сле нескольких историй о вечеринках у аристократов волшебник снова перешел к несчастьям и глупостям, теперь уже в знатных домах. Скай, не оставляя надежды, попробовал расспросить о Крее, но после туманного заявления, что уж Крей-то наверняка далеко пойдет, пришлось выслушивать сетования на замшелых старцев из Гильдии, которые совершенно не дают развиваться молодым талантам.
Когда Ник прислушался, а потом решительно отдернул занавеску, Скай в первый миг подумал, что помощник уже готов сбежать из экипажа куда угодно. Однако тут он и сам услышал тихий перестук копыт и поскрипывание колес. Навстречу кто-то ехал, потихоньку сбавляя скорость, но в переднем оконце удалось различить лишь смутное движение.
— Я проверю? — спросил Ник почти с надеждой. — Может, удастся предупредить.
Скай кивнул, и помощник выскочил наружу, провожаемый тоскливым взглядом Пита. Впрочем, Фаул тоже пока замолчал и прислушался.
Шум тем временем почти утих. Перестук копыт остановился, лошади вяло переминались где-то впереди. Они были совсем рядом, но всматриваться в белое на белом фоне было невыносимо.
Вернулся запыхавшийся Ник.
— Там купеческий обоз, три возка и человек шесть народу. Кто-то, кажется, даже еще не уснул.
— Не уснул, значит, наш коллега, — усмехнулся Фаул. — Купцы часто волшебников нанимают. А надо было хорошие амулеты от нечисти покупать. Много ли он тут один сделает?
— А вы не поможете? — спросил Ник.
— А я не нанимался, — засмеялся волшебник, но, встретившись взглядом со Скаем, добавил: — Хочешь помогать — иди! Твоего кучера я прикрою.
— Ладно, — согласился Скай.
Спорить было некогда. Точное время, которое человек мог провести без вреда для рассудка под действием Белых Снов, никто пока не выяснил. Но некоторым хватало и четверти свечки, чтобы никогда уже не стать прежними.
Встречный обоз остановился всего в пяти шагах от дремлющих лошадей. Везущие его кони еще вяло переступали с ноги на ногу, но сон неотвратимо охватывал их. Кучер первого возка спал, забравшись на козлы с ногами и неловко свернувшись. Внутри повозки кто-то шуршал, негромко поминая Болотных Девок.
Скай стукнул по деревянному каркасу.
— Можно к вам, люди добрые?
Ругань стихла, возня усилилась. Ник отдернул полог. Представшее зрелище было смешным и трагичным одновременно. Дородный и рослый купец в мохнатой шубе мирно сопел, придавив худенького бородатого старичка. Дед отчаянно старался выбраться из-под навалившейся туши, но пока сумел освободить только одну руку. На то, чтобы сотворить защиту от нечисти, этого хватило, но вот для того, чтобы растянуть купол и на купца, требовался жест двумя руками.
Скай с Ником ухватили толстяка за шубу и приподняли. Старик выбрался, развел руки в стороны, расширяя купол, а потом от души заехал спящему купцу кулаком в плечо. Купец охнул и замотал головой, просыпаясь. В глубине повозки заворочался кто-то еще.
— Спасибо, мальчики! — с чувством поблагодарил дед. — Я уж думал все, кирдык этому остолопу и остальным из-за него. А кто ж это нам так жизнь поганит?
— Белая Тьма, — пояснил Скай.
— Ох ты ж! — нахмурился старик. — Плохо дело. Этих трех оболтусов я смогу до ночи защищать, но возчики ж тоже люди. Разве что вы, мальчики, подсобите?
Старик смотрел на них с надеждой, которую Скаю очень не хотелось рушить. Но взять под свой купол еще троих до самого вечера он не мог. Это грозило тяжелым перерасходом сил, который совсем недавно исцелившемуся от серьезного переутомления волшебнику был очень опасен. И это еще если Фаул согласится защищать Пита так долго.
— Простите, уважаемый. У меня сил на троих не хватит, а он, — Скай кивнул на Ника, — не умеет пока.
Старик расстроенно покачал головой. Из недр возка настороженно взирали на гостей два парнишки лет по пятнадцать. Купец растерянно хлопал глазами.
— А на полторы-две свечки у тебя сил хватит, сынок? Пока я малый ритуал Изгнания проведу? — поинтересовался дед.
Скай кивнул.
— Сейчас мы с Ником всех сюда перетащим, чтобы рядышком сидели.
— Вот и славно! — Дед вытянул из-под лавки почти такой же саквояж, как у Ская, и полез с ним наружу.
Пока парни перетаскивали тяжелых, да еще и тепло одетых мужиков в передний возок, дед вытоптал в снегу у дороги круглую полянку шагов в десять.
Разбудив возниц, Скай устроился так, чтобы наблюдать за работой старого волшебника. Ритуал был не из учебника: очень упрощенная схема, но с множеством незнакомых молодому волшебнику замен и вариаций. По сравнению с утонченными, выверенными ритуалами профессоров Академии, это было похоже на дикарский обряд. Щепотки трав из потертых тряпичных мешочков, какие-то камешки, перья, угольки… Даже вместо привычных костров или допустимых на крайний случай свечей старик зажег спиртовки, в которые накапал темную жидкость из большой винной бутылки. Скаю казалось до последнего, что эта грубоватая, примитивная магия просто-напросто не сработает.
