Участковый остановился, втянул в себя воздух, поправил фуражку. Что-то еще его насторожило, но что? Пока на этот вопрос младший лейтенант ответить не мог. И лишь когда мужчина, резко развернувшись, двинулся в противоположную сторону, буквально волоча за собой скулящего пса, до участкового дошло: кавказский акцент, лицо кавказской национальности! Правда, лица участковый не помнил, слишком короткое мгновение он видел лицо удаляющегося теперь от него мужчины.
Участковый двинулся следом. Звали его Павел Свиридов. Он шел не спеша, все еще раздумывая, стоит ли остановить и выяснить, что это за личность. А вот реакция удалявшегося мужчины была странной, он явно не желал встречи с милиционером. И это окончательно убедило Павла Свиридова, что надо проверить личность удирающего кавказца.
— Эй, гражданин! — окликнул Рафика участковый. — Погоди, есть дело.
Рафик понимая, что попал в опасную ситуацию, делал вид, что не слышит окрика, двигался все быстрее. Свиридов тоже пошел быстрее.
— Эй, погоди!
Рафик резко свернул за кусты и вошел в подъезд панельного пятиэтажного дома.
— Черт подери, я же тебя достану! — младший лейтенант побежал. — Я тебе покажу, твою мать, как дураком прикидываться, не останавливаться. Небось, ни паспорта у тебя российского нет, ни регистрации о временном проживании. Я тебя сейчас не меньше, чем на полтинник баксов сделаю, ты у меня попомнишь. В другой раз не повадно будет от блюстителя законов убегать!
На всякий случай младший лейтенант расстегнул кобуру, где хранилось его табельное оружие. Он вошел в подъезд уже держа пистолет в правой руке, а дерматиновую папку с листами протоколов в левой. Двери в подъезде не было, вернее, она была, но стояла рядом, прислоненная к стене, испохабленная надписями, сделанными гвоздями, карандашами, губной помадой и краской из аэрозольных баллончиков.
Младший лейтенант быстро вошел в подъезд, сумрачный и вонючий.
— Эй, гражданин! — крикнул он и услышал, как тявкнул пес.
— Чего тебе? — спросил Рафик, останавливаясь между первым и вторым этажом.
— Чего убегаешь?
— Домой спешу.
— Иди сюда.
— Сейчас иду.
Свиридов поднялся на несколько ступенек. Рафик Мамедов спускался к нему, широко улыбаясь, показывая широкие белые зубы.
— Чего тебе, дорогой надо? Чего дорогой начальник хочет? — песик был на руках у кавказца.
— Документы! — строго спросил Свиридов. — Документы есть?
— Да какие документы, вот вышел пса прогулять, чтобы дома не гадил.
— Документы есть?
— Конечно есть, всякие, дорогой, какие хочешь, такие и есть.
Песик дрожал на руках Мамедова. Прямо в живот собаке упирался ствол пистолета с коротким глушителем.
— Стой, не двигайся! — крикнул Свиридов, когда между ним и кавказцем оставалось четыре ступеньки.
— Стою, стою, дорогой!
— Опусти собачку, — сказал Свиридов, указывая стволом своего пистолета на ступеньки.
— Пожалуйста, дорогой, — бережно держа пса, Рафик присел на корточки и взглянул на младшего лейтенанта.
Мамедов увидел, пистолет, которым вооружен милиционер, даже не снят с предохранителя.
— Слушай, ты мне надоел, — то ли мокрому дрожащему псу, то ли большому и грозному милиционеру сказал Мамедов.
— Повтори, что ты такое там говоришь?
— Надоел, — ответил Мамедов, опуская собаку на грязную ступеньку.
И только сейчас младший лейтенант увидел в руках у мужчины пистолет с глушителем, ствол которого был нацелен прямо ему в грудь. Он инстинктивно дернулся, прикрывая грудь тонкой дерматиновой папкой, ведь такого поворота событий он не ожидал.
— Мент вонючий! — сказал Рафик, глядя в моргающие глаза участкового.
И спокойно, как нажимают на кнопку выключателя, покидая квартиру, нажал на спусковой крючок. От глухого хлопка пес вздрогнул, завертелся на ступеньке, сделал прямо под себя лужу. А милиционер начал медленно оседать, дерматиновая папка с пулевым отверстием выпала из левой руки. Исписанные крупным размашистым почерком листы рассыпались на ступеньках.
Рафик легко поднялся, выбил пистолет из руки младшего лейтенанта Свиридова, а затем толкнул его, милиционера завалился на бок.
— Мент вонючий, — еще раз, словно бы это были слова заклинания, произнес Мамедов, а затем приставил пистолет ко лбу милиционера и вторично, но так же спокойно нажал на спусковой крючок.
Выстрелом младшего лейтенанта откинуло к стене и он замер. Пес с мокрым хвостом продолжал визжать, а затем пугливо побежал вверх по лестнице, волоча за собой короткий поводок с кожаной петлей на конце.
Мамедов наклонился, подобрал пистолет и быстро покинул подъезд. Его никто не видел, а два негромкие выстрела никто не слышал. На этот раз он шел быстро, пытаясь как можно скорее вернуться в свою нору. У мусорных контейнеров он не останавливаясь повернул голову, оглядываясь.
