– Отвалите!
Они зашипели и вроде приготовились к нападению. Звук, который они издавали, почему-то показался мне унизительным. Я заставил себя стоять неподвижно, и они наконец отошли. Я быстро расставался со своей былой любовью к лебедям. Раннее утро, холодно и сыро. Я пробормотал: «Может, я слишком для всего этого стар?»
Лебеди начали меня пугать. В сумеречном свете они казались такими угрожающими. Я часто прикладывался к фляжке, умоляя бренди согреть меня. Начало светать. Я поклялся: «Все, я с этим завязываю».
В девять я покинул свой пост и устало выбрался на набережную. Закружилась голова, я едва успел дойти до скамейки. Хотел закурить, но сигареты промокли. Тут я услышал:
– Джек Тейлор?
Повернулся и увидел того лебединого парня. Я кивнул, и он сказал:
– Господи, вы ужасно выглядите.
– Это у меня маскировка.
– Вы были здесь всю ночь?
– Угу.
Он показал на ряд домов за нами.
– Послушайте, я вон там живу… Я накормлю вас завтраком, вы сможете принять горячий душ.
– Нет. Я в порядке.
– Простите меня за тот выпад. Теперь я вижу, вы человек добросовестный.
Я встал и сказал:
– Мне пора.
Он протянул руку и сказал:
– Спасибо за помощь.
Я уже отошел футов на сто, когда он прокричал:
– Я лично позабочусь, чтобы вам доплатили еще фунт.
Я еле сдержался, чтобы не крикнуть в ответ:
– Это уже слишком.
Но он был, как говорят ирландцы, «безвредным идиотом», поэтому я только помахал рукой. Нет смысла тратить на него свою злость.
Лаура зашла на следующий вечер. Принесла китайскую еду, и мы устроили маленький пир. Она смущенно сказала:
– Я купила вино.
– Замечательно.
– Я в этом ничего не понимаю.
– Я тоже.
Она широко улыбнулась:
– Ты очаровательный мужчина.
– Ну, так что мы имеем?
– Божоле, я правильно произнесла?
– Идеально.
Попозже она сказала:
– Вчера произошла странная вещь.
– Расскажи.
– Я пошла в кафе вместе с Вики… ты помнишь, моей подругой?
– Конечно.
– Ну, сидим мы, и там были два мужика, они начали к нам приставать. Никак не оставляли в покое. Короче, когда мы уходили, они хотели поймать нас на улице. И тут откуда ни возьмись появился этот человек и… – она широко развела руки, – стукнул их головами друг о друга, – она свела руки вместе, – и швырнул их об стену. Повернулся к нам и сказал: «Мисс Нилон, теперь вы можете идти спокойно». Мы прямо обалдели.
Я подумал, что Билл держит свое слово. Мне оставалось надеяться, что, когда придет час, я смогу сдержать свое. Я заметил:
– Старожилы города всегда выручают друг друга.
– А это не кто-то из твоих знакомых?
– Моих? Нет.
Что я должен был ей сказать – что нанял для нее охрану? Нет уж, я буду об этом молчать в тряпочку. Ей совершенно незачем об этом знать. Я поднял стакан и сказал:
– Slainte.
Уже третью ночь я проводил, скрючившись около стены. Стоило слегка повернуться, и я попадал под дождь. Лебеди сбились поближе к берегу. У меня было ощущение, что я попал в эпизод из «Сумеречной зоны», где меня навеки окружили непредсказуемые лебеди. Я решил закончить с дежурством пораньше, может быть, рвануть домой часиков в пять.
Ровно в четыре на стене прямо надо мной остановилась фигура. Я слышал затрудненное дыхание, примерно как при астме. Я следил, как он медленно подходил к слипу…
И ступил вниз.
Я мог только разобрать, что на нем длинный плащ и сапоги. Потом разглядел блеск металла. Мачете.
Он начал спускаться к воде. Я выпрямился, стараясь размять онемевшие суставы. Я услышал, как он издает звуки, похожие на лебединые. Он их подзывал. Это поразило меня больше всего. Две птицы направились к нему. Он поднял нож Я сказал:
– Эй, придурок.
Он повернулся, и я подошел поближе. Вряд ли ему было больше шестнадцати лет. Короткие блондинистые волосы, обыкновенное лицо, ничего особенного, пока не разглядишь глаза. Я как-то прочел, что Хемингуэй написал о Уиндхэме Льюисе. Будто у него глаза профессионального насильника. Вот и у этого парня были такие. Он сказал:
– Отваливай, или я тебя порежу.
– Зачем ты это делаешь?
– Для экзаменов.
– Что?
– Люцифер поможет мне получить отлично по всем предметам за восемнадцать голов.
– Восемнадцать?
На его лице мелькнуло раздражение, и он сердито сказал:
– Шесть плюс шесть и еще шесть – число зверя.
– Господи.
Он кинулся на меня. Я позволил ему приблизиться и выстрелил в него из шокового пистолета. Заряд сбил его с ног и бросил в воду. Я удивился такому мощному эффекту. Пока подросток бился в воде, мне пришла в голову мысль дать ему утонуть. Тут на него напали лебеди. Мне пришлось от них отбиваться, пока я его вытаскивал. Перевел дыхание и взвалил его на плечо. Пока я нес его к дороге, он постанывал. Я стучал в дом Тейта, пока там не зажегся свет. Тейт открыл дверь и ахнул:
– Бог ты мой!
