– А твой помощник весьма сведущ в травах, – заметил Каил. Неодобрительно, как показалось Скаю.
– Именно так, – подтвердил он.
– Но даракийцы используют подкопытень. Вместе с «ушками» и синецветником, кстати. А зелье служанка купила у наполовину даракийки. Больше никак Рен эту отраву получить не мог!
Скай на секунду задумался. Нику он доверял безусловно: если тот говорит, что в этом флаконе не было подкопытня, значит, так оно и есть. К тому же Хахад вроде как незачем травить этого Рена. А вот тому, кто через него держал связь с Креем, очень даже есть зачем.
– Я ручаюсь за слова своего помощника, – вслух сказал волшебник.
Каил протянул руку, желая забрать флакон, и Нику пришлось подчиниться. Лекарь положил флакон в карман и сказал:
– Что ж, мы примем это во внимание, но…
Его прервал тот же звук, что Скай уже слышал во время обеда: низкое мощное гудение.
– Торн со свитой уже выезжает! – всплеснул руками Каил. – Бежим! Может, еще успеем!
Лекарь выскочил из комнаты, забыв запереть дверь, и помчался по узким коридорам замка. Скай, Ник и Пит за ним.
От короткой, но стремительной пробежки по лестницам и коридорам Скай изрядно запыхался. Как выяснилось, напрасно: когда они выскочили во двор, там не было уже ни лорда, ни рыцарей, только немногочисленные слуги.
– Мне на конюшню идти, господин волшебник? – негромко спросил Пит.
Скай кивнул.
Каил ухватил за локоть Фларинена, беседовавшего во дворе со слугой:
– Что решил Торн?
– Что она виновна, – развел руками распорядитель замка. – И он готов привести приговор в исполнение…
– Лорд Фортитус и на это имеет право? – слабо удивился Скай.
Видимо, в своих землях Фортитусы обладают неограниченной властью. Можно только предполагать, насколько это не нравится и Тайной службе, и Гильдии.
– В определенной мере, – отозвался Каил.
– Ваш конь ждет вас, – добавил Фларинен.
– Мы тоже едем, – сказал Скай.
– А как же… – начал было распорядитель, но лекарь перебил его:
– Пусть едут. Кажется, появилась новая информация.
Фларинен всплеснул руками и велел слуге, с которым говорил до того, седлать коней и для гостей.
Волшебники и Ник отправились на конюшню. Каилу подвели красивого вороного коня с пышной гривой. Скаю и его помощнику достались лошади попроще, мышасто-серые, неказистые на вид. К их приходу Пит уже оседлал коней, так что вскоре все трое помчались вслед уехавшей процессии.
Скай никогда не считал себя прекрасным наездником, и мчаться во весь опор после прогулки на тсарлаке он бы в иной ситуации точно не стал. Но если смерть Рена была связана с делом Крея, то Хахад тут точно ни при чем. И будет совсем неправильно, если разъяренный лорд казнит смешливую пожилую знахарку, не разобравшись.
Если Скай вылетит из седла и убьется, это тоже будет неправильно, но у него все же есть шанс не убиться. А вот у Хахад шансов может и не быть.
Махом заныло все, что он вроде как успешно пролечил волшебством, когда слез с быка. От быстрой скачки волшебника замутило, и одновременно он, как ни странно, ощутил голод.
Не прошло и десятой части свечки, как они догнали выехавших раньше всадников. Шумная кавалькада неслась по дороге к Круглому мосту. Скай трясся в седле и продолжал размышлять: есть ли шанс, что Рена все-таки отравило приворотное зелье? В принципе, это не исключено: если Хахад ошиблась и что-то перепутала, то теоретически во флакон мог попасть подкопытень, тогда смерть Рена – роковая случайность. И Скай принял бы эту версию как удивительное совпадение, учитывая то, что Рен умер именно тогда, когда был так нужен, если бы не сомнения Ника. Точнее – его уверенность в том, что подкопытня в зелье не было. А вот очень «своевременную» смерть важного свидетеля вкупе с зельем без яда посчитать удивительным совпадением уже никак нельзя.
Значит, кто-то убил Рена и теперь пытается подставить Хахад. Скорее всего, это тот же человек, которому везли шкатулку со «змеей». То есть со всех сторон подозрительный тип, который готов на все. Или не «который», а «которая»…
Что ж, вопросов пока по-прежнему больше, чем ответов, но кажется, они на верном пути.
Дорога сделала поворот, и за холмом показалась река. Вот и Круглый мост. Процессия вытянулась в линию, и всадники поскакали по мосту в сторону города.
Мысли Ская развернулись в другом направлении: как убедить своенравного лорда в том, что Хахад невиновна?
Всадники стремительно пронеслись по мосту и снова поскакали кучно, а не друг за другом. Впереди мчались Торн, Каил и Белл. За ними Рейнард и Медведь, рядом Фрин, подле нее Нэгэл, в арьергарде были Рорт, Скай и Ник. На некотором расстоянии от них ехали слуги и десяток воинов.
Путь от моста до городка занял меньше четверти свечки. Никаких толковых мыслей по поводу того, как выстроить диалог с Торном Фортитусом по поводу Хахад, Скаю в голову так и не пришло. Что ж, оставалось надеяться, что те, кто составлял досье лорда Гарт де Монта, не зря написали в нем слово «справедливый». Действовать придется по обстоятельствам, и желательно поговорить с Торном наедине: не стоит выражать сомнения в правильности выводов хозяина замка прилюдно. Это наверняка не понравится лорду, а рассерженный аристократ не то что слушать не будет, а и вовсе может выставить дерзкого гостя прочь – и задание будет провалено.
