Смотритель дороги Верн был рад возможности хоть с кем-то поболтать. Средних лет бородатый волшебник радушно угощал гостей копченым окороком и варил на маленькой железной печке отвар из горных трав с медом. Ник с любопытством принюхался и спросил что-то о времени сбора травы с труднопроизносимым названием. Смотритель ответил, и они с травником принялись увлеченно обсуждать тонкости заготовки трав для чая — когда от них больше пользы, а когда лучше вкус.
Скай не вслушивался. Какие такие травы, когда цель уже совсем рядом? И сможет ли уцелеть этот добродушный бородач, если они не смогут остановить Подземного Стража? Вдруг именно этой свечки, потраченной на травяной отвар и приятные разговоры, им не хватит?
Зашел с улицы обихаживавший лошадку Пит, протянул руки к печке и, дождавшись затишья в разговоре, невзначай поинтересовался:
— А что, господин смотритель Ганн все еще служит?
— Да куда бы этот старый зануда делся? — досадливо махнул рукой Верн. — Все там же, на следующей станции, сидит, возле поворота на Хангайские пещеры. Про него надо было у Тарна на первом посту спрашивать, они вроде дружат.
Видно было, что коллега с соседней станции симпатии Верна не заслужил, но объясняться Верн не стал. Разговор о травах был смотрителю куда милее сплетен.
— Так вот, как раз неподалеку от Малой Хангайской пещеры есть хорошая полянка с синецветной горяницей. И если собрать ее до того, как почки полностью раскроются…
Настаивать и задавать дополнительные вопросы Пит не стал, только посмотрел на Ская сочувственно. Скаю внезапно подумалось, что Питу наверняка не впервой вот так слушать пустые разговоры, когда вот-вот произойдет что-то важное, ужасное, непоправимое. Что-то, о чем хочется кричать, но нельзя даже намекнуть. И ничего, держится. Опыта у него, конечно, больше, но ведь они ровесники, а значит, Пит был гораздо моложе, когда начал работать над серьезными делами. Да и Ник тоже знает об угрозе, но развлекает смотрителя разговорами как ни в чем не бывало — а разве ему легко это дается? Волшебнику стало стыдно. Ишь, сидит тут с такой кислой мордой, что аж Фаул мог бы позавидовать. Товарищей в тоску вгоняет. Аппетита у него нет. А сила-то понадобится! Так что надо есть, что дают, и не привередничать, чтобы потом Питу не пришлось от запечатанной трещины уносить господина волшебника на плече, как мешок с репой.
Настроение не то чтобы улучшилось — просто с ним стало можно жить. Как со страхом высоты, когда сидишь на крыше, грызешь сухарик и непринужденно болтаешь с приятелем, невзирая на то что земля так далеко.
Наконец окорок был съеден, отвар выпит, лошадь накормлена. Поблагодарив смотрителя за гостеприимство, волшебник с товарищами отправился дальше.
Поворот на Хангайские пещеры пропустить они бы не смогли и без всякой записки: в неширокий распадок вели многочисленные следы. Повозка тут пройти не могла. Вот и колея от кареты, в которой приехал Фаул, уходила дальше по дороге, за поворот, откуда возвращались уже пешие следы двух человек. Еще в распадок вели отпечатки копыт двух лошадей, свернувшие туда прямиком с дороги. Это, видимо, были посланные за Фаулом сотрудники Тайной службы.
Пит остановил экипаж, и друзья выбрались на дорогу.
— Скай, ты вроде говорил, что Дыхание Стража выходит из трещины? — спросил Ник. — Тогда почему тут два разных пучка?
— Что? — не поверил своим ушам Скай и принялся готовить Особый взгляд.
— Ну да, большой пучок выходит отсюда, из распадка, а из-за того поворота тоже что-то такое торчит, — показал Ник. — А тут они уже сливаются и вниз тянутся вместе.
Особый взгляд показал Скаю то же самое. Основной поток Дыхания выходил оттуда, куда уводили следы сапог и копыт, но был и еще один поток потоньше — оттуда, куда укатила карета Фаула.
— Поехали наверх, — решил Скай. — Тут все понятно, этот пучок нитей наверняка торчит из той самой Хангайской пещеры. А вот что там, за поворотом? Давайте поглядим?
Пит согласился.
За поворотом был довольно крутой подъем, выводящий на ровную площадку, где расположилась очередная станция. Маленький, но насквозь пропитанный очевидным для Особого взгляда волшебством, домик стоял на краю обрыва так, что его окна смотрели на долину внизу и склон соседней горы, а на другой стороне площадки, под самой скалой, притулился каменный сарай с широкими воротами и маленькой дверцей в одной створке. В него вели следы кареты, и из его дверей и оконца просачивались тонкие, но многочисленные нити Дыхания Стража.
— Думаешь, там тоже вход в пещеру? — спросил Ник.
Скай кивнул и снял с себя чары Особого взгляда. Силу надо было беречь.
— Хангайские пещеры здоровенные и по большей части неизученные, — объяснил Пит. — Так что никто не знает все входы-выходы. Когда искали пропавших, пещеры, конечно, обыскивали тоже, но на деле там полно ходов и отнорков. Отличное место для злодеев!
Пит сунулся в домик смотрителя, открыл незапертую дверь, огляделся и тут же вернулся.
