Подорванная вера
В общем и целом нам потребовалось три дня, чтобы вернуться в столицу, к королевскому двору. По дороге мы мало разговаривали.
Когда мы прибыли, слуги встретили нас со смесью замешательства и почтения, настоятельно советуя отдохнуть и помыться перед тем, как войти в тронный зал — дескать, так нам будет гораздо лучше. Но в конце концов они убрались с нашего пути.
Все, кроме Арекса, личного секретаря королевы.
— Ещё раз говорю — не входите в тронный зал во гневе.
— Уйдите с дороги, Арекс, — предупредил я.
Мне пришло в голову, что Арекс тоже кузен королевы и, возможно, лучше любого другого знает, за какие струны власти и политики можно дёрнуть.
— Извини, малыш, королевский наставник ты или нет, ты не должен гневаться.
— А я? Вы встанете и на моём пути, «секретарь»? — с тихой яростью спросила Мариадна.
Арекс бросил на неё сочувственный взгляд.
— Графиня, вас в особенности я собираюсь удерживать подальше от этого зала. Вам обоим повезло, что королева рано вернулась с севера, поэтому здесь немного других аристократов, которые могут увидеть, как вы себя ведёте.
— Прошу в последний раз, Арекс. Прочь с дороги.
Я не хотел с ним драться. Чёрт, я не был уверен, что смогу с ним справиться. Но Тасия умерла, и, даже если её не приказали убить, наверняка вложили ей в руку петлю. Мариадна заслуживала того, чтобы получить ответы.
— Не делай этого, малыш. Оно того не стоит.
Вероятно, Арекс был прав, но мне было плевать. Я почувствовал, как Рейчис напрягся рядом со мной. Он всегда знает, когда кончается время разговоров.
Мартиус вздохнул.
— Тебе лучше впустить их, Арекс. Двух более упрямых душ мир ещё не видел.
Арекс покачал головой.
— При всём уважении к вашему положению и родству с королевой, мой господин, это не ваша забота.
Мартиус улыбнулся.
— При всём уважении к твоим обязанностям и отсутствию положения, Арекс, боюсь, я делаю это своей заботой. Дай им пройти.
Арекс явно был потрясён и как будто не знал, что делать дальше.
— Насколько я понимаю, вы угрожаете мне, граф Мартиус?
— Ох, Арекс, хватит заноситься. Ты слишком много времени проводишь в политических интригах. Удивительно, что кому-то ещё удаётся добиться аудиенции у королевы. Просто впусти этих двоих. Ты серьёзно думаешь, что она откажется их видеть?
Но Арекс ещё не сдался.
— Значит, вы берёте на себя ответственность, граф Мартиус?
— Если тебе от этого станет легче, я беру на себя ответственность.
Арекс отошёл в сторону.
— Ладно, малыш, — покорно сказал он. — Давай посмотрим, что будет, когда графиня начнёт орать на самую могущественную в мире одиннадцатилетнюю девочку. Я обязательно навещу тебя в тюрьме.
Арексу не стоило беспокоиться о том, что Мариадна втянет нас в беду с королевой. Я справился с этим сам. Понадобилось лишь две минуты, чтобы всё вышло из-под контроля.
— Теперь помолчите, мастер карт, — наконец сказала королева, предупреждающе подняв руку.
Она прошептала что-то одному из маршалов, стоящему рядом с троном.
— Двор соберётся в другое время, — объявил он, и его голос эхом разнёсся по залу и над толпой.
Как заводные машины, все маршалы начали теснить людей к выходу. Они выполняли полученные приказы с энергией, напоминавшей, что их учили убивать любого, кто угрожает королеве. Спустя несколько минут зал опустел.
Почти.
— Ты тоже, кузина, — сказала королева Мариадне.
— Нет, — ответила та.
Королева повернулась к двум оставшимся маршалам.
— Лириус, Рикард, проводите графиню Мариадну из тронного зала в её покои во дворце. Если она сочтёт их неудовлетворительными, предоставьте ей жильё в темнице.
— А что насчёт животного? — спросил Рикард, настороженно глядя на Рейчиса.
— Он может остаться.
— Моя госпожа, — сказала Лириус, протягивая руку Мариадне.
— Нет, — ответила Мариадна.
— Как хотите, — ответила Лириус. После чего они с Рикардом спокойно подняли графиню и вынесли из зала.
— Не следовало так поступать, — сказал я, когда они ушли. — Это было по-детски.
Королева долго смотрела на меня, прежде чем заговорить.
— Если бы я вела себя как ребёнок, что бы я сейчас делала?
На мгновение я задумался.
— Вопили на меня, наверное. Ударили меня. Отправили в какую-нибудь темницу.
— Ты хочешь, чтобы я это сделала? — спросила она.
— Полагаю, нет.
— Хорошо, тогда перестань вести себя как ребёнок и провоцировать меня.
Меня невольно восхитило её самообладание.
— Вы навещали Тасию в Сарриксе до того, как всё это началось, — сказал я.
Она кивнула.
— Вы велели ей убить Леонидаса.
Она покачала головой.
— Я надеялась, что она просто соблазнит его, поставит в неловкое положение. Тогда Мариадна получила бы передышку.
— Но Тасия потерпела неудачу.
— Я совершила глупейшую ошибку. Леонидас, при всех его недостатках, всё-таки был слишком сдержан, чтобы спать со служанкой женщины, на которой собирался жениться. Тасия должна была бросить эту затею.