Если Торн решит расправиться с травницей на месте, то тут Скай, конечно, не станет молчать. Но вряд ли подобная вспыльчивость в привычках Фортитуса, иначе в его досье стояла бы соответствующая пометка. Ладно, разберемся на месте.
Редкие прохожие шарахались от всадников, не забывая, впрочем, почтительно кланяться лорду и его людям. Да уж, Фортитус наверняка чувствует себя в своих землях королем.
До жилища Хахад процессия добралась мигом. У дома разгоряченные кони фыркали, прядали ушами, перебирали копытами, не желая стоять спокойно.
Одноэтажный домик травницы украшали резьба вокруг дверного и оконных проемов и пучки трав, загадочно, с точки зрения непосвященных, и совершенно бесполезно, с точки зрения знающих, свисающие с навеса над крыльцом.
– Хахад! – зычно крикнул лорд. – Выходи!
Вокруг, на солидном расстоянии, начали собираться люди. Оно и понятно: как не посмотреть на то, что будет делать явно рассерженный лорд с таинственной и известной на весь город знахаркой?
Скай уже успел заметить, что все горожане были вооружены. Ножи висели на поясе и у мужчин, и у женщин, и у пары встретившихся им подростков помоложе Ника. Хахад, кстати, помнится, тоже носила на поясе изрядных размеров кинжал.
– Ее нет дома, – подал голос Каил. – Вон, смотрите, на окне тряпка белая висит.
Все уставились на окно, на которое показывал лекарь. На закрытых ставнях действительно болталась белая тряпка, кажется, полотенце.
– Это знак «никого нет дома», – продолжил Каил.
– А вдруг она спряталась? – нахмурился лорд. – Ломайте дверь!
Он спешился, и следом за ним спустились на землю и остальные.
– А если она не виновата? – спросила явно недовольная Фрин.
Торн развернулся к ней, грозно прищурясь, и пророкотал:
– Разберемся!
Медведь уже высадил дверь и вошел в дом знахарки первым. За ним Каил, следом протопал Рорт, потом просочился Рейнард. Ник тоже порывался пойти, и Скай решил присоединиться к тем, кто в доме. Уходя, он слышал, как Торн и Белл расспрашивали людей вокруг, знает ли кто, куда подалась хозяйка дома.
Внутри сильно пахло можжевельником, сосной и незнакомой терпко-горькой травой. Вошедшие мигом истоптали пушистые ковры и коврики, устилающие пол от самого входа.
Рорт, Каил и Рейнард быстро пошли по комнатам. Медведь остался рядом со Скаем и его помощником, хищно озираясь. Словно прикидывал, что можно утащить при случае.
– Слушай, травник, – обратился к Нику Медведь, – а вот это что, не подкопытень ли?
Палец телохранителя указывал на уложенные на просушку корешки на маленьком столике.
Ник подошел ближе и наклонился над корешками. Потом молча кивнул.
– Вот и все! – оскалился Медведь. – Теперь все ясно.
Рорт, вернувшись к спутникам, проворчал:
– Нет ее тут.
Шедший чуть позади Каил кивнул.
Рейнард вышел чуть позже. Посмотрел мимо Ская и поинтересовался у телохранителя, что тут есть интересного.
– Дело верное: нашли подкопытень, господин. – Медведь изобразил полупоклон. – Вон травник подтвердил. Ведь так, приятель?
Ник отозвался подчеркнуто ровно:
– Подкопытень лежит на столе. Это все.
Дверь отворилась, и в приоткрывшуюся щель заглянул Белл:
– Нашли знахарку?
– Нет, – ответил Рорт.
– Зато есть подкопытень, – вставил Рейнард. – Пошли отцу расскажем.
Незваные гости покинули дом. Снаружи Рорт и Рейнард отчитались Торну. Тот хмурился, слушая их, потом сказал:
– Рорт, останешься здесь. Остальные за мной.
Пять-шесть воинов окружили Рорта, ожидая его команды. А все прочие потянулись за Торном.
Лорд направил коня в центр города, к трем каменным зданиям, образующим подобие площади.
Навстречу всадникам Гарт де Монта из всех трех зданий выскочили порядком взволнованные люди. Неплохо одетые, вооруженные, но явно напуганные явлением лорда.
Торн осадил коня в трех шагах от седовласого мужчины в роскошном темно-синем камзоле с серебристым шитьем. Мужчина тут же склонился в глубоком поклоне. Его примеру последовали все стоящие на площади люди – примерно дюжина.
– Здравствуй, Марселус, дорогой наместник! – звучно проговорил Торн, глядя на собеседника сверху вниз.
– Мое почтение, лорд Фортитус! – настороженно ответил наместник, снова кланяясь.
Окружающие наместника люди нестройно поприветствовали лорда.
– Не бойтесь! Вам ничего не грозит, – заявил Торн, спешиваясь.
Люди на площади загомонили с явным облегчением, заметным и по голосам, и по жестам, и по прояснившимся лицам.
Рыцари, Рейнард, Фрин и все остальные прибывшие из замка, включая Ская и Ника, тоже спустились с седел.