Но вот старик в круге воздел руки к небу, что-то неожиданно звучно выкрикнул — и над спиртовками взвилось ослепительное пламя. Непонятно от чего отразившееся эхо вернуло крик — и тяжелая тишина Белых Снов словно разорвалась от этого звука. Ник свернулся клубком, закрывая уши руками: Изгнание нечисти совсем не понравилось частичке Лешего в нем, но, к счастью, никто, кроме Ская, этого не заметил. Все смотрели на старика. Он медленно уселся прямо на мокрый снег, утирая пот со лба.
К нему тут же кинулись мальчишки — один с фляжкой, другой с караваем хлеба. Спутники отлично знали, что нужно волшебнику после ритуала. Скай тоже почувствовал голод и полез в карман за леденцом. Ник наконец сумел выпрямиться и смотрел на старого волшебника с опасливым уважением.
Лошади дергали ушами и нервно переступали копытами, принюхиваясь друг к другу. Словно никак не могли взять в толк, откуда прямо перед ними взялась другая упряжка?
Из экипажа высунулись Фаул и Пит.
Вскоре на полянке уже горел самый обыкновенный костер, кипела в котелке походная похлебка. Выжившие в переделке люди хотели отметить это событие пирушкой, прежде чем вернуться к повседневности и унылой дороге.
Старика звали Сарн. Купец оказался его сыном, а мальчишки — внуками. Волшебник из купеческого рода окончил Академию давным-давно и тут же вернулся к семейным делам. Сейчас семейство ехало в столицу, чтобы торговать там всю зиму товарами из Аргассии и шаамских земель, а весной вернуться в Аргассию с азейным маслом, лекарственными травами и столичными диковинками.
— Этому вот фокусу с голосом научил меня один даракиец. У них там волшебство с древним шаманством так перемешано, что и не разберешься, что правда работает, а что просто от старых традиций осталось. Половина плясок разве что на то годится, чтобы по телу Силу растрясти. Наши упражнения куда как действеннее. Настои ритуальные — вообще через один отрава. А вот голосом нечисть убивать — это ж надо догадаться, а? Но ведь помогает! И что интересно, мелочь-то разбегается просто, а больших тварей на куски можно криком порвать. Вот такие дела.
Скаю очень хотелось провести побольше времени со старым волшебником, послушать дорожные истории и секреты магии из разных краев, которыми старик готов был щедро делиться с благодарными слушателями. Но, увы, погода не располагала к долгим посиделкам, и вскоре пришлось разъезжаться.
Купец перед отъездом вручил Скаю позвякивающий мешочек, так что благое дело не осталось без награды. Фаул тут же не преминул напомнить, что защищал кучера, так что тоже поучаствовал в деле и заслуживает свою долю. Скаю стало противно, но все же старый знакомец был ему нужен для дела и ссориться с ним было не с руки. Награду поделили на троих: Пит заявил, что был скорее обузой, чем участником.
Остаток пути Скай успешно притворялся спящим. От рассказов Фаула это его не спасло, но хотя бы избавило от необходимости отвечать.
Показавшейся вдали башне Ларежской Гильдии Волшебников путники обрадовались, как заплутавшие в шторме моряки свету маяка.
Глава восьмая
Лареж за почти тысячелетнее существование успел дважды побывать столицей, но не самое удобное расположение не позволило городу сохранить этот почетный статус. Его и сейчас называли то малой столицей, то древней, то даже столицей культуры. С последним званием никто не спорил — именно здесь находился величественный Королевский театр, консерватория, где обучались лучшие певцы, Ларежский оперный театр, где они показывали свое искусство, балетная школа. Зимние резиденции столичной знати соревновались в пышности и изяществе. Мода на костюмы и прически рождалась здесь и лишь потом захватывала Аэррию. Здесь творили лучшие ювелиры. Поэты посвящали тысячи строк резным каменным мостам и взлетающим к самому небу башенкам. Ларежская Школа волшебства, впрочем, сильно уступала столичной Академии.
Вскоре за окном замелькали заборы, пустые огороды с покосившимися пугалами, разномастные домишки пригорода, большое торжище у внешней стены, за которым виднелись строения речного порта. Ворота со скучающими стражами, которые, увидев Гильдейский знак Фаула, тут же с поклоном пожелали хорошего дня и пропустили экипаж. День уже, собственно, заканчивался, но придираться никто не стал.
Улицы от внешней стены до внутренней были широкими, но извилистыми. Пришлось попетлять между лавок, таверн и доходных домов.
— Эту часть города строили так, чтобы она сама была укреплением на пути врага, — объяснил Скай удивленному Нику. — В Новом городе нет ни одной улицы, что вела бы прямо к воротам в Старый город. Зато ходят слухи, что есть подземные ходы из-под замка и башни Гильдии прямиком за стены. Но точно этого, конечно же, никто не знает.
— Кроме старых хрычей из Гильдии, — добавил Фаул.
В Старый город стражники тоже пропустили господ магов без досмотра, но в экипаж заглянули. И вообще, эти стражники вид имели куда более серьезный, чем их коллеги из Нового города.