– Прекрасно, итак, графиня спеклась, а королева спеклась сильнее.
Я кивнул.
– А Тасия попала между молотом и наковальней. Она – единственная, у кого вообще нет ни власти, ни влияния.
Рейчис начал выкусывать мех. Я не должен был шутить насчёт блох. Временами он может быть на удивление чувствительным.
Спустя несколько секунд он просвистел:
– Клянусь тринадцатью адами белкокотов, и как мы должны распутать дело, если все – все до единого – в этой проклятущей стране нам лгут?
– Juridas averso ombrix, – сказал я.
Рейчис взглянул на меня.
– И что это значит?
– Так написано на бойке молотка каждого магистрата. То есть: «Правосудие не выносит теней». Дароменское законодательство склонно к открытости и прозрачности.
Рейчис снова начал выкусываться.
– У этих голокожих наверняка множество забавных поговорок. Плохо, что они по ним не живут.
– Что ты имеешь в виду?
– Разве жеманная графиня не говорила там, в маршальском гарнизоне, что магистрат отказался дать ей взглянуть на приговор? Что в этом «открытого и прозрачного»?
На некоторое время я задумался, но в словах Рейчиса был смысл. Держать приговор в секрете? От знатной женщины, которая правит округом, в котором ты служишь магистратом? Я сомневался, что какой-нибудь одинокий судья из захолустья решился бы на такое по собственной воле. Если бы удалось выяснить, почему он так поступил, это стало бы большим шагом в распутывании неразберихи.
– Вот чёрт, – пробормотал Рейчис, проходя мимо меня, чтобы вернуться в комнату.
– Что?
Он запрыгнул на кровать.
– У тебя то самое идиотское выражение лица, которое говорит любому, имеющему пару глаз, что ты собираешься сделать глупость. Невероятно, как ты ухитряешься обыгрывать других голокожих в карты.
Я присоединился к нему, закрыв за собой дверь балкона.
– Помоги мне сделать так, чтобы Мариадна взглянула на приговор, а потом мы покинем этот город и вернёмся во дворец, хорошо, партнёр?
Рейчис свернулся клубком.
– Вот только приговор секретный. И как ты собираешься убедить магистрата дать тебе на него взглянуть?
Я вытащил из кармана одну из дароменских карточных колод.
– Я буду делать то, зачем королева меня сюда и послала: играть в карты.
Глава 27Королевский обман
Палаты магистрата состояли из зала суда, кабинета и архива и занимали восточную часть гарнизона маршалов, прямо перед виселицами – свидетельство оперативности работы на границе Дарома.
К сожалению, судьи Гаррана не оказалось на месте. Хуже того, во время его отсутствия заправляли Бракиус и Фэн.
– Опять вы? – спросила женщина-маршал. Её рука скользнула к палице на боку.
Я пожал плечами.
– Просто пытаюсь сделать так, чтобы она от меня отстала.
Мариадна пронзила меня взглядом. Я сумел убедить маршала Фэна позволить ей меня сопровождать, дав гарантию наставника королевы в картах, что графиня не попытается выкрасть свою служанку, и уверив, что Мариадна не произнесёт ни единого гневного слова, пока мы не покинем гарнизон. Оказалось, некоторые не ценят моих умений вести переговоры.
– А где ваш… Что там у вас была за тварюшка вроде выдры? – спросил Фэн.
– Он на улице, – ответил я. – Думаю, он вас боится.
– И правильно делает.
Бракиус отпихнула его в сторону.
– Ладно, Фэн, ты показал нам, какой ты крутой. – Маршал повернулась ко мне. – А теперь – чего вы оба хотите?
– Архив там? – спросил я, показав на дверь за конторкой.
Она кивнула.
– Что вам надо?
– Так вот он где! – сказал я – наверное, громче, чем требовалось. – В юго-восточном углу?
Бракиус посмотрела на меня, как на идиота. И Мариадна тоже.
– Да! – так же громко заявила маршал. – Вам нужно, чтобы я нарисовала карту?
– Неа, – ответил я. – Но вы могли бы позволить нам взглянуть на приговор, вынесенный Тасии.
Маршал покачала головой.
– Он запечатан. Его можно распечатать только по требованию королевы или председательствующего магистрата.
– Прекрасно, – сказал я. – Мы подождём.
Маршал вздохнула.
– Он может сегодня не вернуться, а если даже вернётся, не позволит вам увидеть приговор.
Она перевела взгляд на Мариадну.
– Как я вам говорила раз эдак пять, графиня.
– Ну, вреда ведь никакого не будет, если нам позволят немного подождать? – Я вытащил колоду дароменских карт. – Скажите… Кто-нибудь из вас любит хорошие карточные трюки?
Фэн поднял глаза. Не знаю, что не так с дароменскими маршалами, но клянусь – все они страстно увлечены азартными играми.
– Уверены, что мне вас не уговорить? – спросил я, бросив на стол толстую серебряную монету.
Фэн потянулся за ней, но Бракиус стукнула кулаком.
– Вы знаете, какое наказание полагается за попытку подкупа маршала, дружище?
Я поднял руки.
– Никакого подкупа, маршал. Я просто подумал: может, вы с Фэном захотите сыграть, пока мы ждём появления магистрата.
Бракиус фыркнула.
– Да, так мы и будем делать ставки против королевского наставника в картах.
