И тут до меня дошло. Блуждая по воспоминаниям Арана, я услышал один занимательный диалог Дианира:
«Я видел как „Единый“ помещал в капсулу людей со „Светлой Благодатью“. Их тела расщеплялись на атомы, а внутри устройства оставалась лишь чистая форма „Благодати“. Дальше этих серых людей, что вокруг нас, помещали в эту капсулу и давали им часть Света.»
Люди со «Светлой Благодатью»?… Откуда они появились⁈ Радужный фрукт находиться ещё на ранней стадии разработки! «Благодати» ещё не могло быть… или… чёрт, не понимаю! Не хватает информации!
— Эй… смотрите! — указал Нара пальцем в сторону пирамиды.
Отряд изучал город, и теперь каждый перевёл взгляд на пирамиду из чистого золота.
Вены на лбу Дианира вспухли. Он сжал песок до скрежета, пытаясь заглушить свою ярость и ненависть. На верхушке пирамиды, помимо устройства по созданию Царей, были и врата. И они точно такие же, через которое прошло «Бедствия».
Врата полностью распахнуты, и из белого марева энергии, вышел чёрный, рогатый сгусток зла с алыми глазами. От него веяло злом на далёкие километры, отчего каждый в отряде «Бедствие» покрылся холодным потом.
— Не нападаем… — тяжело дышала Аве, схватившись за кулак Дианира, — Пожалуйста… не сглупи!…
Дианир увидел, как Нара и Янав согласились со словами своей подруги. Нападать сейчас, когда у отряда нет ни единого козыря в борьбе против «Единого», лишено какого–либо смысла.
Я пригляделся к вратам… из них вышла Элишь, таща за собой двух людей в белых туниках, что мерцали белым светом подобно звездам в ночном небе.
— Какого?… — сощурил я глаза, не понимая, что происходит.
Мои ноги оторвало от песочной местности. Золотая пыльца потянула меня вперёд. Я парил по воздуху, пролетая над циклопическими зданиями. Заметил, что серые люди столпились возле пирамиды, начав медленно выстраиваться в линию до вершины постройки.
— Что происходит?… — дрогнул мой голос.
Братья огни молчали. Они сами ждали развития событий, так же как и я, не понимая происходящего.
Мои стопы коснулись золотой поверхности пола пирамиды. Позади меня открытые врата, а сам я стою за спиной Элишь, которая меня даже и не видит.
Первородная швырнула двух людей прямо к белой капсуле, возле которой стоит «Единый», взирая на гостей сверху вниз. Он прямо наслаждается тем, что сейчас происходит… это видно по его глазам.
Я пригляделся. Люди в белых туниках… они в точности, как люди. Вот только помимо их странного наряда горящего отблеском звёзд, у них золотые глаза с вертикально белыми зрачками. Парень и девушка. На вид им лет по двадцать. На лицах раны, кровь их золотая…
— Как же печально на вас смотреть… столь велики «ВЫ» когда были, столь грозны были ваши деяния… а теперь… вы лишь корм! — зловеще посмеялся Единый.
Девушка опустила глаза, не в силах ответить. Она подавлена, и смирилась со своей судьбой. Но вот парень, напротив, его глаза пылали яростью.
— Печально?… — обнажил он зубы в зловещей улыбке, — Не хочу слушать подобного от того, кто был создан из Греха. Тварь, что веками таилась во мраке, строя свои козни. Она тебе доверяла… а я всегда знал, что таким как ты доверять нельзя.
«Единый» схватил девушку за глотку, отчего та засипела, и от ужаса, начала бить по черной конечности в попытках освободиться. Парень хотел наброситься на все–отца, но невидимая сила прибила его колени к полу, отчего поверхность потрескалась.
— Доверие… — он воткнул девушку в капсулу, а та ухватилась за грани, пытаясь вылезти обратно. При этом она начала плакать и кричать от ужаса, — Твои речи более не имеют для меня никакого значения. Все «вы», теперь, лишь корм для моего мира, — Единый надавил, и девушку поглотила капсула, растворив её тело в белой субстанции, — Не больше, ни меньше… свет померкнет, и останется лишь тьма!
Парень сжал кулаки. Но вмиг, его ярость сменилась искренним удивлением. Он… он меня видит. На его лице воссияла улыбка, и вдруг, он бросил грозную фразу, уставившись на черный сгусток зла:
— Истинный Свет явиться!… Он придёт за тобой — Баркот! Сколько «Свет» не уничтожай, «его» воля будет жить всегда! Явиться тот, кто остановит тебя… он всё исправит, а ты вновь отправишься в забвенье… вновь в ту тёмную яму, откуда ты вылез!
— Баркот… — прошептал все–отец, — Это больше не моё имя. Моё имя — Единый! И я, — он схватил за грудки парня и поднял его на пару метров верх, — ТЕПЕРЬ «Я» — ЭТО «ОН»!!! Я ТОТ, КТО СОЗДАЁТ МИРЫ!!! Я ТОТ, КТО БУДЕТ ВЕЧНО ЖИТЬ И ВЕЧНО ПРАВИТЬ НАД ВСЕМИ!!!
Парень рассмеялся из–за всех сил, сжав руку Единого.
— На тебя жалко смотреть… мнишь себя выше всех… И теперь, ты не можешь без нас обойтись. Тебе нужна наша «Благодать»!!! Или ты сдохнешь!!! — смех стал напоминать истерику, — Как же ты жалок!!! Своими действиями ты породишь того, кто уничтожит тебя!!! Это судьба!!! И ты её не изменишь!!! Он явиться!!! Истинный Свет явиться!!!
