Скай посмотрел на одержимого пристально и внезапно понял, что идея не так уж и плоха. Ник был, конечно, по-мальчишески тощ, но фигуру скроет платье. А лицо вполне приятное, черты тонкие. Девица выйдет даже не страшненькая, если будет ежеутренне бриться и пользоваться пудрой.
— Рта лишний раз не раскрывай, и все сработает, — посоветовал Пит. — Скоро Олси принесет пару платьев, капор, пудру и что там еще надо. Бритву я тебе отдам, будешь по утрам и вечерам приводить себя в пристойный вид. Скорее всего, удастся вообще из комнаты не выходить, но лучше быть всегда наготове, мало ли что. Могу, кстати, фингал тебе поставить — тогда вообще все поймут, почему ты никому на глаза не хочешь показываться.
У самого Пита поставленный одержимым синяк уже пожелтел, но был еще заметен. И, похоже, взывал об отмщении.
Ник потрясенно молчал. Видно было, что он судорожно ищет хоть какой-нибудь разумный довод против этого плана, но не находит. В итоге одержимый смирился и махнул рукой.
— Хорошо, я буду вести себя тихо. Но мне все равно не нравится эта идея.
— Зато мне нравится, — самодовольно заржал Пит и уже серьезным голосом добавил: — Так наш волшебник не будет отвлекаться от дела на беспокойство о твоей шкуре. А значит, и у наших шкур больше шансов остаться целыми.
Вскоре в дверь поскреблись. Пит впустил Олси с ворохом тряпок. Девушка заговорщически хихикала и, кажется, от души наслаждалась затеей. В комнате стало тесновато.
— Олси, а я могу пока воспользоваться плитой на вашей кухне? — спросил Скай, кстати вспомнивший о том, что мед и травы сами себя не сварят.
— Запросто! Мама как раз закончила готовить ужин, печь еще горячая. Только не говорите ей, где я, ладно?
Скай пообещал молчать, захватил мешок и отправился вниз. На кухню его пустили без лишних расспросов. И даже выдали котелок — тот, что волшебник возил с собой, был маловат — и пару ароматных яблок. Яблоки в напитке не были необходимостью, но с ними получалось вкуснее.
Скай разбавил густой светлый мед колодезной водой и поставил на плиту кипятиться. Нарезал яблоки — с кожурой, но без сердцевинок. Опустил в кипящий котелок яблоки и щепоть сушеной гвоздики. Снял деревянной ложкой пену. Потом нарезал тоненькими ломтиками горный корень. Перемешал и добавил зверобоя и мяты — покрошенных, но не истертых в порошок. Уварил еще немного и всыпал самую малость молотого перца.
Жгучее облачко заставило его расчихаться, и он едва не просыпал остаток перца на пол. Хозяйка таверны поглядывала на него с интересом.
— Хотите попробовать? — расщедрился Скай, отхлебывая из ложки получившийся взвар.
Напиток чуть обжег губы и разлился по телу приятным жаром.
Хозяйка с улыбкой подставила чашку.
— Волшебное зелье?
— Вроде того, — улыбнулся Скай. — Только вам, наверное, лучше его немного разбавить? Я послаще люблю…
Хозяйка попробовала, кивнула и от души долила в чашку кипятка. «Послаще» волшебника означало почти сплошной мед. Скай в душе вздохнул над кощунственно испорченным напитком, но виду не подал. Хозяйка таверны ему нравилась. А неспособность большинства людей пить взвар с медом вприкуску удивляла его только в детстве.
Потом волшебник процедил напиток и поставил остужаться. Выудил из сита сваренные в меду яблоки и с удовольствием съел большую часть. Потом остановил себя: Ник наверняка тоже захочет сладкого. Даже если парень не был обученным волшебником, после встречи с духом он уже не будет прежним. Собственный дар у него не сильный, но дух уже использовал силы его тела для своего волшебства. Теперь он тоже немного маг, хотя при этом ничего и не умеет. С таким Скай столкнулся впервые и до сих пор не удосужился задуматься: а что делать дальше с необычными талантами одержимого? Нужно ли ему теперь учиться волшебству? Примут ли его в Академию? Или придется самому научить его паре заклятий, чтобы разбуженная сила не застаивалась внутри? И вообще, можно ли показывать его, с его запечатанными духами, профессорам? Не сочтут ли они, что одержимый потенциально опасен и нужно запереть его в подвалах Академии как диковинного зверя? Когда речь шла о безопасности, права и интересы одного человека нередко шли в расход. Скай полагал, что все такие прецеденты — удел истории, но кто знает?
Волшебник помотал головой, разгоняя дурные мысли, и отправился за бутылью для взвара. Подумать можно будет и потом.
Сначала идея Пита казалась неприемлемой. Потом — просто дурацкой. Потом Ник смирился и решил, что на самом деле это отнюдь не худший вариант. Кем бы ни был человек, вознамерившийся его убить, он наверняка попробует снова. А если он настолько богат, что разбрасывается пыльцой среброзвонника направо и налево, то в таверне он достанет Ника без труда, руками той же милашки Олси. А если кроме среброзвонника злодей и с другими запрещенными травами знаком, так его посланцу даже ножиком в жертву тыкать не придется. Отравят — да и дело с концом.