– Вот что я скажу – давай всё упростим. Я покажу вам маленький карточный трюк вроде этого…
Я выбросил из колоды изгоя колесниц вместе с валетом клинков и рыцарем стрел.
– Игра называется «Побег из тюрьмы», – сказал я и, перевернув карты картинками вниз, принялся передвигать их по столу туда-сюда. – Всё, что вам нужно сделать, это помочь изгою сбежать. Не волнуйтесь – в конце концов, он невиновен.
Бракиус рассмеялась.
– Все преступники так говорят.
Я проделывал этот трюк полдюжины раз с маршалами в приграничных землях, и клянусь, каждый раз без исключения они отпускали одну и ту же шутку.
– Хорошо. Итак – где наш заключённый?
Фэн ткнул пальцем в среднюю карту. Я перевернул её. Это был изгой.
– Ну, видите? Проще простого.
Фэн улыбнулся.
– Значит, теперь я забираю монету, верно?
– Сейчас я делал всё довольно медленно. Как насчёт того, чтобы сыграть по-настоящему?
– Хорошо, – сказал он и подался вперёд так, что его лицо оказалось в шести дюймах от карт.
На этот раз я передвигал карты туда-сюда вдвое быстрее. Когда я остановился, он снова ткнул пальцем в среднюю.
– Вы уверены? – спросил я.
– Эта, – ответил он.
Я её перевернул. Конечно, это был изгой колесниц.
– Что ж, хорошо! – сказал Фэн и взял монету. – Вот вам и господин Обалденный картёжник!
Я улыбнулся.
– Да ладно… Дайте мне шанс отыграться.
И я бросил на стол ещё одну серебряную монету.
– Просто отойди оттуда, Фэн, – предупреждающе сказала Бракиус.
Фэн посмотрел на меня. Его язык извивался во рту, как змея, пока маршал прикидывал свои шансы.
– Думаю, я смогу это сделать.
– Молодец, – ответил я.
И снова проделал тот же трюк. И снова Фэн показал на среднюю карту. Я перевернул её – это был изгой требушетов.
– Ха! Видишь, Бракиус? Две серебряные монеты в мой карман.
Бракиус подозрительно взглянула на меня.
– Думаю, сегодня вечером ты ставишь выпивку.
– Может быть. А может быть, и нет, – сказал Фэн.
Его лицо осветила широкая глупая улыбка.
Я положил на стол ещё одну серебряную монету.
– О нет… думаю, двух вполне достаточно, господин картёжник.
– Ой, да ладно, – сказал я. – У вас к этому прирождённый дар. Да и что самое худшее может случиться? Даже если я выиграю этот заход, вы всё равно уйдёте с серебром.
– Не знаю… А, дьявол, давайте. Я чувствую, что мне везёт!
– Поехали, – сказал я.
На этот раз я передвигал карты быстрее, чем в предыдущие разы. И делал это долго, крутя их быстрее, чем можно было уследить. Когда я, наконец, остановился, у Фэна был сердитый вид.
– Вы пытаетесь меня надуть?
Я пожал плечами.
– Вы согласились. Я никогда не говорил, что не могу делать это быстрее.
У Бракиус тоже был не очень довольный вид.
– Ну же, выбирайте карту.
– Не торопи меня, – сказал Фэн.
Он уставился на рубашки карт так, будто думал, что сможет увидеть сквозь них, если как следует постарается. В конце концов он ткнул пальцем в карту слева.
– Хорошо, здесь у нас…
– Нет, – сказал он. – Вы потянулись к ней слишком быстро. Я хочу эту.
Он снова положил палец на среднюю карту.
– Вы уверены? – спросил я.
– Чертовски уверен.
Я нехотя перевернул карту, снова показав изгоя.
– Йо-хоо! – закричал Фэн. – Это моя недельная плата, Бракиус!
Бракиус покачала головой.
– Дьявол, Фэн, должна признаться, я впечатлена. Как ты это сделал?
– У меня фамильные глаза, – сказал он гордо. – Мой папа, бывало, мог подстрелить орла из арбалета с расстояния в двести ярдов. Быстрые глаза – вот на что господин картёжник не рассчитывал.
Никто и никогда, из арбалета любой работы, не попадал в движущуюся мишень с двухсот ярдов.
– Ещё одна попытка? – предложил я.
Фэн как будто задумался над этим, но тут вмешалась Бракиус:
– Ни в коем случае. Для одного дня достаточно веселья, и я знаю, как работает подобный люд. Нет, господин… Просто уйдите со своим проигрышем, друг.
Я вздохнул.
– Хорошо, но вам не кажется, что вы можете хотя бы позволить мне взглянуть на приговор, всего на секундочку?
Бракиус покачала головой.
– Вон, – сказала она. – Возвращайтесь завтра и попытайтесь снова застать магистрата.
– И принесите ещё монет, – сказал Фэн, хихикая. – Мне не помешают новые кожаные штаны.
Мариадне хватило порядочности подождать, пока мы выйдем на улицу, прежде чем она начала на меня вопить.
– Это был ваш большой план? Проигрывать деньги тупоумному головорезу, который оказался на маршальской службе только потому, что был арестован за пьянство, а после заблудился по дороге в свою тюремную камеру?
– Они никогда не отдадут нам приговор, – сказал я. – Лучше поддерживать с ними дружеские отношения.