ка. Из-за шока она преждевременно родила мертвого ребенка и умерла сама. Ее безутешный муж застрелился.
– Боже мой, какая трагедия… Теперь я все вспомнил, – произнес месье Бук. – Если я правильно помню, это была не последняя смерть.
– Вы правы. Умерла еще и несчастная няня – то ли француженка, то ли швейцарка. Полиция была уверена, что она замешана в преступлении, и отказывалась верить ее истеричным попыткам оправдаться. Наконец в приступе полного отчаяния несчастная девочка выбросилась из окна и умерла. Позже было доказано, что она не имела никакого отношения к этому преступлению.
– Страшно даже подумать о таком, – заметил месье Бук.
– Спустя шесть месяцев этого человека, Кассетти, арестовали как главаря банды, похитившей ребенка. Это было не первое их преступление, и действовали они всегда по одной схеме – если возникала опасность, что полиция нападет на их след, они убивали жертву, прятали тело и продолжали шантажировать родственников, стараясь выжать из них как можно больше денег.
А теперь послушайте внимательно, мой друг. Кассетти был преступником! Но благодаря колоссальному богатству, которое ему удалось скопить, и поддержке некоторых личностей, на которых он имел влияние, он был освобожден из-за какой-то технической ошибки, допущенной во время следствия. Несмотря на это, публика готова была прилюдно линчевать его, однако ему хватило ума исчезнуть. Теперь мне совершенно ясно, что же произошло. Кассетти изменил имя и уехал из Америки. С тех пор он вел жизнь богатого джентльмена, разъезжающего по заграницам и живущего на ренту[42].
– Ah! quel animal![43] – Месье Бук был весь во власти благородного негодования. – Мне совсем не жалко, что он умер! Совсем не жалко!
– Согласен с вами.
– Tout de même[44] убивать его в «Восточном экспрессе» было совершенно необязательно. Ведь существует масса других мест.
Пуаро улыбнулся – он понял, что в этом случае месье Бук был лицо заинтересованное.
– Теперь мы должны задать себе следующий вопрос, – продолжил сыщик. – Является ли это убийство результатом действий конкурирующей банды, дорожку которой в прошлом перешел Кассетти, или же это акт возмездия со стороны частного лица?
И Пуаро рассказал о нескольких словах, которые он смог прочитать на обгоревшем клочке бумаги.
– Если мои выводы правильны, то бумагу сжег убийца. Почему? Да потому, что в ней упоминалось имя «Армстронг», которое является ключом к этой загадке.
– А есть ли какие-нибудь живые родственники Армстронгов?
– К сожалению, это мне неведомо. Помнится, я что-то читал о младшей сестре миссис Армстронг…
Пуаро рассказал месье Буку о том, что им с доктором Константином удалось обнаружить в купе убитого. При упоминании часов директор оживился.
– Значит, теперь мы знаем точное время преступления.
– Да, – согласился Пуаро. – Удивительно удобно.
В его голосе прозвучало нечто, что заставило его собеседников с любопытством взглянуть на него.
– Вы говорили, что сами слышали, как Рэтчетт говорил с проводником без двадцати час?
Пуаро рассказал, что именно произошло в тот момент.
– Ну что же, – заметил месье Бук. – Это доказывает, что Кассетти, или Рэтчетт – я буду продолжать называть его именно так, – наверняка был жив без двадцати час.
– Без двадцати трех минут час, если быть точным.
– Тогда уж в двенадцать тридцать семь, если быть абсолютно точным, месье Рэтчетт был еще жив.
Пуаро, который сидел, задумчиво глядя прямо перед собой, ничего не сказал.
Раздался стук в дверь, и появился официант.
– Вагон-ресторан свободен, месье, – объявил он.
– Сейчас мы туда перейдем, – сказал месье Бук, вставая.
– Можно мне с вами? – поинтересовался доктор Константин.
– Ну конечно, мой дорогой доктор. Или у месье Пуаро есть какие-то возражения?
– Абсолютно никаких, – ответил сыщик.
В дверях они несколько задержались, соревнуясь в вежливости – «Après vous, monsieur», «Mais non, après vous»[45], – и наконец покинули купе.
Часть вторая. Свидетельские показания
Глава 1. Показания проводника спального вагона
В вагоне-ресторане все было готово.
Для Пуаро и Бука были приготовлены места по одну сторону стола. Доктор разместился через проход от них.
На столе перед сыщиком лежал план вагона Стамбул – Кале, с именами пассажиров, отмеченными красными чернилами.
По одну сторону от плана лежала пачка паспортов и билетов, по другую – писчая бумага, ручка, чернила и карандаши.
– Прекрасно, – удовлетворенно заметил Пуаро. – Теперь мы можем без лишнего шума начать заседание нашей следственной комиссии. Думаю, что сначала мы должны записать показания проводника спального вагона. Месье Бук, вы, может быть, знаете что-то про этого человека? Как вы можете его охарактеризовать? Вы полностью доверяете его словам?
