Полпервого она увидела этого мужчину, идущего к парковке в сопровождении девушки на велосипеде. Они оживленно разговаривали. Она не вспомнила об этом случае до следующего дня, когда прочла газету.
День 14 июля выдался одиноким для двадцатитрехлетней Дженис
Отт, стажерки в отделе соцработы по делам несовершеннолетних в Центре по делам молодежи округа Кинг в городе Сиэтл, где располагались окружная тюрьма для малолетних преступников и окружной суд по делам несовершеннолетних. Ее муж Джим находился в 1400 милях в Риверсайде, Калифорния: завершал курс обучения по проектированию протезов. Долгожданная работа в суде по делам несовершеннолетних помешала ей поехать с мужем. Им предстояло расставание на несколько месяцев, хотя поженились они всего полтора года назад.
Дженис Энн Отт была миниатюрна, всего 45 килограммов весом и ростом едва 150 сантиметров. У нее были длинные светлые волосы с пробором посередине и потрясающие серо-зеленые глаза. Она больше походила не на выпускницу, с отличием окончившую Университет Восточного Вашингтона в городе Чейни, а на школьницу. Отец Дженис работал заместителем директора государственной школы в Спокане, Вашингтон. И даже какое-то время входил в состав Совета штата по вопросам тюремного заключения и условно-досрочного освобождения. Семья явно ориентировалась на государственную службу.
Как и Линда Энн Хили, Дженис была хорошо образована в теоретических подходах к антиобщественному поведению и нарушениям психики и была такой же, как и Линда, идеалисткой. Позже ее отец сказал: «Она считала некоторых людей нездоровыми, дезориентированными и чувствовала, что благодаря своим навыкам и личным качествам сможет им помочь».
Дженис приехала на пляж у озера Саммамиш на десятискоростном велосипеде из дома в Иссакуа сразу после полудня. Соседке она оставила записку, что вернется около четырех часов дня.
Она нашла местечко в нескольких метрах от трех групп отдыхающих и расстелила покрывало. Одета она была в обрезанные джинсы и завязанную спереди на узел белую рубашку. Под ними был черный купальник. Она скинула верхнюю одежду и легла загорать.
Всего через пару минут над ней нависла тень, и она открыла глаза. На нее смотрел приятный молодой человек в белой футболке, белых теннисных шортах и белых кроссовках. Правая рука у него была на перевязи.
Отдыхавшие поблизости невольно слышали их разговор, когда, щурясь от солнца, Дженис села. Они вспомнили, что мужчина говорил с легким то ли канадским, то ли британским акцентом, и он сказал:
– Извините, не могли бы вы помочь мне закинуть на крышу машины парусную лодку? Сам я не могу. У меня сломана рука.
Дженис Отт предложила ему присесть и рассказать поподробнее.
Она представилась, а он в ответ назвался Тедом.
– Понимаете, моя лодка находится в доме родителей в Иссакуа…– Правда? Я тоже живу в Иссакуа, – сказала она с улыбкой.
– Может, тогда вы могли бы съездить со мной?
– Интересно, должно быть, ходить под парусом, – сказала она. – Явот не умею.
– Я легко могу вас научить, – предложил он.
Дженис объяснила, что приехала на велосипеде и боится, что его украдут, если она его оставит. Он быстро ответил, что велосипед можно положить в багажник.
– Что ж, тогда я смогу вам помочь.
Они еще минут десять поболтали. Потом она встала, надела шорты и рубашку и вместе с «Тедом» пошла, катя велосипед, на парковку.
Живой Дженис Отт больше не видели.
Восемнадцатилетняя Дэнис Насланд в то воскресенье тоже была в этом парке. Она приехала на своем «Шевроле» 1963 года вместе с бойфрендом и еще одной парой. Темноволосая, темноглазая и невероятно привлекательная Дэнис была всего двумя днями старше Сьюзен Элейн Ранкорт, пропавшей три месяца назад. Дэнис могла о ней читать, хотя это и сомнительно. Ростом 165 сантиметров и весом 54 килограмма, она тоже отлично вписывалась в схему других недавних нападений.
Однажды она присматривала за детьми моей хорошей подруги, запомнившей ее как неизменно веселую и надежную девушку. Позже ее мать, миссис Элеонора Роуз, вспоминала, как Дэнис часто говорила: «Я хочу жить. Еще столько всего нужно повидать в этом прекрасном мире».
Дэнис училась на программистку и временно работала неполный день помощницей в офисе, чтобы оплачивать вечернюю школу. Пикник 14 июля был долгожданным выходным в ее плотном графике. Вторая половина дня началась хорошо, позже ее омрачил спор с бойфрендом, впрочем, быстро улаженный. Четверо молодых людей растянулись под солнцем, лежали с закрытыми глазами и внимали доносящейся до них приятной какофонии.
Около четырех часов пополудни – несколько часов спустя после исчезновения Дженис Отт – возвращавшуюся из паркового туалета к друзьям шестнадцатилетнюю девочку остановил мужчина с рукой на перевязи:
– Простите, юная леди, не могли бы вы помочь мне с лодкой?
Она помотала головой, но он не отставал и схватил ее за руку:
– Пойдем!
