– …Я был э-э-э… около полуночи в тот день [50] в переулке позади… возможно, я неверно назову улицу… позади зданий сестринств и братств, должно быть, это были 45-я… 46-я… 47я? Позади зданий через переулок по другую сторону квартала расположена Конгрегационалистская церковь, как мне кажется… Я шел по переулку, держа в руках портфель и костыли. Эта молодая женщина шла мне навстречу… с северного конца переулка. На мгновение она остановилась, а потом продолжила двигаться мне навстречу. Где-то на середине квартала я поравнялся с ней. И попросил ее помочь мне пронести портфель. Она согласилась… и мы прошли по переулку, пересекли улицу, свернули направо на боковую улицу… мне кажется, перед домом братства на углу [51]. За углом налево, на север по 47-й, посередине квартала там были парковки на месте сгоревших домов. Там была парковка… а-а-а… неосвещенная, на ней была припаркована моя машина.
– О том дне… – осторожно подсказал Кеппел.
Тед глубоко вздохнул.
– А-а-а, о-о-о… Ну, в общем, когда мы дошли до машины, я просто ударил ее монтировкой и она потеряла сознание.
– И где у вас была эта монтировка?
– У машины.
– Снаружи?
– Снаружи… в багажнике… машины.
– Она могла ее видеть?
– Нет. Кроме того, там были еще наручники вместе с монтировкой.И я надел на нее наручники и усадил на водительское… я хотел сказать, на пассажирское сиденье в машине и уехал.
– Она была жива или уже мертва в тот момент?
– Нет. Она была… она была без сознания, но была, конечно, жива.
Вздохи Теда, записанные на пленку, свидетельствовали о том, что он находится во власти очень сильных эмоций. Он стонал, время от времени у него прерывалось дыхание.
Тед сказал, что он поехал по переулку до 50-й улицы:
– Улица, которая идет на восток и на запад. Я повернул налево… и направился к автомобильной дороге. По дороге я поехал на юг, свернул на старый плавучий мост… девяностое… [52]. В тот момент она пришла в себя… в основном… а-а-а… было много всяких случайных вещей, о которых я не хочу говорить. Я не рассказываю вам о них, потому что они просто… как бы то ни было, я проехал к мосту на Мерсер Айленд мимо Иссакуа. Вверх по холму. Вниз по дороге к местности, заросшей травой…
В этот момент Кеппел захотел проверить Теда и упомянул о заграждении на дороге, из-за которого Тед не смог бы пересечь обе полосы. Тед возразил, что в 1974 году никакого заграждения там не было. И он был прав.
– В то время там можно было повернуть налево. Возможно, это и было нарушение правил из-за двойной желтой линии. С моей стороны это было безумием – я еще говорю о безумии! – ведь мне мог попасться на дороге патруль… если бы там был патруль, они, скорее всего, арестовали бы меня. [53] Но знаете, в тот момент в середине дороги не было никакого заграждения… Единственное, что вам нужно было сделать, – повернуть налево, что, конечно, нарушение правил… по двум, ведущим на запад полосам девяностого и потом выехать на боковую дорогу, идущую параллельно девяностому… Потом я снял с нее наручники и… вытащил ее из фургона. Вынул ее из машины.
Кеппел прервал его:
– Фургона?
– Нет, это был «Фольксваген»– Вы же сказали «фургон».
– Извините, если я… это был «Фольксваген». А-а-а… как бы то ни было, это самая сложная часть… я не знаю… До сих пор мы говорили в общем, теперь мы переходим к… мы переходим прямо к сути. Я расскажу об этом, но это… я надеюсь, вы понимаете… это не то, о чем легко говорить и после всего времени, которое прошло… а-а-а…
Тед так глубоко вздохнул, что в записи послышался хриплый свистящий звук. Он как будто вырывал информацию вместе с собственным нутром и громко стонал при этом.
– Особенно сложным мой рассказ делает то, что в тот момент она полностью пришла в сознание, говорила о разном… Смешно… смешно и странно… какие вещи люди говорят в подобных обстоятельствах. И она думала… она говорила, что думает… что у нее на следующий день экзамен по испанскому… и она думала, что я взял ее, чтобы помочь подготовиться к тесту по испанскому. Странно. Вещи, которые они говорят. Как бы то ни было… короче говоря, я снова ударил ее и она потеряла сознание. Я задушил ее, а потом оттащил на десять метров в заросли деревьев.
– Чем вы ее задушили? – спросил его Кеппел абсолютно спокойным голосом, начисто лишенным эмоций. Он задавал вопросы, подавляя свою реакцию. Оставались необъясненными, по крайней мере, пять часов.
– Веревкой… э-э… старым куском веревки.
– И что случилось потом?
Вновь череда вздохов и стонов.
– Завел машину. К тому времени уже практически наступил рассвет. Всходило солнце. И я занялся обычными делами. Обычными делами… я ими занимался обычно… когда я… и в это утро тоже. Я был просто совершенно потрясен… потрясен и перепуган до смерти… просто в ужасе. Я поехал по дороге, выбрасывая все, что у меня было в руках: портфель, костыли, веревку, одежду. Просто выбрасывал все из окна. Я был… я находился просто в состоянии откровенной паники, был охвачен ужасом. В этот момент времени до меня дошло, что случилось на самом деле. Это похоже на то, когда проходит сильный жар… Я проехал на северо-восток по девяностому, выбрасывая из окна разные предметы одежды… обувь… пока я ехал.