А в Обители искать его просто никому не придет в голову. Мужчинам там не то чтобы совсем уж запрещено находиться, но их там вовсе не жалуют. К тому же все будут думать, что травник уехал из города вместе со своими товарищами. Экипаж закрытый — не видно, кто там внутри.
Ник вздохнул и начал переодеваться.
В комнате Скай едва не уронил блюдечко с яблоками. Грустная девушка в чепце, прижимающая к губам белый кружевной платочек, была совершенно не похожа на Ника. Олси и Пит покатывались со смеху, глядя на изумленного волшебника.
— Неплохо, — вымолвил наконец Скай, обретя дар речи. — Угощайтесь яблочком, сударыня!
Руки, конечно, сразу же выдали «сударыню» с потрохами. Сколько Олси ни билась, пытаясь создать хоть какое-то подобие маникюра, но ободранные о колючий кустарник, потрескавшиеся руки с обломанными, а местами и сорванными ногтями принадлежать приличной девушке не могли никак.
— Придется перчатки носить, — грустно сказала Олси. — Я достану.
Когда настоящая девушка вышла за дверь, Пит выдал последние наставления девушке ряженой:
— Сейчас Олси тебя отведет к тетушке Лиз. Она знает все, что нужно знать. Остальные — нет. Так что веди себя осторожно. Я договорился, чтобы тебя приютили на две недели. Мы, конечно, управимся за пару дней, но лучше иметь запас времени. Сиди тихонько, пока мы за тобой не придем. Отъедайся, отсыпайся и все такое. Книжек у тети попроси. Читать-то умеешь?
Ник кивнул, улыбнулся уголком рта и прошептал по возможности тоненьким голоском:
— Спасибо, вы такой добрый!
Девица получилась немного охрипшая, но кого же этим удивишь осенней порой.
Вернулась Олси с парой перчаток, и «девушки» ушли.
Скай сходил на кухню и принес бутыль с уже остывшим взваром. Из вежливости предложил Питу, но тот отказался.
— Я от одного запаха слипся, как муха в плошке с медом.
— Мне больше достанется. — Скай бережно поставил бутыль в корзину. — Утром поедем?
— Ага! Чего тянуть-то? Призрак же там с голодухи не издохнет.
— Увы, — согласился Скай. — А что ты там узнавал, когда днем ходил погулять?
— Да мне было очень любопытно, почему гробовщики не разболтали всему городу про странные шрамы у мертвого господина на пузе.
— И?
— А они их и не видели. Привратник сам подготовил тело к погребению. Они его из дома только в склеп унесли и в гроб засунули.
— Не удивились?
— Не особо. Привратник всегда был странноват, но к господину очень привязан. Что удивительного, что он решил сам отдать покойному последние почести и позаботиться о теле?
— И верно.
— Ну а больше ничего интересного я и не узнал. Ну, если не считать того, что у бродячих торговцев, да и у обычных бродяг окрестности Хрустального озера уже много лет считаются недобрым местом. Пропадает тут народ, ну, то есть раньше пропадал, а сейчас просто не суется никто. На рудничную нежить думают — столько там в свое время народу недоброй смертью перемерло. Но кто знает, не приложил ли к этому руку покойный господин?
Обитель Пречистых Сестер уютно расположилась в большом особняке в самом центре Скалок. Община Сестер в деньгах обычно не нуждалась: в их рядах всегда было немало волшебниц, уставших то ли от мужского общества, то ли от конкуренции с коллегами. Сестры торговали зельями, оказывали лекарскую помощь и пользовались поддержкой Гильдии волшебников. Больше Ник о них ничего не знал — не то из-за прорех в памяти, не то потому, что никогда особенно не интересовался. Позиция Пречистых Сестер по отношению к остальному миру была четкой: вы не лезете к нам, мы не лезем к вам. Мир, наученный несколькими кровавыми стычками, на которые неизбежно реагировала еще и волшебная гильдия, понял и принял. Мирные Сестры были куда приятнее разъяренных.
Темная громада особняка в ночи всколыхнула в одержимом утихший было ужас. Даже колени предательски задрожали. Но позволить идущей рядом почтенной даме это заметить было бы слишком унизительно. Поэтому Ник сжал зубы и пошел вперед. Хотелось стать незаметным. Но это было бы и вовсе неуместно.
В саду особняка пахло палой листвой и поздними цветами. Немножко — терпким лиственным дымом. Чуть-чуть — травами.
Из темноты молча вынырнули две большие пушистые собаки. Придирчиво обнюхали гостя и принялись радостно скакать вокруг женщины, пыхтя и тихонько поскуливая. Тетушка Лиз погладила их по мягким ушам и шепнула Нику:
— Они смирные. Но один… одна им лучше не попадайся! Их платьем не обманешь.
— Да я бы вообще не хотел… не хотела из дома выходить.
— И то верно, милая! Сиди в комнатке, пока не отойдешь от пережитых ужасов.
Ник уставился на даму с недоумением. Откуда… Но тут же понял, что она всего лишь поддерживает легенду про мужа-тирана.
Через кухонную дверь они вошли в дом, и Нику вдруг стало легко и тепло. Этот дом точно не имел ничего общего с тем ужасным местом. Пахло едой, травами, глаженым бельем, деревом от сложенных в ящик у входа дров. Жизнью.
— Сейчас отведу тебя в комнату, милая, — подмигнула тетушка. — Постель и ночную сорочку выдам. Спи и ничего не бойся.