– Вот ваш убийца лебедей.
– Что мне с ним делать?
Я опустил мальчишку на землю и сказал:
– Вам стоит поторопиться, потому что мне кажется, что лебеди выклевали ему один глаз.
Я повернулся и пошел прочь. Он крикнул:
– Куда вы пошли?
– Выпить пива.
17
Слава
Эта история попала на первую полосу газеты.
Джек Тейлор, уроженец Голуэя, помог найти человека, подозреваемого в убийстве лебедей. Жители Клэддафа в последние недели были возмущены истреблением этих птиц.
Один местный житель сказал: «Лебеди – часть нашего наследия».
Мистер Тейлор, бывший полицейский, дежурил у воды несколько ночей. Предполагаемый преступник оказался подростком из Солтхилла. В своем коротком заявлении старший инспектор Кленси сказал:
– Полиция очень обеспокоена отсутствием уважения у молодежи к общественным ценностям. Мы не потерпим такого вандализма.
Он призвал родителей внимательнее следить за своими детьми. Мистер Тейлор от комментариев уклонился.
Я наконец-то успешно завершил дело. Да, во всем разобрался. Почувствовал ли я удовлетворение? Черта с два. Меня одолело чувство опустошения. Терзали ли меня сомнения? Не совсем. Я знал, но это меня не утешало. Меня терзала пустота, я ощущал ее физически.
Я снова вернулся к корням, к книгам. Я читал так, как будто от этого зависела моя жизнь. В 1991-м я напал на Дэвида Гейтса, на его первый роман «Джерниган», книгу, не слишком подходящую для наркоманов. Рассказчик всегда под мухой, воинственный, со съехавшей крышей. Распятый своей собственной иронией, он стремится к извращенному анализу. Роман повествует об американском предместье. Я давал книгу нескольким людям, и все они ее возненавидели. Я спрашивал:
– А как насчет юмора?
– Такой же больной, как и Джерниган.
Существенное замечание. Но автор отыгрался, когда его номинировали на Пулитцеровскую премию.
Я принялся за его короткие рассказы. Сборник назывался «Чудеса невидимого мира». В рассказе «Звездный ребенок» гей оставляет большой город и навсегда возвращается в свой родной городок, где его заставляют играть роль отца для сына его сестры, который лечится от наркомании.
«По большей части он избегал водить Деке по ресторанам, и не из-за проблемы педерастии. Просто они вдвоем выглядели так одиноко в мире».
Я подумал, какое это замечательное слово – «педерастия». Несколько затруднительно вставить в обычный разговор, но кто знает, может, и пригодится.
Следующим шел рассказ «Безумная мысль». Женщина потеряла свою настоящую любовь и раздражается по поводу городской жизни с обиженным мужем.
«Все в порядке с Джоном Ле Kappe, – сказал Поль. – Я, черт возьми, скорее стану читать его, чем этого долбаного Джона Апдайка. Если уж речь зашла о Джонах».
Зазвонил дверной звонок.
– Черт, – выругался я.
И встал, чтобы открыть дверь. Сначала я его не узнал.
– Старший инспектор Кленси?
Он был в гражданском, костюм-тройка. Такие распродавались в «У Пенни» три года назад. Он спросил:
– Войти можно?
– Ордер есть?
Его лицо помрачнело, и я сказал:
– Шучу. Заходи.
Привел его в кухню и спросил:
– Налить тебе чего-нибудь?
– Чаю, с удовольствием выпью чаю.
Он с трудом уселся на стул, напомнив мне человека, который недавно повредил себе спину. Оглядел помещение и сказал:
– Удобно.
Я посчитал, что это замечание не нуждается в ответе. Я внимательно всмотрелся в Кленси. Когда я с ним познакомился, он был тощим, как зубочистка. Мы были близкими друзьями. Все это было много лет назад. Теперь его живот вываливался из брюк. Глаза утонули в складках жира, лицо имело кирпичный оттенок, дышал он с трудом. Я поставил перед ним кружку и сказал:
– Печенье кончилось.
Он улыбнулся, прямо-таки волчий оскал, и сказал:
– Тебя можно поздравить.
– По поводу отсутствия печенья?
Он покачал головой:
– С этим лебединым делом. Все в городе только о тебе и говорят.
– Повезло, и только.
– А другое дело, касательно тинкеров, ты им еще занимаешься?
– Нет, я ничего не узнал. Пара ребят меня недавно побили, сказали, что по твоему указанию.
– А, Джек, это новички, они иногда слишком сильно стараются.
– Тогда зачем ты пришел?
– Просто навестить. Мы ведь так давно знаем друг друга.
– И не знаем ничего хорошего.
Он встал, не притронувшись к чаю.
– Еще одно.
– Да?
– Насчет Билла Касселла, местного бандюгана. Тебе лучше держаться от него подальше.
– Это предупреждение?
– Джек, ты становишься параноиком. Я только даю тебе дружеский совет.
Как только он вышел из двери, подъехала машина, вылез полицейский и открыл заднюю дверь. Я заметил:
– Впечатляет.
– Звание дает свои привилегии.