Кеппел прервал его, задав вопрос, раздел ли он Джорджанну.
– Что? – В голосе Теда слышались злость и раздражение.
Кеппел повторил свой вопрос.
Тед сделал вид, что не услышал его.
– Ну, после того как мы вышли из машины… я кое-что здесь пропустил… мы должны были через какое-то время вернуться обратно, но я не чувствую… мне слишком сложно говорить об этом сейчас.
К кое-чему из «пропущенного» Тед вернулся позже. Но Боб Кеппел никому об этом не рассказал. Кеппела удивило, что никто не нашел тех вещей, которые Тед, по его словам, выбрасывал из окна машины в приступе панического страха. Ответ оказался очень прост. Как только паника прошла, Тед вернулся и все собрал.
Признания Тед выдавал на эмоциональных выплесках, между которыми наступали периоды длительного молчания. Они производили чудовищное впечатление. Тед Банди оказался, как он уже говорил годами ранее в Пенсаколе и Таллахасси, «извращенцем», «вампиром», человеком, фантазии которого полностью завладели им. Его отклонения и извращения были такими же отвратительными и болезненными и столь же глубоко укорененными в психике, как и у любых других убийц-извращенцев, о которых я когда-либо писала.
Все эти фантазии были у него уже тогда, когда я проводила ночи воскресенья и вторника наедине с ясноглазым молодым двадцатичетырехлетним человеком по имени Тед. От одной этой мысли меня охватывает непроизвольная дрожь.
Помимо преступлений, совершенных им в штате Вашингтон, Тед признался во множестве других убийств. Он признался, что в марте 1975 года он убил Джулию Каннингэм в Вейле, штат Колорадо. Тед встретил Джулию на заснеженной улице и попросил ее помочь ему нести лыжные ботинки. У машины он ударил ее монтировкой, она потеряла сознание, и он затащил ее в машину. Джулия, как и Джорджанна, пришла в себя, и он ударил ее снова. Он выбросил ее тело, но потом вернулся, чтобы его похоронить.
Время от времени он разнообразил свою методу. Некоторых он хоронил, других оставлял в лесу, а третьих выбрасывал в реки.
Их было очень много. Возможно, жертв было значительно больше, чем мы когда-либо узнаем. Боб Кеппел считает, что Тед убил как минимум сотню женщин, и я склонна согласиться с ним.
Тед Банди, считавшийся «самым застенчивым» мальчиком в своем классе в школе Ханта в Такоме, начал убивать, по моему мнению, в 1961 году. Начало было положено исчезновением маленькой Энн Мэри Берр. Такую запутанную и разделенную на непересекающиеся области жизнь он вел до октября 1975 года. После побега в декабре 1977 года он был снова на свободе и нес смерть и горе на протяжении шести с половиной недель. Нам известно, что за это время он напал на семь женщин, и трех из них убил. Но о скольких женщинах мы ничего не узнаем?
Когда признания завершились, жуткий список погибших девушек заполнил газетную страницу сверху донизу. Тед Банди сознался в убийстве:
В КОЛОРАДО:
Кэрин Кэмпбелл, 24 года, Джули Каннингэм, 26 лет,
Дэнис Оливерсон, 24 года, Мелани Кули, 18 лет, Шелли К. Робертсон, 24 года.
В ЮТЕ:
Мелиссы Смит, 17 лет,
Лоры Эйми, 17 лет,
Нэнси Бэйрд, 23 лет (молодая мать, пропавшая 4 июля 1975 года со станции техобслуживания в Лейтоне, где работала),
Нэнси Уилкокс, 16 лет (танцовщица, которую в последний раз видели 3 октября 1974 года в светлом «Фольксвагене-жук»), Дебби Кент, 17 лет.
ДРУГИЕ ВОЗМОЖНЫЕ ЖЕРТВЫ В ЮТЕ:
Сью Кертис, 15 лет (исчезла 28 июня 1975 года во время молодежной конференции),
Дебби Смит, 17 лет (исчезла в феврале 1976 года. Ее тело было обнаружено в международном аэропорту Солт-Лейк-Сити 1 апреля 1976 года).
В ОРЕГОНЕ:
Роберта Кэтлин Паркс, 20 лет.
Хотя детективы из Орегона не предоставили время для допроса Теда во Флориде, они полагают, что он ответственен за исчезновение еще минимум двух женщин из их штата:
Рита Лоррен Джолли, 17 лет (исчезла из Вест-Линн в июне
1973 года),
Вики Линн Холлар (исчезла из Юджина в августе 1973 года).
ВО ФЛОРИДЕ:
Маргарет Боумен, 21 год, Лиза Леви, 20 лет, Кимберли Лич, 12 лет.
У штата Айдахо не было причин посылать своих детективов в тюрьму Рейфорд. Тем не менее Боб Кеппел позвонил Рассу Рено, главному следователю из офиса Генерального прокурора Айдахо, с предложением прислать своих следователей во Флориду.
Генеральный прокурор Джим Джоунз отрядил для поездки в Старк трех детективов. Расс Рено имел весьма смутное представление о том, что он сможет узнать, но после встречи с Тедом он понял,