— Никого. Видимо, ушел вместе с нашими подозреваемыми.
— А разве их уже не должны были всех поймать? — спросил Ник. — За ними ведь всадники поехали?
— Ну, может быть, они все еще хоронят тела? — предположил Пит. — Земля тут сплошной камень, да и промерзла. Быстро не управиться.
— Давайте попробуем пройти здесь? — предложил Скай. — Может быть, тут удастся пройти к трещине и не встретить людей. Сперва запечатаем дыру, а потом уже будем искать злодеев.
Никто не возражал.
— Давайте и повозку заодно в сарай загоним, — сказал Пит и пошел открывать ворота.
Ник посмотрел на сарай опасливо. Спуск в пещеру совсем ему не нравился, но его ведь затем и взяли с собой, чтобы он нашел источник зловещих «водорослей». Травник вздохнул и сосредоточился на нитях.
Сарай оказался намного просторнее, чем смотрелся снаружи: большая его часть была вырублена прямо в скале. Посередине сарая стояла распряженная карета, в одном углу высилась целая копна сена, в другом были выгорожены два стойла. Через загородку сразу высунулась любопытная лошадиная морда. Во втором стойле тоже кто-то фыркал, но показываться не захотел. В каменной стене напротив входа, рядом с частоколом лопат и скребков, виднелась еще одна дверь.
Пит привязал лошадку к перегородке стойла и полез в ящик на запятках экипажа. Вытащил мешок с зерном, повесил перед лошадиной мордой и вернулся к ящику. Достал фонари, моток веревки, свернутое рулоном одеяло и заплечный мешок.
— Если идешь в горы, пусть даже совсем ненадолго и недалеко, всегда бери воду, еду, огниво и веревку. Так говорил мой дядя, а он человек очень мудрый.
Нитей, торчащих из-за двери, Скай не видел, но чувствовал их липкие прикосновения к лицу, и чуть не пропустил еще одно волшебство. Уже почти взялся за дверную ручку — простую скобу из грубого железа, — но даже через перчатку ощутил подозрительное тепло и вовремя отдернул руку.
— Стоп! Отойдите-ка! Тут Охранное заклятье.
Пит быстро отступил, отодвигая Ника.
— Тебе помогать или не мешать? Свет нужен?
— Не мешать. — Волшебник стянул перчатки и присел на корточки перед дверью. — Лучше отойдите подальше, к стойлам. Если тут ловушка типа самострела, то вряд ли она наведена на лошадей.
Глава восемнадцатая
Зрение при снятии Охранных заклятий волшебнику не требовалось совсем. Разноцветные нити силы разной температуры он ощущал кончиками пальцев. Посторонние холодные нити Дыхания Стража немного отвлекали, но были совсем не похожи на запутанный клубок опасного заклятья. Клубок, где-то в сердцевине которого пряталась одна особенная ниточка. Именно за эту нить его следовало распутывать — нить, ожидающую прикосновения ключа от этого замка.
В доме дядюшки Арли, где Скай вырос, было очень много комнат, тайников и шкафов, запертых на Охранные чары разной степени сложности. Не все они были оснащены настоящими ловушками. Некоторые могли просто завопить на весь дом или облить нарушителя ледяной водой. Сначала Скай думал, что дядя таким образом просто развлекается. Потом — что это изощренное издевательство над ним, Скаем. Тем более что загадочные книги и волшебные вещицы, спрятанные таким образом, оказывались впоследствии совсем даже не запретными. Потом, когда на первом курсе Академии юный Скай без труда обошел всех сокурсников в мастерстве снятия и наложения тонких чар, коварный план дядюшки стал понятен. И хотя пользы и, чего уж скрывать, удовольствия от своих «тайных» изысканий и чтения спрятанных книг Скай получил немало, он все равно почувствовал себя одураченным. И даже целый месяц по выходным чинно сидел в своей комнате с подобающим по возрасту приключенческим романом. Потом не выдержал — и обнаружил, что дядя за это время поменял абсолютно все заклятья на более хитроумные. Это уже было вопросом самоуважения. Пришлось разбираться.
Нить, которую волшебник искал, притаилась под другой, очень похожей. Скай улыбнулся и легким движением обезвредил заклятье. Дверь приоткрылась, и в лицо почти ударили липкие прохладные паутинки Дыхания. А еще — запах плесени, сырости, тлена и слабый, но различимый душок нежити. Скай брезгливо принюхался.
— Что там? — вполголоса спросил Пит, заметивший, что с дверью волшебник разобрался.
— Нежитью тянет. Но не сильно. Или далеко, или это что-то нематериальное.
— Призраки? — поежился Пит.
— Может быть, — кивнул Скай. — Идем осторожно, не позволяем себя напугать. У нас амулеты, их вполне должно хватить. Если подберутся ближе, я дополнительную защиту выставлю. Пока как будто бы и смысла нет.
— Они в нас не вселятся? — нервно поинтересовался Ник. — Может, защиту все-таки сразу?
Даже в темноте было заметно, что цветом лица он не слишком отличается от покойника.
— А если идти придется далеко? — осадил его Пит. — Волшебник наш устанет, а ему еще трещину запирать. Помнится, надо просто не соглашаться ни на какие предложения. А лучше вообще ни с какими подозрительными сущностями не разговаривать. Так ведь?