— Тем не менее нам все же нужен председатель, — возразил Вольдемар, — Иначе, при столь разных точках зрения, предлагаемое вами правление превратится в аналог лебедя, рака и щуки.
— Несомненно, — сразу согласился Кирилл, — Нам нужен человек, который сможет объединить все эти взгляды, и кому, как не правлению, обладающему наиболее полным видением ситуации, выдвинуть его из своих рядов.
Эльвира тихонько зааплодировала, обозначив это действие легким касанием одной ладони о другую. В открытом платье она казалась еще более утонченной, чем в деловом костюме. Прямо настоящая фея. «Фея корысти и прагматизма», — не без иронии подумал Кирилл. Рядовые экстрасенсы тем временем слегка оживились, а Вольдемар столь же слегка нахмурился.
— Что ж, — сказал он. — Определенный смысл в ваших словах есть.
Никодим обозвал Кирилла бюрократом. Других возражений не последовало, и Вольдемар тотчас утвердил правление, в которое включил себя, Никодима, Эльвиру и Регину — маленькую пухлую блондинку, сидевшую слева от него. Сама она называла себя прорицательницей и славилась тем, что могла предсказывать будущее и портить настоящее. Идея со свечами, в аромате которых все задыхались, принадлежала, кстати, ей.
— Ну что, на этом, наконец, все? — проворчал Никодим, — Может, дашь дамам сказать заключительное слово — и по домам? А то весь вечер на арене…
— Не так быстро, коллега, — ответил Вольдемар, — Нам по-прежнему нужно избрать председателя, и еще остались нерешенными некоторые организационные вопросы.
— Да, как будет с членскими взносами? — сразу спросил кто-то.
Вольдемар словно ждал этого вопроса.
— Я полагаю, справедливо будет установить дифференцированную ставку.
— И как собираетесь дифференцировать? — проскрипел Никодим.
— В зависимости от личной магической силы каждого!
Никодим громко фыркнул.
— Тогда вы и рубля не наберете, — проскрипел он.
— И кто будет измерять силу? — задала более насущный вопрос Регина.
Судя по ее прищуренному взгляду, любой, кто недосчитал бы ей хотя бы гран, мог сразу писать завещание.
— О, не думаю, что в этом возникнет необходимость, — Вольдемар отшил вопрос с деланой небрежностью. — Здесь не новички собрались, и каждый сам знает пределы своей силы. Думаю, лишних взносов себе никто не насчитает!
Кирилл мысленно хмыкнул. Ну да, как же! Напротив, каждый насчитает себе по максимуму. Тут Кирилл опять же мысленно вздохнул. «Тайны вкладов» никто не гарантировал. Стало быть, не хочешь прослыть слабаком — придется платить.
Никодим фыркнул громко и вслух — очевидно, пришел к тем же выводам, — однако спорить не стал:
— Ну наконец-то. Давайте голосовать, и пора закругляться.
— Голосовать? — Вольдемар произнес это слово как будто опробовал новое ругательство, и оно пришлось ему не по вкусу. — Нет, коллега, это принципиально не наш путь! «Один человек — один голос» — это хорошо в какую-нибудь мэрию избирать, а путь мага — путь независимости, путь индивидуала, ограниченного только своей силой. Несправедливо, чтобы голос слабого равнялся голосу сильного.
Тут даже Эльвира нахмурилась. Верховный маг уверенно оседлал своего любимого конька и погнал на нем в светлое мистическое завтра. Регина, откинувшись на стуле, казалось, дремала. Никодим, послушав минут пять, громко хлопнул ладонью по столу.
— Все это мы уже слышали! — заявил он. — И не по одному разу. Время позднее, и если тебе нечего сказать по существу, то хватит уже молоть языком!
— Ох, коллега, я так понимаю, вы готовы выступить вместо меня и разом решить все наши проблемы. Или вам предварительно нужно испросить совета у звезд?
— Ну уж всяко не раскинуть картишки, — проворчал в ответ Никодим.
— А почему бы и нет, коллега? — вскинулся Вольдемар. — Карты Таро — это древний магический инструмент. Ими просто надо уметь пользоваться. Я вам сейчас покажу.
Вольдемар извлек из кармана деревянную коробочку, богато отделанную золотом. Внутри, завернутые в черный бархат, лежали карты. Вольдемар взял их в руки, и те буквально заплясали между его пальцами, образуя веерообразные узоры. Не каждый иллюзионист в цирке мог похвастаться таким мастерством.
— Конкретное имя они нам, конечно, не назовут, — продолжал Вольдемар, завораживая зрителей отработанными пассами. — Но знак дадут.
Одним плавным движением он выложил всю колоду в идеально ровный ряд перед собой и наугад вытянул карту. Эльвира подалась вперед, чтобы лучше видеть происходящее. Вольдемар перевернул карту.
— Смерть? — чуть слышно прошептала Эльвира.
— О, не волнуйтесь! — воскликнул Вольдемар, — Карта смерти крайне редко предвещает собственно саму смерть. Это символ обновления, перемен, и вполне возможно…
Он не договорил. Выронив карту, верховный маг захрипел и повалился на стол. Секунду все были в замешательстве. Потом вскочившая Эльвира склонилась над Вольдемаром и сообщила, что верховный маг мертв.
— Черная магия, — прошептала соседка Кирилла.
— Карта действительно предсказала смерть, — так же тихо откликнулся лысый колдун, который сидел по другую сторону от нее.
