не болью, а пока всего лишь многозначительным напряжением.
Фларинен вручил ему поводья, сказав, что управлять Одуванчиком нужно так же, как лошадью: мол, ничего сложного.
Скай принял длинные кожаные поводья, снова поерзал в седле и огляделся. Нику тоже подставили скамеечку, но он отказался и ловко запрыгнул в седло. Видимо, он и правда был в этих краях когда-то в забытом им прошлом.
Первым к выезду со двора зашагал черный бык Белла. За ним серый тсарлак Рейнарда. Следом белый Рорта и Розалинды.
Мимо Ская проехала Фрин и сказала:
– Ты за мной, а Ник за Нэгэл. Потом Медведь, а в хвосте слуги с едой. Славно посидим у горы! – Девушка улыбнулась.
Скай тоже улыбнулся, кивнул в ответ и слегка натянул поводья, призывая тсарлака следовать за быком Фрин. Одуванчик послушался и, неспешно переставляя массивные ноги, двинулся вперед и направо. Волшебника слегка затрясло, но, в общем-то, не сильнее, чем на лошади. Правда, двигался тсарлак все-таки иначе: трясло волшебника меньше, но по иной амплитуде, так что приходилось постоянно напрягать поясницу и все, что ниже, чтобы скомпенсировать движение. Эх, как бы на привале не пришлось заняться самолечением!
Однако четверть свечки спустя Скаю показалось, что он привык. А еще через столько же волшебник вовсю любовался окрестностями. Ярко светило солнце, заставляя непривычного чужака щуриться. Сухая бурая трава покрывала землю густым жестким на вид ковром. Тут и там на ковре виднелись белые пятна недавнего снега, над которыми порхали местные духи, похожие на крошечных прозрачных птичек с несколькими парами стрекозиных крыльев. Редкие деревья – ели, сосны и незнакомые Скаю голые лиственные – казались нарисованными на фоне величественных бело-синих гор.
Тропа, по которой они ехали, совсем недолго петляла между одинокими деревьями. Вскоре она начала подниматься медленно, но неуклонно, постепенно сужаясь, но на ней все еще могли разминуться два всадника.
Между покрытыми травой кочками все чаще появлялись серые булыжники, а пятна снега разрастались, накрывая жухлую траву, но так и не превратились в сплошной снежный покров. Воздух становился все холоднее, словно приближающиеся горные вершины дышали морозом.
Фрин выбилась из каравана, чтобы ехать рядом, и указывала ему то на валун, похожий на огромную голову сказочного тролля, то на причудливо изогнутое дерево, будто танцующее на пронзительном ветру. Ветер сначала слегка шевелил ленты на рогах тсарлаков. Затем разгулялся и начал трепать эти ленты, тсарлачью шерсть и плащи всадников. Теперь он гудел и, кажется, становился сильнее и сильнее с каждым шагом Одуванчика. Холод здесь не казался таким пронзительным, как в горах, где они ловили смотрителя Ганна, зато ветер дул злее и обжигал незащищенное лицо.
– Сейчас свернем с Воздушной тропы, и станет легче! – прокричала Фрин, видя, как ежится Скай и прячет лицо в ворот плаща.
Он благодарно кивнул, собирая силу для Согревающего заклятья. Хорошо, что «станет легче», а то Скай уже подумывал, не выставить ли защиту от пронзительного ветра.
Не прошло и четверти свечки, как идущий во главе их каравана тсарлак Белла свернул направо, скрывшись за горным склоном. За ним потянулись и остальные. Фрин пропустила Ская вперед и пристроилась где-то за ним. Видимо, за поворотом тропа станет совсем узкой.
Одуванчик свернул вслед за белым быком Рорта и Розалинды. Девочка сидела перед своим наставником и совсем не ежилась. Интересно, она уже использует Согревающее заклятье или настолько привыкла к поездкам в горы, что ей не холодно?
Тропа теперь оказалась зажатой межд буро-желтых горных склонов с впечатляющими вкраплениями красных пород. Сквозь песок и камень местами пробивались низкие деревца и разлапистые кусты. На крупных валунах «грелись» духи, похожие на ящериц.
На этой тропе ветра не было совсем, и Скай быстро согрелся. Скоро ему стало совсем жарко. А еще ужасно хотелось есть. Скорей бы привал!..
Горы Скаю не слишком нравились. Особенно после недавних «приключений» на пути между Ларежем и Вимбержем. Но не признать, что здесь было красиво, волшебник не мог. Живописные склоны, залитые ярким солнечным светом, казались иллюстрациями в книге сказок и из-за дивного цвета, и из-за необычных созданий, и из-за деревьев непривычной высоты. Степенно вышагивающие по тропе тсарлаки тоже придавали пейзажу сказочный вид. Они шагали размеренно и неспешно, и ми