— Чарлз! Дорогой! — расчувствовалась Эмили. — Так, значит, этот скот и не был на обеде?
— Вот именно.
— Ты уверен, что не ошибаешься?
— Убежден, что нет. И вот неудача, письмо-то я разорвал. Но можно телеграфировать Карутерсу. Он подтвердит.
— Есть, конечно, еще издатель, с которым он провел день. Но я склонна думать, что издатель собирался вернуться в Америку. Ну а если так, то в этом кое-что есть. Значит, он подобрал такого свидетеля, которого не так-то легко достать.
— Ты и в самом деле думаешь, что мы докопались? — спросил Эндерби.
— Похоже. Пожалуй, самое лучшее — обратиться к этому инспектору Нарракоту. Нам самим не добраться до американского издателя, который сейчас где-нибудь на борту «Мавритании» или «Беренгарии»[46]. Пусть полиция поработает.
— Боже мой! Если подтвердится, это будет сенсация! — воскликнул Эндерби — А раз так, то, я думаю, «Дейли уайер» может предложить мне не менее, чем…
Эмили безжалостно нарушила его честолюбивые мечты:
— Однако нам не следует терять голову и пускать все остальное на самотек. Я еду в Эксетер. Думаю, что вернусь не ранее чем завтра. А для тебя у меня есть дело.
— И что это за дело?
— А вот… — И Эмили описала свой визит к Уиллетам и привела странную подслушанную фразу. — Нам нужно точно знать, что произойдет сегодня вечером. Что-то тут не так.
— Действительно странно!
— Ну вот видишь. И еще одно: конечно, может быть, это совпадение, а может, и нет. Заметь, что слуги все внезапно ушли. Что-то необычное произойдет там сегодня, и тебе надо быть начеку и установить что.
— Ты хочешь сказать, что мне всю ночь предстоит продрожать под кустом?
— Ну ты же не против? Настоящий журналист ведь всегда готов пострадать за правое дело.
— Кто это тебе сказал?
— Не важно, кто, важно, что я это знаю. Так ты займешься этим?
— Разумеется. Я ведь тоже не хочу что-нибудь прозевать, — сказал Чарлз. Раз в Ситтафорд-хаусе сегодня должно что-то произойти, я буду там.
Тут Эмили рассказала ему о багажном ярлыке.
— Любопытно, — сказал мистер Эндерби. — Ведь в Австралии живет третий Пирсон, а? Самый молодой. Не то чтобы это что-то значило, но ведь, может быть, и существует какая-то связь.
— Ну вот, пожалуй, и все, — сказала Эмили. — А чем можешь порадовать меня ты?
— Хм, — сказал Чарлз. — Есть у меня тут одно соображение.
— Какое?
— А ты не рассердишься?
— Думаю, что нет. То есть я постараюсь выслушать тебя терпеливо и внимательно.
— Ну, дело в том… — начал Чарлз Эндерби, с сомнением поглядывая на нее. — Пойми, я не хочу никого обидеть. Словом, не думаешь ли ты, что судьба твоего молодца зависит от истинной правды?
— Ты хочешь сказать, что убил все-таки он? Но я уже говорила тебе с самого начала, что это вполне естественная точка зрения, но нам с тобой надо исходить из предположения, что он не убивал.
— Я не об этом, — ответил Эндерби. — Я тоже исхожу из предположения, что убил не он. Но вот насколько далеко то, что он рассказал, от того, что произошло на самом деле? Он сказал, что пришел к дяде, поговорил с ним и оставил его в добром здравии.
— Да.
— А не думаешь ли ты, что он мог прийти и застать дядю уже мертвым? Я допускаю, что он мог испугаться и побоялся говорить об этом.
Чарлз не без колебаний излагал свою теорию и с облегчением заметил, что Эмили не проявила признаков гнева. Она лишь чуть нахмурилась, задумчиво сдвинула брови.
— Я не собираюсь возражать, — сказала она — Все может быть. Мне это раньше не приходило в голову. Я знаю, что Джим не способен убить, но испугаться, глупо соврать, а потом держаться за свое вранье — это он может.
— Плохо, что нельзя пойти и спросить его об этом. Ведь свидание с ним с глазу на глаз не разрешат.
— Я могу поручить мистеру Дакрсу сходить к нему, — сказала Эмили — С адвокатом разговаривают без свидетелей. Сложность в том, что Джим ужасно упрямый: сказав что-либо однажды, он будет придерживаться своей версии.
— А это моя версия, и я буду придерживаться ее.
— Я рада, Чарлз, что ты напомнил мне о такой возможности, мне это в голову не приходило. Мы искали того, кто пришел после него, а если это произошло до?..
Ока остановилась, запутавшись в мыслях. Две совершенно различные теории вели в разные стороны. Одна предложена мистером Рикрофтом, и в ней ссора Джима с дядей была определяющим моментом. И вот — другая, по которой выходило, что Джим тут совершенно ни при чем. Эмили чувствовала, что прежде всего надо повидать врача, который первым осматривал тело. Если бы оказалось, что Тревильян мог быть убит, скажем, в четыре часа, это могло бы существенно изменить вопрос об алиби. Во-вторых, надо было потребовать от мистера Дакрса самым решительным образом убедить своего клиента в абсолютной необходимости говорить по этому пункту правду.
Она поднялась с кровати.
