– К чему ты клонишь?
– К тому, что пришло время выбирать. Или мы уберёмся отсюда к чёртовой матери, или уроем голокожих так, что они никогда больше не встанут. Королева исчезла, поэтому остаётся только месть или бегство. Так что будем делать?
– Я…
Рейчис принюхался.
– Кто-то идёт.
Я слышал топот бегущих людей.
– Возможно, просто маршалы, пытающиеся восстановить порядок.
– Если только кто-нибудь не послал их за нами. Знаешь, как бывает во время заговора?
Просто чудесно.
– Пошли, – сказал я, хватая седельные сумки.
Мы вбежали в одну из открытых комнат, и я запер за нами дверь на засов. Спустя несколько секунд что-то с силой в неё ударило. Я открыл сумки и попытался схватить несколько безделушек вместе со своими ингредиентами для порошков.
– Окно, – сказал я Рейчису.
Белкокот ринулся к окну и выскочил в него в тот самый миг, когда дверь распахнулась.
В комнату вошли четыре маршала с арбалетами. Я дёрнулся было к окну, но один из них сказал:
– Даже не пытайся.
До окна было пятнадцать футов. Мне ни за что не успеть раньше, чем в меня выстрелят.
Бросив сумки и подняв руки, я увидел, что Рейчис забирается обратно.
– Беги, идиот! – крикнул я. – Если нас обоих поймают, кто меня вытащит?
Я видел, как белкокот борется с желанием сражаться. Но доводы разума победили, он выпрыгнул из окна и исчез в ночи.
Я вздохнул с облегчением. Не потому, что рассчитывал выбраться живым, а потому, что, по крайней мере, не дал кому-то погибнуть из-за меня.
– Келлен из джен-теп, королевский наставник в картах, ты арестован за измену трону, – сказал один из маршалов, прежде чем они начали меня избивать.
Глава 52Раскаяние
Меня повесили за запястья в камере под дворцом. Всё здесь было серым, как мундир маршала, только слабый свет просачивался в камеру от ламп, висящих на крюках в коридоре.
Иногда какой-нибудь маршал прижимал одну из ламп к моей груди или щеке, пока я не начинал вопить. Мне сказали, что сюда идёт маршал Колфакс, и, что бы со мной ни сотворили, это ничто по сравнению с замыслами старика. Один маршал заявил: он не любит наблюдать, когда человек страдает так, как наверняка буду страдать я. Не хочу ли я, чтобы он перерезал мне горло? Когда я согласился, он рассмеялся. Наверное, этого стоило ожидать.
У меня не было никакой надежды сбежать отсюда. Но Рейчис сбежал, и я попытался сосредоточиться на этом. Лучший друг, которого я когда-либо имел, сейчас на свободе, значит, последний поступок, совершённый мною по доброй воле, был самопожертвованием. Плевок в лицо Колфаксу, его белому пленителю и всем остальным.
Если только Рейчис не облажался и не вернулся за мной.
«Пожалуйста, ты, жадное, эгоистичное, чёрствое, вероломное маленькое чудовище, беги как можно дальше и быстрее. Найди себе подходящего делового партнёра, который поможет тебе воровать, шантажировать и убивать на пути к богатству и счастью. А пока будешь всем этим заниматься, найди себе подругу и сделай кучу маленьких Рейчисов. Предки ведают – миру нужно больше белкокотов».
В последнее время Рейчис говорил о тёплых тропических островах, хотя я сомневался, что он когда-нибудь их видел. По мнению белкокота, тропический остров был подобен мягкому стулу посреди гигантской тёплой ванны. Я представил себе пузатого маленького негодника, лежащего на спине в гамаке, и слуг, бросающих ему в пасть кусочки печенья. Это заставило меня рассмеяться, как идиота. А также напомнило, как я голоден.
В первые два дня мне давали только солоноватую воду. Наверное, все дароменские правила обращения с пленными вылетели в окно, как только королеву утащили в ночной рубашке в темноту. Накануне я тоже ничего не ел. Трудно представить, что, страдая так сильно, как страдал я, всё-таки можно чувствовать голод. Но, хотя моя душа болела не меньше тела, я хотел есть. Мне следовало бы этого стыдиться.
Где-то там одиннадцатилетнюю девочку увезли бессовестные мужчины, и всё по моей вине. Где-то там была другая девушка, имени которой я не знал, но чьё тело пытался осквернить, и это тоже была моя вина.
Я подумал о Мариадне. Интересно, убили её заговорщики или просто взяли в плен и теперь будут использовать так, как собирался её использовать Леонидас? Всего за несколько дней я разрушил жизни трёх женщин, а здесь, в темноте камеры, сильнее всех прочих чувств меня одолевал простой голод. Наверное, поэтому я и ощутил запах.
– Кто там? – прохрипел я.
Мой голос никуда не годился. Один из маршалов ударил меня кулаком в горло.
Я услышал неожиданный звук. Плач молодой женщины.
– О, Келлен, – прошептала она. – Что они с тобой сделали?
– Шелла?
Должно быть, я выглядел хуже, чем думал, раз она назвала меня Келлен.
Я почувствовал, как что-то тёплое прижалось к моим губам. Мясо. Я стал отчаянно жевать, но, когда попытался проглотить, меня чуть не вырвало.
Её пальцы скользнули по моей груди.
– Анекх амун, – нараспев произнесла она.