— Значит, вы не хотели, чтобы она его убила?
Королева тяжело опустилась на трон.
— Мы это обсуждали. Женщины Дарома обучаются боевым искусствам с раннего детства, как и мужчины, и она полагала, что способна принять вызов. Я считала, что это рискованно, но сказала: если она сможет застать его спящим, не подвергая себя опасности, так будет лучше для нас всех.
— Но она потерпела неудачу.
— Она сделала то, что считала нужным. Мы все так поступаем. Иногда мы ошибаемся.
— Поэтому вы её приговорили.
— Я не могла иначе. Тасия была хорошей девушкой, но рано или поздно она бы сломалась. Кто-нибудь добрался бы до неё. Лишь по счастливой случайности продажный Леонидас решил потребовать её смерти, иначе магистрат никогда бы не санкционировал казнь.
— Холодный взгляд на ситуацию, — сказал я.
— Оглянитесь вокруг, господин Келлен. Я правлю холодной страной.
Я обдумал это объяснение и покачал головой.
— Я мог бы купиться на довод «необходимость», ваше величество. Но когда я вас убедил…
— Заставил меня.
— Прекрасно. Когда я заставил вас отменить казнь, вы мне солгали. Вы всё равно убили Тасию.
— Нет, — ответила королева.
— Значит, послали ей сообщение. Велели ей покончить с собой.
— Я послала сообщение, — призналась она.
— Итак, вы всё равно что её убили…
— Я велела ей вернуться с тобой в столицу. Я сказала, что вывезу её из страны, что ей не нужно беспокоиться о том, что она меня предаёт. Я сказала, что она уже достаточно сделала.
— Тогда почему она покончила с собой?
На глаза королевы стали наворачиваться слёзы.
— Потому что не поверила мне. Она не думала, что я смогу её защитить. Она сделала то, что считала лучшим.
— Она умерла за вас.
— За меня, за Мариадну, за всех.
Королева опустила глаза.
— Мы все играем свои роли, Келлен.
— А какова моя роль, ваше величество? Какую роль я играю в ваших грандиозных планах?
— Ты? — спросила она, встретившись со мной взглядом.
По её щекам текли слёзы. Внезапно она спрыгнула с трона и обняла меня, уткнувшись лицом в мой живот.
— Ты должен быть моим другом, Келлен.
Она плакала так, как может плакать одиннадцатилетний ребёнок, когда понимает, что мир на самом деле против него. Я посмотрел на неё, потом на Рейчиса. Белкокот тихо фыркнул.
— Она не притворяется, Келлен.
Королева неловко шмыгнула носом.
— По крайней мере, один из вас мне верит.
На мгновение её ответ меня потряс. После всего случившегося я забыл, что она понимает Рейчиса. Это что-то значило. Это должно было что-то значить.
— Простите, — сказал я.
— Я не могу потерять тебя, Келлен! — заплакала она. — Я так долго была одна. Все остальные чего-то от меня хотят. У меня нет…
Я почувствовал, как что-то надорвалось у меня в груди. «Друзей». Она собиралась сказать, что у неё нет друзей. Изгнанница в собственном дворце. Последние два года я жил в изгнании, но, по крайней мере, у меня был Рейчис. Без него… Мне не хотелось думать, каково бы мне пришлось без него. Но кто был у королевы?
— Простите, — повторил я.
— Мне нужно, чтобы ты пообещал, Келлен.
— Пообещал что?
— Обещай, что останешься со мной. Я не могу справиться одна, не сейчас. Я была храброй. Я долго была храброй, но больше не могу справиться одна. Мне нужно, чтобы ты пообещал, что останешься со мной. Просто дай мне два года. Пока я не стану немного старше. Мне нужно, чтобы ты пообещал.
Я как будто разрывался надвое. Королева (по крайней мере, так она считала) дала мне шанс на жизнь. Она могла убить меня, когда меня сюда привезли. Проклятие, ей, наверное, и следовало бы меня убить за все неприятности, которые я ей причинил. И всё же она продолжала верить в меня, продолжала верить, что я о ней забочусь. Но Мариадна тоже нуждалась во мне. Она была… Я сомневался, что вообще могу разобраться, кем она для меня была. Возможно, Шелла права: я так сильно хочу любви и признания, что хватаюсь за них везде, где только можно, как ни мала вероятность, что их хватит надолго.
Разумнее всего было бежать или, по крайней мере, выбрать, на чьей я стороне. Мариадна или королева. Любовь или долг. Как могли два человека, как будто так сильно любящие друг друга, находиться по разные стороны баррикад?
С тех пор как началась вся неразбериха, я чувствовал, как меня тянет в разные стороны верность разным людям. Мне это до смерти надоело. Я не создан для интриг и политики. Самое большое решение, которое мне приходилось принимать в жизни, — принять ли белкокота в качестве делового партнёра. Так зачем позволять кому-то заставлять меня выбирать, на чьей я стороне? Я смог защитить королеву, не так ли? Я смог защитить и Мариадну. Мне просто нужно выяснить, кто за всем этим стоит, и похоронить их. В последнее время я приобрёл немалый опыт в том, чтобы кого-то хоронить. Вообще-то я только что убил человека, который, наверное, собирался стать королём. Убить ещё больше засранцев — на такое я определённо способен.