Одним движением «Единый» забросил в капсулу парня с золотыми глазами, и его тень внутри устройства распалась на золотой свет.
— Свет — больше мне не оковы… – прорычал «Единый» и махнул рукой, — Элишь, дальше ты сама.
— Да, отец… — чуть приклонила голову бледная дама с порезами на лице.
«Единый» прошёл возле меня. Его шаг замедлился, и он на секунду обернулся, посмотрев прямо на меня. Его глаза выражали ненависть, и горячую ярость. Он лишь недовольно рыкнул и зашёл в открытые врата, где белая энергия поглотила его тело и разум, отправив в другую реальность.
— Что… что это было?… — дрогнул мой голос.
Глава XXXII
Забвение
Моё тело рассыпалось на золотую пыльцу. Реальность изменилась, скрыв от меня капсулу и серых людей, что начали в неё погружаться. Кто были эти двое с золотыми глазами⁈ Парень говорил так… словно существовала Царская раса. Единый «предатель»?.. он кого–то предал… у меня не хватает информации. Я не могу свести всё воедино. Пазл собран ровно наполовину.
Я оказался в пещере, где Кирэ уже соорудил лагерь: несколько постелей, стол усеянный камнями силы, бутыли с водой и еда. Так же стоит стол, за которым сидит Дианир и рисует на белом пергаменте карту. Друзья пока что отдыхают на кроватях, пытаясь выспаться… они выглядят побитыми. Лишь Кирэ смотрит на брата с некой ненавистью, пока тот не видит. Он озлоблен на Дианира, но за что?
Глянув на пергамент, я понял, что Дианир нарисовал карту трех городов, и что между ними простирается. Так же он изобразил золотое око и кузню.
Облокотившись на спинку стула, Дианир поднял руки к потолку и потянулся. Он устал, и ему требуется сон.
— Брат… — оказался Кирэ за спиной Дианира, — Ты придумал план? Что мы будем делать дальше?
— Дальше… — помассировал парень виски, — Мы мало исследовали. Первое — око в городе Левиафана, его свет не даёт серым Богам умереть. Второе — что это за семена вылезают из их тел? Третье — что за устройство в городе Элишь. Оно дает «свет»… что вообще такое «свет»⁈ Какую силу оно несёт? Нам нужно исследовать, и не показываться врагам на глаза. Вчера… Левиафан нас пощадил. Я принёс клятву, что найду достойных ему врагов, кто сможет его убить. Он показал нам, что мы неровня «Первородным», а уж тем более «Единому».
Хм… как странно. Время не показало мне первую встречу «Бедствия» и третьего Первородного. Об этом упоминается лишь в диалоге. Видимо, не столь значимо было это событие, что бы его показывать.
— Завтра я отправлюсь к Левиафану. Попытаюсь задать ему вопросы, и получить на них ответы. Ты и остальные пока что побудете в лагере.
— Брат… можно пойти с тобой? — неуверенно спросил Кире.
Дианир поднялся со стула, положил ладонь на плечо брата и сказал:
— Извини, но я пойду один. Мне будет куда легче сбежать одному, чем, если со мной пойдет кто–то ещё.
— Всё потому что я слаб?… — сжал кулаки Кирэ, — Мне не досталась сила «Времени», как тебе… лишь сила «Ветров»… ты считаешь меня балластом?
Я уже давно заметил, что Кирэ не слышит то, что ему говорят. Он говорит лишь то, что интересует только его. Он пропустил мимо ушей все сказанные братом.
— Эй! — дернул Дианир за плечо брата, что бы тот пришел в себя, — Не говори так!… Ты силён, даже и без силы «Времени». Как я тебе уже сказал, «Первородный» куда сильнее нас всех. Он чуть нас не убил. И в данном случае, если он откажется отвечать на мои вопросы и попытается убить меня, я смогу сбежать. Слышишь, Кирэ? Сбежать, а не одолеть его. Мы здесь ВСЕ слабы перед этими монстрами.
— Я особенно слаб… — отвел он лицо в сторону, — Ты либо заставляешь меня делать лагерь, либо отсиживаться в стороне. Ты не уверен в моих силах… можешь этого не скрывать.
— Кирэ… — тяжело вздохнул парень, покачав головой, — Ты слышишь лишь самого себя. Что-то тебе доказывать, лишено какого-либо смысла. Ты меня не слышишь…
Младший брат не ответил, он вернулся к кровати, прилег и повернулся спиной к Дианиру.
— Нытик… — буркнул Вельзевул.
— И не говори… мне прямо жаль его, — добавил Мефисто.
Подозреваю я, что в этой истории Кирэ наломает дров…
Меня вновь укутал буран из золотой пыльцы. Я оказался в тронном зале, с открытым видом на поселение серых гуманоидов. Над головой зависло золотое око с белым вертикальным зрачком, что освещает своим светом три города «Первородных».
На чёрном троне восседает старик с пышной белой бородой, такого же цвета его туника, а глаза пылают золотом. Он лениво осмотрел Дианира, что стоит на коленях перед его троном.
— Тебе не хватило нашей прошлой встречи, мой потомок? — лениво проговорил Левиафан.
Дианир осмелился поднять взгляд на того, кто породил его род: Богов Времени и Ветров.
— Расскажи мне, что это за «свет»? Кто тот парень и девушка, кого «Единый» забросил в золотое устройство на вершине пирамиды Элишь? Я хочу получить ответы на свои вопросы… лишь ты можешь ответить на них, о великий Левиафан.