И тут он увидел то, о чем говорил тощий грузин — ярко-зеленый КамАЗ. Машина стояла у подъезда дома и номера на нем были азербайджанские.
— Ну и ну! — пробормотал Мамедов.
От него до КамАЗА было шагов пятнадцать и шагов сто от подъезда, где в луже крови на ступеньках между первым и вторым этажами лежал только что застреленный им младший лейтенант Павел Свиридов.
«Вот она, машина, которая увезет меня из этой долбаной России, вот она! И главное, как близко, рукой подать. Вот она, моя свобода! Грузин сказал, что машина вроде бы сегодня уходит в Азербайджан, и наверное, судьба дает мне шанс улизнуть отсюда, смыться, пока цел» — Рафик двинулся к КамАЗу.
ГЛАВА 25
Труп младшего лейтенанта Свиридова был обнаружен через пятнадцать минут после того, как Мамедов покинул подъезд. Еще скулил и тявкал на пятом этаже маленький пес с ошейником и подсохшим кожаным поводком, а к дому на улице Жукова уже мчались машины милиции и «скорая помощь». Обнаружили убитого милиционера и подняли тревогу не взрослые, а дети, жившие на третьем этаже. Это были близнецы Павел и Петя.
Дети с абсолютно одинаковыми ранцами, в абсолютно одинаковой одежде шли в школу. Они и увидели распростертое в луже крови тело. Поначалу мальчишки подумали, что это просто пьяный милиционер. Ну напился, упал, разбил голову и уснул, а его документы рассыпались на лестнице. Они постояли, рассматривая простреленную голову, затем переглянулись и опрометью бросились наверх, домой. А там наперебой взялись рассказывать матери и шестилетней сестренке, которая болела ветрянкой, что внизу лежит застреленный участковый.
— Да что вы плетете! Опять в школу не хотите идти, придумываете всякие басни!
— Да нет, мамочка, иди посмотри! И ты иди посмотри, Светка!
— Я никуда не пойду, мне стыдно, — сказала Светка вся в зеленых точках.
— Иди, иди, ты такого никогда не видела! Лежит весь в крови…
— Сидите здесь и никуда ни шагу! — строго-настрого приказала женщина детям. — Я сама посмотрю.
Она в халате и комнатных тапочках вышла в холодный подъезд, а уже через пару минут звонила во все двери на площадке. Вышли соседи, которые оказались дома, на шум появились жильцы всех этажей, в общем, ожил весь подъезд.
Сразу же позвонили в милицию и в «скорую помощь». Жильцы, которых попросили убраться из подъезда, приникли к окнам своих кухонь и спален, а те, чьи окна выходили не во двор, а на улицу, напросились в соседние квартиры — в зрители, ведь всем было жутко интересно. Не каждый день убивают милиционеров.
Носилки с телом лейтенанта Свиридова сунули в «скорую помощь», и машина спокойно с выключенной мигалкой покинула двор. А милиция затеяла возню. Всех жильцов принялись расспрашивать, кто что видел, кто когда уходил и приходил. Петька с Пашкой стали героями дня. Ведь это именно им повезло, это именно они увидели мертвого участкового и первыми сообщили взрослым. В школу, естественно, Петька с Пашкой не пошли, чему были не очень-то рады, ведь пойди они в школу, там они могли бы понарассказывать та-ко-го! Но это счастье ребятам еще предстояло. Через несколько часов уже весь Калининград знал о том, что в подъезде дома номер двенадцать по улице Жукова расстрелян младший лейтенант, работавший участковым.
Вся милиция была поднята на ноги, ведь такого, чтобы средь бела дня застрелили милиционера, не случалось давненько. А уже в шестнадцать ноль-ноль была получена информация, которая заставила привлечь и столичную милицию.
Баллистическая экспертиза показала, что две пули, которыми был убит лейтенант Свиридов, выпущены из того же ствола, из которого стреляли в доме Александра Данилина, более известного под кличкой Резаный — вора в законе. И стало ясно, что все это дело рук Рафика Мамедова и скорее всего, он находится в Калининграде, искать его надо именно здесь.
Если до этого события органы правопорядка не очень рьяно искали Рафика Мамедова, думая, что он давно покинул Россию, то теперь их усилия буквально удесятерились, и они начали заглядывать во все углы, опрашивать возможных свидетелей, осматривать подозрительные квартиры. В общем, искали так, как может искать милиция, если ей самой это очень надо.
И поиски дали результаты. Буквально на следующий день милиция нашла квартиру, в которой прятался Рафик Мамедов. Квартиру взяли штурмом. При штурме был застрелен подручный Мамедова, но самого Рафика в квартире не оказалось. И милиция продолжила поиски.
За паспорт с двуглавым орлом на обложке и собственной фотографией Сергей Дорогин через Рычагова заплатил всего лишь две тысячи. А пятьсот долларов ему пришлось заплатить за водительское удостоверение.
Рычагов привез документы и отдал их Сергею. Тот с трепетом взял в руки паспорт, посмотрел на свою фотографию, на фамилию — она была незначительно изменена — на имя. И паспорт, и права были настоящие.
— Такое нынче время, — сказал Рычагов, — оказывается, за деньги можно купить все. И самое интересное, что и права, и паспорт настоящие, не какая-нибудь подделка.
— Я и не думал, что это стоит так дешево, — проговорил Дорогин, закрывая паспорт.