Тепло разлилось по всему моему телу. Горло перестало сжиматься, зудящее жжение на лице и груди медленно исчезло вместе с болью в тех местах, где маршалы били меня по рукам и спине. Наверное, синяки ещё остались, но даже они больше не были такими болезненными. Ша-маат могла бы стать могущественной целительницей, если бы не обратилась к другим искусствам.
– Спасибо, – сказал я.
Она положила мне в рот ещё еды и, после нескольких кусков, влила воду из фляги, на вкус чистую, как открытое небо. Спустя несколько минут я почувствовал, как она обнимает меня.
– Я сделала бы для тебя больше, брат, если бы могла. Я бы убила их всех.
Её голос был мягким и страдающим, как голос той желтоволосой девочки, которую я помнил. Только она перестала ею быть с тех пор, как приехала сюда.
– Тебя послал отец? – спросил я.
Интересно, чем я могу быть ему полезен. Уж конечно, сейчас я не в том положении, чтобы проворачивать любые политические махинации, придуманные моей семьёй. Потом я понял, что мне не ответили.
– Шелла? Если отец не посылал тебя, почему ты здесь?
– Я не могу остаться, брат. Он идёт за тобой. Безумец Колфакс уже в пути.
– Так мне твердят.
– Он попытается тебя сломить, Келлен. Ты не должен ему поддаться. Ты должен его обмануть.
С моих губ сорвался сдавленный смех.
– Обмануть? Думаю, время уловок прошло, не так ли?
– Послушай меня, брат: ты должен перехитрить маршала. Ты должен перехитрить их всех.
Шелла подошла ближе и осторожно сказала, будто боялась, что нас подслушивают:
– Я принесла тебе кое-что.
– Если ты ждёшь, что я это возьму, боюсь, мои руки заняты кое-чем другим.
– Они доставили твои вещи в камеру. Седельные сумки и одежду.
– А мои футляры?
– Нет, – ответила она. – Ни футляры, ни те дурацкие… Они придержали и твои метательные карты.
– Тогда здесь нет ничего, что мне поможет.
– Они оставили кое-что в твоей комнате, брат. Карты служанки. Я положила их в седельные сумки. Сомневаюсь, что колоду заметят. Но, когда придёт время, вспомни о ней.
– Колоду, которую я дал Тасии? Что, чёрт возьми, мне с ней делать? Если ты пошла на такой риск, почему не принесла мои порошки?
– Пожалуйста, брат, послушай: порошки тебе не помогут. Тебя никогда к ним не подпустят. Ты должен рассчитывать только на карты. Ты всё ещё можешь всех перехитрить.
– Почему?
Я почувствовал, что Шелла колеблется.
– Нет. Я не могу зайти так далеко. Отец узнает. Он… иногда он пользуется своими магическими картами, чтобы наблюдать за нами… наблюдать за мной. Ты должен сделать всё сам.
Осознание того, что она ослушалась отца, ударило меня, как палица маршала. Ни разу в жизни я не видел, чтобы сестра напрямую нарушала его приказы – даже когда он был всего лишь лорд-магом и главой нашего дома. Теперь же, когда он стал Верховным магом территорий джен-теп…
– Шелла, он накажет тебя за непослушание. Все обещания, какие он тебе дал, забудутся, если он выяснит, что ты пошла наперекор его воле.
Всего на мгновение в камере раздался перепуганный всхлип. Потом сестра обняла меня ещё раз, и следующее, что я услышал, были её шаги: она уходила. Но, не дойдя до двери, остановилась.
– Девушка, которую ты… Ну, из забегаловки. Она не та, кем кажется.
– Ша-маат, что ты сделала?
– Я послала одного из своих агентов к её родителям. С деньгами. Чтобы убедиться, что девушка будет молчать. Они спросили, не хочет ли он тоже с ней побыть. Они спросили: что, он тоже голубых кровей и хочет сыграть в ту же самую игру?
– Я не понимаю…
– Это был спектакль, Келлен. Спектакль, оплаченный маршалами. Всё подстроили ради тебя. Девушка спит с мужчинами за деньги в маленькой комнате над таверной, и её «родители» вербуют для неё клиентов.
Мне хотелось в это поверить. Мне так сильно хотелось поверить, что я почти забыл всю ложь, которой когда-либо пичкала меня сестра. Почти.
– Шелла, если отец велел тебе не приходить, почему ты здесь?
В камере было черным-черно, но, когда она снова заговорила, клянусь, я увидел желтоволосую девочку лет девяти-десяти, с блестящими глазами, протянувшую ко мне руки.
– Потому что ты мой брат, Келлен, и я тебя люблю.
Глава 53Человек в сером
– Ты прятался, – сказал маршал Колфакс, подкрепляя свои слова пощёчиной, которая чуть не лишила меня челюсти.
Его грубое кожаное пальто и широкополая шляпа хорошо сочетались с жёсткими серыми стенами моей камеры. Два сопровождавших его охранника спокойно стояли в нескольких футах от нас.
– Ты прятался, – повторил он, на этот раз пустив в ход тыльную сторону ладони.
Что-то металлическое врезалось мне в щёку, и я понял, что старый маршал Колфакс, должно быть, женат. Сквозь боль и тошноту я задавался вопросом, что за женщина выбрала в мужья такого мужчину, как он. Я представлял её хорошенькой, хотя и начинающей стареть. Без сомнения, Колфакс держал свою работу подальше от дома. Наверное, любил возиться в саду жаркими летними вечерами, а после ужина слушать, как жена читает стар