– Извините. – Зося вдруг поднялась и вышла из кухни.
– Куда она? – шепотом спросил Федор.
– В ванную, привести себя в порядок, – ответил Савелий.
Федор с уважением взглянул на друга:
– А почему она плачет?
– Замуж ей пора, – ответил Савелий. – Потому и плачет…
По дороге домой Федор сказал задумчиво:
– Что-то давно ничего не слышно о нашем специалисте по манекенам. И Коля молчит. Может, сходить в музей к Манохину? Вдруг идеи по-явятся…
– Знаешь, она очень одинока… – ответил невпопад Савелий.
– Кто?
– Зося!
– Зося? При чем тут Зося? – удивился Федор. – Я о манекенах.
– Я просто подумал… – смутился Савелий. – Она…
– Знаешь, я, пожалуй, опять задействую тяжелую артиллерию, – перебил его Федор.
– Артиллерию?
– Ну, если хочешь, коллективного оракула. Как они раскололи Рогова, а?
– Кто?
– Савелий, ты какой-то рассеянный сегодня! Я еще раньше это заметил. Мои студиозусы! Я предложу им написать… только надо сформулировать правильно задачу. Знаешь, Савелий, читаю их работы и диву даюсь! Фантазия у ребятишек зашкаливает!
Федор был возбужден, идея «задействовать» молодняк нравилась ему все больше. Он уже забыл про Зосю. А Савелий, наоборот, все время думал о ней… вспоминал, как она плакала и он протянул ей салфетку, она взяла… дотронулась до его руки и посмотрела ему в глаза…
– У меня уже есть кое-какие идеи! – говорил Федор, не подозревая, что приятель его не слышит. – Сделаем Коле подарок! Преподнесем на блюдечке с голубой каемочкой! Завтра же! Время не терпит. Мы не допустим нового манекенного… эксцесса!
Глава 22Задание
– Кто спешит – не держу! – сказал Алексеев студентам своих групп, собрав их после занятий «на пару минут». Он с трудом удержался, чтобы не добавить: – Но учтите, у нас длинные руки.
По аудитории пробежал шумок, но никто и не подумал уйти. С лекций Федора не уходили. О его приколах и нестандартном мышлении ходили легенды. Молодые люди были полны любопытства: что собирался замутить Философ на этот раз?
«Прощальные письма» мгновенно стали университетской топ-новостью, а участники эксперимента – героями. И в том, что убийца наконец пойман, была исключительно заслуга Федора, давшего блестящий портрет предполагаемого преступника на основании вышеупомянутых писем.
О детективных экзерсисах преподавателя не говорил только ленивый. Общественное мнение давно пришло к выводу: если бы не Алексеев, ни одно мало-мальски серьезное дело никогда бы не было раскрыто.
Блестящий аналитик, эрудит, философ… А чувство юмора! А эксцентрика! Даже то, что он называл их «студиозусами»! А взять длинный белый плащ, фирменный знак Федора, и широкополую шляпу! Он был любимцем студентов, но спуску им не давал. Те, правда, не оставались в долгу. Они рассказывали о нем разные небылицы, сочиняли анекдоты, подражали ему, подхватывали словечки, говорили с его интонациями. Некоторые даже завели себе длинный белый плащ и широкополую шляпу.
После истории с письмами оказалось: оставшийся в стороне молодняк недоволен, что с заданием «засветилась» только одна группа, а не вся бурса. И вот теперь шанс появился у всех его учеников. Аудитория располагалась амфитеатром, студенты были видны как на ладони. Сейчас они смотрели на Федора с настороженным любопытством, и он подумал, что они похожи на птенцов. Все из себя такие крутые, оснащенные последнего слова техникой, все попробовавшие, умудренные, успевшие соскучиться, они смотрели на него во все глаза, и в глазах у них было ожидание чуда. Он с удовлетворением кивнул, поднял руку, призывая к тишине, хотя в этом не было ни малейшей необходимости – тишина стояла такая, что было слышно, как бьется в оконное стекло одуревшая от спячки, проснувшаяся не вовремя муха. В поднятой руке – жест, который страшно нравился Федору, – была значительность: не орать – призыв к порядку, не суетиться – угроза репрессий, а молча поднять руку и стоять как на арене… Колизея среди беснующейся публики в ожидании… льва. Держать паузу. Красивый скупой жест, полный достоинства. Трибун. Гладиатор. Цезарь. Любил Федор это… как бы это сказать… этот антураж, что ли. Любил, а что? У всех есть маленькие слабости. Кто без них, бросьте в него камнем.
Пауза затягивалась. Тишина звенела. Аудитория перестала дышать и пожирала Федора глазами.
– Господа студиозусы, – начал он негромко. – Я собрал вас здесь, чтобы задать некий вопрос. – Пауза.
Ожидание и напряжение возрастали. Муха билась в истерике.
– Всего один-единственный, жизненно важный вопрос…
Новая томительная пауза.
– Что такое философ? – раздельно, чеканно, с ударением на каждом слове.
– На современном этапе? – выкрикнули с галерки.
– Вообще. Философ вне времени, господа. Какие, по-вашему, качества присущи ему? Я намеренно не говорю «настоящему» философу, других нет. Согласны?
Аудитория промолчала, чувствуя подвох. С Федором нужно было держать ухо востро, все знали.