– Могу сказать вам следующее: Пьер Мишель работает в компании больше пятнадцати лет. Он француз и живет недалеко от Кале. Честный, всеми уважаемый работник. Правда, звезд с неба не хватает.
Пуаро понимающе кивнул.
– Отлично, – сказал он, – давайте с него и начнем.
К Пьеру Мишелю вернулась часть его уверенности в себе, но он все еще очень нервничал.
– Надеюсь, месье не думает, что я допустил какой-то промах со своей стороны, – сказал проводник взволнованным голосом, переводя глаза с Пуаро на Бука и обратно. – То, что случилось, – совершенно ужасно. Скажите, месье, это никак не повлияет на мою работу?
Успокоив его, Пуаро начал допрос. Сначала он выяснил полное имя Мишеля, его адрес, срок, который тот проработал в компании, а также сколько лет он ездит по этому самому маршруту. Все эти подробности маленький бельгиец уже знал, но рутинные вопросы успокаивали собеседника.
– А теперь, – продолжил сыщик, – давайте вернемся к событиям прошлой ночи. Мистер Рэтчетт лег спать – в котором часу?
– Почти сразу же после обеда, месье. Еще до того, как мы покинули Белград. Так же как и в предыдущую ночь. Он приказал мне приготовить постель, пока будет обедать, и я так и сделал.
– После этого кто-нибудь заходил к нему в купе?
– Его камердинер, месье, и молодой американец – его секретарь.
– Еще кто-нибудь?
– Нет, месье, больше я никого не видел.
– Хорошо. Именно тогда вы видели и слышали его в последний раз?
– Нет, месье. Вы изволили забыть, что он позвонил в звонок где-то без двадцати час – вскоре после того, как мы остановились.
– Расскажите подробно, что произошло.
– Я постучал в дверь, а он через дверь сказал мне, что ошибся.
– Он говорил по-английски или по-французски?
– По-французски.
– И что именно он сказал?
– Ce n’est rien. Je me suis trompé.
– Точно, – подтвердил сыщик. – Именно это я и слышал. И вы ушли?
– Да, месье.
– Вы вернулись на свое место?
– Нет, месье. Сначала я пошел ответить на только что зазвонивший звонок.
– А теперь, Мишель, я задам вам очень важный вопрос: где вы находились в четверть второго?
– Я, месье? Я сидел на своем месте в конце вагона, лицом к коридору.
– Вы в этом уверены?
– Mais oui – вот только…
– Что?
– Я выходил в соседний вагон, афинский, чтобы поболтать с коллегой. Мы говорили о снегопаде. Это было после часа, но точнее я сказать не смогу.
– И когда вы вернулись?
– Зазвонил звонок в одном из купе, месье, – помню, я уже докладывал месье. Это была американка. Звонила она несколько раз.
– Я это тоже помню, – подтвердил сыщик. – А что было потом?
– Потом, месье? Я ответил на ваш звонок и принес вам минеральную воду. А потом, где-то через полчаса, приготовил кровать в одном из купе – у молодого американского джентльмена, секретаря месье Рэтчетта.
– Месье Маккуин был один в купе, когда вы пришли расстелить ему постель?
– У него был английский полковник из номера пятнадцать. Они сидели и разговаривали.
– А что сделал полковник после того, как вышел от месье Маккуина?
– Он вернулся в свое купе.
– В пятнадцатый номер. Это же совсем недалеко от вашего места, правда?
– Месье совершенно прав. Это второе купе с того конца вагона.
– А его постель была уже готова?
– Да, месье. Я расстелил ее, пока полковник обедал.
– И во сколько все это произошло?
– Точно я сказать не могу, месье, но уверен, что не позже двух часов утра.
– А после этого?
– После этого, месье, я до утра просидел на своем месте.
– И вы больше не ходили в афинский вагон?
– Нет, месье.
– А вы не спали?
– Не думаю, месье. Поезд стоял, и тишина не давала мне задремать, как я обычно делаю это под стук колес.
– Вы не видели, не ходил ли кто-нибудь из пассажиров по коридору?
Мужчина задумался.
– Мне кажется, что одна из дам выходила в дальний туалет.
– Которая из них?
– Не могу знать, месье. Это было в дальнем конце коридора, и она шла спиной ко мне. На ней было алое кимоно, расшитое драконами.
Пуаро кивнул.
– А что было потом?
– Ничего, месье, до самого утра.
– Вы в этом уверены?
– Простите, месье, еще вы сами изволили приоткрыть дверь и выглянуть в коридор.
– Отлично, мой друг, – сказал Пуаро. – Мне было интересно, вспомните ли вы об этом. Кстати, меня разбудил звук чего-то тяжелого, ударившегося в мою дверь. Вы не знаете, что бы это могло быть?
Проводник уставился на бельгийца.
– Ничего такого не было. Я абсолютно уверен, месье.
– Значит, мне просто приснился cauchemar[46], – философски заметил Пуаро.
– Или, – вмешался месье Бук, – это могло произойти в соседнем купе за стеной.