— Ну, — сказала она, — лучше подумай, как мне добраться до Экземптона. У кого-то в кузнице есть машина. Кажется, прескверная. Но, может быть, сходишь все-таки, договоришься? Сразу после обеда я и тронусь. Есть поезд на Эксетер в три десять. Это позволит мне сначала повидаться с врачом. Который час?
— Половина первого, — ответил мистер Эндерби, взглянув на часы.
— Тогда пойдем вместе договариваться насчет машины, — сказала Эмили. — Мне, правда, надо еще кое-что сделать до отъезда из Ситтафорда.
— Что же?
— Посетить мистера Дюзса. Это единственный участник столоверчения, с которым я не виделась.
— Мы будем идти мимо его коттеджа по пути в кузницу.
Коттедж мистера Дюка был последним в ряду. Эмили отодвинула щеколду на калитке, и они пошли по дорожке. А затем произошло нечто удивительное: открылась дверь, и из дома вышел человек. Этим человеком оказался инспектор Нарракот.
Он был изумлен. И Эмили, сколь высокого мнения о себе она ни была, смутилась. Впрочем, она тут же изменила свои намерения.
— Я так рада видеть вас, инспектор, — сказала она. — Я бы хотела, если можно, поговорить с вами кое о чем.
— С удовольствием, мисс Трефусис. — Он вынул часы. — Но, боюсь, вам придется быть очень краткой. Меня ждет машина. Я срочно возвращаюсь в Экземптон.
— Вот удача-то! — воскликнула Эмили. — Вы, может быть, подвезете меня, инспектор?
Инспектор довольно сухо ответил, что рад оказать ей услугу.
— Ты бы сходил за моим чемоданом, Чарлз, — сказала Эмили. — Он у меня уже приготовлен.
Чарлз немедленно удалился.
— Совершенно не ожидал встретить вас здесь, мисс Трефусис, — сказал инспектор Нарракот.
— Я же сказала «au revoir», — напомнила ему Эмили.
— Я тогда не придал этому значения.
— Вы слишком долго не придаете мне значения, — прямо сказала ему Эмили. — И знаете, инспектор, ведь вы ошиблись. Джим не тот человек, который вам нужен.
— Неужели?
— К тому же, инспектор, я вижу, что в глубине души вы согласны со мной.
— Почему вы так думаете, мисс Трефусис?
— Что вы делали у мистера Дюка? — вопросом на вопрос ответила Эмили.
Нарракот был явно смущен, а Эмили продолжала:
— Вы сомневаетесь, инспектор, вот в чем дело, сомневаетесь. Вы думали, что схватили того, кого надо, но сами в этом не уверены и поэтому еще что-то выясняете. Ну а у меня есть кое-что, что может вам помочь. Я расскажу вам по пути в Экземптон.
Послышались шаги, и появился Ронни Гарфилд. Выглядел он как школьник, прогуливающий уроки, — виноватый, затаивший дыхание.
— Мисс Трефусис, — начал он, — как насчет того, чтобы прогуляться сегодня днем, пока моя тетушка вздремнет?
— Не получится, — сказала Эмили — Я уезжаю в Эксетер.
— Как это? Совсем уезжаете?
— Нет, — сказала Эмили. — Завтра вернусь.
— О, тогда все в порядке.
Эмили вытащила из кармана свитера записку и протянула ему:
— Отдадите это вашей тете, хорошо? Рецепт кофейного торта. И скажите ей, что она успела вовремя: повар, как и все слуги, сегодня уезжает. Непременно скажите, ее это заинтересует.
Легкий ветерок донес далекий зов:
— Ронни, Ронни, Ронни!
— Это тетушка, — нервно вздрогнув, произнес Ронни. — Мне лучше пойти.
— Думаю, да, — согласилась Эмми. — У вас левая щека в зеленой краске, — крикнула она вслед.
Ронни исчез за тетушкиной оградой.
— А вот и мой приятель с чемоданом, — сказала Эмили. — Идемте, инспектор, я вам обо всем расскажу в машине.
Глава 20Визит к тете Дженнифер
В половине третьего доктор Уоррен принял Эмили. Ему сразу понравилась эта деловая и привлекательная девушка. Ее вопросы были прямые и по существу.
— Да, мисс Трефусис, я вас отлично понимаю. Видите ли, в противоположность тому, что пишут в романах, точно установить время смерти чрезвычайно трудно. Я освидетельствовал тело в восемь часов. Могу определенно сказать, что два часа после смерти прошло. Насколько больше, это сказать трудно. Если бы меня спросили, могли ли его убить в четыре часа, я бы сказал: возможно, хотя лично я склонен считать, что это произошло в более позднее время. С другой стороны, тело не могло пролежать долго. Четыре с половиной часа — крайний предел для этого случая.
— Спасибо, — сказала Эмили. — Это все, что я хотела узнать.
Она успела на станцию к поезду три десять и отправилась затем прямо в гостиницу, где остановился мистер Дакрс.
Их беседа носила сугубо деловой характер — никаких эмоций. Мистер Дакрс знал Эмили еще маленькой девочкой, а когда она достигла совершеннолетия, стал заниматься ее делами.
— Вы должны быть готовы к неожиданностям, Эмили, — сказал он — Дела Джима Пирсона гораздо хуже, чем мы предполагали.
— Хуже?
— Да. К чему ходить вокруг да около! Выплыли факты, которые представляют его в очень неблагоприятном свете. Эти факты, по-видимому, и убедили полицию в его вине. Я бы действовал не в ваших интересах, если бы скрывал их от вас.