– Итак! Прошу, господа! Что такое философ?
Секундная заминка – и со всех сторон понеслось:
– Эрудит!
– Демагог!
– Болтун! – Смех.
– Зануда!
– Выпендрежник! – Радостный смех и аплодисменты. Федор приподнял бровь.
– Схоласт!
– Людовед! – Хихиканье.
– Душелюб!
– Кабинетный ученый!
– Оторванный от жизни!
– Знаток жизни!
– Трепло! – Смех.
– Аналитик!
– Синтезатор! – Смех.
– Книжный червь!
– С чувством юмора!
– Зрит в корень!
– Отшельник!
– Заумный!
– Витает в параллельной реальности!
– Не знает жизни!
– Не занимается спортом!
– Не ходит в магазин!
– Никогда не женится!! – Хохот. Насчет «не женится» – очередная легенда про Федора, который якобы однажды сказал, что истинный философ никогда не женится, и поэтому… вот так, господа. Как Кьеркегор, который никогда не женился и был счастлив. В отличие от Сократа, который был женат, о чем весьма сожалел всю жизнь.
Федор поднял руку. Дождался тишины и спросил:
– Как по-вашему, философу необходимо воображение?
– Необходимо!! – закричали вразнобой.
– А фантазия?
– Необходима!!!
– Зачем?
Небольшая пауза и выкрики:
– Для погружения в глубины разума!
– Для видения скрозь! – Хохот.
– Чтобы объять необъятное!
– Чтобы разобраться и понять!
– Врубиться!
– Хорошо, господа. Принимается. Едем дальше. Следующий вопрос. Не такой важный, как первый, но тем не менее. Можно ли сказать, что фантазия и воображение подталкивают мыслительный процесс?
– Можно!!
– Хорошо. Согласен. Вот мы и подошли к теме нашего форума, господа студиозусы. Философия и фантазия. Кто из философов был фантазером, как по-вашему?
– Платон с «Диалогами»!
– Томмазо Кампанелла! «Город солнца»!
Федор довольно кивал. Иногда он жалел, что не родился пару тысяч лет назад, не имел своей философской школы, не расхаживал с учениками по аллеям сада в прекрасный летний день и не беседовал неторопливо на разные отвлеченные темы вроде смысла жизни и соотношения оного с нумерологией. В тоге, сандалиях и лавровом венке. Искусство красивой неторопливой беседы, увы, утраченное в наше лихорадочное время…
– Томас Мор! «Утопия»!
– Фрэнсис Бэкон! «Новая Атлантида»!
– Браво. – Федор поднял обе руки. – А теперь, после того как мы установили, что такое философ, я предлагаю вам небольшую, но тем не менее серьезную исследовательскую работу… философское эссе на тему… – Пауза. – На тему…
Новая пауза. Нетерпение достигло предела. Интриган Федор загадочно молчал.
– Я бы даже сказал, криминально-философское, – уточнил он. – На тему «Убийца манекенов»!
Бомба разорвалась. Шепоток, полный недоумения, пробежал по аудитории, студенты во все глаза уставились на своего преподавателя, на по-движных физиономиях появились недоумение и рождающееся подозрение – это что, прикол такой?
Федор помолчал значительно и сказал:
– Вы все, разумеется, в курсе, что некто, назовем его… «убийца манекенов», разбивает витрины, вытаскивает манекены, причем исключительно женские, и вешает их на… чем-нибудь. Первый был… вернее, была повешена на дереве; вторая на киоске; третья на рекламном щите кока-колы. Для этого преступник пользуется шарфами, которые приносит с собой. Обратите внимание, не веревкой, а шарфами. Это неспроста. Это, несомненно, о чем-то говорит. О его эстетических взглядах, например. Он очень осторожен и хитер, поймать его до сих пор не удалось. Хотя, сами понимаете, полиция пытается. По городу ползут разные слухи и домыслы…
– Он сначала манекен, а потом человека прикончил! – выкрикнул кто-то с места.
– Есть такое мнение. Вернее, было. Настоящий убийца женщин уже арестован. А вешатель манекенов пока на свободе. Есть много мнений насчет того, кто он такой и зачем делает то, что… делает. Я считаю, что это уникальная возможность для вас проявить аналитические способности, фантазию, умение рассуждать, аргументировать и отстаивать собственную точку зрения. Думать. Постарайтесь сделать оригинальную работу, а не коллективную. Проведем… э… теоретическое философско-криминальное расследование. Согласны?
– Согласны! – радостно ответила аудитория.
– А эксперимент можно? – Смех и крики одобрения.
– Нельзя. Исключительно теория, аналитика и полет мысли. Кто сказал сегодня, что философ «зрит в корень»? Вот и «позрите». Позволю себе слегка подтолкнуть ваше воображение. – Федор присел на край стола, сложил руки на груди и обвел взглядом аудиторию. – Кто помнит, что такое «рефлексия»? – Он кивнул, увидев поднятую руку.
– Размышления о происходящем в собственном сознании!
– Осознание того, как тебя воспринимают в обществе.
– Верно. В криминалистике это умение поставить себя на место другого, проанализировать его поступки и предугадать шаги. Вот и поставьте себя на место убийцы манекенов. Представьте, что вы – это он. Вы приносите с собой шарф, разбиваете витрину, вытаскиваете манекен… и так далее. Снова и снова. Зачем?