Она ретировалась.
В 16:15 мужчину с рукой на перевязи встретила еще одна молодая женщина.
– Не могли бы вы оказать мне услугу, – начал он. Он объяснил, что ему нужно помочь спустить лодку на воду. Девушка сказала, что ей некогда, она спешит к подругам, которые ждут ее, чтобы ехать домой.
– Ясно, – с улыбкой сказал он. Некоторое время он смотрел ей вслед. Одет он был в белую теннисную форму и выглядел вполне прилично, но ей правда было некогда.
Около четырех часов дня Дэнис с друзьями поджарили хот-доги, после чего двое молодых людей почти сразу заснули. Примерно полпятого Дэнис встала и направилась в туалет.
Одной из последних живой Дэнис видела женщина – в туалете она разговаривала с девушкой, с которой они потом вместе вышли.
Друзья забеспокоились, когда Дэнис, обещавшая вернуться несколько минут спустя, отсутствовала уже довольно долго. На покрывале остались лежать ее сумочка, ключи от машины и плетеные кожаные сандалии. Она не могла уйти из парка в одних шортах и синем топе с открытой спиной. И она не сообщала, что собирается сходить поплавать.
Они ждали, ждали и ждали, пока солнце не стало садиться, отбрасывая длинные тени, и не похолодало.
О мужчине с рукой на перевязи они, конечно, и не подозревали. Не знали, что около пяти часов он подошел к еще одной женщине и попросил о той же услуге:
– Не могли бы вы помочь мне закинуть лодку на крышу машины?
Эта двадцатилетняя девушка только что приехала в парк на велосипеде и увидела уставившегося на нее мужчину. Идти с ним ей никуда не хотелось, и она объяснила, что на самом деле она не такая сильная, а кроме того, она кое-кого ждет. Он быстро потерял к ней интерес и отошел.
Тут и подвернулась Дэнис. Она была из тех девушек, которая оказала бы помощь, в особенности тому, чьи физические способности были временно ограничены.
Наступил вечер, парк опустел, на парковке остались только машина Дэнис и ее друзья, обыскавшие весь парк и не обнаружившие ни единого следа. Они подумали, она могла отправиться на поиски своей убежавшей собаки.
Собаку они нашли, но без хозяйки.
Парень Дэнис не мог поверить в произошедшее. Они любили друг друга и вместе были уже девять месяцев. Она никогда бы так его не бросила.
Полдевятого вечера они сообщили об ее исчезновении смотрителям парка. Однако для обыска парка и озера было уже слишком поздно. А на следующий день развернулась одна из самых масштабных поисковых операций за всю историю округа Кинг.
В маленьком доме номер 75 на Фронт-стрит в Исскакуа, в подвальной квартире которого жила Дженис, телефон начал звонить в четыре часа утра. Джим Отт ждал звонка жены – когда он разговаривал с ней прошлой ночью, она обещала позвонить, но больше никогда не позвонила. Весь вечер Джим набирал ее номер и слышал только бесполезные звонки телефона в пустом доме.
Джим Отт ждал у телефона и в ночь на понедельник. Он не знал, что в квартиру жена не вернется никогда.
Я разговаривала с Джимом через несколько дней после его прилета в Сиэтл. Он рассказал о паре странных, почти сверхъестественных посланий, полученных им в несколько дней после 14 июля.
– Когда она звонила в воскресенье – 13 июля – она посетовала,что письма из Вашингтона в Калифорнию идут очень долго. Сказала, что написала мне, но потом решила позвонить, поскольку письма идут по пять дней. В том письме есть такие слова: «Пять дней! Разве это не вечность? Можно пропасть, и об этом даже не узнают».
Когда Джим Отт это письмо получил, все указывало, что Дженис действительно пропала.
Он замолчал, чтобы совладать с чувствами.
– Я не знал, что она пропала, и ждал у телефона, пока не заснул.Проснулся я внезапно и сразу посмотрел на часы – было 10:45. А потом я услышал ее голос. Услышал так отчетливо, словно она в комнате рядом со мной. Она говорила: «Джим… Джим… помоги мне…»
На следующее утро Джим Отт узнал, что его жена пропала.
– Это забавно. Я послал Дженис открытку, она пересеклась на почте с ее письмом. Это была одна из тех сентиментальных карточек с парнем и девушкой, идущих навстречу закату. На ней были слова: «Я бы хотел, чтобы мы снова были вместе. Слишком долго я без тебя». А потом я ниже приписал: «Пожалуйста, береги себя. Води машину осторожно. Будь начеку с незнакомыми людьми. Не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Ты – источник моего душевного спокойствия».
Отт сказал, что они с женой всегда были близки: к ним в одно и то же время приходили одни и те же мысли. И теперь он ждал послания, какого-нибудь знака, который мог бы дать ключ к ее местонахождению. Но после отчетливых слов, прозвучавших в его комнате 15 июля, воцарилась мертвая тишина.
В Сиэтле, в своем кабинете в полицейском управлении капитан Херб Свиндлер вскрыл запечатанный конверт, переданный мной от астролога. На листке было написано: «Если картина не изменится, следующее исчезновение произойдет в выходные дни 13–15 июля».