— Глупости, — фыркнул Никодим и тоже поднялся на ноги.
Стоило ему чуть повернуть тело покойного, и он тут же добавил:
— Посмотрите! У него иголка в шее.
Игла вошла в тело почти целиком, но кончик еще торчал снаружи. Эльвира протянула было руку, но тотчас отдернула ладонь.
— Укол в это место не смертелен, — тихо сказала волшебница. — Игла наверняка отравлена.
— Скорее всего, — проскрипел Никодим и, что-то прикинув в уме, добавил: — Он стоял, значит, она Прилетела оттуда.
Старик указал на окно. Секция напротив президиума была приоткрыта.
— Черт побери! — фыркнул Никодим, — Погасите свет! Мы же с улицы видны как на ладони.
В мгновенно наступившей темноте послышалось шуршание и приглушенные возгласы. Теперь никто с улицы не смог бы ничего разглядеть в зале, но и маги оказались в том же положении. Кирилл поднялся и, стараясь ничего не задеть, подобрался к окну.
По ту сторону царила темень. Под завывание ветра волны разбивались о скалы. Насколько Кирилл помнил, стеклянная стена зала выходила прямо на обрыв — пара метров до воды и еще столько же до дна. Там, внизу, темная масса колыхалась во тьме, и разобрать что-либо было абсолютно невозможно.
Кирилл нашарил ручку рамы и бесшумно закрыл окно. Справа от него послышался тихий скрип.
— Что там? — прошептал Кирилл.
— Я там, — ворчливо отозвался Никодим, — Окно закрываю. И ты свое закрой!
— Уже.
— Ох, да включите уже свет, — раздался в темноте голос Эльвиры. — Если бы хотели всех угробить, в окно бы не иголку, а гранату кинули.
Девичий голос ахнул.
Щелкнул выключатель. Под потолком ярко вспыхнули две люстры.
Кирилл прикрыл глаза ладонью.
— Ну что, все живы? — спросил Никодим.
В ответ раздался нестройный хор, заявивший, что, мол, да, никого больше не убили. Покойный по-прежнему лежал на столе. Эльвира стояла рядом. Никодим вглядывался в темноту за окном.
Свет включила Регина. Выключатель располагался у дверей, и она в темноте сумела найти туда дорогу. Ни-кодиму-то было просто: повернулся, встал — и открытое окно прямо перед ним. Регине пришлось пересечь зал по диагонали, не задев при этом ни одного из двух шкафов, на полках которых красовались расписные вазочки и тарелочки. Последние стояли на ребре и были практически не закреплены. Кирилл, когда входил, чуть одну не кувырнул.
Регина подергала за ручку, но дверь не шелохнулась.
— Заперто, — коротко бросила Эльвира. — Ты что, забыла? Наш титан мысли и запер, чтобы никто не ушел, пока не решим все вопросы.
— Черт бы его побрал, — проворчала Регина.
— Уже, — фыркнул Никодим.
Высокая девушка в черном платье до пола, но с декольте до пупка тяжело оперлась о край стола.
— Мне дурно, — пожаловалась она. — Мне нужно на воздух.
— Я бы сейчас не советовала, — сказала Эльвира. — Эй, мужчины, не стойте как вкопанные. Принесите ей воды!
Двое экстрасенсов послушно метнулись к сервировочному столику в углу. Никодим, кряхтя, вытащил мобильник. Тот был старинный, размером с рацию и даже с антенной.
— Погоди, — сказала Эльвира.
— А чего годить? — проворчал в ответ Никодим. — Он живее не станет, а нам, если сразу не сигнализируем, это боком выйдет. Но, если хочешь, сама звони в милицию.
Эльвира только махнула рукой. Мол, делай как знаешь.
За окном далеко слева промелькнули огни. Кирилл пригляделся, но они уже исчезли. Скорее всего, скрылись за скалой.
— Что там? — спросила Эльвира.
Никодим тем временем красочно расписывал кому-то в трубку, что случится со всей энской милицией, если она немедля не прибудет к месту преступления.
— Ничего, — ответил Кирилл, — Это дальше, на дороге. А тут только ветер.
— Ветер, говоришь? Вот и я думаю, — тихо, но внушительно сказала Эльвира. — Нелетная нынче погода. Особенно для иголок.
Собравшиеся дружно переглянулись. Экстрасенсы соображали быстро.
— То есть убийца среди нас? — высказала общую мысль Регина.
— Похоже на то, — проворчал Никодим и еще раз рявкнул в трубку, чтобы его собеседники поторопились. Потом раздраженно бросил мобильник на стол и добавил: — Уже едут. Просили не расходиться.
Кто-то тихо хмыкнул, но в целом шутка утонула в молчании. Все переваривали новость: тринадцать человек в зале, в их числе один убитый и минимум один убийца.
— Мы должны найти того, кто это сделал, — решительно сказала Эльвира.
— Милиция сейчас будет, — пообещал Никодим. — Они найдут. Что-что, а искать-то на Руси умеют.
— Не спорю, — сказала Эльвира. — Но мы будем бледно выглядеть, если у нас под носом сидел убийца и мы — экстрасенсы! — его не почувствовали.
— Да какие вы сенсы?! — фыркнул Никодим. — Здесь-то перед кем выеживаться? Все свои.
— Не все, — холодно возразила Эльвира и обвела магов тяжелым взглядом.